Посреди одинокой Земли На пустом берегу океана,
Где сигналят в ночи корабли, Уходящие в дальние страны. Я стою, давит сердце тоска, Мне заказана эта дорога
И не выпросить даже куска Прошлой силы у господа Бога. Мой воздушный корабль уплыл. С Бонапартом себя не равняю, Лишь сияние призрачных крыл
В блёклом свете Луны провожаю… И года за усталой спиной Пригибают и тянут на сушу
И бесстрастно гудящий прибой Бередит мою грешную душу.

Все наверх. Из новой книги

Иосиф Рабинович

Продолжение Начало

ГЕОМЕТРИЧЕСКАЯ БАСНЯ

Тетраэдр с додекаэдром однажды
Спор завели бескомпромиссный, важный,
И додекаэдр, сверкая пентагоном
Учил братишку командирским тоном:

Трёхмерно, правда, мы равны с тобой Но глянув глубже, брат, понять должны,
Что, в сущности, никак мы не равны,

Я старший брат, тебе служу примером,
Я многогранней, много ближе к сферам,
Ты ж неуклюж и угловат
И если честно — простоват!

Я прост, зато катить меня непросто
И всякого врага встречает угол острый!

В твоих колючках толку мало
Округлости моей тебе недоставало!
Тут ветер дунул, додекаэдра сорвал
И к «минус бесконечности» загнал,

Где параллельными придавлен плоскостями
Он сильно оплошал, судите сами…
Тетраэдру же ветер нипочём
И плоскость он легко пронзает остриём…
Вот так и мы, я знаю наперёд —
Округлость до добра не доведёт! 

ДЖИН И БУТЫЛКА

Запечатали джина в бутыль,
и это не сказка, а быль,
сидел там он, шли года,
не принося вреда.
Но вот объявились ребята, с идеей, в общем, неновой:
Бедняга джин запечатан — нечестно всё это, хреново!
Расизм здесь всему причиной, а тут толерантность нужна,
ведь жизнь заключённого джина, не меньше прочих важна!
Не просто с улиц нахалы
— маститые профессора статей накропали
немало, мол, джину на волю пора. А тот, кто с экспериментами людей погодить просил,
забросан экскрементами и не услышан был.

С салютным победным грохотом, сдували с горлышка пыль
и позолоченным штопором открыли люди бутыль.
Под пение скрипок, гобоев и праздничный гром литавр
в небесное, голубое поднялся зелёный кадавр.
Из летописей мудрых старых известно за   тысячу   лет
—   зелёный, он у кадавров, ну самый любимый цвет.
Теперь уже и профессуре не о трактатах речь
— забота о собственной шкуре, охота её сберечь.
Но есть ещё остолопы,
бубнящие что-то вроде, зелёный созвучен природе и это шанс для  Европы.
У    воспарившего    джина во всю исполинскую стать,
рефлекс и лозунг единый: Жрать и ещё раз жрать!
И жрёт он без сантиментов, без устали каждый день,
и ширится над континентом его зловещая тень
И справиться с ним едва ли
— растёт он как на дрожжах,
а вас ведь предупреждали,
но вы толерантный прах!

УТЕКАЮТ МОИ ГОДА

ДЕЖАВЮ

Я с детства любопытный был малыш,
многое чего узнал досрочно
В подробностях, поэтому уж точно
Сейчас меня ничем не удивишь…

В чём главный нашей старости порок?
Задумайтесь — куда страшнее братцы
Стенокардии, слабых рук и ног,
Ушедшее уменье удивляться.

И вот гляжу на этот мир вокруг
И сразу вижу кучу аналогий:
Об этом говорил ушедший друг,
О том с мерзавцем вёл я диалоги…
Одно сплошное дежавю кругом,

И нет надсадней и противней муки.
Как новых  песен слышанные  звуки
И дождь осенний за моим окном.

Иль, вот блондинка — губы как коралл,
Глаза и грудь и ножки — восхищенье,
Но Пушкин был, и он с такой познал,
Своё, ну очень чудное мгновенье!

