Владимир Янкелевич: Осколки

Loading

Владимир Янкелевич

Осколки

Продолжение. Начало в журнале «Семь искусств» № 40№ 42№ 43, в Мастерской здесь и здесь

Я как-то неожиданно для себя стал всё чаще возвращаться в прошедшие годы. Вернее не я стал возвращаться, а память вдруг, как-то сама по себе, подбрасывает совершенно неожиданно казалось уже давным-давно забытое. «Но когда по ночам бессонница…», а она, к сожалению, стала постоянной спутницей, «мне на память приходит» не что-то цельное, а так, осколки прошлого. Иногда — это странный сон из далекого детства, а иногда просто мысли убегают в прошлое, не то, чтобы с сожалением — эх, не так нужно было сделать — а вроде смотришь фильм о собственной жизни…

***

Перед отъездом сына в Израиль мы отправились в совместную прогулку на парусной яхте полюбоваться бухтами и подышать морским воздухом. Курс взяли на юг, в бухту Сидими. От нее через 100 км на юг начинался уже Китай. Экипаж был такой: капитан, он же хозяин яхты, я, сын с подругой, и в последнюю минуту присоединился к нам шестнадцатилетний племянник.

Места там великолепные, красоты необыкновенной. К ним бы привлечь инвестиции, да еще и приложить руки и голову, желательно трезвую.

Бухта Сидими

Первым на берегу нас встретил памятник Михаилу Ивановичу Янковскому.

Памятник Янковскому

Раньше на памятнике была надпись буквами из цветного металла: «Он был дворянином в Польше, каторжником в Сибири, нашел приют и славу в Уссурийском крае. Содеянное им — пример будущим хозяевам земли». Оказалось, что цветной металл «будущим хозяевам земли» нужнее, так что надписи уже не было.

Янковский поселился в Сидими в 1879 году. Времена были тяжелые, из Китая совершали набеги хунхузы[i], вырезавшие всю семью его товарища, шкипера Гека. Но Янковский с Геком были сильными людьми — с хунхузами справились. Михаил Иванович Янковский сумел создать на полуострове многоотраслевое хозяйство, вывел лучшую на Дальнем Востоке породу лошадей, заложил первую в России плантацию дикорастущего женьшеня, занимался выращиванием пятнистых оленей в охраняемой лесопарковой зоне, оставил след в истории Приморья как географ, орнитолог, энтомолог, естествоиспытатель, археолог и общественный деятель. А партнером Янковского был Юлий Бринер.

«Бриннер» — «как много в этом звуке для сердца» того, кто в начале 60-х смотрел «Великолепную семерку».

Как мы подражали Крису, какая была походка, а как он выхватывал кольт… Потом «хороших парней с кольтами» стало очень много, но все это уже было не то, Юл Биннер, внук Юлия Бринера, родившийся во Владивостоке — он был кумиром.

Юлий Иванович Бринер умер в 1920 году и был похоронен в фамильном склепе жены в Сидими, а его семье в 1931 г. пришлось бежать из Приморья на английском пароходе. Так как их искали, Бринеры ждали в открытом море несколько часов. Таким образом семья Бринеров попала в Харбин, где уже были открыты филиалы отцовских фирм и можно было продолжить работать. Из Харбина в 1934 году семья Бринеров перебралась в Париж, что их и спасло.

Мы идем по узкой тропинке. Кругом — уссурийская тайга, лес, сопки. И вдруг, как-то неожиданно в распадке — дорические колонны, греческий ордер — склеп Бриннеров. Над его разрушением упорно трудились «благодарные потомки», останки из склепа выбросили, но сам склеп оказался крепким и дожил до наших дней.

Склеп Бриннеров в Сидими

На здании, где жил когда-то Юл Бриннер во Владивостоке — сейчас в этом здании Приморское морское пароходство — мемориальная доска.

Мемориальная доска на здании Дальневосточного морского пароходства

На открытой поляне стоит деревянный дом Бриннеров. К сожалению, фотография, сделанная мной, не сохранилась, вот эта — дает некоторое представление о доме:

Дом Бринеров в Сидими

Мы гуляли по комнатам, любовались прекрасными видами из окон, казалось, что даже если ты никогда в жизни не рисовал, то здесь лишь нужно взять в руку кисть, и все получится само собой.

Очевидно, что такие мысли возникли не только у меня. Дом передали молодым художникам, как дом творчества, а они обязались его собственноручно отремонтировать. Ну что сказать, люди они творческие, решили сначала это событие отметить. А потом — «Дом, как видите, сгорел, но за то весь город цел». В общем — дома больше нет…

Вечером мы отправились в обратный путь. Капитан яхты, встретив друзей перед отходом, отметил это событие, и потому основательно уснул. Яхту пришлось вести мне, правда плавсредство без мотора я водил в последний раз лет за 30 до этого.

Быстро стемнело, практически не стало ветра, да еще и сильный туман — видимость метров семь. Состояние необычное. Когда в сплошном тумане видимость 7 метров, то эти семь метров и вверх, и вправо, и влево, короче — ты оказываешься в такой туманной сфере, как будто тебя накрыл круглый серый звуконепроницаемый плафон… Вода — черная, как бы отражающая верхнюю сферу, ее практически не видно, то ли вода, то ли открытый космос… Яхта беззвучно еле движется… Теряется ощущение реальности…

Но нужно во Владивосток, пришлось долго лавировать, ловить малейший ветер. Так и шли всю ночь. А когда стало рассветать, то исчез туман, появился ветер, и наше путешествие благополучно закончилось.

Немного о Харбине

Харбин для нас, жителей Владивостока, не был заграницей. Во-первых, он был рядом, а во-вторых, он был построен теми же, кто строил и Владивосток — похожие здания, интерьеры. Только вот китайчата бегают и клянчат:

— Капитана, капитана, дай доллар! Капитана, папа-мама нету, дай доллар!

У них был такой прием — обнимут ногу и висят на ней. Вот повис у меня на ноге один такой. А они смышленые, русский учили сходу.

Я говорю ему:

— Папа-мама нету?

— Нету!!!

— Кушать хочешь?

— Да, хочу! Дай доллар!

— Поехали во Владивосток! Я буду папа, а вот — мама.

Пацан опешил и пошел с нами, медленно соображая, потом вдруг как заорет:

— Не-е-е-е-т!

И убежал. Но такие штуки иногда проходили на грани фола. Сидим, обедаем в каком-то ресторане. К сыну все время подходят куни (девушка — по-китайски), работающие в ресторане, и очень бесцеремонно его разглядывают, некоторые трогают за руку.

Сын спрашивает одну, особенно активную:

— Хочешь со мной во Владивосток? Поехали.

Та убежала, а через минут пятнадцать явилась с чемоданом. Еле отбились.

Пекин — это совсем рядом. 50 минут лета от Харбина. В лобби гостиницы я сделал такую фотографию:

Сын с китайскими красавцами в лобби гостиницы. Пекин

Эту фотографию позже послал в США брату с такой припиской:

— Представляешь, Сашка завел роман с двумя китайскими красавицами, а теперь нагло вызвал нас в Пекин, так как он, видите ли, не знает, на какой остановить свой выбор.

Вот молодое пополнение
А вот отдыхающие девушки

В Пекине мы посетили Главного раввина Пекина Шимона Фрейндлиха. 

Интересно, что такой конфессии — иудаизм — там, в Китае, юридически нет. Как объяснил мне раввин Шимон, для регистрации нужно заявить совсем небольшую (для Китая) цифру — шесть миллионов верующих. Но, как я понял, до этой цифры немного не дотянули, хотя, вероятно, подошли близко. Я так пишу потому, что разгуливая по Пекину в кипе, я через каждые 10-15 минут слышал:

— Шалом!

Так приветствовали не только евреи всех стран и континентов, но и очевидные этнические китайцы.

Поскольку нет конфессии «иудаизм», то нет и синагоги. Люди в шаббат собираются в коттедже раввина, где молятся и слушают его речи. Понять все, что он говорил, мне не удалось, английского просто не хватило, но говорил он здорово. Во-первых — у него явные канторские способности, его речь была, как песня, а во-вторых… Во-вторых слушавший его бриллиантщик из Амстердама, по внешнему виду — крутой, прожженный делец, прослезился и хотел полезть в карман за чековой книжкой, но потом они с раввином решили, что чек он пришлет позже. А выбить из амстердамского бриллиантщика слезу и чек просто шаббатной речью — ох, не простое это дело.

Прощальный снимок с раввином Шимоном

На прощание мы сфотографировались. Рав Фрейндлих посмотрел на снимок и сказал:

— Хитрый еврей. Меня выставил на передний план, где торчит мой живот, а сам свой спрятал за мной.

А это еврейская школа в Пекине. Как видите — там евреи очень разные

На обратном пути во Владивосток, в Харбине мы с женой посетили синагогу. Евреев там, в отличии от Пекина, нет, в синагоге сегодня музей.

 


[i] