Например: кто такие запорожские казаки: украинцы или русские? Во второй версии у Гоголя они превращаются в русских, во всяком случае погибают в бою как русские: «Пусть же цветет вечно Русская земля!»; «Пусть же… красуется вечно любимая Христом Русская земля!». Такое перерождение, впрочем, могло объясняться нелитературными обстоятельствами Гоголя.
ВЕЛИКАЯ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА И ЕВРЕИ
31.03.2025
Часть первая: Загадка Тараса Бульбы
Киевская Русь приняла крещение в 988 году. Но в интеллектуальное поле христианской Европы страна не входила ещё долго. Следующие 8 столетий отмечены нашествием на Русь татар, царствованием свыше 50 лет царя-злодея Ивана Грозного, наступившим позже «Смутным временем». В известном романе «Князь Серебряный» первый из находившихся в неблизком родстве трёх писателей графов Толстых А. К. Толстой изобразил мужское население России времён Грозного состоявшим из разбойников и опричников.
В 1868 году А. К. Толстой написал также знаменитую стихотворную «Историю государства российского», отразившуюся в рефрене:
Земля наша богата,
Порядка в ней лишь нет.
Знакомство русского дворянства с Западом произошло в ходе заграничного похода Русской армии 1813-1814 годов и отнюдь не потрафило национальному самоощущению дворянства. Правильнее сказать, что это знакомство обескуражило его.
Один из первых интеллектуалов России Пётр Чаадаев отметил в своём «Первом философическом письме»: «Что бы там ни говорили, мы составляем пробел в интеллектуальном порядке». Жалоба его великого современника Александра Пушкина была более личной: «Черт догадал меня родиться в России с душой и с талантом!» Михаил Лермонтов, отправляясь на кавказскую войну, простился с родиной стихом:
Прощай, немытая Россия,
Страна рабов, страна господ,
И вы, мундиры голубые,
И ты, им преданный народ.
Творец национальной оперы Михаил Глинка, покидая родину, размечтался, по воспоминанию его сестры, в прозе: «Когда бы мне никогда более этой гадкой страны не видать!»
Чацкий в комедии «Горе от ума» А. С. Грибоедова, по принятому определению «одной из вершин русской драматургии и поэзии», обличив никудышних московских мужей:
Муж-мальчик, муж-слуга, из жениных пажей —
Высокий идеал московских всех мужей,
сделал из этого неожиданный вывод:
Вон из Москвы! сюда я больше не ездок.
Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету,
Где оскорбленному есть чувству уголок!
— Карету мне, карету!
А Николай Некрасов, возвращаясь в 1857 году из Франции в Россию, написал:
Наконец из Кенигсберга
Я приблизился к стране,
Где не любят Гутенберга
И находят вкус в говне.
Выпил русского настою,
Услыхал «е… а мать»,
И пошли передо мною
Рожи русские плясать.
Русские рожи, впрочем, докучали российским аристократам, составлявшим национальную пишущую братию, не столь сильно, как евреи. Это удивляет, поскольку своё еврейское население Россия обрела лишь в результате разделов Польши — третий раздел в 1795 году и четвёртый в 1815 году. Черта оседлости отделяла евреев от главных центров страны, но наше существование всё же чем-то тревожило национальную элиту. Пушкину пришлось придумывать евреев: «Ко мне постучался презренный еврей». Не стучал к нему ни презренный еврей, никакой иной.
А чтобы рассказать о коварстве ростовщика Соломона и торговца ядом аптекаря Товия Пушкин написал «маленькую трагедию» о западноевропейском «Скупом рыцаре». В Европе невыездной Пушкин не бывал. Самого «Скупого рыцаря» «наше всё» по определению Ахматовой списал, как считают пушкинисты, со своего отца, реально скаредного. Интересно, изобразил бы таким Соломона Пушкин, если бы был знаком с исследованием Владислава Ходасевича из следующего века, доказывавшим иудейское происхождение эфиопского прадеда самого Пушкина?
Напротив, Лермонтов об еврействе своего биологического отца, можно предположить, знал. Отсюда, наверное, юношеская пьеса «Испанцы» о благородном еврее Моисее; пленительное описание «ветки Палестины», одного из самых сионистских русских стихов:
Скажи мне, ветка Палестины:
Где ты росла, где ты цвела?
Каких холмов, какой долины
Ты украшением была?
У вод ли чистых Иордана
Востока луч тебя ласкал,
Ночной ли ветр в горах Ливана
Тебя сердито колыхал?
Евреев должен был знать выросший в Малороссии загадочный Николай Гоголь, он же Яновский, то ли украинец, то ли поляк, дворянин или поповского рода. Замечательно писал по-русски, но для чтения его украинских произведений украинско-русский словарь полезен. От других великих писателей Гоголь отличался ещё тем, что в его зрелых произведениях положительных персонажей вообще нет. Мизантропическая часть характера великого писателя дополнялась тяжелыми психологическими комплексами: вторую часть своей главной книги «Мёртвые души» Гоголь собственноручно сжёг.
Запорожским казакам и их отношениям с евреями, жившими среди них, Гоголь посвятил восторженную повесть «Тарас Бульба». Я напечатал о ней эссе «Казаки и евреи, Гоголь и Бабель» (первая часть). Сейчас стал понимать повесть Гоголя иначе. Да и сам Гоголь понимал её по-разному — когда писал первую редакцию её и когда вторую.
Например: кто такие запорожские казаки: украинцы или русские? Во второй версии у Гоголя они превращаются в русских, во всяком случае погибают в бою как русские: «Пусть же цветет вечно Русская земля!»; «Пусть же… красуется вечно любимая Христом Русская земля!». Такое перерождение, впрочем, могло объясняться нелитературными обстоятельствами Гоголя.
Поначалу кажется, что казаков Гоголь почти идеализирует: безупречно смелые, отчаянные, самоотверженные. Демократичные: голосованием решают: идти ли на войну? А когда решили идти, то голосованием определяют: против кого?
Хотя, если внимательнее присмотреться, то они беспробудные бесчестные пьяницы: «Да сними хоть кожух! — сказал, наконец, Тарас, — видишь, как парит!» — «Не можно!» — кричал запорожец. «Отчего?» — «Не можно; у меня уж такой нрав: что скину, то пропью». Вот другой герой: «Долго бандуристы прославляли Мосия Шила. Выбрали бы его в кошевые, да был совсем чудной казак… Пропил и прогулял все, всем задолжал на Сече и, в прибавку к тому, прокрался, как уличный вор: ночью утащил из чужого куреня всю казацкую сбрую и заложил шинкарю».
Казаки бесчеловечно жестоки и нечеловечески глупы. «Дыбом стал бы ныне волос от тех страшных знаков свирепства полудикого века, которые пронесли везде запорожцы. Избитые младенцы, обрезанные груди у женщин, содранная кожа с ног по колена у выпущенных на свободу, — словом, крупною монетою отплачивали казаки прежние долги», пишет Гоголь. Повисает вопрос: что за долги? Или речь идёт о беспримерной злобе, всегда находящей, на чём заземлиться?
Я помню в русской литературе четыре описания еврейских погромов: семейная трагедия глазами десятилетнего еврея-гимназиста Бабеля в рассказах «История моей голубятни» и «Первая любовь»; национальная трагедия евреев известного Кишинёвского погрома апреля 1903 года в поэме классика ивритоязычной поэзии Хаима Бялика, замечательно переведённой на русский Зеевом Жаботинским; национальный позор погрома в провинциальном городе, описанный русским писателем Борисом Житковым в романе «Виктор Вавич» и почти весёлая картина у Гоголя.
Тут всё началось с нелепых поклёпов: «Теперь у жидов они (церкви) на аренде. Если жиду вперед не заплатишь, то и обедни нельзя править. …И если рассобачий жид не положит значка нечистою своею рукою на святой пасхе, то и святить пасхи нельзя. …уже, говорят, жидовки шьют себе юбки из поповских риз».
Потом названа реальная причина погрома: «многие запорожцы позадолжали в шинки жидам и своим братьям столько, что они один черт теперь и веры неймет». Следствие тому: — «В Днепр их, панове, всех потопить, поганцев!» Эти слова были сигналом. Жидов расхватали по рукам и начали швырять в волны. Жалобный крик раздался со всех сторон; но суровые запорожцы только смеялись, видя, как жидовские ноги в башмаках и чулках болтались на воздухе».
Но когда дело доходит до войны, то запорожцы безукоризненны? Нет, не безукоризненны. Как глупцы могут быть безукоризненны? Перед решающей битвой с поляками казаки голосованием отправили половину войска гнаться за татарами. В результате погибли обе ослабленные половины войска.
Остаётся история самого полковника Бульбы и двоих его сыновей. Младшего, Андрия, Тарас убил сам, обогатив русскую словесность фразой: «Я тебя породил, я тебя и убью». Вина Андрия была: полюбил панночку сильнее, чем должен был ненавидеть, по мнению его отца, поляков. Старшего, Остапа, попавшего в плен к полякам, ждала казнь. А сам Тарас был «весь изрублен». В этих двух коллизиях и сошлись линии казацкого полковника и евреев.
Старый товарищ спас Тараса и привёз того, еле живого, «в самую Запорожскую Сечь». Там друг «нашел какую-то знающую жидовку, которая месяц поила его разными снадобьями, и наконец Тарасу стало лучше». Обладание евреями тайными знаниями, похоже, входило у писателя в наш образ.
Старый полковник решил найти сына Остапа, хотя бы перед казнью повидать его. Во время помянутого в начале повести погрома Тарас почти нехотя спас еврея Янкеля — тот когда-то выкупил из турецкого плена брата Тараса. Благодарность не очень-то входит в добродетели казаков.
Теперь Тарас нашёл Янкеля и посулил тому 5 тысяч червонцев с просьбой: «я не горазд на выдумки. А вы, жиды, на то уже и созданы. Вы хоть черта проведете; вы знаете все штуки: вот для чего я пришел к тебе! Да и в Варшаве я бы сам собою ничего не получил. Сейчас запрягай воз и вези меня!» — в Варшаву, где ждёт казни Остап.
