Хочу сказать об одной особенности осмысления творчества Владимира Высоцкого. Мы все знакомились с его замечательными творениями через песни. Ведь печатные сборники стали появляться только после его смерти. Но только слушая песню, не всегда удаётся глубоко осмыслить весь текст и подтекст, а у ВВ подтекст есть практически всегда! Поэтически-песенные произведения ВВ пронизаны подтекстом, часто передаваемым через намёк, умную шутку, иронию, юмор и т.д.
(Художественный анализ песенно-поэтического творчества В. Высоцкого)
Данная статья построена на материале трех моих двухчасовых концерт-бесед, проведенных в рамках цикла «Содружество поэзии и музыки» и отраженных на сайте https://gendelev52.wordpress.com на странице Высоцкий. Статья отражает специфику устного рассказа.
Размышляя о возможности рассказать своим слушателям о многогранной гениальности творчества Владимира Высоцкого (ВВ), я сознавал, что будут большие трудности. На самом деле они оказались намного бОльшими. Вы правильно поймёте мои “естественные” трудности, если учтёте справедливость высказывания Эдгара По: “По существу, чтобы глубоко оценить творение того, что мы называем гением, нужно самому обладать гениальностью, необходимой для такого свершения”.
Работая над темой, я пришел к убеждению что гениальность творчества ВВ поистине неисчерпаема. И уложить сколько-нибудь полное отражение темы в три двухчасовые встречи совершенно невозможно. Можно только, как говорят американцы, “to scratch the surface” (оцарапать поверхность). И тем не менее я решился.
Часть 1
Интуитивно мы все представляем себе понятие «гений». И можем привести примеры. Из разных областей мы возьмем Пушкина, Моцарта, Эйнштейна, Черчилля и ещё ряд других выдающихся личностей в искусстве, литературе, науке, философии и политике. Толковые словари и энциклопедии пытаются дать более-менее формальное определение этого термина. Но как и для многих других понятий, для понятия «гений» нет абсолютно однозначного формального определения.
Словарь Даля: «Гений – Самобытный, творческий дар в человеке; высший творческий ум; созидательная способность; высокий природный дар; самобытность изобретательного ума»
Большой Толковый Словарь: «Человек, обладающий высшей степенью творческой одарённости в какой-л. сфере деятельности»
Толковый Словарь Дмитриева: «Гений — это человек, наделённый незаурядным умом и талантом, достигший непревзойдённых результатов в какой-либо сфере деятельности. Высшая степень проявления таланта, ума человека, его способность достичь в какой-либо сфере совершенно удивительных и уникальных результатов»
Википедия: «Гениальность — необычайно высокие интеллектуальные способности. … Также гениальность определяется как практическое воплощение врождённого высокого уровня творческого потенциала личности относительно других личностей, признанное обществом. Традиционно выражается в новых и уникальных творениях, признаваемых шедеврами, часто с опозданием. … В отличие от большинства талантливых индивидуумов, гений создаёт качественно новые творения, достигает революционных интеллектуальных результатов. Как правило, гений творит значительно продуктивнее и быстрее своих ровесников, достигающих официального признания в той же самой сфере занятий. Со времён эпохи Возрождения … существует мнение, что гениальность требует универсальных интересов незаурядной личности».
Разные индивидуальные мыслители тоже высказывали свои соображения о понятии «гений». Например, мне показались интересными такие:
Гений — это талант изобретения того, чему нельзя учить или научиться.
Иммануил Кант
Гений не есть какое-либо одно дарование, это сочетание многих великих дарований.
Эдуард Уиппл
Гениальные люди — это метеоры, призванные сгореть, дабы озарить свой век.
Наполеон I Бонапарт
Гений настолько внутренне богат, что любая тема, любая мысль, случай или предмет вызывают у него неиссякаемый поток ассоциаций.
Константин Паустовский
Разных попыток определения понятий «гений» и «гениальность» существует достаточно много. При этом все исследователи понятия гениальности абсолютно единодушны в одном: гением стать невозможно, гением можно только родиться.
Теперь, когда мы познакомились с вариантами формального определения понятия «гений» и знаем какой смысл вкладывается в это слово я позволю себе сделать следующее довольно категорическое утверждение:
Поэт, композитор и исполнитель Владимир Семенович Высоцкий (1938-1980) подходит под любое существующее и ещё не существующее определение гения и гениальности.
То, что я вам расскажу о творчестве ВВ, не претендует на литературоведческое исследование. Мне думается, однако, что я могу отличить талантливую поэзию (и музыку к ней) от просто хорошей и гениальную от просто талантливой.
Речь пойдёт о том, почему я (и не только я) считаю Владимира Высоцкого гениальной творческой личностью в поэзии и поэтически-песенном жанре. Я также всерьёз полагаю, что гений Владимира Высоцкого (ВВ) до сих пор по-настоящему не осмыслен во всей его полноте. И у этого есть причины.
Во-первых, за свою короткую жизнь ВВ создал такое громадное количество поэтических и песенных произведений гигантской содержательной глубины, что осмыслить его творчество во всём объёме очень непросто.
Во-вторых, после смерти ВВ в 1980 году, первые несколько лет очень много писали и говорили о его сложной жизни и причинах смерти, и всё это заслонило само его гениальное творчество. А потом по велению истории начались очень бурные политические и социальные события – перестройка, ГКЧП, крах нерушимого союза свободных республик, приватизация, борьба с пережитками социализма, построение воровского капитализма, Чечня, Ельцин, олигархи, Путин, извините за выражение, Жириновский и т.д. Эти события настолько заняли умы людей, что интерес к творчеству ВВ временно отошел на второй план, хотя и начали впервые издавать его поэтические сборники и выпускать альбомы с записями его песен.
В-третьих, гений, как правило, заметно впереди своего времени, и его творения, во многих случаях, невозможно осознать сразу. Так было всегда. Но это время настаёт.
Хотя и прискорбно, но это исторический факт, что первые два печатных сборника стихов ВВ вышли только после его смерти, а именно в 1981 году, причем первый сборник был издан в Нью-Йорке, а второй в России. Потом, в связи со всякими отмеченными мной событиями, в течение семи лет не издавалось ничего, и только в 1988 году началось массовое издание сборников стихов и песен, записей исполнений и т.д.
Четыре тома сочинений ВВ вышли в 1992-1993 годах. Собрание сочинений в семи томах было издано в 1994 году. Четырехтомный Альманах «Мир Высоцкого» был выпущен с 1997 по 2000 год. Очень много сборников в разных издательствах начало издаваться с 2000 года.
«Иллюстрированное собрание сочинений» в 11 томах с приложением компакт-дисков к каждому тому было издано в 2011-2012 годах. Несметного количества интернетных изданий стихов, песен и исследовательских материалов я даже не упоминаю. Я думаю, что вторая волна истинной оценки гениального творчества ВВ только начинается. В 2013 году в разных издательствах вышло семь книг произведений ВВ. Самый свежий трехтомник «Собрание сочинений» вышел в 2014 году.
Элементов, сторон, граней гениальности, которые блестяще сочетаются в поэтическом и песенном творчестве ВВ, на мой взгляд, семь:
– Темы (т.е. замысел, сюжет, идея произведения). Я вполне уверенно полагаю, что тематика поэтических произведений ВВ заметно шире тематики любого русскоязычного поэта ХХ века. Это темы личные и общественные, шуточные и серьёзные, спортивные и военные, бытовые и социальные, лирические и психологические, политические и криминальные – всё это гигантское многообразие связей внутреннего мира человека с самыми разными сторонами окружающей его жизни заполняет творчество ВВ.
– Язык. Необычайно богатый поэтический язык с использованием лексики настоящего и прошлого, с использованием просторечия, собственных словообразований, сленговых образований, отличное знание терминологии выбранной темы, например, технической, спортивной, космической, криминальной, медицинской и т.д.
– Образы. Удивительно зримые, яркие и выразительные. Часто неожиданные и всегда интересные. Приведу парочку из сотен вам известных образов поэзии ВВ “… лечь бы на дно как подводная лодка и позывных не передавать”! Или «Кто сказал, что земля умерла? Нет, она затаилась на время!»
– Стихосложение. Выдающееся мастерство стихосложения, превосходящее достижения всех поэтов ХХ века, масса новых и удивительных приёмов стихотворчества. Вы увидите это на многочисленных примерах.
– Музыка. Много оригинальных мелодий, хотя иногда и замаскированных речитативом. Известный музыковед и композитор Наум Шафер, исследователь творчества Дунаевского, писал «О Высоцком до сих пор пишут, как о прекрасном поэте, уникальном певце и выдающемся актёре. Но Высоцкий был и композитором… В противном случае его песни не оказывали бы такого громадного воздействия на слушателей».
– Исполнение. Предельная выразительность, интонации и акценты. И хотя мы не занимаемся отдельно актерским творчеством ВВ, то, что он был профессиональным актером сыграло здесь несомненно важную роль. Составной частью исполнения является и превосходный собственный гитарный аккомпанемент.
– Остроумие. Я бы сказал, не сравнимое ни с каким другим поэтом чувство юмора во всех его разновидностях: шутка, ирония, насмешка, пародия, каламбур, сатира, а иногда и сарказм. Многие и многие поэтически-песенные произведения ВВ переливают всеми оттенками его остроумия, и мы это увидим. (По определению, остроумие это изобретательность в нахождении удачных, ярких, красочных, смешных или язвительных и метких выражений, а также удачных решений и действий).
(Добавлю в скобках: не исключено, что остроумие есть один из атрибутов гениальности, хотя исследователи почти не затрагивали этот аспект. Т.е. гениальные люди чаще всего остроумны, но не обязательно наоборот :-). Пушкин, как мы знаем, был остроумен. Моцарта один начинающий композитор попросил рассказать, как пишутся симфонии. “Вы еще очень молоды для этого”, —— ответил маэстро. “Но вы-то сами написали первую в семь лет!” “Да, — ответил Моцарт. — Но я никого не спрашивал, как это делается…”. Широко известно остроумие Черчилля, отмечено в исследованиях и остроумие Эйнштейна).
Вот как характеризует творчество ВВ Виталий Третьяков – российский журналист, декан Высшей школы телевидения МГУ, главный редактор «Независимой издательской группы „НИГ“», главный редактор журнала «Политический класс», генеральный директор Фонда содействия развитию образования в области журналистики:
- «Гениальное мастерство версификации. Свой стиль, свои рифмы, свои образы, своя мифология, своя звукопись, своя лексика (от высочайшей – до самой просторечной).
- Гениальное, выше всех остальных, мастерство передачи в поэзии не всего лишь чувств, настроений и интонаций, а действия, диалога, сюжета, характеров, специфики языка героев, фактически – драматургии. … Большинство поэтов просто этого не умеют.
- Искренность – запредельная (это, наряду с поэтическим мастерством, собственно, и делает версификатора великим поэтом).
- И, конечно, внутренняя свобода уже и в политическом смысле. Для развития свободы мысли в СССР Высоцкий сделал больше, чем десятки диссидентов … и десятки философов-шестидесятников.
- И, конечно, не продажность ни в поэтическом, ни в политическом смыслах.
Словом, все составляющие гениального, причём оригинально гениального поэта – налицо». https://v-tretyakov.livejournal.com/89425.html
Ученый высоцковед из Канады Марк Цыбульский в одной из своих публикаций писал, что изучением жизни и творчества Владимира Высоцкого, комплектацией материалов на эту тему, занимаются в настоящее время несколько тысяч человек во всем мире. Он упомянул, в частности, Владимира Тучина, научного сотрудника музея В.С. Высоцкого в Москве, который писал:
«Если поэтов разделить по своеобразным категориям, то тогда следовало их поделить на поэтов (настоящих, выделяющихся из посредственности), выдающихся поэтов, великих поэтов и гениев. Поэтов в течение многих веков, на протяжении всей истории России было много — несколько десятков, а может, даже сотен. Выдающихся было больше десяти — Пастернак, Цветаева, Гумилев, Мандельштам, Фет, Тютчев и еще несколько имен. Великих поэтов только два — Лермонтов и Есенин. Гений — пока не родился Высоцкий — был только один — Пушкин. Сейчас их два».
[Я почти полностью согласен с Тучиным. К великим я бы добавил ещё третьего – Маяковского].
Хочу сказать об одной особенности осмысления творчества Владимира Высоцкого. Мы все знакомились с его замечательными творениями через песни. Ведь печатные сборники стали появляться только после его смерти. Но, только слушая песню, не всегда удаётся глубоко осмыслить весь текст и подтекст, а у ВВ подтекст есть практически всегда! Поэтически-песенные произведения ВВ пронизаны подтекстом, часто передаваемым через намёк, умную шутку, иронию, юмор, и т.д.
В сочетании поэзии и музыки существует интересный феномен, который хорошо наблюдается в творчестве ВВ. С одной стороны, музыка приближает поэзию к “потребителю”, поскольку слушать поэзию, соединённую с музыкой, будет больше людей, чем читать поэзию глазами. На концерт романса или песни скорее всего придёт большее количество слушателей, чем на выступление со сцены чтеца поэзии. Очень часто простую, поверхностную поэзию или простое стихотворчество музыка и исполнение как бы даже обогащают. С другой стороны, очень глубокую, очень содержательную поэзию музыка иногда несколько заслоняет, как бы мешает вникнуть во всю её глубину. Поскольку поэзия ВВ очень глубока и очень содержательна, её надо ещё и читать глазами.
Я повторю эту важную, на мой взгляд, мысль чуть иначе – при слушании песен ВВ в его исполнении, мы улавливаем смысл в целом, улавливаем его через текст, через характер музыки, через интонации и акценты исполнения. Но при этом мы часто не можем задержать внимание на отдельных предложениях, строчках и словах, не можем оценить поэзию во всей полноте. Для этого необходимо прочтение глазами и более глубокое “промысливание”. И ещё короче я выражу эту мысль так: практически каждое стихотворение ВВ — это золотая жила, по которой можно пройти и не заметить. А можно чуть копнуть, и вот она вся! Начну с поэтически-песенных произведений ВВ о любви.
О любви написаны миллиарды стихов, но только очень и очень немногие поэты писали о любви ВООБЩЕ, а не о конкретной чьей-то любви к кому-то. Есть наивно-беспомощная сентенция Щипачева “Любовь не вздохи на скамейке и не прогулки при луне“. Есть очень милое стихотворение А. Ахматовой, близкое по духу обобщения, но по уровню, я бы сказал, не дотягивающее до ВВ.
А.Ахматова
Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.
И от лености или от скуки
Все поверили, так и живут:
Ждут свиданий, бояться разлуки
И любовные песни поют.
Но иным открывается тайна,
И почиет на них тишина…
Я на это наткнулась случайно
И с тех пор все как будто больна.
Есть несколько хороших строчек и у великого Маяковского:
Любить – это значит: в глубь двора
Вбежать и до ночи грачьей,
Блестя топором, рубить дрова,
Силой своей играючи.
Здесь есть и мысль, и идея, и образ. И ещё у него же:
Любить – это с простынь, бессонницей рваных,
Срываться, ревнуя к Копернику,
Его, a не мужа Марьи Иванны,
Считая своим соперником.
Талантливо и остроумно! (Я без разрешения Владимира Владимировича спрямил его рубленые строчки).
Ещё есть, на мой взгляд, довольно выспренное стихотворение Роберта Рождественского «Всё начинается с любви»:
Все начинается с любви:
и озаренье, и работа,
глаза цветов, глаза ребенка –
все начинается с любви.
Все начинается с любви.
С любви! Я это точно знаю.
Все, даже ненависть – родная
и вечная сестра любви.
Все начинается в любви:
мечта и страх, вино и порох.
Трагедия, тоска и подвиг –
все начинается с любви.
Весна шепнет тебе: “Живи”.
И ты от шепота качнешься.
И выпрямишься. И начнешься.
Все начинается с любви!
Высоцкого я начну с «Баллады о любви». Сначала общее впечатление:
Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На сушу тихо выбралась любовь,
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было сорок сороков.
И чудаки еще такие есть,
Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказанья,
И думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья.
Только чувству, словно кораблю,
Долго оставаться на плаву,
Прежде чем узнать, что “я люблю” –
То же, что “дышу” или “живу”.
И много будет странствий и скитаний,
Страна Любви – великая страна.
И с рыцарей своих для испытаний
Все строже станет спрашивать она,
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна.
Но вспять безумцев не поворотить,
Они уже согласны заплатить,
Любой ценой, и жизнью бы рискнули,
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули.
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал,
Потому что, если не любил,
Значит и не жил, и не дышал.
Но многих захлебнувшихся любовью
Не докричишься, сколько не зови,
Им счет ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибших от невиданной любви.
И душам их дано бродить в цветах,
Их голосам дано сливаться в такт,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья.
Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву,
Я дышу и значит я люблю,
Я люблю и значит я живу.
А теперь «вчитаемся» в каждую строфу. В первой же строфе «Баллады о любви» легкая, забавная и умная шутка-сказка о том, как появилась на свете Любовь. ВВ сразу создает очаровательный сказочный образ Любви, растворенной в воздухе. Она всюду.
Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На сушу тихо выбралась любовь,
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было сорок сороков.
Любовь стала частью человеческого дыхания! По поводу поэтического языка замечу, что ВВ хорошо знаком и с устаревшей фразеологией, когда она как раз к месту – «сорок сороков».
И чудаки еще такие есть,
Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказанья,
И думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья.
Два человека «внезапно попадают в такт» одинаково неровного вдыхания любви, растворённой в воздухе! Блестящая аллегория о том, как возникает взаимное чувство любви двух людей! Здесь поэт замечательно обыгрывает известный русскоязычный каламбур «неравнодушен» и «неровно дышит». (Она к нему или он к ней неровно дышит).
Только чувству, словно кораблю,
Долго оставаться на плаву,
Прежде чем узнать, что “я люблю” –
То же, что “дышу” или “живу“.
Вот когда человек охвачен подлинной любовью! Это когда он узнает, что “я люблю” – то же самое, что “дышу” или “живу”!
И много будет странствий и скитаний,
Страна Любви – великая страна.
И с рыцарей своих для испытаний
Все строже станет спрашивать она,
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна.
Вот оно чувство настоящей любви, которая «для испытаний … потребует разлук и расстояний, лишит покоя, отдыха и сна!». Сравните с «не вздохи на скамейке и не прогулки при луне». И у ВВ ни единого лишнего слова, ни единой натяжки ради стихосложения. В гениальной поэзии каждое поэтическое слово несет гигантскую нагрузку!
А дальше пояснение сущности любви нарастает:
Но вспять безумцев не поворотить,
Они уже согласны заплатить,
Любой ценой, и жизнью бы рискнули,
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули.
Новый замечательный образ взаимного чувства любви как волшебной невидимой нити, протянутой между влюблёнными! По-моему, это сильнее Пушкина, это сильнее Фета, это сильнее Бродского. Я думаю, что никто и никогда так не выразил сущность чувства любви несколькими словами! ВВ пишет, что влюблённые уже безумцы! Они уже «согласны любой ценой и жизнью заплатить, чтобы не дать порвать, чтоб сохранить волшебную невидимую нить». Наверно, больше, глубже, выше, проникновеннее, точнее уже не скажешь.
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал,
Потому что, если не любил,
Значит и не жил, и не дышал.
Ну что тут добавить или убавить? Влюблённые – они избранные! «Потому, что если не любил, значит и не жил и не дышал!» И всё потому, что по замечательному образу, созданному ВВ, любовь растворена в воздухе. Не любил, значит и не жил и не дышал! А дальше о том, что от любви и для любви можно и погибнуть. Поэт только что назвал влюблённых безумцами, рыцарями любви, которые «любой ценой и жизнью бы рискнули». И в следующей строфе:
А мы поставим свечи в изголовье
Погибших от невиданной любви.
И душам их дано бродить в цветах,
Их голосам дано сливаться в такт,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья.
Хотя ВВ начинает “Балладу о Любви” с событий на земле после окончания всемирного потопа, здесь он расширяет область действия любви до всего мирозданья. Какой колоссальный поэтический образ «На узких перекрестках мирозданья». Только гениальный поэт может так выразить очень глубокую мысль. А в последней строфе отношение поэта к влюблённым:
Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву,
Я дышу и значит я люблю,
Я люблю и значит я живу.
Это стихотворение – целый мир во времени, начиная с мирозданья до сегодняшнего дня и на всё будущее существование живых существ. Есть поэты, которые прославились на века одним только стихотворением гигантской поэтической силы. (И. Анненский «Среди миров, в сиянии светил…»). А у ВВ стихотворений такой или близкой силы – сотни!
[Тут мне пришла в голову мысль, вызванная тем, что кое-что подобное я видел. Так же как выдающиеся произведения живописи (чаще всего их копии) – выдающиеся произведения «стихописи» (я умышленно заменил слово поэзия) надо брать в красивую рамку, и на стену. Чтобы подходить, перечитывать, и наслаждаться].
Для желающих прослушать песню вот линк:
* * *
Еще одна песня ВВ о любви «Красивых любят чаще». Тоже о любви ВООБЩЕ. Сначала целиком:
Красивых любят чаще и прилежней,
Веселых любят меньше, но быстрей, –
И молчаливых любят, только реже,
Зато уж если любят, то сильней.
Не кричи нежных слов, не кричи,
До поры подержи их в неволе, –
Пусть кричат пароходы в ночи,
Ну а ты промолчи, промолчи, –
Поспешишь – и ищи ветра в поле.
Она читает грустные романы, –
Ну пусть сравнит, и ты доверься ей, –
Ведь появились черные тюльпаны –
Чтобы казались белые белей.
Не кричи нежных слов, не кричи,
До поры подержи их в неволе, –
Пусть поэты кричат и грачи,
Ну а ты промолчи, промолчи, –
Поспешишь – и ищи ветра в поле.
Слова бегут, им тесно – ну и что же! –
Ты никогда не бойся опоздать.
Их много – слов, но все же если можешь –
Скажи, когда не можешь не сказать.
Не кричи этих слов, не кричи,
До поры подержи их в неволе, –
Пусть кричат пароходы в ночи,
Ну а ты промолчи, промолчи, –
Поспешишь – и ищи ветра в поле.
О чем это? Это стихотворение как бы совет: поэт считает, что любовь не нуждается в слишком громких словах, «Не кричи нежных слов, не кричи…», а то её можно и спугнуть, но эта моя попытка объяснить беспомощна перед тем, как выражена мысль в самой поэзии ВВ.
Слова бегут, им тесно – ну и что же! –
Ты никогда не бойся опоздать.
Их много – слов, но все же если можешь –
Скажи, когда не можешь не сказать.
Добавлю несколько слов о понравившихся мне чисто поэтических достоинствах этого стихотворения. В первой строфе мы видим интересное, хотя и чуть ироническое, наблюдение поэта:
Красивых любят чаще и прилежней,
Веселых любят меньше, но быстрей, –
И молчаливых любят, только реже,
Зато уж если любят, то сильней.
У ВВ в этой песне есть рефрен, то есть припев. Но от одного повторения к другому поэт слегка варьирует слова, что дополнительно оживляет текст. Уж вы меня извините за восторженность, но две строчки:
Ведь появились черные тюльпаны –
Чтобы казались белые белей.
по-моему, совершенно гениальны.
Вот линк: Красивых любят чаще
На одном из сайтов интернета после этого стихотворения приведены комментарии читателей. Отрицательных, естественно, нет. Вот часть комментариев:
o За все стихи и песни, что подарил нам Высоцкий, его следует считать ВЕЛИКИМ ЧЕЛОВЕКОМ!!! Он говорит об очень сложных вещях самыми простыми словами.
o Я никогда не перестану восхищаться творчеством этого гения!!!
o Во всех его творениях есть скрытый смысл… Я не переставал и не перестану восхищаться…
o Просто ГЕНИЙ, Как жалко, что он так мало успел…[тут я добавлю от себя – на самом деле за свою короткую жизнь ВВ успел создать истинных шедевров во многие десятки раз больше, чем поэт даже более чем средней руки за долгую жизнь]
o Высоцкий – гениален, и не только как поэт… Его стихи очищают душу, пробуждают вдохновение.
o Я увлекаюсь стихоплетом…но подобное мне даже в голову не приходило. Гений!
o Даже для любителей тяжелого рока…его песни трогают душу.
o Так может думать только ГЕНИЙ!!!
o Восхитительно))))))) просто нет слов!
o Великий человек, что тут скажешь – гений.
* * *
Продолжим стихотворения-песни ВВ о любви. Следующее уже о конкретной любви. Написано оно от первого лица, и по самому содержанию легко видеть, что оно очень личное. И даже известно к кому именно оно адресовано. Называется оно «Люблю тебя сейчас».
Люблю тебя сейчас
Не тайно – напоказ.
Не “после” и не “до”, в лучах твоих сгораю.
Навзрыд или смеясь,
Но я люблю сейчас,
А в прошлом – не хочу, а в будущем – не знаю.
В прошедшем “я любил”
Печальнее могил.
Все нежное во мне бескрылит и стреножит,
Хотя поэт поэтов говорил:
– Я вас любил,
Любовь еще, быть может…
Так говорят о брошенном, отцветшем –
И в этом жалость есть и снисходительность,
Как к свергнутому с трона королю.
Есть в этом сожаленье об ушедшем
Стремленье, где утеряна стремительность,
И как бы недоверье к “я люблю”.
Люблю тебя теперь
Без обещаний: “Верь!”
Мой век стоит сейчас – я вен не перережу!
Но время – в продолжении “теперь” –
Я прошлым не дышу и будущим не грежу.
Приду и вброд и вплавь
К тебе – хоть обезглавь! –
С цепями на ногах и с гирями по пуду.
Ты только по ошибке не заставь,
Чтоб после “я люблю” добавил я и “буду”.
Есть в этом “буду” горечь, как ни странно,
Подделанная подпись, червоточина
И лаз для отступления в запас,
Бесцветный яд на самом дне стакана
И, словно настоящему пощечина, –
Сомненье в том, что я люблю сейчас.
Смотрю французский сон
С обилием времен,
Где в будущем – не так и в прошлом – по-другому.
К позорному столбу я пригвожден,
К барьеру вызван я языково’му.
Ах, – разность в языках!
Не положенье – крах!
Но выход мы вдвоем поищем и обрящем.
Люблю тебя и в сложных временах –
И в будущем и в прошлом настоящем!
Как видите, очень личное и абсолютно искреннее признание в любви. Но, в отличие от других традиционных признаний в любви «до гроба», поэт честно говорит, что люблю тебя сейчас и не стану обещать на будущее, потому что такое обещание может оказаться лживым, а лгать я не хочу. Хотя стихотворение и очень-очень личное оно поэтически обобщается на всякие признания в любви. Оно затрагивает и ссылки на любовь в прошлом и замечательно объясняет позицию поэта, объясняет почему он не хочет говорить ни о прошлом, ни о будущем, а только абсолютно искренне о любви сейчас. Никто до ВВ, да и после него, так искренне не писал об объяснениях в любви.
Но я люблю сейчас,
А в прошлом – не хочу, а в будущем – не знаю.
Т.е., я сейчас не хочу, чтобы это моё чувство стало прошлым, но и не стану утверждать, что это абсолютно навсегда. И ещё:
Приду и вброд, и вплавь
К тебе – хоть обезглавь! –
С цепями на ногах и с гирями по пуду.
Ты только по ошибке не заставь,
Чтоб после “я люблю” добавил я и “буду”.
* * *
А вот ещё очаровательная любовная лирика. Мягкая, нежная, немного сказочная, немного шуточная. Песню ВВ так и назвал «Лирическая».
Здесь лапы у елей дрожат на весу,
Здесь птицы щебечут тревожно.
Живешь в заколдованном диком лесу,
Откуда уйти невозможно.
Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,
Пусть дождем опадают сирени,
Все равно я отсюда тебя заберу
Во дворец, где играют свирели.
Твой мир колдунами на тысячи лет
Укрыт от меня и от света.
И думаешь ты, что прекраснее нет,
Чем лес заколдованный этот.
Пусть на листьях не будет росы поутру,
Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,
Все равно я отсюда тебя заберу
В светлый терем с балконом на море.
В какой день недели, в котором часу
Ты выйдешь ко мне осторожно?..
Когда я тебя на руках унесу
Туда, где найти невозможно?..
Украду, если кража тебе по душе, –
Зря ли я столько сил разбазарил?
Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,
Если терем с дворцом кто-то занял!
В первой же строфе чудесный образ заколдованного леса, из которого надо увезти любимую. «Здесь лапы у елей дрожат на весу» – очень зримо. А кто ещё писал “здесь птицы щебечут тревожно“? Как надо чувствовать заколдованный лес, чтобы так выразить мысль? А во второй строфе какая образная строчка «Пусть черёмухи сохнут бельем на ветру». Здесь нет ни традиционного спутника любви – соловья; ни шепчущих слова любви цветов. Здесь есть аллегорический заколдованный лес, из которого надо увезти свою любимую и рефрен «всё равно я отсюда тебя заберу». Хоть «во дворец, где играют свирели», хоть «в светлый терем с балконом на море», а «если кража тебе по душе», то и в шалаш, где всё равно мы будем как в раю. И милая остроумная шутка в конце с использованием поговорочной идиомы «рай в шалаше». (А терем с дворцом, небось, заняла партийная номенклатура :-)). Разве такая поэзия подвержена влиянию времени?
* * *
И ещё одна песня о любви, несколько может быть необычная, но это о любви и только о ней. Начну с небольшого вступления.
Среди гигантского количества тем в поэзии ВВ больше всего тем и песен о людях самых разных социальных слоёв и рода занятий: и об ученых, и о шоферах, и о спортсменах, и о солдатах, и о циркачах и так далее. Здесь ключевое слово «о людях», об их внутреннем мире и отношении к внешнему миру людей и событий. Среди людей есть и представители криминального, скажем так, уголовного, мира. Поэзию этого направления ВВ обычно стилизует с помощью языковых средств под блатные и дворовые песни. Но на самом деле это не блатные песни, в них нет ни бравады блатных песен, ни восхваления уголовного образа жизни и никогда никакой даже малейшей пошлости. В этом смысле, забегая вперёд, скажу: нет у ВВ блатных песен. Но об этом ещё немного впереди.
Давайте посмотрим на следующую песню о любви, которую причисляют к категории якобы блатных. Это монолог о любви, это обращение человека криминального мира к любимой женщине. И, как это очень часто у ВВ, это и серьёзно и с юмором. Сначала об этом стихотворении в целом, потом немного о деталях.
О нашей встрече что там говорить! –
Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий, —
Но мы с тобою сразу стали жить,
Не опасаясь пагубных последствий.
Я сразу сузил круг твоих знакомств,
Одел, обул и вытащил из грязи, —
Но за тобой тащился длинный хвост –
Длиннющий хвост твоих коротких связей.
Потом, я помню, бил друзей твоих:
Мне с ними было как-то неприятно —
Хотя, быть может, были среди них
Наверняка отличные ребята.
О чем просила – делал мигом я —
Мне каждый час старался сделать ночью брачной.
Из-за тебя под поезд прыгал я,
Но, слава богу, не совсем удачно.
И если б ты ждала меня в тот год,
Когда меня отправили “на дачу” —
Я б для тебя украл весь небосвод
И две звезды Кремлевские в придачу.
И я клянусь – последний буду гад! —
Не ври, не пей – и я прощу измену, —
И подарю тебе Большой театр
И Малую спортивную арену.
А вот теперь я к встрече не готов:
Боюсь тебя, боюсь ночей интимных –
Как жители японских городов
Боятся повторенья Хиросимы.
Якобы блатной жанр. И ни малейшей пошлости. Это ведь на самом деле романс о чистой и целомудренной любви.
Но вернемся к началу, взглянем на поэзию, почему она гениальна. В первой же строфе превосходная находка, метафора, гипербола уже немного с юмором:
Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий,
И безукоризненный выбор слов, бережное отношение к слушателю/читателю, и ещё немножко юмора:
Не опасаясь пагубных последствий.
Чуть дальше блестящий каламбур, удивительная находка – «Длиннющий хвост твоих коротких связей»! Как должен мыслить поэт, чтобы написать «я б для тебя украл весь небосвод (все звезды неба) и две звезды кремлевские в придачу»!
И ни одного грубого слова в адрес её друзей, которых ему пришлось даже бить, чтобы «сузить круг её знакомств». Просто полушутливая фраза «мне было с ними как-то неприятно». Самое жуткое слово в этом, казалось бы, блатном жанре «гад». И при этом искреннее великодушие:
И я клянусь – последний буду гад! —
Не ври, не пей – и я прощу измену, —
Пойдем дальше. Как должен мыслить поэт, чтобы написать «И подарю тебе Большой театр / И Малую спортивную арену»? Опять построив каламбур на сопоставлении Большой и Малый. Как во второй строфе «длиннющий хвост коротких связей». И впрямь: работа мозга гения нам непостижима.
И очень образная концовка – «Как жители японских городов …» Ведь истинный поэтический шедевр! И какой точный выразительный язык. Как легко течет рассказ! Никакой натянутости, никакой искусственности. Ни одного слова, притянутого за уши ради ритма или рифмы! Замечу, что именно это гениальное стихотворение приведено в Википедии как образцовый пример замечательной поэтической гиперболы.
Ещё раз повторю: на самом деле блатных песен у Высоцкого нет. У ВВ есть песни о человеческих чувствах людей разных социальных слоёв, в том числе и людей криминального мира.
