Возможно, что и сам Паро ещё не продумал ясно и до конца, что же именно он собирается предпринять, но возможно, что он просто не хотел, до поры до времени, делиться со своими подданными своим страшным, даже по тем временам, замыслом, предпочитая расплывчатые формулировки. Так же поступали в ХХ веке те, кто вынашивал жуткие планы Катастрофы и Гибели еврейского народа. По простому смыслу этих слов трудно понять, чего же хочет Паро на самом деле: всего лишь ограничить естественный прирост евреев, или же полностью их истребить? Хочет ли он оставить их в своей стране, чтобы ещё сильнее поработить и эксплуатировать, или же желает изгнать их, раз и навсегда, чтобы избавить себя от внутреннего врага, который обязательно соединиться с врагом внешним в минуту военной опасности.

Недельный раздел Шемот

Михаил Ривкин

И восстал новый царь над Египтом, который не знал Йосэйфа, И сказал народу своему: вот, народ сынов Исраэйлевых многочисленнее и сильнее нас. Давай перехитрим его, чтобы он не размножался; иначе, когда случится война, присоединится и он к неприятелям нашим, и будет воевать против нас, и выйдет из страны (Шемот 1:8-10)

В таких вот лаконичных выражениях формулирует Паро самый первый в человеческой истории план «окончательного решения еврейского вопроса». Но даже этот коротенький отрывок вызывает множество вопросов. Возможно, что и сам Паро ещё не продумал ясно и до конца, что же именно он собирается предпринять, но возможно, что он просто не хотел, до поры до времени, делиться со своими подданными своим страшным, даже по тем временам, замыслом, предпочитая расплывчатые формулировки. Так же поступали в ХХ веке те, кто вынашивал жуткие планы Катастрофы и Гибели еврейского народа. По простому смыслу этих слов трудно понять, чего же хочет Паро на самом деле: всего лишь ограничить естественный прирост евреев, или же полностью их истребить? Хочет ли он оставить их в своей стране, чтобы ещё сильнее поработить и эксплуатировать, или же желает изгнать их, раз и навсегда, чтобы избавить себя от внутреннего врага, который обязательно соединиться с врагом внешним в минуту военной опасности.

Пасук 9 более-менее ясен: Паро жалуется на быстрый рост еврейского населения и на его усиление. Но и тут следует избегать упрощённого понимания. Разумеется, речь не идёт о том, что евреев в Египте стало больше, чем египтян и что они, действительно, стали сильнее египтян. Правильно понимать эти слова так: евреи многочисленнее и сильнее, чем им следовало бы быть, чем мы хотели бы, чтобы они были, чем наше антисемитское сознание готово вытерпеть. Похожие упрёки антисемиты всех времён охотно использовали и используют в своей пропаганде.

Однако пасук 10 вызывает большое недоумение. «Давайте перехитрим его» — ни больше, ни меньше. Но зачем всесильному владыке Египта, живому божеству, с кем-то хитрить и лавировать? Ведь в его руках вся полнота власти, вся сила. Ему подчиняется могучая армия. И миллионы подданных. Почему он не может отдать своим слугам приказ: «истребить, убить и погубить всех… от отрока до старца, и детей, и женщин, в один день»? На этот вопрос подробно отвечает РАМБАН, анализируя стратегию Паро и её постепенное изменение на разных этапах. Он полагает, что в этом пасуке Паро раскрывает важную особенность своих намерений, пытается ответить на вопрос, который мы задали. Вот как РАМБАМ объясняет слова «давайте перехитрим его»:

«Паро и его советники не считали нужным погубить их мечом, ибо это было бы большим предательством погубить народ, который пришёл в их страну по повелению первого царя, да и народ той страны не позволил бы царю совершить подобную мерзость, а ведь он с народом советовался, а народ Израиля велик и могуч, и пойдёт против них войной. Однако он решил добиться того же результата, только хитростью, чтобы Израиль не почувствовал, что с ним творят его враги. И поэтому он обложил их налогом, ибо пришельцы обязаны платить налог царю. Затем он приказал повитухам убивать всех новорожденных мальчиков, прямо на том месте, где они родились, и никто об этом не узнает, и даже сами роженицы ни о чём не догадаются. А после этого заповедал всему народу: «всякого новорожденного сына бросайте в реку». Однако он не отдавал такого приказа приближённым и министрам, но сказал так всему народу, простым людям: если вам попадётся новорожденный мальчик еврей, кидайте его в Нил. А если отец мальчика возопит к царю, или к градоначальнику, будет велено, чтобы привели свидетелей, и осудили бы виновного. И когда царь дал волю простонародью и перестал за ним надзирать, то толпа стала по ночам заходить в дома евреев, и вершить там самосуд, и убивать младенцев»

Вчитаемся повнимательнее в слова РАМБАНа. Он приводит три причины, почему Паро не пошёл открытой волной на евреев. Первая: «ибо это было бы большим предательством погубить народ, который пришёл в их страну по повелению первого царя». Иными словами, даже царь-злодей, и его советники-злодеи не могут совершить такого открытого преступления и измены, убийства и истребления, без всякого предлога, не перекладывая вину на саму жертву. Образ Всевышнего запечатлен на каждом создании Его, даже на последних злодеях, на тех, кто этот образ всячески стремится стереть. И потому «большое предательство» — это, всё-таки, даже для них — не вариант. В каждом заложено чувство справедливости, элементарная стыдливость. Что скажут за границей?