И вот в Варшаве Тарас беседует с евреями: «— Слушайте, жиды! — сказал он, и в словах его было что-то восторженное, — вы все на свете можете сделать, выкопаете хоть из дна морского, и пословица давно уже говорит, что жид самого себя украдет, когда только захочет украсть. Освободите мне моего Остапа!»
«— О, не можно, любезный пан, не можно! — сказал со вздохом Янкель. — Нет, не можно! — сказал другой жид. Все три жида взглянули один на другого. — А попробовать? — сказал третий, боязливо поглядывая на двух других. — Может быть, Бог даст». …
«— Слушай, пан! — сказал Янкель (Тарасу), — нужно посоветоваться с таким человеком, какого еще никогда не было на свете; у-у! то такой мудрый, как Соломон, и когда он ничего не сделает, то уже никто на свете не сделает. Сиди тут! вот ключ! и не впускай никого!»
Наутро предстояла казнь Остапа. Тараса переодели «в немца».
И вот они в подземелье, где держат пленных казаков. Тарас близок к свиданию с сыном. Сторож-поляк вступает с ним в беседу: «— зачем вам хочется смотреть их. Это собаки, а не люди. И вера у них такая, что никто не уважает». Злоба и ненависть к чужаку пересилили отцовские чувства Тараса, религиозностью, похоже, не отличавшегося. «— Врешь ты, чертов сын! — сказал Бульба, — сам ты собака! Как ты смеешь говорить, что нашу веру не уважают! Это вашу еретическую веру не уважают! — Эге-ге! — сказал гайдук, — а я знаю, приятель, ты кто: ты сам из тех, которые уже сидят у меня. Постой же, я позову сюда наших».
Новая взятка спасает казака и евреев. Тарас вернулся в Украину и набрал новое войско. Как погиб герой, не уступив проклятым ляхам и люльки, помнит каждый, читавший повесть о свирепом атамане.
Гоголь сохранил казакам память о геройском полковнике Тарасе Бульбе. А евреям — о беспримерной жестокости бездушных злобных казаков.
Поиски чего-то положительного в антисемитской стряпне великого Гоголя напомнили мне анекдот, который, по-моему мнению, точно передаёт это занятие.
Идут два сотрудника. Один говорит другому: «Наш начальник такое г-вно». Тут он поворачивается и видит, что сзади за ними идёт начальник. «Но я имею в виду в самом лучшем смысле этого слова».
«Лермонтов об еврействе своего биологического отца, можно предположить, знал»
Борис Гулько, Вы не могли бы привести источник этой информации?
Boris Gulko: 03.04.2025 в 16:08
«Откуда, задумался я, моё желание понимать повесть Гоголя
по-иному?»
***********************************************************
Ну, нет у меня желания понимать повесть Гоголя по-иному.
И утвердился я в этом своём нежелании (что б не сказать отвращении)
и по Вашей «вине».
«Погром описан Гоголем почти весело: «Бедные сыны Израиля, растерявши все присутствие своего и без того мелкого духа, прятались в пустых горелочных бочках, в печках и даже запалзывали под юбки своих жидовок; но казаки везде их находили. . . Жидов расхватали по рукам и начали швырять в волны. Жалобный крик раздался со всех сторон; но суровые запорожцы только смеялись, видя, как жидовские ноги в башмаках и чулках болтались на воздухе». («Казаки и евреи, Гоголь и Бабель» Борис Гулько Часть I. Гоголь 23.7.2023).
Ни забыть, ни простить!
Вы правы: именно весело воспроизводит дикий погром классик русской литературы.
Допускаю, что хамасовские интеллектуалы «Тараса Бульбу» читали и даже, возможно, вдохновившись повестью, устроили нам похожий погром 7.10.23. Да, притянуто, но возможно.
Понимание Жаботинским этого произведения — единственно естественное для еврея.
Уважаемый Лазарь, прочёл ваше эссе о Тарасе Бульбе. Эссе яркое. Оно — традиционное, в русле понимания Жаботинского из его знаменитой статьи «Русская ласка».
Откуда, задумался я, моё желание понимать повесть Гоголя по-иному?
Сейчас, после постоянных побед евреев начиная с войны за независимость, почти 80 успешных лет, проподает желание постоянно обижаться. Мы носатые, странно одеваемся? Как хотим, так и одеваемся. Я читал версию, что еврейки выходят замуж только за носатых, а бедные курносые или вообще с нормальными носами вынуждены жениться на нееврейках. Хотя неправда, зато смешно.
Мы привыкаем, что сильные, успешные. Гоголь видел в нас нечто мистическое, и это интересно. В Тарасе Бульбе евреи превосходят во-всём казаков, но чтобы увидеть это, нужно воспринимать нас как победителей. Какими мы и являемся.
Benny B: по фабуле еврей Янкель считает себя обязанным Тарасу Бульбе своим спасением во время погрома и берётся за деньги помочь тому хотя бы увидеть сына перед казнью того, а то и спасти. Ничего аморального в этом нет. Евреи часто работали на стороне народов, среди которых жили. Тем более, что противная сторона была не лучше.
Взявшись помочь Тарасу, евреи проявили максимум изобретательности, что свойственно нам, когда мы берёмся за дело. И дело не аморально.
Так что вся история не нарушает моральных принципов евреев.
