Согласно этим источникам, после того, как Всевышний сказал: «Нехорошо быть Адаму одному», Он создал из праха также и женщину и назвал ее Лилит. Но на первом же свидании они повздорили. Вот как это описывается в Алфавите Бен Сиры: Лилит сказала: «Я никогда не лягу под тебя! Он сказал: «Я не лягу под тебя, а лишь сверху тебя. Тебе подобает быть подо мной, и мне сверху тебя».
Она отвечала: «Мы оба равны, потому, что мы оба из праха (земли)». Никто из них не слушал другого, тогда Лилит произнесла Невыразимое Имя Бога и улетела прочь.

ДВЕ ЖЕНЫ ПЕРВОГО ЧЕЛОВЕКА («Трума»)

Арье Барац

Хава и Лилит 

В недельной главе «Трума» описывается строительство мишкана, в том числе, крышки ковчега завета, украшенной двумя керувами, между которыми присутствовала Шхина.

«И сделай двух керувов из золота, чеканной работы сделаешь их на обоих концах крышки… И будут керувы с распростертыми вверх крыльями покрывать крыльями своими крышку, а лицами своими друг к другу; к крышке да будут лица керувов» (25.17-21)

При этом один керув имел вид юноши, а другой — девушки. И то, что Всевышний являлся между ними (отсюда доносился Его голос) указывает на то, что лишь в супружестве человек достигает цельности и удостаивается Божественного света.

Как говорится в трактате Йома (54.а): «Когда народ Израиля приходил (в Иерусалим) на праздники, открывали перед ними завесу Святая Святых и показывали им обнимающихся друг с другом Керувов. И говорили им: вы видите, ваша связь с Богом дорога, как связь мужа и жены».

Между тем связь мужа и жены, прообразующая связь Бога и Израиля, наделяется Синайским откровением особым смыслом.

Мифы и религии народов мира часто повторяются, воспроизводя общие «структуры» и «архетипы», но Божественное откровение эксклюзивно, о чем само же открыто заявляет: «Спроси о временах прежних, которые были до тебя, со дня, в который Бог сотворил человека на земле: сбылось ли когда подобное этому великому делу, или слыхано ли подобное сему? Попыталось ли божество явиться взять себе народ из среды (другого) народа испытаниями, знамениями и чудесами, и войною, и рукою крепкою, и мышцею простертою, и ужасами великими, как все, что сделал для вас Господь, Бог ваш, в Египте пред глазами твоими?» (Двар 4:32-35).

Среди тысяч языческих мифов и легенд нет истории подобной Исходу, как нет предсказаний о рассеянии народа по всему миру и его последующем возвращении на родину. Тоже касается и истории «сотворения человека на земле».

Было ли божество, которое бы поведало, что именно пара — мужчина и женщина созданы по Его образу, и, что женщина производна от мужчины?

Действительно, поведав о том, что Всевышний сотворил всех животных «по роду их», Тора сообщает об отдельном сотворении человека по образу Бога: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину — сотворил Он их» (1:27)

Далее уточняется, что женщина была создана из мужчины, отделена от него: «И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным, и всем зверям полевым; а для человека не нашел Он подмоги соответственной. И навел Господь Бог крепкий сон на человека; и, когда он уснул, взял одно из ребер его, и закрыл плотию то место. И перестроил Господь Бог ребро, которое взял у человека, в женщину, и привел ее к человеку. И сказал человек: сей раз это кость от моих костей и плоть от плоти моей» (2:20)

Таким образом брак представляет собой не только союз суверенных существ, но возвращение к их исходному единству, восстановление первичной целостности.

Существует множество антропогонических мифов, в которых сообщается о происхождении человека от различных растений и животных (согласно мифологии южноафриканского племени хадзапи, человек произошел от обезьяны), из земли, глины, грязи.

В этом отношении, сотворение Адама выглядит типичным, но история о создании женщины из ребра, из бока («цела») мужчины — уникальна. В дальнейшем, подчиняясь той же брачной диалектике от Человечества был отделен Израиль, отделяющий в свою очередь святое от будничного.

