Юрий Солодкин: Ионосфера

Сборник избранного из своих стихов Юрий назвал «ИЗ БРАННОГО». Вот как неожиданно работает пробел. И смешно и со смыслом.

Юрий Солодкин

ИОНОСФЕРА

(Памяти Юрия Кислякова)

Он придумал для нас объединяющее имя — Ионосфера. Так он назвал нас потому, что старшего нашего друга звали Ионом Дегеном. Ион был для нас непререкаемым авторитетом. Его стихотворные строчки, его рассказы, его взгляды на окружающую среду, да и сама героическая и уникальная жизнь Иона — всё это вместе оставляло только желание низко склонить голову.

А он, один из Ионосферы, это Юрий Кисляков, Юрий Венедиктович, Юрвен, как мы его иногда называли, сам незаурядный и разносторонний человек. Он был и профессионал высокого уровня, и автор стихотворных строчек, умных и отличающихся чувством юмора. Он даже придумал жанр, который назвал «анекрифмы», что расшифровывается, как «анекдоты с рифмами». Один из анекрифмов мне особенно нравится:

Вот анекдот из серии опасных —
КПСС есть ряд глухих согласных.

Блестяще! Но о поэзии чуть позже, хотя в дружеском кругу он любил похвастать, что в студенческие годы зарифмовал полный курс «Истории электротехники», за что получил зачет по предмету.

Юрий окончил, не много не мало, а МЭИ, Московский Энергетический институт, по специальности «Электрофизика». Работа по специальности сочеталась с комсомольской активностью. Это означало высшую степень доверия, и Юрий Кисляков был включён в состав молодёжной группы, отправленной с визитом в США.

Юра нередко вспоминал с разными подробностями эту поездку по Штатам. Они были первыми русскими, посетившими Атланту. А в Атланте они познакомились с молодым чернокожим, который через некоторое время станет известным не только в Америке, но и во всём мире. Я даже подарил Юре стихотворные строчки об этом:

*

Аршинный заголовок —
First Russian in Atlanta.
Вот до чего же ловок!
Не занимать таланта.

И если кто не брат, то друг,
И обнимать всех надо.
И сливки общества вокруг,
Но цвета шоколада.

Вот дарит Чарльз ему буклет,
И на обложке кто-то.
Взглянул, узнал. Сомнений нет,
Сам Чарльз на этом фото.

Впервые негр за двести лет
Помощник президента.
И Чарльзу он даёт буклет,
Не упустив момента.

Чарльз расписался и буклет
Вернул, но тут же вдруг
Стоящий рядом с Чарльзом шкет
Буклет рванул из рук.

Что, провокация? Какой
На хамство дать ответ?
У шкета ручка под рукой,
И что-то пишет шкет.

И возвращает он буклет.
И можно хвастать много лет.

Был и задирист и азартен
Вид им оставленной строки.
И мы читаем роспись — Мартин,
Тот самый Мартин Лютер Кинг.

Но не только встреча с Лютером Кингом запомнилась на всю жизнь. Делегацию принял сам Дуайт Эйзенхауэр. И здесь столько впечатляющих подробностей, что не обошлось без моих строчек.

*

Богат не золотом Клондайка
И не алмазами ЮАР,
А тем, что был в гостях у Айка,
И был Дуайт ещё не стар.

Закусок ряд, но всех заметней,
И это вовсе не пустяк,
Бутылка. Выдержки столетней
Подарок Франции — коньяк.

А Юра был готов к моменту.
Сказал, что передать он рад
Свой сувенир экс-президенту —
Значок на память — «Сталинград».

В обычной дружеской манере
Благодарит Дуайт за честь
И говорит, что в секретере
Другие два на память есть.

Глянул Юра на «значки»,
Аж подпрыгнули очки.

Он о том не знал, не ведал.
Знак такой попробуй, взвесь.
Орден, и какой! Победы!
Там лежал в брильянтах весь.

Первой степени «Суворов»
Рядом тоже не пустяк.
И о прошлом разговоров
Было много под коньяк.

Профессионально Юрий Кисляков вырос до руководителя проектов информационных систем в электроэнергетике. В связи с работой у него были длительные командировки в Англию. Он стал экспертом ЮНЕСКО и много ездил по разным странам. Но эту сторону жизни Юрия оставим без подробностей, а перейдём к тому, что он всегда по разным поводам, включая переписку с друзьями, сочинял рифмованные строчки. О том, как стихи приходят ему в голову, он написал:

Стихи, как стихия, внезапны,
Как молнии вспышки во мгле,
Как будто сработали клапаны,
А в сердце замкнулось реле…

Только рождённый поэтом может это написать.

Сборник избранного из своих стихов Юрий назвал «ИЗ БРАННОГО». Вот как неожиданно работает пробел. И смешно и со смыслом.

Потепенно, далеко не сразу приходило прозрение. И поездка в Штаты с молодёжной группой, и длительные командировки в Англию никак не свидетельствовали о загнивающем капитализме, про которое неустанно твердила советская пропаганда. В одном из стихов появляются строчки:

Почему мы глядим исподлобья
На соседей, чего-то деля.
Поспешим, пока общим надгробьем
Нам на стала пустая Земля!

В этом же стихе автор сравнивает всех нас, советских людей, с пассажирами автобуса, который безумный шофёр ведёт в пропасть. У автора возникает естественный вопрос:

Почему ж, пассажиры, мы с вами
У шофёра не выхватим руль?

Дальше уже появляется не вопрос, а полное неприятие окружающей действительности:

Страшнее для родной земли
Ордынских трёх веков
Десятилетья, что мы шли
Тропой большевиков.