Есть ещё «знающая жидовка», которая вылечила израненного Тараса. Это тоже характерно для евреев. Кто-то же излечил Синуара от рака мозга. Это показывает, что среди нас есть замечательные врачи.
В целом евреи в повести Гоголя предстают достойными людьми, в отличии от казаков.
В этом замысел, или магия, или особенности мастерства Гоголя. Не знаю, умышленно ли, но талант его привёл к такому результату.
Boris Gulko: 03.04.2025 в 06:41
======
В основном согласен.
А в чём не полностью согласен — там это субъективно.
Должен признать неудачу своей публикации. Я видел её смысл в предложении иного прочтения повести Гоголя. Гениальный писатель, он, имитируя восхищение казаками, изобразил их полулюдьми-полуживотными, главные качества которых нечеловеческая жестокось, непроходимая глупость и неудержимое пьянство.
Евреи, изображаемые, вроде, карикатурно, без какой либо симпатии, постеренно превращаются в умниц, пытающихся помочь отчаявшемуся отцу, теряющему последнего сына, и демонстрируют при этом изобретательность.
Никто из авторов 17 комментариев не обратил внимания, что я предлагаю перелицовку хрестоматийного произведения, вернее его понимания.
Boris Gulko: … я предлагаю перелицовку хрестоматийного произведения, вернее его понимания.
======
Такое понимание «Тараса Бульбы» в своей еврейской части частично похоже на историю колдуна Билама из Торы, который хотел проклясть еврейский народ, но по воле Творца благословил его.
Но по-моему «Тарас Бульба» это всё же именно проклятие евреев: евреи тут НЕ умницы, пытающиеся помочь отчаявшемуся отцу. Нет, евреи тут это жалкие и одновременно хитро*опые существа, подвергающие свой еврейский народ смертельной опасности мести Тараса в случае неудачи своей хитро*опости.
Многоуважаемый Борис Францевич!
Вы предлагаете «перелицовку хрестоматийного произведения».
Почти уверен, что Вы не читали на эту же тему «перелицовки» статью «Русские витязи, украинские лыцари и жид Янкель» в «Заметках по еврейской истории» (№7(98) Июль;2008 года).
Рискните любопытства ради.
Вот фрагмент оттуда о том, почему никакая перелицовка сути повести не изменит. Автор пишет:
«… поинтересовался переводом повести на иврит: есть такой, достаточно давний (вероятно, не единственный), выполненный вполне профессионально и адекватно, где всё «жидовское» названо вполне лояльно «ха-йегуди» и где даже хорошие иллюстрации не могут умалить эпического величия Тараса в сопоставлении с порочным и никчемным Янкелем».
Ну и, конечно, классика:
Стоило бы, может быть, … тут переписать слишком забытые несколько страниц из того же «Тараса Бульбы». Ничего подобного по жестокости не знает ни одна из больших литератур. Это даже нельзя назвать ненавистью, или сочувствием казацкой расправе над жидами: это хуже, это какое-то беззаботное, ясное веселье, не омраченное даже полумыслью о том, что смешные дрыгающие в воздухе ноги – ноги живых людей, какое-то изумительно цельное, неразложимое презрение к низшей расе, не снисходящее до вражды».
Boris Gulko: 01.04.2025 в 20:46
Никто из авторов 17 комментариев не обратил внимания, что я предлагаю перелицовку хрестоматийного произведения, вернее его понимания.
—————————————
«А не замахнуться ли нам на Вильяма, понимаете ли, нашего Шекспира?»(с) Впрочем такая попытка на этом Портале уже была: «ВЕНЕЦИАНСКИЙ КУПЕЦ» — ЮДОФОБИЯ ИЛИ ЮДОФИЛИЯ? https://z.berkovich-zametki.com/y2023/nomer11_12/moor/ 🙂
Полностью с вами согласен. Недавно, уже в очень почтенном возрасте, перечитал «Тарас Бульба» и у меня как бы открылись глаза. Ведь запорожцы изображены абсолютными варварами (вольно или невольно?) и у украинцев (русских) должно быть гораздо больше претензий к Гоголю чем у евреев. Ведь такое представление евреев было типичным в то время (и не только в русской литературе) и представлены они через тех же самых запорожских казаков.
С уважением, Олег Балагула.
Хороший, информативный обзор всезнающего Бориса Гулько. И написано ладно и складно, как, впрочем и всегда у него.
Вот только… А ведь можно написать на обозначенную автором тему лапидарно, как Чехов, буквально одним предложением:
Великая русская литература и евреи? «Евреи, как и другие люди с хорошо развитым эстетическим вкусом, любят великую русскую литературу».
ThAT’S IT!
Ну, а коли серьезно…
Что, если в который раз поминая гениальную максиму автора Портала Леонида Гиршовича о том, что
«Это заблуждение думать, что Россия сидит на нефтяной игле. Россия сидит на игле русской литературы ХIХ века. Это ее главное полезное ископаемое»,
забросить нам окончательно и бесповоротно сканировать это самое «главное ископаемое» на предмет а «Был ли Пушкин евреем», не говоря о его няне.