У Наума Шафера – литературоведа, музыковеда, коллекционера есть статья «О так называемых “блатных” песнях Владимира Высоцкого». После детального разбора ряда песен, якобы относящихся к этой категории, Наум Шафер пишет:
«”Блатная” лирика Высоцкого, по сравнению с бытующими образцами безымянных авторов, отличается яркостью и свежестью, она не так проста, как кое-кто считает. Притягательность “убогих” персонажей в том, что они озарены отсветом великой души их создателя. Эти персонажи, с одной стороны, условны, с другой, – необычайно жизненны, потому что несут на себе отпечаток (хотя и в элементарном плане) нравственного состояния всякого общества». И заканчивает Наум Шафер статью словами: «Так называемые «блатные» песни Владимира Высоцкого. Блатные ли?»
* * *
Теперь мы оставим тему любви и перейдем к другим многочисленным и многогранным темам поэзии ВВ.
Как я говорил в самом начале, одна из сторон поэтической гениальности ВВ — блестящее мастерство и новаторство в стихосложении. Возьмём, например, такое чудесное по шуточной простоте и иронии (и подтексту) творение как «Утренняя гимнастика». Читать это стихотворение тяжело, уж очень его хочется петь.
Вдох глубокий, руки шире,
Не спешите, три-четыре,
Бодрость духа, грация и пластика,
Общеукрепляющая,
Утром отрезвляющая,
Если жив пока ещё,
гимнастика.
Если вы в своей квартире,
Лягте на пол, три-четыре
Выполняйте правильно движения.
Прочь влияние извне,
Привыкайте к новизне,
Вдох глубокий до изне-
можения.
Очень вырос в целом мире
Гриппа вирус, три-четыре,
Ширится, растёт заболевание.
Если хилый, сразу гроб,
Сохранить здоровье чтоб,
Применяйте, люди об-
тирание.
Если вы уже устали –
Сели-встали, сели-встали.
Не страшны вам Арктика с Антарктикой.
Главный академик Йоффе
Доказал – коньяк и кофе
Вам заменят спорт и профи-
лактика.
Разговаривать не надо,
Приседайте до упада,
Да не будьте мрачными и хмурыми.
Если очень вам неймётся,
Обтирайтесь чем придётся,
Водными займитесь проце-
дурами.
Не страшны дурные вести,
Мы в ответ бежим на месте,
В выигрыше даже начинающий.
Красота, среди бегущих
Первых нет и отстающих,
Бег на месте общепримиряющий.
Возьмем небольшую лупу и взглянем на детали:
Вдох глубокий, руки шире,
Не спешите, три-четыре,
Бодрость духа, грация и пластика.
Общеукрепляющая,
Утром отрезвляющая,
Если жив, пока еще,
гимнастика.
Какой подбор слов! Как легко течет текст! Какой чудный намёк на утреннее похмелье – “утром отрезвляющая“! И “если жив ПОКА ЕЩЁ!”
В строфе 7 строк. Первые две рифмуются между собой. Третья рифмуется с седьмой. Четвертая, пятая и шестая рифмуются между собой.
А дальше, в следующих семистрочных строфах начинается ещё интересней, совершенно новое изобретение – в шестой строке рифмуется только часть слова! А вторая его часть идёт в седьмую строку, которая рифмуется с третьей! Такого ещё не придумывал никто! Такое может придумать и осуществить только поэтический гений, даже сверхгений, если ввести такой термин! И до конца стихотворения тот же приём во всех строфах.
Если вы в своей квартире,
Лягте на пол, три-четыре
Выполняйте правильно движения.
Прочь влияния извне,
Привыкайте к новизне,
Вздох глубокий до изне–
можения.
И мягкий юмор «вдох глубокий до изнеможения». И так же в каждой строфе.
И в конце
Не страшны дурные вести –
Начинаем бег на месте.
В выигрыше даже начинающий.
Красота – среди бегущих
Первых нет и отстающих!
Бег на месте обще
примиряющий.
А вот и подтекст – в стране победившего социализма «бег на месте». Застой, стагнация отмечены ВВ ещё задолго до Горбачёва.
Среди записей этой песни есть два варианта. Один с собственным гитарным сопровождением ВВ и второй в сопровождении инструментального ансамбля. Эти исполнения заметно отличаются. С собственным аккомпанементом, на мой взгляд, вариант более выразительный, потому что у исполнителя всё в своих руках, он может где хочет слегка изменить темп, сделать где хочет паузы и акценты. С ансамблем он должен строго следовать темпу и ритму аккомпанемента, к тому же инструменталисты довольно часто несколько заглушают певца. В “пластиночном” варианте строгие советские цензоры выбросили куплет, где упоминается «главный академик Иоффе. Да ещё заменили “отрезвляющая” на “ободряющая“. Чтоб никто не подумал чего нехорошего :-).
* * *
Часть 2
Приведу еще раз семь замечательных граней гениального творчества Владимира Высоцкого:
- Широта и глубина тем
· Богатство языка произведений
· Яркость образов поэзии
· Мастерство стихосложения
· Музыкальное воплощение песен
· Выразительность исполнений
· Остроумие и юмор.
На короткое время перенесёмся в наше школьное детство. Гениальный Александр Сергеевич Пушкин среди прочих своих замечательных творений любил писать сказки в стихах. В основном для детей, но иногда и для взрослых. «Руслан и Людмила» – одна из таких замечательных сказок. Пушкин предпослал этой сказке-поэме и Посвящение и Вступление. Я не могу удержаться, чтобы не прочесть вам сначала короткое Посвящение, поскольку в нём вся великолепная сущность Пушкина как поэта и как человека.
РУСЛАН И ЛЮДМИЛА
Посвящение
Для вас, души моей царицы,
Красавицы, для вас одних
Времен минувших небылицы,
В часы досугов золотых,
Под шепот старины болтливой,
Рукою верной я писал;
Примите ж вы мой труд игривый!
Ничьих не требуя похвал,
Счастлив уж я надеждой сладкой,
Что дева с трепетом любви
Посмотрит, может быть украдкой,
На песни грешные мои.
А после этого милого Посвящения идёт сказочное Вступление, которое, конечно вы все помните наизусть и даже продекламируете, если разбудят среди ночи. Но я не могу его для вас не перечитать:
У лукоморья дуб зеленый;
Златая цепь на дубе том:
И днем и ночью кот ученый
Всё ходит по цепи кругом;
Идет направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской;
Там королевич мимоходом
Пленяет грозного царя;
Там в облаках перед народом
Через леса, через моря
Колдун несет богатыря;
В темнице там царевна тужит,
А бурый волк ей верно служит;
Там ступа с Бабою Ягой
Идет, бредет сама собой;
Там царь Кащей над златом чахнет;
Там русской дух… там Русью пахнет!
И там я был, и мед я пил;
У моря видел дуб зеленый;
Под ним сидел, и кот ученый
Свои мне сказки говорил.
Одну я помню: сказку эту
Поведаю теперь я свету…
Всё верно, но причем тут Владимир Высоцкий? Это один из случаев, не единственный, когда гений Высоцкого встречается с гением Пушкина. ВВ захотел написать шутливую песню-пародию на это знаменитое стихотворение. Точнее даже не пародию, а продолжение пушкинского стихотворения о том, что случилось с Лукоморьем и с его персонажами после Пушкина и особенно за годы советской власти. И, конечно же, в шуточно-сказочной форме и с некоторым умышленным подражанием Пушкину. В этом удивительном произведении, названном «Лукоморье», у ВВ действуют практически те же персонажи и предметы, что и у Пушкина. И, как всегда, у ВВ – превосходный подтекст.
Сначала прочтем целиком, потом по частям с небольшими комментариями.
Лукоморья больше нет,
от дубов простыл и след.
Дуб годится на паркет, –
так ведь нет:
Выходили из избы
здоровенные жлобы,
Порубили те дубы
на гробы.
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка –
Сказка впереди.
Распрекрасно жить в домах
На куриных на ногах,
Но явился всем на страх
вертопрах!
Добрый молодец он был,
Бабку-ведьму подпоил,
ратный подвиг совершил –
дом спалил!
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка –
Сказка впереди.
Тридцать три богатыря
порешили, что зазря
Берегли они царя
и моря.
Каждый взял себе надел,
кур завёл и там сидел
Охраняя свой удел
не у дел.
Ободрав зелёный дуб,
дядька ихний сделал сруб,
С окружающими туп
стал и груб.
И ругался день-деньской
бывший дядька их морской,
Хоть имел участок свой
под Москвой.
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка –
Сказка впереди.
Здесь и вправду ходит кот,
как направо – так поёт,
Как налево – так загнёт
анекдот,
Но учёный сукин сын –
цепь златую снёс в «торгсин»,
И на выручку один –
в магазин.
Как-то раз за божий дар
получил он гонорар:
В Лукоморье перегар –
на гектар.
Но хватил его удар.
Чтоб избегнуть божьих кар,
Кот диктует про татар
мемуар.
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка –
Сказка впереди.
И русалка – вот дела! –
честь недолго берегла
И однажды, как смогла,
родила.
Тридцать три же мужика –
не желают знать сынка:
Пусть считается пока
сын полка.
Как-то раз один колдун –
врун, болтун и хохотун, —
Предложил ей, как знаток
дамских струн:
Мол, русалка, всё пойму
и с дитём тебя возьму.
И пошла она к нему,
как в тюрьму.
Бородатый Черномор,
лукоморский первый вор –
Он давно Людмилу спёр,
ох, хитёр!
Ловко пользуется, тать
тем, что может он летать:
Зазеваешься – он хвать –
и тикать!
А ковёрный самолёт
сдан в музей в запрошлый год –
Любознательный народ
так и прёт!
Без опаски старый хрыч
баб ворует, хнычь не хнычь.
Ох, скорей ему накличь
паралич!
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка –
Сказка впереди.
Нету мочи, нету сил, –
Леший как-то недопил,
Лешачиху свою бил
и вопил:
– Дай рубля, прибью, а то,
я добытчик али кто?!
А не дашь – тогда пропью
долото!
– Я ли ягод не носил? –
снова Леший голосил.
– А коры по скольку кил
приносил?
Надрывался издаля,
всё твоей забавы для,
Ты ж жалеешь мне рубля,
ах ты тля!
И невиданных зверей,
дичи всякой – нету, ей.
Понаехало за ней
егерей.
В общем, значит, не секрет:
Лукоморья больше нет.
Всё, о чём писал поэт, –
это бред.
Ты уймись, уймись, тоска
Душу мне не рань.
Раз уж это присказка –
Значит, сказка дрянь.
А теперь посмотрим чуть подробнее:
Лукоморья больше нет,
От дубов простыл и след,
Дуб годится на паркет,
так ведь нет.
Выходили из избы
здоровенные жлобы,
Порубили все дубы
на гробы.
Сначала немного о стихосложении. Здесь каждая поэтическая строфа – восьмистишие из двух четверостиший, в каждом из которых все четыре строчки в одной рифме, и в каждом четвертая строчка короткая. Поэт выбрал этот ритм и рифму и соблюдает во всём длинном стихотворении, хотя это на самом деле очень непросто. Но другому может быть непросто, ВВ всё-таки гениальный поэт.
О языке. Здесь и дальше ВВ очень эффективно использует обиходное просторечие (жлобы).
Распpекpасно жить в домах
На куpиных на ногах
Hо явился всем на стpах
Веpтопpах.
Добpый молодец он был
Бабку-ведьму подпоил,
Ратный подвиг совеpшил,
дом спалил.
Участвуют персонажи и предметы Пушкина: избушка на курьих ножках и бабка-ведьма. Ирония, начавшаяся в первом восьмистишии (Дуб годится на паркет, так ведь нет), продолжается и здесь (Ратный подвиг совершил, дом спалил). Так что не только дубов, избушки на курьих ножках тоже уже нет.
Ты уймись, уймись, тоска,
У меня в груди,
Это только присказка,
Сказка впереди.
У Пушкина всё Вступление к «Руслану и Людмиле» это присказка. ВВ включил рефрен, показывая, что и у него это всего лишь присказка, сама сказка, т.е. нынешняя действительность впереди – она ещё и почище.
Тридцать три богатыря
Порешили, что зазря
Берегли они царя
и моря.
Каждый взял себе надел,
Кур завёл и в нём сидел,
Охраняя свой удел,
не у дел.
История нам говорит, что гении очень часто и провидцы. Если хотите, можете предположить, что ВВ предсказал развитие событий, связанное с распадом Советского Союза. Раскромсали бедное Лукоморье (Каждый взял себе надел, кур завел и в нём сидел, охраняя свой удел).
Ободрав зелёный дуб
Дядька ихний сделал сруб,
С окружающими туп
стал и груб.
И ругался день-деньской
Бывший дядька их морской,
Хоть имел участок свой
под Москвой.
Умная ирония продолжается (С окружающими туп стал и груб). И намёк на совсем уже современность (имел участок свой под Москвой).
Здесь и вправду ходит кот,
Как направо, так поёт,
Как налево, так загнёт
анекдот.
Но ученый сукин сын
Цепь златую снёс в Торгсин
И на выручку один,
в магазин.
Главный персонаж у Пушкина – кот ученый, с него у Пушкина всё и начинается. Этот кот и рассказал Пушкину всю сказку о Руслане и Людмиле. Тут ВВ превосходно улучшил Пушкина (Как налево так загнёт анекдот)! И у ВВ он стал «ученый сукин сын», который и цепь златую продал, всю страну разворовали. Обращу внимание, что кот цепь златую снёс не лишь бы куда, а в «Торгсин».
(Торгсин — Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами. Создано в январе 1931 г., ликвидировано в январе 1936 г. Занималось обслуживанием гостей из-за рубежа и советских граждан, имеющих «валютные ценности» (золото, серебро, драгоценные камни, предметы старины, наличную валюту), которые они могли обменять на продукты питания или другие потребительские товары).
ВВ родился в 1938 г. И ведь как-то узнал же про Торгсин! Ещё одно подтверждение широчайшего объёма знаний ВВ.
Шутки про ученого кота продолжаются:
Как-то раз за божий дар (т.е. за умение сочинять сказки)
Получил он гонорар,
В Лукоморье перегар
на гектар.
Но хватил его удар,
Чтоб избегнуть божьих кар,
Кот диктует про татар
мемуар.
Ох, и напился кот (перегар на гектар)! Тут ВВ вообще рифмует все восемь строк одной рифмой. Божий дар-гонорар-перегар-гектар-удар-кар-татар-мемуар. Потому что гений.
А вот ещё пушкинский персонаж – русалка. Пошутим и про неё:
И русалка, вот дела,
Честь недолго берегла,
И однажды, как смогла,
родила.
Тридцать три же мужика
Не желают знать сынка,
Пусть считается пока
сын полка.
В каком “интересном” смысле здесь «сын полка»! (Тридцать три же мужика не желают знать сынка). Остроумие ВВ поистине несравнимо в самом лучшем смысле ни с каким из русских поэтов всех времен. Напомню, что термин «сын полка» получил распространение в СССР после выхода в свет повести в 1945 году «Сын полка» В. Катаева.
А теперь, решил ВВ, пошутим и про колдуна. Напомню у Пушкина «через леса, через моря колдун несёт богатыря».
Как-то раз один колдун –
Врун, болтун и хохотун
Предложил ей, как знаток
дамских струн,
Мол, русалка, всё пойму
И с дитём тебя возьму,
И пошла она к нему,
как в тюрьму.
ВВ и тут отлично использует просторечие (с дитём тебя возьму). И чудная метафора (знаток дамских струн).
Бородатый Черномор,
Лукоморский первый вор,
Он давно Людмилу спёр,
ох, хитёр.
Ловко пользуется тать
Тем, что может он летать,
Зазеваешься, он хвать
и тикать.
И, казалось бы, откуда ВВ знает давно устаревшее слово «тать», которое означало «вор, тайный похититель»? А ведь знает! Я и говорю – гениальный язык! И опять выразительное просторечие (спёр, тикать).
А ковёрный самолёт
Сдан в музей в запрошлый год,
Любознательный народ
так и прёт.
Без опаски старый хрыч
Баб ворует, хнычь не хнычь,
Ох, скорей ему накличь
паралич.
Здесь ВВ отлично переделал сказочный «ковёр-самолёт» в ковёрный самолет! И насчет народа (любознательный народ так и прёт). Пушкин вряд ли пользовался в поэзии словом «прёт». Но то был один гений, а это другой. И это пародия. А рифма просто чудо: хрыч-хнычь-накличь-паралич.
Следующий персонаж – леший. «Там чудеса, там леший бродит». У Пушкина он просто леший. У ВВ он современный пьяница. И терминология современная.
Нету мочи, нету сил,
Леший как-то недопил, (денег не хватило)
Лешачиху свою бил
и вопил.
Дай рубля, прибью, а то,
Я добытчик али кто,
А не дашь, тогда пропью
долото.
“Пропью долото” как угроза лешачихе – опять блеск остроумия! А дальше леший-пьяница, который просит денег, поскольку недопил, поясняет свои заслуги:
Я ли ягод не носил,
Снова Леший голосил,
А коры по сколько кил
приносил.
Надрывался издаля,
Всё твоей забавы для,
Ты ж жалеешь мне рубля,
ах, ты, тля.