Стих про главный символ союза рабочих и крестьян Серп и Молот приведу целиком.

*

Был коммунизмом мир расколот,
Кровь миллионов пролита,
Чтоб над планетой Серп и Молот
Стал выше и святей Креста.

Мы заложили наши души
За этот Молот и за Серп.
Покрыл он часть шестую суши.
Под ним китаец, чех и серб.

Но нам, как чехам и китайцам,
И всем, кто следовал Москве,
Серпом ударили по яйцам,
А молотом — по голове.

Сравнивая жизнь с шахматной партией, Юрий Кисляков заканчивает другой стих строчками с любимым двойным смыслом:

Не миновать беды
Ни бедным, ни богатым.
Как ни готовь ходы,
Кончается всё матом.

А сколько сарказма в строчках:

*

Крепнет с каждым годом, днём и часом
Наш колхозный нерушимый строй…
Если бы не очередь за мясом,
Долгая и нудная порой.

*
Можно ли нам ожидать демократии
В нашей стране, где крепки, как ядро,
Самодержавье единственной Партии
С самодержавием Политбюро.

*
Чисто смёл партийный веник
Всю казну, идя ва-банк.
Миллиарды наших денег
Сдал ЦК в швейцарский банк.

Не меньше сарказма и в строчках про идеологию, которую исповедовали советские люди вместе с партией и правительством:

*

Идеология у нас
На уровне на высшем.
Её призывный трубный глас
Мы днём и ночью слышим.

Живем под знаменем побед,
Для слов и дел — свобода,
Труд — счастье, безработных нет,
Все блага для народа!

А сомневающихся в том,
Гнилых интеллигентов,
Ждут два пути — тюрьма, дурдом.
Туда их, диссидентов.

Вожди для нас, не для чужих,
Являются отцами.
По-ленински нас учат жить,
Живут по-царски сами.

Нам идеологи — вожди
На благо нам, кретинам,
Путь указуют впереди
К сияющим вершинам!

А вот строчки про единодушное одобрение указаний ЦК:

*

Ох, ты горькое моё,
Хуже наказаний,
Беспросветное житьё
В свете указаний.

*
Всё, что берут, всё, что теряем —
Единодушно одобряем!
Того ж, кто не единодушен,
Единым духом тут же душим.

*
Жизнь была, как мгла,
Нешутейная,
Но как власть жила,
Власть партейная!

Прошлое не отпускает.

*

От вечных тайфунов и бурь
Не жизнь, а сплошной катаклизм.
И всё — наша дурь, наша дурь,
И вера в святой коммунизм.

За эту красивую ложь,
За веру, а не за боязнь
На сына отец поднял нож,
Брат брата отправил на казнь.

Меж нами и миром стена.
Мы выброшены на скалу.
И лагерем стала страна
И вышки на каждом углу.

Предков наследья взамен,
Что на Руси испокон,
Страха всесильного ген
Был в наши души вживлен.

Трудимся из-под кнута,
Водкою глушим тоску,
Равенство и нищета
Выпали нам на веку.

А вот грустные строчки о том, во что превратили советского человека:

*

Не выпало проблем
При жизни нам на долю,
Плакатов и эмблем
Зато хлебнули вволю.

Под шелест кумачей
Всю жизнь мы шли колонной,
Наслушались речей
О жизни удалённой.

Безропотны всегда
Под гнётом дефицита…
Идут, идут года —
Лишь лозунгами сыты.

Меняли нам вождей,
Но не меняли веры,
Тоской очередей
Пресытились сверх меры.

Нас гонят, как телят,
На базы и на стройку,
А если повелят,
Устроим перестройку.

Мы перестройки той
Освоили основы,
А вновь придёт застой
Его освоим снова!

И с новым ли вождём,
По новому ль веленью,
Мы снова перейдём
На новое мышленье!

Как в воду смотрел Юрий Кисляков. Перешли! Большие надежды возлагались на Михаила Горбачёва, на объявленную им перестройку.

*

…Его реформы перестройные
Дают надежду на успех,
Что он решит дела застойные
Своих предшественников всех.
Поднимет знамя демократии,
Чтоб ноги им никто не тёр,
А нашей думающей братии
Откроет творчества простор,
Коль невиновности презумпцию
В законе нашем утвердит,
И коль всеобщую коррупцию
Он в государстве победит.
И отзовётся с удовольствием
О всех его делах любой,
Коль он снабдит нас продовольствием
И прекратит в стране запой.
Его считаю я кудесником,
Он одолел наследья вонь,
Идти я за своим ровесником
Готов и в воду и в огонь!
А гонку коль вооружения
Ему удастся обуздать,
Я буду чтить его как гения,
Чтоб в меру почести воздать.

От Юрия Кислякова последовал призыв:

*

Люди! Кончайте жить, как амёбы!
Не допустите, смотрите в оба,
В душу бы к вам не проникли чтобы
Культы вождей и рабства микробы.

Увы, не получилось. А то, что получилось, слава Богу, Юрию Кислякову не привелось увидеть.

На Родине ничего хорошего. А куда катится прогресс в мировом масштабе?

От колеса прогресса,
Что катит век от века,
Не станет скоро леса,
Потом и человека.

Грусный прогноз.

Кто мы? Откуда мы?
Кто нас сделал такими?
…Страшно выйти из тьмы
Нам шагами своими…

Вопросы, вопросы…

Закончу свои заметки о творчестве Юрия Кислякова откликом Иона Дегена, нашего гуру, вокруг которого возникла Ионосфера. После того, как Ион прочитал опубликованные строчки Кислякова, он написал ему:

«Вы присылали мне Ваши весёлые, остроумные творения, но какое было удовольствие прочитать их ещё раз».