А ты идёшь или стоишь один,
Ты одинок, как на распутье витязь,
Познавший  всё, доживший  до седин,
И лишь любовь способна удивить нас!
Но эдак повезёт совсем не всем,
Сорвать Джек-пот, удача-то какая,
Но это, брат, решенье всех проблем
— Любовей идентичных не бывает!

«ТОТ НЕ В СЕТИ И ЭТОТ НЕ В СЕТИ»…

Моим дорогим ушедшим друзьям Толе Шипилину, Игорю Вателю, Юре Спаржину, Кириллу Иванову, Юре Попову и Юре Пухначёву посвящаю

Скитаюсь по просторам интернета
Своих друзей пытаюсь я найти
Итог — однообразные ответы

«Тот не в сети и этот не в сети»
Молчит WhatsApp и Skype и Viber тоже,
И М-Агент, хоть он и не в чести,
Куда ни кинь, везде одно и то же

«Тот не в сети и этот не в сети»…
Очнись старик — навек ушли ребята,
Судьбу не обойти,  как ни верти,
Уже вовек не будет, как когда-то –

«Тот не в сети и этот не в сети»…
Где Толик, что меня покроет матом,
Философ, ёрник, мать его ети,
А я всё также с прежним результатом

«Тот не в сети и этот не в сети»…
А Игорь? Он мне был почти что братом
И с ним всегда мне было по пути,
Сказал бы: Плюнь, тут нету виноватых!

«Тот не в сети и этот не в сети»…
А оба Юры, энциклопедисты
К ним за советом мог всегда прийти,
Я книгу телефонную очистил

«Тот не в сети и этот не в сети»…
Конечно, всех я тут не перечислю,
Друзей ушедших, господи, прости,
И свыкнуться так трудно с этой мыслью

«Тот не в сети и этот не в сети»…
Не знаю, далеко ль мне до заката,
Могу ходить ногами, не ползти,
Пока живой, живу  за вас ребята,
За всех за вас, покуда я в сети! 

РАЗГОВОР С ЖЕНОЙ ПРИ ПОЛНОЙ ЛУНЕ

Вчера сказала мне жена:
Опасна полная Луна
И на неё глазеть нельзя ни в коем разе,
А я не слушаю жену
Гляжу на полную Луну

И не боюсь поддаться никакой заразе,
И я твержу, что всё не так,
И что Луне цена — пятак,
И лишь лунатиков она тревожить может,
Я не лунатик, видит Бог,
Я жив пока — не вышел срок,

Тот, что судьбою или Богом нам положен…
Давай, жена, — налей вина
В хрусталь и осуши до дна,
Закусим всем, что медицина  числит ядом
И будем вспоминать с тобой
О прошлой жизни молодой

О половине века, прожитого рядом…
А за семь бед — один ответ,
Пусть не брюнет, а просто сед
Но я готов держать ответ, скажу по чести
И двум смертям-то не бывать,
А вот одной не миновать,
Пусть на двоих одна и сразу чтоб и вместе! 

***

Посреди одинокой Земли На пустом берегу океана,
Где сигналят в ночи корабли, Уходящие в дальние страны.
Я стою, давит сердце тоска, Мне заказана эта дорога
И не выпросить даже куска Прошлой силы у господа Бога.

Мой воздушный корабль уплыл.
С Бонапартом себя не равняю, Лишь сияние призрачных крыл
В блёклом свете Луны провожаю…
И года за усталой спиной Пригибают и тянут на сушу

И бесстрастно гудящий прибой Бередит мою грешную душу.
А далёко, на сумрачном дне
Где-то спят крейсера и фрегаты,
Но туда не дойти уже мне,
Не искать, как бывало когда-то.
Жизнь несётся на всех парусах
Мимо утлой и старой лодчонки,
И всё больше потери в друзьях,
И мои постарели девчонки.

Делать что? Остаются стихи
Из побитого дранного сердца
Про любовь, про моря, про грехи,
От которых куда теперь деться?

РАЗМЫШЛИЗМЫ к 5 АВГУСТА

«Где этот головастик сумел загореть?», — пошутил профессор, принимавший тяжёлые роды у моей мамы, чтоб подбодрить её.

На руках меня носили редко
Я, пардон, того не помню дня,
Как профессор, словно дедка
репку Из мамули вытащил меня!

Неизвестно, где подзагоревший
Головастик родился с трудом
Смолоду привычку поимевши
В этой жизни упираться лбом!
Поистёрся, выцвел я с годами
Шрамы на душе от разных бед,
Не поплачешься как в детстве маме
— Сам уж дед и мамы давно нет.

Не пою, я сладко, словно кенар
Тянут Мойры тоненькую нить,
А коль оборвётся — я не тенор.
Не спешите на руках носить.

Всё же не обижен я судьбою,
Хоть и бит, но прожил столько лет.
За моей усталою спиною
Дружный Рабиновичей квартет.
Возрастом с тобой мы вровень, мама,
Но твой сын плешивый и седой,
Как всегда упрётся лбом упрямо,
Встретив эту суку, что с косой! 

ПРИБРЕЖНАЯ ФИЛОСОФИЯ

Крылами ночь накрыла побережье,
Накатывают волны, как года.
И никогда не будет так, как прежде,
И как сейчас не будет никогда… 

Лови момент, придумано не мною,
Удачи миг всегда неповторим,
Уходят дни и годы чередою,
А время? Мы уходим вместе с ним. 

К чему перебирать любую малость
И оправданий строить длинный ряд
Такая убедительная жалость
К себе, мол, ты ни в чём не виноват! 

Иль всё наоборот, и оголтело
Во всём себя винишь, тебе ль не знать,
Так охолонь, пустое это дело
Свои же упущения считать! 

Что есть, то есть, что было, то случилось,
А что там будет, даже не гадай,
Не стоит уповать на божью милость
— Сегодня есть, живи и не зевай!

СИМВОЛ ВЕРЫ

Мы мало знакомы с богом,
Мне чуждо «Господь,  прости»
И просто  давно  во многом
Мне с этим не по пути.

Пророка Моше заветы
И то, что учил Магомет,
И Йешуа из Назарета
—Легенда, красивый сюжет…

***

И вот я повторю вновь и вновь,
Поверьте люди, это не бравада
Я верю только в дружбу и в любовь,
И слабо соблюдаю я обряды 

И это символ веры, не фигня,
Когда судьба не раз по морде била
Всегда друзья вставали за меня,
Да и любовь меня не подводила 

Забыв кашрута строгого закон,
Без праздных мыслей о проблемах мира
В горячем бутерброде я бекон
Совокупляю со швейцарским сыром. 

И в пост, сметанки выкушав стакан,
Я водочку под сало практикую,
На мусульманский праздник Рамадан
Ем ясным днём свиную отбивную! 

И если кто-то есть на небесах,
Неважно Яхве  там  или Аллах
Мудрей всех мудрецов на этом свете
Плевать хотел он на моё меню,

Не будет время тратить на фигню,
Зато другое должен он отметить
— Не убивал, не крал, не предавал,
Не клеветал я даже и на гниду,

Был грех, но мал — ну дамочку прижал,
Иль матерился, не стерпев обиду.
Живу как жил, жить буду, как живу:
Любить любовь и в дружбу верить буду,

Я счастлив не во сне, а наяву.
С косою тётка не придёт покуда!

***

Промчалась жизнь — я многое увидел:
Добра в достатке и немало зла,
Но я на жизнь конечно не в обиде,
Не просто так, не даром жизнь прошла.
Друзья, любовь и счастье — всё со мною,

Пусть многое лишь в памяти, ну что ж,
Я утешаюсь мыслею одною,
С собою в гроб всё это не возьмёшь!
Я радуюсь тому и с теми вместе,

Кто рядом есть и с кем всегда тепло,
Кто если и похвалит, то без лести,
Иль отругает, коль на то пошло!
А большего не надобно мне, право,

Ведь то, что есть — есть вовсе не у всех,
А глотку рвать за бабки и за славу
Как говорится — просто смех и грех!

(Продолжение следует)