“Ты ж жалеешь мне рубля, ах ты тля“. Я думаю, пьяница леший выразился сильнее, но у ВВ никогда и нигде ничего нецензурного. Богатство языка позволило ВВ найти блестящую шуточную замену для рифмы со словом «рубля». И тля ведь тоже обидное слово (опасный вредитель культурных растений). И ВВ применил отличную поэтическую модификацию слова «кило», которое он просклонял в родительном падеже (а коры по сколько кил приносил).
У Пушкина «там не неведомых дорожках следы невиданных зверей». Что же с ними случилось за прошедшее с той поры время?
И невиданных зверей,
Дичи всякой нету, ей,
Понаехало за ней
егерей.
В общем, значит не секрет,
Лукоморья больше нет,
Всё, про что писал поэт,
это бред.
Понаехало егерей и всех невиданных зверей постреляли, опять об охране природы. И Лукоморья больше нет. (Дичи всякой нету, ей), здесь «ей» в значении «ей богу» как часто и бывает в просторечии. Ещё раз обращу внимание на рифму (зверей-ей-за ней-егерей и секрет-нет-поэт-бред).
Ты уймись, уймись, тоска,
Душу мне не рань,
Раз уж это присказка,
Значит, сказка дрянь.
В заключение поэт видоизменяет рефрен, чтобы подчеркнуть, уж если такое творится в присказке, то и вся новая нынешняя действительность – дрянь. О ней-то и речь.
Упомяну ещё раз о великолепном языке, обращу внимание на использование устаревших слов (которые ВВ каким-то образом знает), современного просторечия (жлобы, издаля, спёр, тикать) и свободно оправданной модификации слов (кил).
Вы уж на меня не серчайте, но я настолько осмелюсь, или, если хотите, настолько обнаглею, что скажу – в определенном смысле язык ВВ богаче языка Пушкина. Не убивайте меня! Хотя бы в том определенном смысле, что со времен Пушкина язык приобрел много новых современных слов, а язык ВВ содержит и устаревшие слова, и просторечие, и специальную терминологию тех тем, которых Пушкин никогда не затрагивал, и удачные языковые нововведения самого ВВ.
Возможно, кто-нибудь подумает, что я слишком уж превозношу Высоцкого. Я думаю, поэта такого масштаба и такой гениальности переоценить очень трудно, если вообще возможно.
Вот мнение Иосифа Бродского, его буквальные слова:
“Принято, в общем, относиться к поэтам-песенникам с некоторым таким, ну, мягко говоря, отстранением, предубеждением, если угодно. И это, в общем, до Высоцкого моё отношение ко всем этим бардам было примерно вот таким.
Но, именно начав не столько читать сколько слушать это более или менее внимательно, я просто понял, что речь идёт, что мы имеем дело прежде всего с поэтом. Более того, я бы даже сказал, что меня в некотором роде даже не устраивает, что это сопровождается гитарой, потому что это действительно само по себе, как текст, совершенно замечательно.
То есть, я говорю именно, в общем, о его способности, то есть о том, что он делал с языком, о его рифмах. То есть, это гораздо лучше, всяких Кирсановых, Маяковских, я уже не говорю о более молодых людях, вроде Евтушенко и Вознесенского. Дело в том, что там, скажем, он пользовался совершенно феноменальными составными рифмами, то есть до известной степени, конечно же, гитара ему помогала, гитара, в общем, она помогала ему скрадывать этот невероятный труд, который, на мой взгляд, там скажем, он затрачивал именно на лингвистическую сторону своих песен. Потому что в принципе, в принципе я думаю, что они поражают таким образом, то есть они действуют таким образом на публику, благодаря не столько чисто музыке или содержанию, но бессознательному усвоению этой языковой, что ли фактуры. И в этом смысле, потеря Высоцкого — это потеря для языка совершенно ничем невосполнимая».
Добавлю, что Бродский говорил это сразу после смерти Высоцкого, когда он ещё не мог читать саму поэзию, потому что ничего ещё не было издано. И тем не менее ухом поэта он почувствовал, что «мы имеем дело прежде всего с поэтом»! И ещё, даже только на слух, он заметил феноменальные рифмы. И, будучи сам великолепным поэтом, Бродский увидел невероятный труд, который ВВ затрачивал «именно на лингвистическую сторону своих песен». Бродский завершает тем, что потеря Высоцкого — это потеря для языка совершенно ничем невосполнимая.
Добавлю здесь ещё одну мысль. Роберт Рождественский в предисловии к одному из посмертных (а прижизненных не было) сборников ВВ:
«Такого раскованного и – одновременно – точного обращения со словом, непринужденного владения разговорными интонациями в стихах добиться очень трудно. А Высоцкий добивался».
Серьёзный писатель и журналист, бывший советский, а ныне израильский, внимательный исследователь творчества ВВ Юрий Моор-Мурадов писал:
«Вознесенский, Евтушенко, Ахмадулина, лучшие поэты – современники Высоцкого, конечно, прекрасно понимали, что рядом с ними работает гений».
И ещё:
«Поздно они заговорили о его гениальности. Они при жизни могли бы помочь собрату одним росчерком пера. Известно, что Высоцкого отказывались принимать в СП. Формальная причина – нет положенных двух изданных книг. С их рекомендацией Высоцкого мгновенно приняли бы в СП. С их рецензией любое издательство включило бы его сборники в свои планы. Высоцкому при жизни так не хватало официального признания!»
* * *
Продолжаем разговор о разных сторонах творчества ВВ. Гениальный поэт выбирает важные и разнообразные темы и создаёт яркие и точные образы. Уникальные образы, которые до него никто не создавал. В следующем произведении ВВ выбрал тему с глубоким философским, социальным и, если хотите, политическим подтекстом. И создал очень яркий иносказательный образ.
Когда мы читаем или слышим готовое поэтическое произведение, мы редко думаем о том, как поэту пришла в голову эта тема. Но у ВВ темы очень часто настолько оригинальны, что заставляют задумываться и осознавать гениальность их выбора.
Стихотворение следующей песни написано от имени скаковой лошади! С песней «Иноходец» вы все, скорее всего, знакомы. А сейчас познакомимся с поэзией.
Я скачу, но я скачу иначе,
По полям, по лужам, по росе…
Бег мой назван иноходью, значит,
По-другому, то есть не как все.
Мне набили раны на спине,
Я дрожу боками у воды.
Я согласен бегать в табуне,
Но не под седлом и без узды!
Мне сегодня предстоит бороться.
Скачки! Я сегодня – фаворит.
Знаю – ставят все на иноходца,
Но не я – жокей на мне хрипит!
Он вонзает шпоры в рёбра мне,
Зубоскалят первые ряды.
Я согласен бегать в табуне,
Но не под седлом и без узды.
Нет! Не будут золотыми горы!
Я последним цель пересеку.
Я ему припомню эти шпоры,
Засбою, отстану на скаку.
Колокол! Жокей мой на коне,
Он смеётся в предвкушенье мзды.
Ох, как я бы бегал в табуне,
Но не под седлом и без узды!
Что со мной, что делаю, как смею –
Потакаю своему врагу!
Я собою просто не владею,
Я придти не первым не могу!
Что же делать? Остаётся мне
Выбросить жокея моего
И бежать, как будто в табуне,
Под седлом, в узде, но без него!
Я пришёл, а он в хвосте плетётся,
По камням, по лужам, по росе.
Я впервые не был иноходцем,
Я стремился выиграть, как все!
В этом стихотворении поэт использует терминологию лошадиных скачек. Опять же, ни одного лишнего слова и самое нужное слово всегда на месте. Присмотримся к последовательным строфам стихотворения:
Я скачу, но я скачу иначе,
По полям, по лужам, по росе…
Бег мой назван иноходью, значит,
По-другому, то есть не как все.
Да, он отличатся от других, он скачет по-другому.
Мне набили раны на спине,
Я дрожу боками у воды.
Я согласен бегать в табуне,
Но не под седлом и без узды!
Ага! Он иноходец, оказывается не только потому, что он скачет по-другому, он и мыслит по-другому! Он не хочет быть одиночкой, он согласен быть со всеми, но не хочет, чтобы его силой заставляли добиваться каких-то результатов «я согласен бегать в табуне, но не под седлом и без узды!». Вот это главное – его инакомыслие!
Мне сегодня предстоит бороться.
Скачки! Я сегодня – фаворит.
Знаю – ставят все на иноходца,
Но не я — жокей на мне хрипит!
Он вонзает шпоры в рёбра мне,
Зубоскалят первые ряды.
Я согласен бегать в табуне,
Но не под седлом и без узды.
Подневольный иноходец. Он ненавидит жокея, он ненавидит скалящие зубы передние ряды. ВВ повторяет главную мысль в рефрене.
Я согласен бегать в табуне,
Но не под седлом и без узды.
Жокей он враг, (Мне набили раны на спине), (Он вонзает шпоры в рёбра мне). Он не будет добывать победу для жокея. (Я последним цель пересеку), (Я ему припомню эти шпоры)!
Владимир Иванович Новиков — российский филолог, литературный критик и прозаик. Доктор филологических наук, профессор кафедры литературно-художественной критики и публицистики факультета журналистики МГУ, академик Академии русской современной словесности. Автор по меньшей мере 14-ти литературоведческих книг. В известной серии “Жизнь замечательных людей” издал книгу “Высоцкий”, подробную книгу о жизни и творчестве ВВ. Её седьмое издание вышло в 2013 году.
Вот трактовка этого стихотворения Владимиром Новиковым:
«Седок, “жокей” стaновится воплощением жестокой и бесчеловечной влaсти. А конь рожден, чтобы быть свободным, ему бы бегaть “не под седлом и без узды!”. Кaк и всему “тaбуну” – нaроду то есть. И личность, и нaрод в условиях несвободы не могут реaлизовaть своих возможностей. Нет никaких стимулов трудиться, стремиться быть первым. Нaоборот, возникaют желaния рaзрушительные:
Нет! Не будут золотыми горы!
Я последним цель пересеку.
Я ему припомню эти шпоры,
Засбою, отстану на скаку.”
Новиков далее пишет:
«Но нa сaмом деле не было этого. Ибо и для нaродa в целом, и для профессионалов чувство долгa окaзывaлось превыше всего»
Что со мной, что делаю, как смею –
Потакаю своему врагу!
Я собою просто не владею,
Я придти не первым не могу!
Новиков комментирует это четверостишие:
«И “пришли первыми” в Берлин, и рaботaли зa нищенскую мзду, не припоминaя жестокой Отчизне рaскулaчивaния, рaсстрелы, гибель близких. И не могли не “прийти первыми” к решению своих нaучных зaдaч Королев и Туполев, рaботaвшие зa решеткой, не припоминaли они “жокею”- генерaлиссимусу те шпоры, которые он им вонзaл в бокa».
Что же делать? Остаётся мне
Выбросить жокея моего
И скакать, как будто в табуне,
Под седлом, в узде, но без него!
Вполне обоснованно Новиков пишет: «Это Высоцкий рaзмышляет о будущем, о том, что вперед можно двигaться уже только без “жокея”…»
К составляющим гениальности ВВ, как вы помните, относится и исполнение. Исполнение Высоцким “Иноходца” – один из ярких этому примеров. Сколько выразительности, энергии и сил вложено в это исполнение! Если бы было слово для обозначения более высокой степени интеллекта, чем гений, я бы использовал и его.
* * *
Вот превосходное поэтическое произведение и соответствующая песня «Притча о Правде и Лжи». Это поэзия с аллегорическим содержанием, с гигантской фантазией и блестящим юмором. Какой еще поэт поднимал философский вопрос о Правде и Лжи? Да ещё в такой живописной, такой образно зримой и остроумной форме. О том как часто Ложь рядится в Правду.
Нежная Правда в красивых одеждах ходила,
Принарядившись для сирых блаженных калек,
Грубая Ложь эту Правду к себе заманила,
Мол, оставайся-ка, ты, у меня на ночлег.
И легковерная Правда спокойно уснула,
Слюни пустила и разулыбалась во сне,
Хитрая Ложь на себя одеяло стянула,
В Правду впилась и осталась довольна вполне.
Я на этом первом же восьмистишии проиллюстрирую, как необычайно тщательно и с глубоким смыслом гениальный поэт выбирает слова.
«Нежная Правда в красивых одеждах ходила». Сразу создается приятный положительный образ и поэт завладевает вниманием читателя/слушателя. «Нежная Правда», почему нежная? Ведь можно было выбрать и много других эпитетов – добрая, умная, славная, все они тоже хороши, но поэт выбрал эпитет «нежная». Потому что правду даже чуть измени, и она уже не правда.
«Принярядившись для сирых блаженных калек». Почему для них? Тут непростая и глубокая мысль: здоровым и обеспеченным, правда может быть не так-то и нужна. Обращу внимание на два эпитета «сирых, блаженных». Лексика не современная. Но в богатейшем активном словаре гениального поэта не только вся современная лексика и не только просторечие, в нем и литературный язык прошлого.
«Грубая Ложь эту Правду к себе заманила. Мол, оставайся-ка, ты, у меня на ночлег». Ложь “грубая” в противоположность нежной Правде, грубая ещё и потому, что даже если её солидно изменить, если не превратить совершенно в свою противоположность, она всё ещё ложь. А почему «заманила»? Ведь можно было выбрать и другие глаголы – пригласила, затащила. А нет, «заманивают» кого-нибудь куда-нибудь чаще всего именно ложью.
“И легковерная Правда спокойно уснула, Слюни пустила и разулыбалась во сне“,
Почему «легковерная»? – Потому что она, Правда, думает, что и другим можно доверять. А насчет «Слюни пустила и разулыбалась во сне» – до чего сочный, яркий и зримый поэтический образ! До чего доверчива – «Слюни пустила и разулыбалась во сне»!
“Хитрая Ложь на себя одеяло стянула, В Правду впилась и осталась довольна вполне“. Поэт не повторяется, здесь другая характеристика Лжи – “хитрая“. «Тянуть на себя одеяло» здесь в двойном смысле – и настоящее физическое действие и в ироничном смысле идиома – делать что-либо в своих интересах, в свою пользу, не заботясь об интересах других.
Что же дальше Ложь делает с Правдой? Сказка-притча продолжается.
И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью,
Баба, как баба, и что ее ради радеть.
Разницы нет никакой между Правдой и Ложью,
Если, конечно, и ту, и другую раздеть.
Выплела ловко из кос золотистые ленты
И прихватила одежды, примерив на глаз.
Деньги взяла и часы, и еще документы,
Сплюнула, грязно ругнулась и вон подалась.
Что ни слово, то жемчужина! “Скроила ей рожу бульдожью” – опять очень наглядный образ. И язык – «что её ради радеть». Мы словом “радеть” практически уже не пользуемся. Какое великолепное остроумие и юмор: «Разницы нет никакой между Правдой и Ложью, Если, конечно, и ту, и другую раздеть»! И дальше «Деньги взяла и часы, и еще документы». Здесь всё со смыслом – ну деньги, часы понятно, но взяла и документы, чтобы не узнали кто такая тут осталась без документов. Опять же какой выразительный образ для Лжи – «Сплюнула, грязно ругнулась и вон подалась».
Только к утру обнаружила Правда пропажу
И подивилась, себя оглядев делово.
Кто-то уже, раздобыв где-то черную сажу,
Вымазал чистую Правду, а так ничего.
Правда смеялась, когда в нее камни бросали.
“Ложь это все, и на Лжи одеянье мое”.
Двое блаженных калек протокол составляли
И обзывали дурными словами ее.
Поэт находит удачное выражение «подивилась, себя оглядев делово». В этой строфе для Правды уже эпитет «чистая», опять же в двойном смысле – и идиома «чистая правда», и физически чистая, одушевлённая поэтом Правда, которую теперь вымазали в сажу.
Стервой ругали ее, и похуже, чем стервой,
Мазали глиной, спустили дворового пса:
— Духу чтоб не было! На километр сто первый
Выселить, выслать за двадцать четыре часа.
Здесь сто первый километр не случайно. Это из официальных советских инструкций: во время крупных мероприятий и приезда важных иностранных делегаций всех политически неблагонадежных, всех кто потенциально мог говорить Правду, выселяли именно на сто первый и дальше.
Тот протокол заключался обидной тирадой,
(Кстати, навесили Правде чужие дела).
Дескать, какая-то мразь называется Правдой,
Ну, а сама пропилась, проспалась догола.
Голая Правда божилась, клялась и рыдала,
Долго скиталась, болела, нуждалась в деньгах.
Грязная Ложь чистокровную лошадь украла
И ускакала на длинных и тонких ногах.
Тут поэт даёт Правде новый эпитет «голая» в двойном смысле – и как идиома и как физически голая в этой притче-сказке, ведь одежду то украла Ложь. А Ложь здесь получает уже новый эпитет «грязная», поэт старается не повторяться, а даёт оттенки характеристики.
Некий чудак и поныне за Правду воюет,
Правда в речах его Правды на ломаный грош,
Чистая Правда со временем восторжествует,
Если проделает то же, что явная Ложь.