Есть что-то унизительное для самих нас в этих нескончаемых изысканиях на столь излюбленную еврейскими интеллектуалами тему. Но мы же не копаемся в англосакской литературе, чтобы выводить на чистую воду все антисемитские линии, в ней наличиствующие. И до рвоты омерзительный Феджин из Оливера Твиста ничего не меняет в нашем отношении ни к великому Диккенсу, ни к великой английской литературе?
Ну, это мнении (о неуместности дальнейшего сканировании русской литературы на жидоедство) очень личное мнение, которое никому не навязываю.
Но есть к этому тексту и вполне конкретные претензии.
Когда даешь такой подробный анализ на тему «русской литерутуры и евреев»… То куда подевалось страстное юдофильство Горького? Где упоминание о патологическом отвращении к антисемитизму Набокова? Где, хотя бы пунктиром, о Лескове, в начале — авторе жидоедских рассказцев («Жидовская кувырколлегия» одна чего стоит!), а потом — авторе потрясающе филосемтиского очерка «Еврей в России. Несколько замечаний по еврейскому вопросу»?
Глупо обсуждать то, что автор (Борис Гулько) не включил в текст. Я сама не переноши, когда это делают под моими текстами. Это почти всегда неуметсно. Но не в этом щекотливом вопросе.
А иначе, какой-то нехороший задор ощущается в этом очерке.
Вот был такой человек в русско-советском литератураоведении — Давид Заславский. Наш, разумеется, еврей. Засранец и подлец был еще тот. Травил в «Правде» Мандельштама, Пастернака, первым подписывал антиизраильские «обращения советской общественности»…
Но обзор на абсолютную схожую с вашим очерком тему «Евреи в русской литературе», как это ни странно, вот этого задорного (или вздорного?) привкуса не имеет.
Вот тут под Вашим текстом, израильский историк, поклонник пораженчества Израиля и протестного перекрывания проезжих магистралей его городов и весей, предлагает евреям «забыть тарас бульб». Из чего делается понятно, что «Мертвые души» он, бедолага, никогда не читал и не прочтет, поскольку, помимо «истории Израиля», с головой уходит в романы о жизни СЕГОДНЯШНЕГО еврейства…
А я предлагаю, ровным счетом, обратное. Читать ВЕЛИКУЮ РУССКУЮ ЛИТЕРАТУРУ не из видов (даже таких благородных, как выявление в ней антисемитский течений), а только и исключительно из наслаждения. Чистейшего. Беспримесного. Бескорыстного.
И закончу одной крамольной мыслью: прекрасно относящегося к евреям русского писателя Короленко можно в этом процессе опустить. Чехов правильно ему вменял, что он пишет вяло, и во всех отношениях чудесному Короленке, чтобы исправить этот недостаток следует иногда изменять жене.
И одна фактологическая ошибка: Пушкину, после его южной ссылки в Кишинев и Одессу, был очень хорошо известен тип еврея, поскольку их в этих городах уже тогда (в 1820-ых) было, ну просто завались.
Хороший, информативный обзор всезнающего Бориса Гулько. И написано ладно и складно, как, впрочем и всегда у него.
Вот только… А ведь можно написать на обозначенную автором тему лапидарно, как Чехов:
Великая русская литература и евреи? «Евреи, как и другие люди с хорошо развитым эстетическим вкусом, любят великую русскую литературу».
Ну, а коли серьезно…
Что, если в который раз поминая гениальную максиму автора Портала Леонида Гиршовича о том, что
«Это заблуждение думать, что Россия сидит на нефтяной игле. Россия сидит на игле русской литературы ХIХ века. Это ее главное полезное ископаемое»,
забросить нам окончательно и бесповоротно сканировать это самое «главное ископаемое» на предмет а «Был ли Пушкин евреем», не говоря о его няне.
Есть что-то унизительное для самих нас в этих нескончаемых изысканиях на столь излюбленную евреями тему. Но мы же не копаемся в англосакской литературе, чтобы выводить на чистую воду все антисемитские линии, в ней наличиствующие. И до рвоты омерзительный Феджин из Оливера Твиста ничего не меняет в нашем отношении к великому Диккенсу?
Ну, это (о сканировании русской литературы на жидоедство) общее и очень личное мнение, которое никому не навязываю.
Но есть и вполне конкретные претензии к этому тексту.
Когда даешь такой подробный анализ на тему «русской литерутуры и евреев», то куда подевалось страстное юдофильство Горького? Где упоминание о патологическом отвращении к антисемитизму Горького? Где, хотя бы пунктиром, о Лескове, в начале — авторе жидоедских рассказцев («Жидовская кувырколлегия» одна чего стоит!), а потом — авторе потрясающе филосемтиского очерка «Еврей в России. Несколько замечаний по еврейскому вопросу»?
Глупо обсуждать то, что автор (Борис Гулько) не включил в текст. Это почти всегда верно. Но не в этом щекотливом вопросе.
А иначе, какой-то нехороший задор ощущается в этом обзоре.
Вот был такой человек в русско-советском литератураоведении — Давид Заславский. Наш, разумеется, еврей. Гаденыш был еще тот. Травил в «Правде» Мандельштама, Пастернака, первым подписывал антиизраильские «обращения еврейской общественности»…
Но обзор на абсолютную схожую с вашим тему «Хороший, информативный обзор всезнающего Бориса Гулько. И написано ладно и складно, как, впрочем и всегда у него.