Вторая причина: «народ той страны не позволил бы царю совершить подобную мерзость, а он с ними советовался». Даже самодержавный монарх, даже всесильный владыка, всё-таки нуждается, в той или иной степени, в легитимации в глазах своих подданных, в общественном мнении. А общественное мнение никогда не согласится на истребление массы невинных людей, которые были их соседями, которых они знали лично, даже жили в одном с ними доме, и в которых они не видели никакого греха и порока, и не слышали о них ничего плохого. Да и сам Паро, по сути дела, не приписывает им никаких вредных действий, не видит изъяна в их образе жизни, не считая высокого естественного прироста. Народ может восстать против такого приказа.

Третья причина: «а народ Израиля велик и могуч, и пойдёт против них войной» Они не пойдут «как стадо на бойню». Они будут защищаться с оружием в руках. И даже если Паро уверен, что египетская армия легко одолеет этих необученных военному делу пастухов, всё равно, это очень неловко и не престижно вести полноценные военные действия против какой-то части своих подданных, подавлять силой оружия свой собственный народ. Зачем всё это нужно? Ведь можно «перехитрить их», «действовать хитростью, чтобы Израиль не почувствовал, что с ним творят». Не к лицу Паро, царю Египта, страны развитой науки, культуры и искусства, убивать невинных людей.

Теперь РАМБАМ объясняет, как вёл себя Паро на различных этапах своей злодейской стратегии. Сначала он обложил повинностью этих иностранцев, не денежным налогом, а трудовой повинностью. Так было принято в те времена. Но если работы постепенно отягчаются, то очень трудно точно указать границу между законной трудовой повинностью и каторжными работами. Если рабы возопят, их всегда можно обвинить в лени. Однако, поскольку даже каторжные работы не в силах полностью уничтожить всех евреев, настал черёд приблизить их конец самым простым и удобным способом. Акушеркам приказано убивать всех новорожденных мальчиков, как только они появятся на свет. А почему приказано именно акушеркам? Потому что тогда об этом никто не узнает, «даже сами роженицы ни о чём не догадаются». И даже если изумятся числу выкидышей, даже если у них пробудится подозрение — так что с того? Никто не сможет доказать, что Паро, царь египетский, велел убивать новорожденных. И дальше настал решающий этап. Паро повелел: «всякого новорожденного сына бросайте в реку». Комментируя этот отрывок, РАМБАН предлагает интересную новацию: речь не идёт о некоем официальном приказе, изданном от имени самого царя. Не вышли из царского дворца посланники-скороходы, с запечатанными царским перстнем официальными грамотами, в которых чёрным по белому прописан приказ топить всех младенцев. Не сказано, что Паро обратился ко всем своим министрам и воеводам, но сказано: «Повелел Паро всему народу своему», иными словами, «если вам попадётся новорожденный мальчик еврей, кидайте его в Нил». Иными словами, инсценируют народный гнев, который вспыхнул спонтанно. И никто не посмеет сказать, что случилось всё это по приказу царя. Ибо Египет — это правовое государство, всех виновных будут привлекать к суду. Не может быть такого в Египте, чтобы новорожденных бросали бы в Нил, и никто за это не отвечал. Однако никакой суд не возможен без свидетелей, а где их найдёшь? А если и найдёшь, то их же всегда можно отвести. А даже если свидетели налицо, и процесс дошёл до конца, то наказание будет самым лёгким, по статье «нарушение общественного порядка». И потихоньку — или даже очень быстро — народ привыкнет, что эти люди, которые издавна были хорошими соседями, это, на самом деле, вообще не люди, а некие инородные, чуждые создания, на которых не распространяются законы государства и человеческие нормы морали и справедливости. И в результате, по словам РАМБАНа:

«И когда царь дал волю простонародью и перестал за ним надзирать, то толпа стала по ночам заходить в дома евреев, и вершить там самосуд, и убивать младенцев»

Не нужно больше ждать благоприятного момента, когда попадётся одиноко играющий на берегу Нила без присмотра еврейский ребёнок. Теперь толпы по ночам врываются в дома, уже не по приказу Паро, но по своей инициативе, иногда превосходя жестокостью своего владыку.

И есть ещё один момент в недельном разделе Шемот, который проясняется в свете этого комментария. Надсмотрщики, которые пытались как-то смягчить непосильный гнёт над своими собратьями, как-то облегчить иго каторжных работ, при встрече вдруг упрекают Моше и Аарона:

«И встретили они Моше и Аарона, стоявших пред ними при выходе их от Паро. И сказали им: да видит Г-сподь и да судит вас за то, что вы омерзили дух наш в глазах Паро и рабов его, дав им меч в руку, чтобы убить нас» (там 5:20-21)

На первый взгляд, очень странный упрёк. Разве только теперь, когда Моше и Аарон пришли к Паро, и потребовали «отпусти народ Мой», разве только сейчас начались невзгоды и тяготы евреев? Разве только сейчас начали их убивать? РАМБАН вносит ясность в этот вопрос: до этого момента Паро не выступал против них открыто, с оружием в руках, самолично направляя погромщиков и притеснителей. Он ещё стеснялся, ибо «это будет большое предательство» поступать так с невинными. Но с момента, когда на сцену вышел Моше, после того, как появились признаки непокорности, новые революционные идеи, требования и претензии, положение изменилось, и можно уже выступить против евреев совершенно открыто. И РАМБАН завершает:

«и в этом смысл сказанного Моше: «омерзили дух наш в глазах Паро» — теперь не просто будут нас ненавидеть, но найдут для этого благовидный предлог. Ведь мы бунтуем против Паро, и нас будут убивать мечом, на глазах у всех, и не нужно будет больше хитрить и маневрировать»

Именно так РАМБАН объясняет слова: «давайте перехитрим их», и отвечает на вопрос, а зачем вообще Паро должен был хитрить и обманывать евреев.