Представьте себе, на тему проникновения в сущность этого четверостишия Высоцкого написано несколько исследовательских литературоведческих статей (на мой взгляд, бесполезных буквоедских статей). Авторы статей рассуждают о том, что же всё-таки хотел сказать в этом четверостишии поэт. Мол, если поставить двоеточие после слова грош, то будет один смысл, а если такую-то группу слов взять в кавычки, то будет другой смысл. А если в этом месте слово «правда» написать с маленькой буквы, а в другом с большой, то будет ещё третий смысл.
Мне думается ситуация тут проще. ВВ очень любил всякую игру слов и каламбуры, даже если его строчки могли оказаться двусмысленными или даже трёх-смысленными. Таков каламбур в первых двух строчках: «Некий чудак и поныне за Правду воюет,/Правда в речах его Правды на ломаный грош» – это о том, что довольно многие «чудаки» выдают себя за правдолюбцев, при этом не стесняясь врать. В жизни такое бывает нередко. Следующие же две строки «Чистая Правда со временем восторжествует,/Если проделает то же, что явная Ложь». – это о том, что Правда не должна пассивно ждать, пока она как-нибудь восторжествует, а бороться за себя так же активно, как это и делает Ложь.
Часто разлив по 170 граммов на брата,
Даже не знаешь куда на ночлег попадешь.
Могут раздеть, это чистая Правда, ребята,
Глядь, а штаны твои носит коварная Ложь,
Глядь, на часы твои смотрит коварная Ложь,
Глядь, а конем твоим правит коварная Ложь.
Пол-литра на троих – как раз по 170 граммов (с минимальным округлением). Смысл последних трех строк, я думаю, в том, что нередко переврут твои слова так, что они из правды превращаются в ложь. И поэт здесь даёт Лжи уже новый эпитет «коварная».
В целом, гениальный замысел и сюжет. И блеск фантазии! И масса остроумия! Всё о том, как легко оказаться в плену у Лжи, которая рядится в одежды Правды! И поэт основная мысль: «Осторожно люди! В мире тут и там царствует грубая, грязная, хитрая, коварная ложь! И выдает себя за нежную, чистую и голую правду». Поэт дал своему произведению название Притча. По определению «Притча – короткий назидательный рассказ в иносказательной форме, заключающий в себе нравственное поучение».
* * *
Гении как правило обладают широким кругозором знаний и, не удивляйтeсь, в определенной мере умеют предсказывать будущее, не как мистики, а именно на основании глубокого проникновения в суть вещей и явлений. Давайте взглянем на якобы шутливое стихотворение и известную песню ВВ «В далеком созвездии Тау Кита». В ней опять же остроумие, фантазия, знание предмета, поэтическая находчивость, превосходное использование каламбура и отличные политические намёки!
Это шуточная и пророческая поэтическая баллада. Давайте слегка поанализируем сколько тут проявлений гениальности творчества:
Во-первых, сама идея космического полёта к «товарищам по разуму». Поэт в курсе, что ученые предполагают возможность их существования, предпринимают поиски и к этим поискам подключены большие силы и средства. Это 1966 год. До первой высадки человека на другое космическое тело (всего лишь на Луну) еще три года. ВВ уже предполагает полёт куда как дальше – на Тау Кита. Это не просто придуманный поэтом космический объект.
Тау Кита — солнцеподобная звезда, расположенная в созвездии Кита. Находясь на расстоянии почти в 12 световых лет от Солнечной системы, является одной из ближайших к нам звёзд. Благодаря своей стабильности и похожести на Солнце Тау Кита была избрана объектом для поиска инопланетного разума методом прослушивания в радиодиапазоне. И на самом деле в 2013 году представители международной группы астрономов из нескольких стран объявили, что вокруг звезды Тау Кита вращается планета, способная поддерживать жизнь. Обнаруженная планета находится в так называемой зоне обитаемости. Как и наша Земля. А местное солнце – конкретно звезда Тау Кита – создает на этой планете достаточно комфортные условия. В том числе и для того, чтобы вода тут находилась в жидком виде. А не испарялась, как на Венере. Или не замерзала, как на спутнике Юпитера. Так что ВВ знал о чем писал и его пророчество почти сбылось.
В далеком созвездии Тау Кита
Все стало для нас непонятно, –
Сигнал посылаем: “Вы что это там?” –
А нас посылают обратно.
Сразу отличная шутка-каламбур. Разница между «мы посылаем» и «нас посылают».
На Тау Ките
Живут в тесноте –
Живут, между прочим, по-разному –
Товарищи наши по разуму.
ВВ отмечает, что «живут, между прочим, по-разному». Т.е., явно у них не уравниловка, как марксисты предполагали бы для высокой цивилизации. Чуть дальше ВВ еще отметит с легкой иронией, что у них «строй буржуазный».
Вот, двигаясь по световому лучу
Без помощи, но при посредстве,
Я к Тау Кита этой самой лечу,
Чтоб с ней разобраться на месте.
В этой строфе – “Вот, двигаясь по световому лучу/ Без помощи, но при посредстве…” Двигаясь по световому лучу – т.е., подразумевается со скоростью света. И легкая насмешка на некоторыми наукообразными терминами «Без помощи, но при посредстве».
На Тау Кита
Чегой-то не так –
Там таукитайская братия
Свихнулась, – по нашим понятиям.
Здесь уже явный намёк на происходящее в Китае. В 1964 году Китай провел первое ядерное испытание. В 1965 году в Китае началась «культурная революция». «Там таукитайская братия свихнулась по нашим понятиям». Это Высоцкий делает в тексте осторожно и только один раз.
Покамест я в анабиозе лежу,
Там таукитяне буянят, –
Все реже я с ними на связь выхожу:
Уж очень они хулиганят.
«Покамест я в анабиозе лежу» – опять отличное знание предмета. ВВ знает, что для полёта на такое расстояние человеческой жизни не хватит. Анабиоз – состояние живого организма, при котором жизненные процессы настолько замедлены, что отсутствуют все видимые проявления жизни. Термин предложен в 1873 году немецким ученым Вильгельмом Прейером в его сводке по исследованию феномена временного прекращения жизнедеятельности. Анабиоз может быть достигнут, например методом переохлаждения организма. Майкл Джексон одно время хотел, чтобы его положили в холодильное устройство и потом разогрели-разбудили через сто лет.
У таукитов
В алфавите слов –
Немного, и строй – буржуазный,
И юмор у них – безобразный.
Суперпридирчивый литературовед, может заметить, что у ВВ здесь грубая ошибка: «У таукитов в алфавите слов немного…». Известно, что алфавит состоит из букв, а не слов. Уверяю вас, ВВ знает, что алфавит состоит из букв. И он мог написать «в алфавите букв». Но легче читается и легче поётся и для рифмы лучше «в алфавите слов». И при чтении, и при слушании это ничему не мешает, а только помогает.
Корабль посадил я как собственный зад,
Слегка покривив отражатель.
Я крикнул по-таукитянски: “Виват!” –
Что значит по-нашему – “Здрасьте!”.
Тут великолепная поэтическая находка «Корабль посадил я как собственный зад, слегка покривив отражатель». Для следующей рифмы нужна была какая-то деталь звучащая по-технически и ВВ использует правдоподобную деталь – отражатель. Дальше ВВ смело и разумно предполагает, что другие формы жизни могут полностью отличаться от наших:
У таукитян
Вся внешность – обман, –
Тут с ними нельзя состязаться:
То явятся, то растворятся…
Симпатичная шутливая научная фантастика. И дальше тоже прелестная ирония:
Мне таукитянин – как вам папуас, –
Мне вкратце об них намекнули.
Я крикнул: “Галактике стыдно за вас!” –
В ответ они чем-то мигнули.
На тауките
Условья не те,
Тут нет атмосферы, тут душно,
Но таукитяне радушны.
Следующая строфа – выше всяких похвал:
В запале я крикнул им: мать вашу, мол!..
Но кибернетический гид мой
Настолько буквально меня перевел,
Что мне за себя стало стыдно.
Представьте, что ВВ уже в 1966 году предполагал, что в космических путешествиях людей будут сопровождать кибернетические роботы и что переводы с языка на язык станут автоматическими! Для поэта неспециалиста в компьютерах, алгоритмах перевода и кибернетике – вот уж предвидение поистине гениальное! А какая удачная шутка насчет «настолько буквально меня перевел, что мне за себя стало стыдно»!
Но таукиты –
Такие скоты –
Наверно, успели набраться:
То явятся, то растворятся…
ВВ шуточно предполагает, что таукиты тоже выпивают – «наверно успели набраться». Поэтому «то явятся, то растворятся». И космонавт решил обратиться к мужчинам, естественно полагая, что должны же они где-то быть.
“Вы, братья по полу, – кричу, – мужики!
Ну что…” – тут мой голос сорвался, –
Я таукитянку схватил за грудки:
“А ну, – говорю, — признавайся!..”
Мужики не появляются, пришлось схватить таукитянку за грудки.
Она мне: “Уйди!” –
Мол, мы впереди –
Не хочем с мужчинами знаться, –
А будем теперь почковаться!
«Не хочем с мужчинами знаться» – поэт позволяет неграмотный русский язык, поскольку это ведь инопланетяне. При этих словах таукитянки пилотом звездолёта овладел непреодолимый ужас.
Не помню, как поднял я свой звездолет, –
Лечу в настроенье питейном:
Земля ведь ушла лет на триста вперед,
По гнусной теории Эйнштейна!
Тут поэт еще раз проявляет знание предмета. Согласно теории относительности – «гнусной теории Эйнштейна», существует возможность относительного замедления времени при скоростях, близких к скорости света. Так что на планете Земля может пройти времени намного больше, чем у пилота звездолёта, движущегося со скоростью света.
Что, если и там,
Как на Тау Кита,
Ужасно повысилось знанье, –
Что, если и там – почкованье?!
В одном из концертов перед исполнением этой песни ВВ признался, что вся эта ироническая баллада была задумана для финальной шутки с «почкованием» как одним из способов размножения живых организмов.
* * *
Очень значительную часть песенно-поэтического творчества ВВ составляют военные песни. И никто до сих пор не может понять как он, не быв ни одного дня на фронте, мог настолько знать реальные военные ситуации, настолько быть знакомым с терминологией действующей армии, выбирать темы и образы, соответствующие реальной действительности. Здесь нет другого ответа, кроме как интеллектуальная гениальность ВВ во многих сферах человеческой жизни.
У ВВ тридцать четыре военных песни, среди них такие шедевры как
– Штрафные батальоны
– Песня о госпитале
– Звёзды
– Братские могилы
– Все ушли на фронт
– Тот, который не стрелял
– Мы вращаем Землю
– Он не вернулся из боя
– Солдаты группы «Центр»
– Спасите наши души
– Баллада о детстве
– Про Серёжку Фомина и другие.
Вот, что говорил о военных песнях сам ВВ:
“Война всегда будет нас волновать – это такая великая беда, которая на четыре года покрыла нашу землю, и это никогда не будет забываться, и всегда к этому будут возвращаться все, кто в какой-то степени владеет пером.
Во-вторых, у меня военная семья… Отец у меня – военный связист, прошел всю войну… У нашей семьи было много друзей-военных, я в детстве часами слушал их рассказы и разговоры, многое из этого я в своих песнях использовал.
В-третьих, мы дети военных лет – для нас это вообще никогда не забудется. Один человек метко заметил, что мы “довоевываем” в своих песнях…
И самое главное, я считаю, что во время войны просто есть больше возможности, больше пространства для раскрытия человека – ярче он раскрывается. Тут уж не соврешь, люди на войне всегда на грани, за секунду или за полшага от смерти. Люди чисты, и поэтому про них всегда интересно писать. Я вообще стараюсь для своих песен выбирать людей, которые находятся в самой крайней ситуации, в момент риска, которые каждую следующую минуту могут заглянуть в лицо смерти…”.
Кто ещё, кроме ВВ, мог увидеть и создать удивительной силы и четкости образ ползущего солдата, вращающего землю руками от себя при отступлении и ногами от себя при наступлении? Ответ прост – никто. Талантливых людей много, гении встречаются крайне редко.
Давайте возьмём одну военную песню, но очень специфическую. Тут не только о войне, тут о совести, человеческом мужестве и военной дружбе – «Тот, который не стрелял».
Я вам мозги не пудрю –
уже не тот завод.
В меня стрелял поутру
из ружей целый взвод.
За что мне эта злая,
нелепая стезя?-
Не то чтобы не знаю –
рассказывать нельзя.
Мой командир меня почти что спас,
Но кто-то на расстреле настоял,
И взвод отлично выполнил приказ,
Но был один, который не стрелял.
Судьба моя лихая
давно наперекос, —
Однажды “языка” я
добыл, да не донес.
И особист Суэтин,
неутомимый наш,
Еще тогда приметил
и взял на карандаш.
Он выволок на свет и приволок
Подколотый, подшитый материал,
Никто поделать ничего не смог.
Нет, смог один, который не стрелял.
Рука упала в пропасть
с дурацким криком “Пли!”
И залп мне выдал пропуск
в ту сторону земли.
Но слышу: – Жив зараза.
Тащите в медсанбат!
Расстреливать два раза
уставы не велят.
А врач потом все цокал языком
И, удивляясь, пули удалял,
А я в бреду беседовал тайком
С тем пареньком, который не стрелял.
Я раны, как собака,
лизал, а не лечил,
В госпиталях, однако,
в большом почете был.
Ходил в меня влюбленный
весь слабый женский пол:
– Эй ты, недостреленный!
Давай-ка на укол!
Наш батальон геройствовал в Крыму,
И я туда глюкозу посылал,
Чтоб было слаще воевать ему,
Кому? Тому, который не стрелял.
Я пил чаек из блюдца,
со спиртиком бывал,
Мне не пришлось загнуться,
и я довоевал.
В свой полк определили. –
Воюй, – сказал комбат, —
А что недострелили,
так я невиноват!..
Я очень рад был, но, присев у пня,
Я выл белугой и судьбину клял, —
Немецкий снайпер дострелил меня
Убив того, который не стрелял.
Во-первых, тема. Очень глубокая и очень смелая для советского режима. Явно выражена мысль о том, что системе и её несправедливостям все-таки можно и должно сопротивляться.
Во-вторых, сюжет. Придуманный гениально. ВВ говорил, что толчком для возникновения этой идеи был рассказ его дяди об офицере, которого присудили к расстрелу за какую-то ошибку, но началось наступление немцев, было не до расстрела и он остался жив.
Но в сюжете этой песни совсем другое. Она о солдате, который с риском для себя набрался мужества не стрелять в товарища, приговорённого к смертной казни. Сколько уже перестреляли и невинных и за малейшую провинность! А что, по сути, в этом поэтическом рассказе стреляли в невинного говорят строчки:
Мой командир меня почти что спас,
Но кто-то на расстреле настоял,
И взвод отлично выполнил приказ,
Но был один, который не стрелял.
Поэт нашел интереснейший, хотя и трагический сюжет.
В-третьих, стихосложение. Чередование двух разных типов строф – восьмистрочной с короткими строфами и четырехстрочной с длинными. И каждая четная строфа в четвертой строке кончается словами «… который не стрелял».
Судьба моя лихая
давно наперекос, —
Однажды “языка” я
добыл, да не донес.
И особист Суэтин,
неутомимый наш,
Еще тогда приметил
и взял на карандаш.
Он выволок на свет и приволок
Подколотый, подшитый материал,
Никто поделать ничего не смог.
Нет, смог один, который не стрелял.
В-четвертых, замечательные образы. «Особист Суэтин неутомимый наш». На каждого заведена папочка с любыми мелкими провинностями. Всё подшито и подколото и в нужный момент будет вытащено на свет.
Рука упала в пропасть
с дурацким криком “Пли!”
И залп мне выдал пропуск
в ту сторону земли.
Но слышу: – Жив зараза.
Тащите в медсанбат!
Расстреливать два раза
уставы не велят.
А врач потом все цокал языком
И, удивляясь, пули удалял,
А я в бреду беседовал тайком
С тем пареньком, который не стрелял.
Образ «Рука упала в пропасть»! Отмашка, которую дают при команде стрелять. И гениальная метафора – «пропуск в ту сторону земли». И ещё образ «... я в бреду беседовал тайком с тем пареньком, который не стрелял». Даже в бреду и то тайком.
В-пятых, музыка – две разных мелодии для двух типов строф с разным ритмом.
Я раны, как собака,
лизал, а не лечил,
В госпиталях, однако,
в большом почете был.
Ходил в меня влюбленный
весь слабый женский пол:
– Эй ты, недостреленный!
Давай-ка на укол!
Умная шуточная разрядка напряжения – «Эй ты, недострелённый! Давай-ка на укол!»
Наш батальон геройствовал в Крыму,
И я туда глюкозу посылал,
Чтоб было слаще воевать ему,
Кому? Тому, который не стрелял.
Я пил чаек из блюдца,
со спиртиком бывал,
Мне не пришлось загнуться,
и я довоевал.
В свой полк определили. –
Воюй, – сказал комбат, —
А что недострелили,
так я невиноват!..