Вот только… А ведь можно написать на обозначенную автором тему лапидарно, как Чехов:
Великая русская литература и евреи? «Евреи, как и другие люди с хорошо развитым эстетическим вкусом, любят великую русскую литературу».
Ну, а коли серьезно…
Что, если в который раз поминая гениальную максиму автора Портала Леонида Гиршовича о том, что
«Это заблуждение думать, что Россия сидит на нефтяной игле. Россия сидит на игле русской литературы ХIХ века. Это ее главное полезное ископаемое»,
забросить нам окончательно и бесповоротно сканировать это самое «главное ископаемое» на предмет а «Был ли Пушкин евреем», не говоря о его няне.
Есть что-то унизительное для самих нас в этих нескончаемых изысканиях на столь излюбленную евреями тему. Но мы же не копаемся в англосакской литературе, чтобы выводить на чистую воду все антисемитские линии, в ней наличиствующие. И до рвоты омерзительный Феджин из Оливера Твиста ничего не меняет в нашем отношении к великому Диккенсу?
Ну, это (о сканировании русской литературы на жидоедство) общее и очень личное мнение, которое никому не навязываю.
Но есть и вполне конкретные претензии к этому тексту.
Когда даешь такой подробный анализ на тему «русской литерутуры и евреев», то куда подевалось страстное юдофильство Горького? Где упоминание о патологическом отвращении к антисемитизму Горького? Где, хотя бы пунктиром, о Лескове, в начале — авторе жидоедских рассказцев («Жидовская кувырколлегия» одна чего стоит!), а потом — авторе потрясающе филосемтиского очерка «Еврей в России. Несколько замечаний по еврейскому вопросу»?
Глупо обсуждать то, что автор (Борис Гулько) не включил в текст. Это почти всегда верно. Но не в этом щекотливом вопросе.
А иначе, какой-то нехороший задор ощущается в этом обзоре.
Вот был такой человек в русско-советском литератураоведении — Давид Заславский. Наш, разумеется, еврей. Гаденыш был еще тот. Травил в «Правде» Мандельштама, Пастернака, первым подписывал антиизраильские «обращения еврейской общественности»…
Но обзор на абсолютную схожую с вашим тему «Евреи в русской литературе» Хороший, информативный обзор всезнающего Бориса Гулько. И написано ладно и складно, как, впрочем и всегда у него.
Вот только… А ведь можно написать на обозначенную автором тему лапидарно, как Чехов:
Великая русская литература и евреи? «Евреи, как и другие люди с хорошо развитым эстетическим вкусом, любят великую русскую литературу».
Ну, а коли серьезно…
Что, если в который раз поминая гениальную максиму автора Портала Леонида Гиршовича о том, что
«Это заблуждение думать, что Россия сидит на нефтяной игле. Россия сидит на игле русской литературы ХIХ века. Это ее главное полезное ископаемое»,
забросить нам окончательно и бесповоротно сканировать это самое «главное ископаемое» на предмет а «Был ли Пушкин евреем», не говоря о его няне.
Есть что-то унизительное для самих нас в этих нескончаемых изысканиях на столь излюбленную евреями тему. Но мы же не копаемся в англосакской литературе, чтобы выводить на чистую воду все антисемитские линии, в ней наличиствующие. И до рвоты омерзительный Феджин из Оливера Твиста ничего не меняет в нашем отношении к великому Диккенсу?
Ну, это (о сканировании русской литературы на жидоедство) общее и очень личное мнение, которое никому не навязываю.
Но есть и вполне конкретные претензии к этому тексту.
Когда даешь такой подробный анализ на тему «русской литерутуры и евреев», то куда подевалось страстное юдофильство Горького? Где упоминание о патологическом отвращении к антисемитизму Горького? Где, хотя бы пунктиром, о Лескове, в начале — авторе жидоедских рассказцев («Жидовская кувырколлегия» одна чего стоит!), а потом — авторе потрясающе филосемтиского очерка «Еврей в России. Несколько замечаний по еврейскому вопросу»?
Глупо обсуждать то, что автор (Борис Гулько) не включил в текст. Это почти всегда верно. Но не в этом щекотливом вопросе.
А иначе, какой-то нехороший задор ощущается в этом обзоре.
Вот был такой человек в русско-советском литератураоведении — Давид Заславский. Наш, разумеется, еврей. Гаденыш был еще тот. Травил в «Правде» Мандельштама, Пастернака, первым подписывал антиизраильские «обращения еврейской общественности»…
Но обзор на абсолютную схожую с вашим тему, https://www.lechaim.ru/ARHIV/133/zaslav.htm, как ни странно, этого ненужного задора не содежит.
Вот тут под Вашим текстом, израильский историк, поклонник пораженчества Израиля и протестного перекрывания проезжих магистралей его городов и весей, предлагает евреям «забыть тарас бульб». Из чего делается понятно, что «Мертвые души» он, бедолага, никогда не читал и не прочтет, поскольку, помимо «истории Израиля», с головой уходит в романы о жизни СЕГОДНЯШНЕГО еврейства…
А я предлагаю, ровным счетом, обратное. Читать ВЕЛИКУЮ РУССКУЮ ЛИТЕРАТУРУ не из видов (даже таких благородных, как выявление в ней антисемитский течений), а только и исключительно из наслаждения. Чистейшего. Беспримесного. И бескорыстного.