Причем, в соответствии с этой логикой, Израиль — женское начало, а народы — мужское, как это поясняет Магараль в комментарии к словам Талмуда: «Первая ночная стража — кричит осел, вторая — лают псы, третья стража — шепчется женщина с мужем своим» (Брахот, 2.а).

В «Нецах Исраэль» (18) Магараль пишет:

«Ночь — это время изгнания. Как ночь разделена на три стражи, так и изгнание разделено на три части. Вначале Израиль был под ярмом, и, как на осла, на него возлагали тяжкую ношу. Во второй части изгнания уничтожали его, и это соответствует лаю пса. В третьей части народы обращаются с ним, как обращается муж с женой своей, и о том сказано: «Третья стража — шепчется женщина с мужем своим».

Однако помимо уникальной идеи создания женщины из ребра мужчины в еврейской традиции присутсвует также и более общая идея независимого сотворения мужчины и женщины.

Она воспроизводится в истории Лилит, рассказанной в Зоаре и в Алфавите Бен-Сиры.

Истоки феминизма

Согласно этим источникам, после того, как Всевышний сказал: «Нехорошо быть Адаму одному», Он создал из праха также и женщину и назвал ее Лилит. Но на первом же свидании они повздорили. Вот как это описывается в Алфавите Бен Сиры: Лилит сказала: «Я никогда не лягу под тебя! Он сказал: «Я не лягу под тебя, а лишь сверху тебя. Тебе подобает быть подо мной, и мне сверху тебя».

Она отвечала: «Мы оба равны, потому, что мы оба из праха (земли)». Никто из них не слушал другого, тогда Лилит произнесла Невыразимое Имя Бога и улетела прочь.

Согласно народному поверью, с той поры Лилит промышляет ведовством: она прерывает беременность, приносит вред роженицам; губит новорожденных и искушает во сне мужчин, похищая их семя, используемое для зачатия демонических существ.

Созданная после этой истории Хава, созданная не из праха, а из самого Адама, также оказалась непростым партнером. Названная «эзер кенегдо» — «помощница напротив него», она, по словам Раши, является помощницей мужа, лишь когда он того удостаивается, а когда нет — против него.

Более того, в рамках логики Синайского откровения, женщина, появляющаяся второй, нацелена стать в семье первой, подобно тому, как появившийся после всех семидесяти народов Израиль, оказывается «первенцем».

И все же производность женщины, формирующая в ней чувство принадлежности мужчине, создает условия устойчивости брака, в котором мужчины и женщины испытывают стремление составить одно существо, одну судьбу. Супруги внутренне согласны с тем, что мужчина обладает, а женщина принадлежит.

Когда-то эта брачная асимметрия, это супружеское неравенство проецировались на все социальные сферы, создавая так называемый «патриархальный уклад».

Однако, феминизм (общие достижения которого, можно только приветствовать) совершает ту же ошибку, что и патриархат, когда проецирует идею гражданского равенства на брачные отношения.

Когда требование равенства, как в истории с Лилит, проникает в собственно семейную сферу, основы брака начинают разрушаться.

Радикальные феминистки, категорически настаивающие на полном равенстве мужчин и женщин, парадоксальным образом выравниваются по мужчинам, нивелируя в себе женщин. Но их ожесточенная борьба бессмысленна.

Женщина, которая по старинке соглашается принадлежать какому-то одному мужчине, одновременно не хуже любой феминистки не желает принадлежать всем остальным представителям сильного пола. Иными словами, этот опыт (нежелания принадлежать) прекрасно знаком всякой вменяемой женщине, которая требует, чтобы закон и общество защищали ее от сексуальных домогательств.

Но в том то и дело, что турбо-феминистки не ограничиваются запретом сексуальных домогательств, они требует изменения общего отношения к себе. Желая никому не принадлежать, эти женщины невольно уподобляются Лилит.