И с какой глубокой иронией, и в то же время с сочувствием написано «Чтоб было слаще воевать ему. Кому? Тому, который не стрелял». Поэт в этом стихотворении от имени солдата вполне естественно пользуется просторечием «мне не пришлось загнуться». «Воюй, – сказал комбат, – а что недострелили, так я не виноват..». С многоточием в конце фразы. В первой версии стихотворения вместо «так я не виноват» было «я очень даже рад». Но потом ВВ изменил текст, придав ему более глубокий двоякий смысл: и не моя заслуга, что ты остался жив и не моя вина, что тебе придётся опять воевать.
Я очень рад был, но, присев у пня,
Я выл белугой и судьбину клял, —
Немецкий снайпер дострелил меня
Убив того, который не стрелял.
Необычайной силы трагическая развязка:
«Немецкий снайпер ДОСТРЕЛИЛ МЕНЯ, убив того, который не стрелял». !!!
Это поэтическая вершина вершин не в смысле стихосложения, а в смысле психологическом, общечеловеческом и философском. Такая аллегория доступна только гениальному поэту.
* * *
Вот еще одна песня о войне «В госпитале», одна из самых пронзительных песен ВВ, хотя у него все они пронзительны в истинном смысле этого слова, они пронзают душу читателя — слушателя и держат его в напряжении. Вы не остановите песню ВВ, не дослушав. А тема, сюжет! Опять же, как такая тема может прийти в голову поэту, не бывшему на фронте?
Жил я с матерью и батей
На Арбате –
век бы так.
А теперь я в медсанбате
На кровати,
весь в бинтах.
Сразу очень яркий образ «в медсанбате, на кровати весь в бинтах». И мастерство стихосложения – в этой первой строфе две внутренних рифмы, встречающиеся даже у лучших поэтов крайне редко. Да ещё и одинаковая во всех четырех случаях: «Батей – на Арбате – медсанбате – на кровати».
Что нам слава, что нам Клава –
медсестра и белый свет!
Помер мой сосед, что справа,
Тот, что слева, еще нет.
Да, в такой ситуации солдата, от имени которого ведется поэтический рассказ, не интересует ни слава, ни даже видимо симпатичная медсестра Клава (а он молодой парень), да и вообще весь “белый свет“. Обратите внимание на такую, казалось бы, незаметную мелочь, а у ВВ не бывает мелочей: рассказ начат от первого лица единственного числа «… я в медсанбате на кровати весь в бинтах». А теперь «Что нам слава, что нам Клава …» уже во множественном числе от имени всех искалеченных и изуродованных войной. Я упоминал как одну из сторон гениальности ВВ его остроумие, иронию, шутку. И даже здесь горькая шутка “помер мой сосед что справа, тот что слева ещё нет“. И обратите внимание на чувствительность к языку, к каждому слову – не «умер мой сосед…», а «помер мой сосед…». В этой обстановке и ситуации просторечие звучит лучше.
И однажды – как в угаре –
Тот сосед, что слева, мне
Вдруг сказал: – Послушай, парень,
У тебя ноги-то нет.
Тот, который “весь в бинтах” даже не знает своего состояния. А «тот, что слева» «как в угаре» то ли в бреду, то ли в шутку, то ли в правду, то ли ему кажется, то ли, будучи сам на пределе, издевается: «… послушай, парень, у тебя ноги-то нет!». И это как удар:
Как же так! Неправда, братцы!
Он, наверно, пошутил?
– Мы отрежем только пальцы, –
Так мне доктор говорил.
Но сосед, который слева,
Все смеялся, все шутил.
Даже если ночью бредил –
Все про ногу говорил,
“Который слева” всё злорадствует. «Даже если ночью бредил, всё про ногу говорил». И высшая точка психологического накала:
Издевался: мол, не встанешь!
Не увидишь, мол, жены!
Поглядел бы ты, товарищ,
На себя со стороны.
Если б был я не калека
И слезал с кровати вниз,
Я б тому, который слева,
Просто глотку перегрыз!
В этой ситуации поэт опять пользуется просторечием «глотку перегрыз». Пушкин таким языком не пользовался. Но он и не писал о таких ситуациях. И печальное окончание с многоточием:
Умолял сестричку Клаву
Показать, какой я стал.
Был бы жив сосед, что справа, —
Он бы правду мне сказал…
Ну что вам сказать? Мир поэзии Высоцкого и всеобъемлющ, и уникален, и человечен, и гениален. И всё отточено до предела. Он постоянно продолжал работать над тем, что было уже написано и уже спето, уточняя и заменяя строчки и слова. Поэтому разные записи исполнения одной и той же песни могут слегка отличаться друг от друга.
***
Теперь взглянем на поэзию и послушаем песню по замечательному короткому стихотворению «Корабли».
Корабли постоят – и ложатся на курс, –
Но они возвращаются сквозь непогоды…
Не пройдет и полгода – и я появлюсь, –
Чтобы снова уйти,
Чтобы снова уйти на полгода.
Возвращаются все – кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все – кроме тех, кто нужней, –
Я не верю судьбе,
Я не верю судьбе, а себе – еще меньше.
Но мне хочется верить, что это не так,
Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.
Я, конечно, вернусь – весь в друзьях и в делах –
Я, конечно, спою
Я, конечно, спою – не пройдет и полгода
Я, конечно, вернусь – весь в друзьях и в мечтах, –
Я, конечно, спою – не пройдет и полгода.
О чем пишет здесь поэт? О человеке с беспокойной душой, как его собственная. На самом деле в значительной степени о самом себе. «Я не верю судьбе, а себе – еще меньше». Да, в жизни поэта было такое, когда себе он верил ещё меньше, чем судьбе. Давайте всмотримся чуть детальнее в эту чудную и в эту истинную поэзию. И в превосходное стихотворение тоже. Поэзия на неоспоримо гениальном уровне. Во всех измерениях. Здесь есть всё: жизнь и смерть, философия и любовь, судьба и внутренний мир человека! И блестящая метафора с образом корабля. «Корабли постоят и ложатся на курс, но они возвращаются сквозь непогоды». “Не пройдет и полгода, и я появлюсь“. «Я появлюсь» – это не совсем то же самое, что вернусь. Появлюсь – значит ненадолго.
Возвращаются все – кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все – кроме тех, кто нужней…
Это внутренний мир человека. Всегда не хватает именно тех, кто нужней. И какая чудная фраза «кроме самых любимых и преданных женщин».
Но мне хочется верить, что это не так,
Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.
Я, конечно, вернусь – весь в друзьях и в делах –
Я, конечно, спою,
Я, конечно, спою – не пройдет и полгода.
«Что сжигать корабли скоро выйдет из моды». О чем это? XII век до нашей эры. Троянская война. Девять лет у стен неприступной Трои стояли воины-ахейцы под предводительством царя Агамемнона. Наконец ахейцам удалось пробраться в город и открыть ворота осаждающим. Город был взят. Троянские воины обратились в бегство. И вот тогда женщины-троянки, чтобы остановить позорное бегство своих мужей, сожгли стоявшие в гавани троянские корабли. Правда, это не помогло. Троя была разрушена, а ее защитники погибли. Выражение сжечь корабли употребляется тогда, когда хотят сказать, что сделан решительный шаг, после которого нельзя отступить, вернуться к прежнему.
В этом стихотворении поэт выбрал внутренний рефрен в каждой строфе. Рефрен подчеркивает мысль.
И разве такая поэзия может устареть?
* * *
Я никак не могу обойти такую великолепную поэзию и такой необычайной силы песню, как «Песня о друге». О том, кого можно считать настоящим другом.
Если друг
оказался вдруг
И не друг, и не враг,
а – так,
Если сразу не разберешь,
Плох он или хорош, —
Парня в горы тяни –
рискни!
Не бросай одного
его,
Пусть он в связке с тобой
одной –
Там поймешь, кто такой.
Если парень в горах –
не ах,
Если сразу раскис
и – вниз,
Шаг ступил на ледник
и – сник,
Оступился – и в крик, —
Значит, рядом с тобой –
чужой,
Ты его не брани –
гони:
Вверх таких не берут,
и тут
Про таких не поют.
Если ж он не скулил,
не ныл,
Пусть он хмур был и зол,
но – шел,
А когда ты упал
со скал,
Он стонал, но – держал, Меня берет дрожь от этих слов.
Если шел за тобой,
как в бой,
На вершине стоял
хмельной, —
Значит, как на себя
самого,
Положись на него.
О содержании здесь рассуждать нет смысла. Ничего более четкого, более краткого, более точного, более сильного, более выразительного невозможно себе представить.
Посмотрим на мастерство стихосложения. Т.е., на высший пилотаж в стихосложении. Я думаю, что никто, никогда ни до ВВ ни после него не смог достичь такого уровня стихосложения, причем не ради демонстрации стихотворного искусства, а ради выразительности замысла песенной поэзии.
Возьмём наиболее яркую вторую строфу. В ней 14 строк. В первой семерке чередуются три пары длинных и коротких строк с ударением на короткие, придающие особый смысл и акцент, а седьмая строка длинная, рифмуется с предыдущими двумя.
Если парень в горах –
не ах,
Если сразу раскис
и – вниз,
Шаг ступил на ледник
и – сник,
Оступился – и в крик, —
И то же самое происходит со второй половиной строфы – в следующей семёрке строк:
Если шел за тобой,
как в бой,
На вершине стоял
хмельной, —
Значит, как на себя
самого,
Положись на него.
А с точки зрения идеи и мысли разве может такое когда-нибудь устареть? Нет, конечно, никогда!
* * *
Часть 3
В предыдущих частях я, в частности, говорил о том, что мы в своё время воспринимали творчество поэта, композитора и исполнителя Владимира Высоцкого только по его песням, поскольку эго поэзия при его жизни не была опубликована. Но, только слушая песни, практически очень трудно, почти невозможно вникнуть в эту талантливейшую поэзию, осмыслить в полной мере её глубокое содержание и оценить её величие. Её надо читать и, я ещё употребил такой термин – промысливать. Сейчас я попробую проиллюстрировать эту соображение несколько иначе.
Я напомню, что мы с вами обращаем внимание на следующие семь граней поэтического и песенного творчества ВВ:
- Темы
2. Язык
3. Образы
4. Стихосложение
6. Музыка
7. Исполнение - Юмор
Маски
Смеюсь навзрыд – как у кривых зеркал, –
Меня, должно быть, ловко разыграли:
Крючки носов и до ушей оскал –
Как на венецианском карнавале!
Что делать мне – бежать, да поскорей?
А может, вместе с ними веселиться?..
Надеюсь я – под масками зверей
У многих человеческие лица.
Все в масках, в париках – все как один, –
Кто – сказочен, а кто – литературен…
Сосед мой слева – грустный арлекин,
Другой – палач, а каждый третий – дурень.
Я в хоровод вступаю, хохоча, –
Но всё-таки мне неспокойно с ними:
А вдруг кому-то маска палача
Понравится – и он её не снимет?
Вдруг арлекин навеки загрустит,
Любуясь сам своим лицом печальным;
Что, если дурень свой дурацкий вид
Так и забудет на лице нормальном?
Вокруг меня смыкается кольцо –
Меня хватают, вовлекают в пляску, –
Так-так, моё нормальное лицо
Все остальные приняли за маску.
Петарды, конфетти… Но всё не так, –
И маски на меня глядят с укором, –
Они кричат, что я опять – не в такт,
Что наступаю на ногу партнёрам.
Смеются злые маски надо мной,
Веселые – те начинают злиться,
За маской пряча, словно за стеной,
Свои людские подлинные лица.
За музами гоняюсь по пятам,
Но ни одну не попрошу открыться, –
Что, если маски сброшены, а там –
Их подлинные подленькие лица?
Я в тайну масок всё-таки проник –
Уверен я, что мой анализ точен:
И маски равнодушья у иных –
Защита от плевков и от пощёчин.
Но если был без маски подлецом,
Носи ее. А вы? У вас все ясно.
Зачем скрываться под чужим лицом,
Когда свое, воистину, прекрасно?
Как доброго лица не прозевать,
Как честных угадать наверняка мне? –
Они решили маски надевать,
Чтоб не разбить своё лицо о камни.
(В других вариантах стихотворения есть ещё одна интересная строфа:
Один – себя старался обелить,
Другой – лицо скрывает от огласки,
А кто – уже не в силах отличить
Свое лицо от непременной маски).
Здесь все грани поэтического и песенного творчества ВВ представлены в полном объёме.
Тема достаточно философская, достаточно аллегоричная и в то же время вполне прозрачная. Люди сплошь и рядом прячут своё истинное лицо за виртуальной маской. То ли для того, чтобы выжить, то ли для достижения каких-то своих, возможно даже далеко не лучших, целей. Что привело поэта к этой теме? Не знаю. Истинные поэты, не просто стихописцы, чувствуют мир тоньше и глубже простых смертных.
Есть ли эта тема у других поэтов? Есть у Лермонтова одно стихотворение, навеянное посещением новогоднего бала-маскарада, где присутствовал высший свет и императорская фамилия. Первая строфа такая:
Как часто, пестрою толпою окружен,
Когда передо мной, как будто бы сквозь сон,
При шуме музыки и пляски,
При диком шопоте затверженных речей,
Мелькают образы бездушные людей,
Приличьем стянутые маски.
Но дальше Михаил Юрьевич эту тему не развивает. Высоцкий же посвящает теме целое довольно длинное стихотворение и песню. При этом выражает надежду – «Надеюсь я, под масками зверей / У многих человеческие лица». Очень содержательна строфа:
Я в тайну масок, видимо, проник,
Уверен я, что мой анализ точен,
И маски равнодушия у них –
Защита от плевков и от пощечин.
Язык стихотворения отлично соответствует теме и содержанию. Ни просторечия, ни жаргона, которые поэт замечательно использует в других песнях, здесь нет. Терминология карнавала – петарды, конфетти. Упоминание о венецианском карнавале — это не проходная фраза для рифмы или ритма. ВВ всегда точно знает о чем пишет. Венецианский карнавал – костюмированный праздник, ежегодно проходящий в Венеции. Первое упоминание карнавала в Венеции относится к 1094 году. Около трёх миллионов человек приезжает в Венецию на карнавал. Одним из важнейших событий карнавала является конкурс на лучшую маску.
Образы произведения совершенно превосходны:
Все в масках, в париках – все как один, –
Кто – сказочен, а кто – литературен…
Сосед мой слева – грустный арлекин,
Другой – палач, а каждый третий – дурень.
Мы с вами знаем, что многие предпочитают казаться дурачками на всякий случай, для выживания. У ВВ есть другая песня, начинающаяся словами:
Мы бдительны – мы тайн не разболтаем, –
Они в надежных жилистых руках,
К тому же этих тайн мы знать не знаем –
Мы умникам секреты доверяем, –
А мы, даст Бог, походим в дураках.
Продолжим о «Масках». Стихосложение абсолютно безукоризненное. Ни одной натяжки, ни одного лишнего слова. Текст течет и читается очень легко. Между прочим, сравните со строфой Лермонтова. Она читается намного труднее.
Очень удачны в стихотворении «Маски» ВВ рифмические находки: разыграли-карнавале, укором-партнерам, поскорей-зверей, веселиться-лица, литературен-дурень, хохоча-палача и другие. Поэт должен обладать несметным словарным запасом, чтобы использовать такие рифмы.
Музыка почти незаметна за речитативом. Но мелодия есть и вполне оригинальная, её можно пропеть, отдельные короткие участки ВВ пропевает. Исполнение очень вдохновенное. Существует несколько разных записей этой песни с концертов. Я выбрал одно из них, которое мне показалось лучшим. У ВВ, возможно, больше, чем у других эстрадных исполнителей исполнение зависит от настроения, состояния и прочих многих условий. Он и творил и жил на износ, возможно, оттого и быстро сгорел.
Песня не из категории шуточных, но и здесь остроумие ВВ проявляется, хотя и в меньшей мере, чем в массе его других песен вроде бы шуточных, но с серьёзным подтекстом (А каждый третий – дурень).
* * *
Следующее замечательное творение – стихотворение и песня ВВ – «Дорожная история». Необычайно напряженная психологическая драма. О проверке характеров в критической ситуации. И о человечности. Рассказ предельно ясен, а поэтическая сила просто гигантская. Опять же замысел, тема, сюжет, образы – как он к ним пришёл? Ведь у него самого подобного опыта в жизни не было. Возможно, чей-нибудь рассказ подбросил мысль. Неисповедимы пути гениального мозга.
Я вышел pостом и лицом,
Спасибо матеpи с отцом,
С людьми в ладу, не понукал, не помыкал.
Спины не гнул, пpямым ходил
И в ус не дул, и жил, как жил,
И голове своей pуками помогал.
Бродяжил и пришёл домой
Уже с годами за спиной,
Висят года на мне, ни бросить, ни продать.
Но на начальника попал,
который бойко вербовал,
И за Урал машины стал перегонять.
Дорога, а в дороге – МАЗ,
Который по уши увяз,
В кабине тьма, напарник третий час молчит, —
Хоть бы кричал, аж зло берёт,
Назад пятьсот, пятьсот вперёд,
А он зубами “Танец с саблями” стучит!