И закончу крамольной мыслью: прекрасно относящегося к евреям русского писателя Короленко можно в этом процессе опустить. Чехов правильно ему говорил, что он пишет вяло, и ему, чтобы исправить этот недостаток следует иногда изменять жене.
И одна фактологическая ошибка: Пушкину, после его южной ссылки в Кишинев и Одессу, был очень хорошо известен тип еврея, поскольку их в этих городах уже тогда (в 1820-ых) было, ну просто завались.
Описка: В «Где упоминание о патологическом отвращении к антисемитизму Горького?» следует читать «где упоминание о патологическом отвращении к антисемитизму Набокова?
Интересно, хотя некоторые вещи я понимаю по-другому.
P.S.: Тарас Бульба и его запорожцы многим напоминают мне Яхье Синвара и его палестинцев.
Только запорожцев Запад (польские паны) жестоко угнетал с помощью евреев (управляющие и арендаторы у панов), а палестинцев Запад не менее жестоко умиротворяет евреями. Ну и палестинцы НЕ пьянствуют, слава пророку Мухаммеду.
Зная, что в русской литературе был не только Гоголь, но и Короленко, жду продолжения интересной работы многоуважаемого господина Гулько.
Действительно, зачем искать антисемитов в российской словесной публичности прошлых веков, когда она открыто демонстрируется и в мартапрельской 2025 г. печатной продукции.
Ниже цитаты, а интересующийся легко найдёт их оригинал:
26 марта 2025
«Израиль готовится законодательно запретить Христа»
29 марта 2025
Статья «Вынос Сороса из избы»
«Один из представителей российских «демократов» перестроечной волны Пётр Авен приводил следующую цитату Бориса Березовского об Америке «демократов»: «Америкой на самом деле управляют семь или восемь семей, мы точно не знаем сколько. В основном, конечно, еврейских. Они собираются где-то раз в год и решают основные вопросы – кандидатура президента США, ставки ФРС, вторжение в какой-нибудь Ирак. На самом деле решают именно они, а демократия – это разводка для лохов».
На новом витке своей истории печатное слово в России предупреждает о глобальной опасности «сионских мудрецов». И это не из сетевой помойки. Да, Соросу чужд сионизм и Израиль, но как еврей, глобальный решала, фигура подходящая.
«От других великих писателей Гоголь отличался ещё тем, что в его зрелых произведениях положительных персонажей вообще нет».
——————————————
Большое спасибо за интересный рассказ.
Но от других писателей Гоголь отличается хотя бы тем, что честен, по крайней мере, сам с собой. Он пишет, например, в своих «Выбранных местах.. «, что писателю неоткуда взять эти неприглядные образы, очевидно, отсылка к «Мертвым душам», кроме как из самого себя, и эти образы — это и есть, преобразованный и подпольный, сам он.
Я написал неточно, по памяти.
Господа со-сайтники, может надо перестать виртуально жить прошлой жизнью, забыть про «тарас бульб»?
Изучать тонкости написанного антисемитом в позапрошлом веке?
Есть прекрасная СОВРЕМЕННАЯ еврейско-ИЗРАИЛЬСКАЯ литература.
Я уже давал ссылку на нового (для меня) нашего писателя Рои Хена и его великолепную книгу «Души»
https://flibusta.is/a/242906
В ней именно о прошлой жизни нашего народа, рассказанное Сегодня.
Сэм: 01.04.2025 в 06:59
———————————
Сэм, а за что же ещё полупрофессиональные специалисты по русской литературе будут критиковать русских писателей если не антисемитизм? Иногда ведь им хочется не только Обаму пропесочить, но и Пушкина с Гоголем😂.
Bingo!
Да, Сэм, далеко Вас завела отлучка от чтения написанного лучшими из мертвых. Причем, вне тем, топографии, и вероисповеданий.
По Сёме Давидивичу — лучшее, это то что написано СЕГОДНЯ.
(А из этого лучшего, разумеется, лучшее из лучшего, cream de la cream, то, что пишет СЕГОДНЯ сам Сёма Давидович).
Вот возьмусь я в двунадесятый раз перечитывать роман Жаботинского «Пятеро», а то еще и захочу о нем написать, да и опубликовать на Портале… Но потом вспомню, что надо тратить время только на то, что написано СЕГОДНЯ и отброшу гениальные «Пятеро» в сторону… Сёма Давидович не велел…
Cоня, а вы прочтите — вдруг понравится!
Или тот факт, что понравилось мне, всё определяет? Тогда сочту за комплимент.
Насчёт «Пятеро» Жаботинского. Читал конечно, как и «Слово о полку» и «Самсон Назорей»
И понравилось.
Очень понравилось, особенно «Слово…»
Но, Соня, хоть сегодня и 1 апреля, но напишу серьёзно:
Жаботинский — деятель сионизма на голову выше Жаботинского — писателя.
Но вы — пишите, не обращайте на меня внимания.
Полюбопытствую, как пишут современные израильские писатели. Спасибо.
Но то, что выделили болдом, как аксиомно верное утверждение: «Жаботинский — деятель сионизма на голову выше Жаботинского — писателя.» — вовсе не так. Вернее, оно и верно и ложно, в одно и тоже время.
Жаботинский благородно принес на алтарь еврейского дела самое дорогое, чем он обладал:
Свой громадный пластический дар русского писателя, который наиболее зримо проявился именно в его «Пятеро». Они написаны в 36-ом в Париже, когда вовсю писали и публиковались такие титаны русской словесности, как Бунин, Набоков, Алексей Толстой… Но ни один из них не сподобился написать роман такой ошеломляющей стилистической новизны и совершенства, как Пятеро. Изящество, лаконичность, новый язык, и без всякого там джойсовско-прустовского модернизма. Недаром завистливый на настоящее Дима Быков не устает повторять, что Пятеро — самое переоцененное произведение Жаботинского. Сам он — переоцененное произведение…
А вот Самсон Назарей, как художественное, показался как раз провальным…
Знаете, какой есть смешной довод, что Жаботинский — гений.
Алекс Тарн переводит всех подряд израильских поэтов, не боясь, что их давно перевели другие мастера перевода. И переводит — превосходно.
Но единственный, до чьей поэзии он не дотрагивается — это Хаим Бялик.
И я догадываюсь, почему. Его переводил Жаботинский. А Тарн, который любит быть первым, понимает, что тут ему не светит. А мои израильские друзья, владеющие высоким ивритом, говорили мне, что переводы Жаботинские звучат гармоничней оригинала. И именно ими был очарован Горький, когда писал свою статью о Бялике.
А Вы могли бы сравнить и высказать свое мнение?
Соня, это вы про Тарна меня спрашиваете?
Если не меня, то можете дальше не читать.
А если меня, то отвечу:
у меня в очереди на прочтение столько написанного настоящими профессионалами, то до Тарна боюсь очередь не дойдёт.
Если не понадобиться прочесть для своей статьи, как прочёл, когда собирал материалы про труд Нетанияу.
Сэм, Вы ведь серьёзный эрудированный человек! Ну как Вы можете писать такое: «Жаботинский как деятель сионизма на голову выше Жаботинского-писателя»? Читая — и перечитывая — «Пятеро», я иногда искренне жалею, что Жаботинский тратил своё время на что-либо другое, кроме художественного творчества. Его писательский талант просто завораживает! Это какое-то волшебство! Я даже не очень понимаю, как он этого добивался…
Знаете, Александр, учитывая сои политические взгляды могу с Вами в чём-то согласться — действительно жаль.
А за комплимент спасибо
=========Ув г-н Сэм,
Все мы дети СВОЕГО ВРЕМЕНИ,
и это от мест где обитают белые медведи до пингвинов
слегка южнее.
А китература русская и не русская в тч израильская всегда проходит
испытание временем и сегодняшних властителей дум завтра никто
не помнит.
-–––––––––
Вместе с тем не худо помнить, что художественная литература
не слепок или эхо исторического факта и попытка автора
выносить вердикт исторической личности или группе людей читая
Гоголя и неГоголя несостоятельны.
«Но в интеллектуальное поле христианской Европы страна не входила ещё долго.»
Вы правы. Не входила очень долго. До 1922 года. До «философского» парохода.
Позже, после «полной и окончательной победы социализма» «философские пароходы» стали традицией. Высылали не коллективно, но индивидуально довольно часто. Тем самым подпитывая европейский интеллектуализм.
https://dzen.ru/a/X9enaILnVlXRWEqq
До знакомства с этой статьёй я думал, что знаю всё о теме «Русская литература и евреи», а оказалось, что я многого не знаю. Спасибо, уважаемый Борис Гулько, за замечательную информацию!
Александр Левковский: 31.03.2025 в 20:38
До знакомства с этой статьёй я думал, что знаю всё о теме «Русская литература и евреи», а оказалось, что я многого не знаю.
——————————
Хотите узнать больше — прочтите статью Давида Заславского «Евреи в русской литературе» https://www.lechaim.ru/ARHIV/133/zaslav.htm 😉
Иосиф Гальперин, насчёт Одессы и Молдавии я согласен. Я оспаривал лишь фразу:
«Ко мне постучался презренный еврей». Весь этот «жестокий романс» — стилизация. И использовать образ «презренного еврея» — по-моему — неважный вкус, недостойный «нашего всего».
«Использовать образ «презренного еврея» — по -моему- неважный вкус.»
___________________
Стихотворение » Чёрная шаль», подзаголовок «Молдавская песня», было написано 21-летним А Пушкиным в Кишинёве, и не является стилизацией, а стало основой для многочисленных будующих стилизаций и пародий. Презренным называет еврея не поэт, а его поэтический герой, скорей всего бессарабец, раз песня «молдавская». Кстати политкорректное российское еврей в тех краях не использовалось, нашего брата местное христианское население называло по самоназванию жид или жиду т. е. иудей.
Ради точности стоит напомнить, что Пушкин бывал в Молдавии и Одессе, где вполне мог видеть евреев.