Мы оба знали про маршрут,
Что этот МАЗ на стройках ждут,
А наше дело – сел, поехал – ночь, полночь!
Ну надо ж так, под Новый год,
Назад пятьсот, пятьсот вперёд,
Сигналим зря – пурга, и некому помочь!
“Глуши мотор, — он говорит, —
Пусть этот МАЗ огнём горит!”
Мол, видишь сам – тут больше нечего ловить.
Мол, видишь сам – кругом пятьсот,
И к ночи точно занесёт,
Так заровняет, что не надо хоронить!..
Я отвечаю: “Не канючь!”
А он за гаечный за ключ,
И волком смотрит, он вообще бывает крут.
А что ему – кругом пятьсот,
И кто кого переживёт,
Тот и докажет, кто был прав, когда припрут!
Он был мне больше, чем родня,
Он ел с ладони у меня,
А тут глядит в глаза – и холодно спине.
А что ему – кругом пятьсот,
И кто там после разберёт,
Что он забыл, кто я ему, и кто он мне!
И он ушёл куда-то вбок.
Я отпустил, а сам прилёг,
Мне снился сон про наш “весёлый” наворот.
Что будто вновь кругом пятьсот,
Ищу я выход из ворот,
Но нет его, есть только вход, и то не тот.
Конец простой – пришёл тягач,
И там был трос, и там был врач,
И МАЗ попал куда положено ему, —
И он пришёл, трясётся весь…
А там опять далёкий рейс,
Я зла не помню, я опять его возьму!
А теперь присмотримся чуть подробнее:
Я вышел pостом и лицом,
Спасибо матеpи с отцом,
С людьми в ладу, не понукал, не помыкал.
Спины не гнул, пpямым ходил
И в ус не дул, и жил, как жил,
И голове своей pуками помогал.
Часто, когда читаешь поэзию, даже вполне хорошую, замечаешь некую натужность, чувствуешь, что поэт искал подходящее слово, и нашел что-то не очень подходящее. У ВВ такой натужности нет.
Сама по себе первая строфа уже поэтический шедевр. «Я вышел ростом и лицом» – отличная, хоть последнее время и не часто употребляемая, идиома в русском языке. Вместо «я вырос высокий и красивый». «Спасибо матери с отцом» – умное, скромное и чуть шутливое пояснение, мол, не моя заслуга. «С людьми в ладу, не понукал, не помыкал, спины не гнул, прямым ходил» – коротко, просто и ясно. «И голове своей pуками помогал» – очень удачно найденное выражение, без единого лишнего слова. Иногда мы говорим о ком-нибудь: «он и головастый и рукастый», а у ВВ в поэтической форме еще выразительней. Вся первая строфа отлично характеризует человека, от имени которого будет вестись рассказ, и мы уже знаем, что это будет честный рассказ, что этому человеку можно доверять. И никаких поэтических натяжек, рассказ течет просто и легко. Со стихотворной точки зрения – гладкая шестистрочная строфа. Рифмуются строки: первая со второй, четвертая с пятой и третья с шестой. И так на протяжении всего стихотворения.
Бродяжил и пришёл домой
Уже с годами за спиной,
Висят года на мне, ни бросить, ни продать.
Но на начальника попал,
который бойко вербовал,
И за Урал машины стал перегонять.
«Уже с годами за спиной» – поэтическая аллегория, т.е., уже после отбытия срока. И дальше отличная находка «висят года на мне, не бросить не продать».
У стихотворения есть другой, более ранний вариант. Там указано, откуда «годы за спиной»:
Но был донос и был навет –
Кругом пятьсот и наших нет, —
Был кабинет с табличкой: “Время уважай”, —
Там прямо без соли едят,
Там штемпель ставят наугад,
Кладут в конверт – и посылают за Можай.
Потом – зачет, потом – домой
С семью годами за спиной, —
Висят года на мне – ни бросить, ни продать…
За что годы отсидки? «… был донос и был навет» т.е., как многократно было – ни за что. Здесь «кругом пятьсот» тоже аллегория, означающая, что в такой ситуации кругом на пятьсот километров никого нет и ни до кого не докричишься, и никто не поможет. Был кабинет с табличкой: “Время уважай” – это допросы и ханжеские бюрократически лозунги. И дальше в этих кабинетах. «Там прямо без соли едят» – опять отличная идиома, опять богатство языка.
Там штемпель ставят наугад,
Кладут в конверт – и посылают за Можай.
«Там штемпель ставят наугад» – особо не разбираются, прав, неправ, попал в систему, она тебя перемолотит. «Кладут в конверт» – почему и кого? Выражение означает арестовать, заключить в тюрьму. Конверт – каморка в тюрьме, где временно запирают новых заключённых до их распределения по камерам. (См. Большой словарь русских поговорок Мокиенко и Никитиной). У ВВ нет притянутых за уши проходных слов ради заполнения стихотворной строчки. О каком бы предмете он ни писал, он знает терминологию темы. А почему «… посылают за Можай»? Думаете для рифмы с «время уважай»? Нет, у ВВ просто для рифмы не бывает. Выражение «отправить за Можай» возникло в 1612 году, когда Минин и Пожарский разбили польское войско и освободили Москву. Враг бежал за Можайск. Идиома четырехсотлетней давности, но ВВ и с ней знаком. Я говорил об этом, характеризуя язык как одну из граней гениальности ВВ.
Но вернемся к варианту песни, где этих «крамольных» строк нет. Видимо посоветовали не рисковать с советской властью, чтобы не попасть в кабинеты с надписью «Время уважай». Рассказ о дорожной истории продолжается.
Дорога, а в дороге – МАЗ,
Который по уши увяз,
В кабине тьма, напарник третий час молчит, —
Хоть бы кричал, аж зло берёт,
Назад пятьсот, пятьсот вперёд,
А он зубами “Танец с саблями” стучит!
Вот начало психологической драмы. Завязли в снегу «напарник третий час молчит». И опять поэтическая находка «зубами ‘Танец с саблями’ стучит». В другой песне ВВ, если помните, есть похожие строки «Я с дрожью в руках подошел к ней впритык, зубами стуча Марсельезу».
Мы оба знали про маршрут,
Что этот МАЗ на стройках ждут,
А наше дело – сел, поехал – ночь, полночь!
Ну надо ж так, под Новый год,
Назад пятьсот, пятьсот вперёд,
Сигналим зря – пурга, и некому помочь!
Нарастание критической ситуации. Отличная рифмовка маршрут-ждут, год-вперёд, полночь-помочь. Опять же стихотворный рассказ течет очень легко, без натяжек и без искусственных вставок, которым обычно не очень веришь.
“Глуши мотор, — он говорит, —
Пусть этот МАЗ огнём горит!”
Мол, видишь сам – тут больше нечего ловить.
Мол, видишь сам – кругом пятьсот,
И к ночи точно занесёт,
Так заровняет, что не надо хоронить!..
Напарника прорвало, предлагает всё бросить и спасаться самим. Обиходная полужаргонная фраза «Мол, видишь сам – тут больше нечего ловить». И ещё одна блестящая поэтическая находка «Так заровняет, что не надо хоронить!».
Я отвечаю: “Не канючь!”
А он за гаечный за ключ,
И волком смотрит, он вообще бывает крут.
А что ему – кругом пятьсот,
И кто кого переживёт,
Тот и докажет, кто был прав, когда припрут!
“Я отвечаю: «Не канючь!»” Емкая обиходная фраза. Тут всё на крайнем пределе: и талантливейшие строчки «И кто кого переживёт, тот и докажет, кто был прав, когда припрут!»
Он был мне больше, чем родня,
Он ел с ладони у меня,
А тут глядит в глаза – и холодно спине.
А что ему – кругом пятьсот,
И кто там после разберёт,
Что он забыл, кто я ему, и кто он мне!
Совершенно гениальный образ «глядит в глаза и холодно спине».
И он ушёл куда-то вбок.
Я отпустил, а сам прилёг,
Мне снился сон про наш “весёлый” наворот.
Что будто вновь кругом пятьсот,
Ищу я выход из ворот,
Но нет его, есть только вход, и то не тот.
«Мне снился сон про наш “весёлый” наворот». ВВ берет слово веселый в кавычки. Большой словарь русских поговорок поясняет, что жаргонное выражение «попасть в наворот» означает «оказаться в сложной, неприятной ситуации». И это выражение, представьте, есть в превосходном языке ВВ! И остроумнейший каламбур «ищу я выход из ворот, но нет его, есть только вход, и то не тот».
Конец простой – пришёл тягач,
И там был трос, и там был врач,
И МАЗ попал куда положено ему, —
И он пришёл, трясётся весь…
А там опять далёкий рейс,
Я зла не помню, я опять его возьму!
Завершение превосходное и очень человечное. В этом стихотворении все настолько образно, выразительно и четко, как будто мы с вами только что просмотрели видеозапись. В этом одна из многих сторон гениальности поэзии ВВ.
* * *
Вот ещё одна очень серьёзная, очень умная и очень человечная песня – «Горное эхо». Она из «горного» цикла Высоцкого. У ВВ много замечательных стихотворений и песен о горах. И оттуда ставшая популярной пословица «Лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал».
В тиши перевала, где скалы ветрам не помеха,
На кручах таких, на какие никто не проник,
Жило-поживало весёлое горное эхо,
Оно отзывалось на крик – человеческий крик.
Когда одиночество комом подкатит под горло
И сдавленный стон еле слышно в обрыв упадет –
Крик этот о помощи эхо подхватит проворно,
Усилит – и бережно в руки своих донесёт.
Должно быть, не люди, напившись дурмана и зелья,
Чтоб не был услышан никем громкий топот и храп,
Пришли умертвить, обеззвучить живое ущелье –
И эхо связали, и в рот ему всунули кляп.
Всю ночь продолжалась кровавая злая потеха,
И эхо топтали, но звука никто не слыхал.
К утру расстреляли притихшее горное эхо –
И брызнули слезы, как камни, из раненых скал…
Тема необычайно интересна и оригинальна. И как поэт к ней пришел трудно предположить. Здесь поэтически одушевлённое, как бы очеловеченное, горное эхо представляет все добрые силы человечества, а его, эха, враги и убийцы – все злые силы того же человечества. Стихотворение короткое, но очень психологически напряженное и насыщенное. Почему же, можете вы сказать, поэт заканчивает на пессимистической ноте – победили силы зла? Такое бывало в истории человечества не раз и не два. И человечеству полезно об этом напоминать.
Язык стихотворения безукоризнен и стихосложение безупречно. Чудные образы – «веселое горное эхо», «когда одиночество комом подкатит под горло». Удивительной силы и четкости поэтический образ «И брызнули слезы, как камни, из раненых скал..».. Музыка оригинальна и легко запоминаема. Обратите внимание на необычный прием исполнения, связанный с содержанием – повторение части первой и второй строки в каждой строфе – как эхо!
* * *
Следующая песня откровенно шуточная – «Песенка плагиатора или Посещение музы». О “взаимоотношениях” с Музой писали шуточно многие поэты и писатели, но никто с таким или даже близким к такому, юмором как ВВ.
Я щас взорвусь, как триста тонн тротила, —
Во мне заряд нетворческого зла:
Меня сегодня Муза посетила —
Немного посидела и ушла!
У ней имелись веские причины —
Я не имею права на нытьё, —
Представьте: Муза… ночью… у мужчины! —
Бог весть что люди скажут про неё.
И всё же мне досадно, одиноко:
Ведь эта Муза — люди подтвердят! —
Засиживалась сутками у Блока,
У Пушкина жила не выходя.
Я бросился к столу, весь — нетерпенье,
Но, господи помилуй и спаси,
Она ушла — исчезло вдохновенье
И три рубля, должно быть на такси.
Я в бешенстве мечусь, как зверь, по дому,
Но бог с ней, с Музой, — я её простил.
Она ушла к кому-нибудь другому:
Я, видно, её плохо угостил.
Огромный торт, утыканный свечами,
Засох от горя, да и я иссяк.
С соседями я допил, сволочами,
Для Музы предназначенный коньяк.
…Ушли года, как люди в чёрном списке, —
Всё в прошлом, я зеваю от тоски.
Она ушла безмолвно, по-английски,
Но от неё остались две строки.
Вот две строки — я гений, прочь сомненья,
Даёшь восторги, лавры и цветы!
Вот две строки:
“Я помню это чудное мгновенье,
Когда передо мной явилась ты”!
В языке этой шуточной песни ВВ позволяет себе фонетическую орфографию «я щас взорвусь …». Выражение «нетворческое зло» здесь не случайно. Существует понятие творческого зла. «Вот разозлюсь и напишу поэму!». На российском телеканале “Культура” даже была специальная передача “Злость как катализатор творчества и современная поэзия“. ВВ в противоположность этому пишет «заряд нетворческого зла». Этой существенной тонкости можно не заметить при прослушивании.
Стихотворение очень легко читается и поётся. Юмор здесь в несколько слоёв, что называется шутка на шутке и шуткой погоняет. Отличный юмор «Представьте: Муза… ночью… у мужчины! / Бог весть что люди скажут про неё». И когда Муза ушла, у поэта «Исчезло вдохновенье / И три рубля, должно быть на такси». Юмор ВВ неисчерпаем и неистощим. В первоначальном варианте упоминался не Пушкин, а БальмОнт, но видимо поэту посоветовали заменить. В стихотворении также было «с соседями я выпил, сволочами (что рифмуется со свечами), для Музы приготовленный коньяк», но при исполнении он даже шутливо начинает «своло…», но на ходу переиначивает на «и с друзьями». И апофеоз всей шутки – это те две строчки, на которые его вдохновила поэта Муза при своём кратком посещении:
Вот две строки — я гений, прочь сомненья,
Даёшь восторги, лавры и цветы!
Вот две строки:
“Я помню это чудное мгновенье,
Когда передо мной явилась ты”!
При прослушивании песни легко не обратить внимание на фразу «ушли года как люди в черном списке». При всей шутливости ВВ и тут не смог не привести факт из советской действительности.
* * *
Есть у ВВ аллегорическая «Песня о Судьбе». В значительной степени личная, но это конечно же и поэтическое обобщение, т.е. не только о себе.
Куда ни втисну душу я, куда себя ни дену,
За мною пес – Судьба моя, беспомощна, больна, —
Я гнал ее каменьями, но жмется пес к колену –
Глядит, глаза безумные, и с языка – слюна.
Во-первых, гениальный замысел – представить судьбу в образе собаки. И боже, боже! Кто ещё, кроме, кроме ВВ мог создать такой зримый, ощутимый, проникновенный и пронзительный поэтический образ?
Морока мне с нею –
Я оком грустнею,
Я ликом тускнею
И чревом урчу,
Нутром коченею,
А горлом немею, —
И жить не умею,
И петь не хочу!
В первой строфе был образ собаки-Судьбы, а в этой, построенной по форме совсем по-другому, образ того, от чьего имени ведётся поэтический рассказ. И рифмическое строение опять же высший пилотаж «с нею, грустнею, тускнею, коченею, немею, не умею плюс урчу-не хочу».
Неужто старею?
Пойти к палачу?..
Пусть вздернет скорее,
А я заплачу.
А это третий тип строфы – рефрен, который будет слегка меняться. Этот рефрен шутливый, хотя и несколько горестный. ВВ не упустит возможности пошутить в любой ситуации.
Итак, в стихотворении три типа строф, которые, в такой же последовательности будут повторяться. А это в смысле стихосложения очень-очень непросто и под силу только высочайшему мастерству.
Я зарекался столько раз, что на Судьбу я плюну,
Но жаль ее, голодную – ласкается, дрожит, —
И стал я по возможности подкармливать Фортуну –
Она, когда насытится, всегда подолгу спит.
Печально, глубоко и остроумно! Здесь продолжение аллегорического образа судьбы-собаки и опять шутка – стал подкармливать фортуну, чтоб спала и дала от неё отдохнуть. Поэт использует тут синоним судьбы – Фортуна.
Тогда я гуляю,
Петляю, вихляю,
И ваньку валяю
И небо копчу.
Но пса охраняю,
Сам вою, сам лаю –
Когда пожелаю,
О чем захочу.
Судьбу, а с ней и совесть, автор (или лицо от которого ведется рассказ) усыпил и тогда позволяет себе всё. И поэтически и стихотворно это великолепно.
Когда постарею,
Пойду к палачу, —
Пусть вздернет скорее,
А я заплачу.
Рефрен слегка изменен.
Бывают дни, когда я голову в такое пекло всуну,
Что и Судьба попятится, испуганна, бледна, —
Я как-то влил стакан вина для храбрости в Фортуну –
С тех пор ни дня без стакана, еще ворчит она:
Закуски – ни корки!
Мол, я бы в Нью-Йорке
Ходила бы в норке,
Носила б парчу!..
Я ноги – в опорки,
Судьбу – на закорки, —
И в гору и с горки
Пьянчугу влачу.
Я не постарею –
Пойду к палачу, —
Пусть вздернет на рею,
А я заплачу.
Тут я позволю себе тоже каламбур: Вот где собака-фортуна зарыта. И тут основная тема стихотворения: «Я как-то влил стакан вина для храбрости в Фортуну». Теперь приходится её пьянчугу влачить на закорках «и в гору, и с горки».
Однажды пере-перелил Судьбе я ненароком –
Пошла, родимая, вразнос и изменила лик, —
Хамила, безобразила и обернулась Роком, —
И, сзади прыгнув на меня, схватила за кадык.
А вот и трагический конец: «…пере-перелил Судьбе» и она обернулась Роком. Рок – ещё один синоним Судьбы, это уже идея бессилия перед происходящим. К Року часто добавляют эпитет «злой».
Мне тяжко под нею,
Уже я бледнею,
Уже сатанею,
Кричу на бегу:
“Не надо за шею!
Не надо за шею!
Не надо за шею, —
Я петь не смогу!”
Это уже совсем о себе.
Судьбу, коль сумею,
Снесу к палачу –
Пусть вздернет на рею,
А я заплачу!
Теперь уже не себя, а «Судьбу, коль сумею, снесу к палачу». Но, как мы знаем, не сумел.
* * *
Среди неоконченных произведений ВВ есть четверостишие:
Когда наши устои уродские
Разнесла революция в прах, –
Жили в Риме евреи Высоцкие,
Не известные в высших кругах.
Насчет Рима он, конечно, пошутил. Мог бы написать «в Туле». В письме второй жене, Людмиле Абрамовой, Высоцкий писал: «Здесь очень жарко, солнце палит немилосердно, и я сильно спекся. Но зато стал похож на русского крестьянина, и от моего еврейства не осталось и следа».
На тему о еврейских корнях ВВ существуют целые исследования и статьи. Но это не наша тема, и к оценке его творчества это не имеет отношения. Он был гениальным поэтом и замечательным человеком во всех возможных смыслах этого слова. Свои чувства к советской действительности ВВ за год до смерти выразил, к примеру, в следующих стихах:
А мы живём в мертвящей пустоте, —
Попробуй надави — так брызнет гноем, —
И страх мертвящий заглушаем воем,
И те, что первые, и люди, что в хвосте.
И обязательное жертвоприношенье,
Отцами нашими воспетое не раз,
Печать поставило на наше поколенье,
Лишило разума, и памяти, и глаз.
Он сознавал все нелепости и идиотизм советской системы, в том числе и нелегкую ситуацию с евреями в Советском Союзе. Вы все знаете гениальную песню ВВ про антисемита (Зачем мне считаться шпаной и бандитом…). Но это частный, личный что ли, антисемитизм миллионов. ВВ в советской стране превосходно видел и ещё худшую форму антисемитизма – государственный антисемитизм, который был ему глубоко противен. Вы, конечно, хорошо знакомы с песней ВВ “Мишка Шифман башковит…” – шутливой песней с гигантским подтекстом, когда Мишку не пустили в Израиль за его пятую графу.
У ВВ есть ещё одно превосходное стихотворение и песня на эту же тему. Эта песня о государственном антисемитизме. Называется она “Запретили все цари”.
Запретили все цари всем царевичам
Строго-настрого ходить по Гуревичам,
К Рабиновичам не сметь, тоже – к Шифманам!
Правда, Шифманы нужны лишь для рифмы нам.
(В третьей и четвертой строке отличный поэтический трюк насчет “Шифманов для рифмы”).
В основном же речь идет за Гуревичей:
Царский род ну так и прет к ихней девичьей –
Там три дочки – три сестры, три красавицы…
За царевичей цари опасаются.
И Гуревичи всю жизнь озабочены:
Хоть живьем в гробы ложись из-за доченек!
Не устали бы про них песню петь бы мы,
Но назвали всех троих дочек ведьмами
И сожгли всех трех цари их, умеючи,
И рыдали до зари все царевичи,
Не успел растаять дым от костров еще –
Как царевичи пошли к Рабиновичам.
Там три дочки – три сестры, три красавицы.
И опять, опять цари опасаются…
Ну, а Шифманы смекнули – и Жмеринку
Вмиг покинули, махнули в Америку.
С этим процессом мы с вами знакомы. Как видите, ВВ был в курсе, что в своё время Жмеринка была почти то же самое, что Касриловка у Шолом-Алейхема. Было время, когда в Жмеринке жило 40% евреев. В 1948 году 500 евреев Жмеринки подписали письмо, в котором просили разрешить всему еврейскому населению города выехать в Израиль. В Жмеринке и сейчас находится Федерация Еврейских Общин Украины.
* * *
Поэтическое и песенное творчество ВВ неисчерпаемо в смысле содержащегося в нём философского и жизненного материала, и то, что я попытался вместить в три части статьи, есть не более чем микроскопическая часть созданного его гением.
Я думаю, можно без преувеличения сказать, что в гениальном творчестве ВВ отразилась вся горькая действительность тех советских лет, а поскольку прямо выразить это было невозможно, ему пришлось прибегать к многочисленным аллегориям и придавать своим произведениям якобы шуточный характер, благо великолепного остроумия ему было не занимать.
Для поэзии Высоцкого ещё не придумано настоящего названия. Её на самом деле невозможно сравнивать с никакой другой поэзией, потому что ни одна другая обладает таким набором свойств и особенностей. Она необычайно широка по тематике. У неё богатейший язык. Она талантливейше стихотворна. Она очень музыкальна и поэтому песенна. Она чрезвычайно выразительна и образна. Она полна остроумнейшего юмора.
В самом конце приведу два высказывания Валентина Гафта о Высоцком, одно из его статьи, другое из его стихотворения. Из статьи:
“Володя Высоцкий угадал время и перепрыгнул его. Он человек на двести лет вперед. … Он писал не просто политические и идеологические, смешные и грустные истории. Это был источник. Он правильно и душой, и сердцем чувствовал, где он живет. … Мы сидели, открыв рот от того, как этот мощный, сильный человек открывал нам глаза на происходящее. Мы все это понимали, но выразить это таким языком, такими песнями, такими стихами удавалось только ему. Он говорил то, что было у нас на языке, но то, что мы сами не могли высказать. Он настолько современен не потому, что остановилось время, а потому, что он постиг вечные источники. Он чувствовал то, на чем стоит белый свет. Он всегда впереди нас, Высоцкий никогда не устареет”.
Вот часть стихотворения Валентина Гафта:
… Но на дворе двадцатый век, остался голос жить,
Записан он на дисках и кассетах.
А пленки столько на земле, что если разложить,
То можно ею обернуть планету.
И пусть по радио твердят, что умер Джо Дассен,
И пусть молчат, что умер наш Высоцкий.
Что нам Дассен, о чем он пел не знаем мы совсем –
Высоцкий пел о нашей жизни скотской.
Он пел о том, о чем молчат; себя сжигая, пел,
Свою большую совесть в мир обрушив.
По лезвию ножа ходил, винил, кричал, хрипел
И резал в кровь свою и наши души.
И этих ран не залечить и не перевязать,
Вдруг замолчал – и холодом подуло…
Хоть умер от инфаркта он, но можем мы сказать:
За всех за нас он лег виском на дуло.
В Мастерской, Григорий, чтобы сделать ссылку активной не надо её заключать в @
Благодарить не надо, это за то, что меня, грешного, читаете.
Автор превозносит дар Высоцкого, как говорится, «до небес»… и я с ним совершенно согласен. И согласен почти со всеми рассуждениями Григория Генделева, объяснимо эмоциональными, но чётко сформулированными.
Кроме того, читая, я почти открыл новую песню Высоцкого «Мы бдительны, мы тайн не разболтаем…». Я давно знал текст, но был уверен, что его исполнение Высоцким неизвестно. Но Генделев назвал это песней, я сделал поиск на ютюбе и нашёл такое исполнение: https://youtu.be/gG6njcdHJKE?si=aISW9cuLZ830LsiU — это исключительно похоже на исполнение Высоцкого… хотя, скорее всего, поёт Джигурда.
Yakov G Kaunator: 23.10.2024 в 02:46
Очерк очень интересен. Мне очень понравился скрупулёзный литературоведческий анализ творчества Владимира Высоцкого. Очень понравилось бережное отношение к личности самого Высоцкого.
Позволю себе откликнуться на этот очерк своим виденьем Владимира Высоцкого.
http://samlib.ru/editors/k/kaunator_j/belyjaistmoskowskij.shtml
——————————-
Хоть я и не любитель всяческих «литературоведческих анализов», но соглашусь с тем, что статья Григория Генделева весьма любопытна. Однако ваш «Белый аист московский … » мне понравился больше.
«Литературоведческие анализы» редко бывают полезны кому-нибудь, кроме самого «литературоведа» (тоже, кстати, не уверен), но иногда бывают интересны, если… написаны хорошо.
А полезны они могут быть только, если выявляют приёмы (причём с примерами), придуманные и/или использованные авторами произведанией, а не просто «гениально», «остроумно» и прочие ничего не дающие определания.
«Литературоведческая клубничка» — тоже интересна, хоть и вряд ли полезна.
Д.Быков считает Высоцкого — ренкарнацией Есенина и Пушкина, а Окуджаву реинкарнацией Жуковского и Блока — неисповедимы фантазии Быкова… 🙂
«Вознесенский, Евтушенко, Ахмадулина, лучшие поэты – современники Высоцкого, конечно, прекрасно понимали, что рядом с ними работает гений».
_______________________
Я бы не был в этом так уж уверен…
Вас парадокс такой не поражает?
У гениев знакомые ведь есть,
Но многие при этом возражают,
Что лично им досталась эта честь…
Вообще с гениями (настоящими и «липовыми») проблема…
Вот… «откопал» в своих старых записках о гениальности — давно что-то вроде кубика 2х2х2 составил:
Мы имеем восемь завязок «сюжета гениальности». Сейчас поясню:
1. Сам индивидуум:
а. Гений
б. «Негений»
2. Индивидуум сам себя:
а. Считает (пусть даже тайно) гением
б. Не считает гением
3. Окружение индивидуума:
а. Считает его гением
б. Не считает его гением
Короче, восемь вариантов сочетаний и только некоторые из них имеют относительно «счастливую» развязку.
А вот в случае «несчастливой» развязки — в будущем могут понадобиться услуги психолога или даже психиатра
Как с Высоцким? 🙂
P.S. И тут из меня «неожиданно» вылез меДоТолог и попытался сложить из кубиков «ж», «а», «о» и «п» слово «гений» 🙂
Очень хочется отметиться рядом — у меня пока нехватает слов…
Высоцкого я начну с «Баллады о любви».
________________________________________
Великое стихотворение. Могу слушать и слушать. И вы, уважаемый автор, наверно, недаром начали свой очерк с него. Но меня всегда смущало вот это: «Из пены уходящего потока На сушу тихо выбралась любовь»
И только сейчас дошло . Высоцкий здесь идет от мифологии. Богиня любви у греков — Афродита. Родилась из морской пены.
Афроди́та (др.-греч. Ἀφροδίτη, в древности истолковывалось как производное от ἀφρός — «пена»[1]), в греческой мифологии[2] — богиня красоты и любви[
Громадное спасибо за очерк.
Инна Беленькая: 23.10.2024 в 10:15
Но меня всегда смущало вот это: «Из пены уходящего потока На сушу тихо выбралась любовь»
И только сейчас дошло . Высоцкий здесь идет от мифологии. Богиня любви у греков — Афродита. Родилась из морской пены.
———————————-
Инна, уважаемая, этот тот случай, когда комментарий глубже авторского текста (не в обиду автору)!
Vladimir U: 23.10.2024 в 11:06
_______________________________
Ну, не знаю, Владимир. До меня все поздно доходит. Однажды (было такое) меня Высоцкий чуть не задавил — ехал на роскошной машине. Я на ФБ даже заметку об этом поместила. И до сих пор не могу себе простить, что не воспользовалась этим случаем, — хотя бы автограф получить.
Инна Беленькая: 23.10.2024 в 11:50
До меня все поздно доходит.
——————————-
Не важно рано или поздно. Связать строки Высоцкого » «Из пены уходящего потока на сушу тихо выбралась любовь» с греческой богиней красоты и любви Афродитой, которая родилась из морской пены-это дорогого стоит!!! Во всяком случае я о такой интерпретации ни у одного литературоведа не читал. Так что ещё раз — респект.
И только сейчас дошло . Высоцкий здесь идет от мифологии. Богиня любви у греков — Афродита. Родилась из морской пены.
++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
Хорошее толкование, но пресноватое, хотя пена была с солью. Предложу свое: написано в 1975 как раз в зените отношений с М.Влади. Примерно к это же время в Москву приезжал сын Марины, подросток Володя Бруйе, с которым я дружил в Парагвае в 1996-98. Кое-что слышал о том периоде. Так вот, могучий потоп, бурлеж и клокотание – это гулянки, знакомства, быстрые связи и прочие атрибуты жизни разгульной знаменитости. Обычно наступало похмелье, затишье, работа, потоп сходил с пеной, но на этот раз, в случае с Мариной на берег из него тихо выбралась любовь. Слово «тихо» здесь очень точное.
Григорий, ну откуда же мне знать? Ни в Парагвае не была, ни с сыном Марины Влади не была знакома…
Интересная у вас биография, можно только позавидовать.
Григорий Быстрицкий: 25.10.2024 в 20:52
Примерно к это же время в Москву приезжал сын Марины, подросток Володя Бруйе, с которым я дружил в Парагвае в 1996-98. Кое-что слышал о том периоде.
_______________________________________
Вспомнила, кажется, Лев Кассиль — «Вратарь республики». Разговор двух болельщиков во время матча: А где этот Уругвай находится? — Да напротив Парагвая
Вот у меня примерно такие же сведения.
Ни в Парагвае не была…
+++++++++++++++++++++
Не журитесь, Инночка! Частично могу восполнить пробелы вашей географии. Но для этого мне придется уподобиться некоторым местным павлинам, которые при каждом удобном случае и даже при отдаленных намеках на такой случай с моментальной готовностью подсовывают ссылку на себя родного.
Загляните в Мастерскую 17 года, плииз: @https://club.berkovich-zametki.com/?p=27704@
Григорий Быстрицкий: 26.10.2024 в 11:24
_______________________________
Этот рассказ я помню, читала. И он больше говорит о ваших недюжинных писательских способностях, но вот относительно географии Парагвая ничего не проясняет . И вопрос остается открытым: действительно «Уругвай напротив Парагвая»?
Уругвай далеко, а вот Боливия с Аргентиной рядом. В районе треугольника границ, реки Пилькомайо, в буше Чако в тридцатых годах прошлого века была война как раз за территории, на которых мы искали нефть. Тогда отличились и определяющим образом Парагваю помогли «Руссо бланка» — белые офицеры и солдаты, осевшие в стране после переворота в России.
«..Высоцкий превратился в народное, вернее, во всенародное достояние..»
А ему и не надо было ни во что превращаться он им был.
Когда он приехал в Набережные Челны и ехал по центральному
Московскому проспекту во всех домах были открыты окна
и включены магнитофоны и звучал его голос и его песни.
«Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.»
Сергей Есенин.
Прав, прав был гениальный русский поэт, произнося эти слова. Чем дальше от нас уходит Владимир Высоцкий, тем более явственно и ощутимо предстаёт перед нами гениальность его творчество.
Помните из марксистко-ленинского исторического материализма? Социалистическое общество состоит из класса рабочих, класса крестьян и интеллигентской межклассовой прослойки! Попробуйте определить, к кому, к какому классу или прослойке между ними принадлежало творчество шестидесятников?
Творчество Высоцкого не выбирало классы и прослойку. Оно принадлежало всем. Поэтому оно и живо по сей день, потому что и сегодня в памяти рабочих, крестьян, интеллигентской прослойки. Чуть не забыл сказать: оно в памяти и партийно-хозяйственной номенклатуры и в памяти всех поголовно сотрудников правохранительных органов.
Высоцкий превратился в народное, вернее, во всенародное достояние.
Тем удивительней, что абсолютные права на творчество всенародного достояния сегодня оказались принадлежащими алкашу, бездарю Никите Высоцкому по праву прямого наследства.
Очерк очень интересен. Мне очень понравился скрупулёзный литературоведческий анализ творчества Владимира Высоцкого. Очень понравилось бережное отношени к личности самого Высоцкого.
Позволю себе откликнуться на этот очерк своим виденьем Владимира Высоцкого.
http://samlib.ru/editors/k/kaunator_j/belyjaistmoskowskij.shtml
С Есенин, письмо А.Б. Мариенгофу, НьюЙорк 12 Ноября 1922г
-––––
Милый мой Толя! Как я ряд что ты не со мной здесь ….
Было бы так плохо, что хоть повеситься.
…..
Здесь имеются переводы тебя и меня …Знают больше по имени
и то не американцы , а приехавшие в Америку евреи самые
лучшие ценители искусства
====потому ведь и России, кроме еврейских девушек,
никто нас не читал.=======
…….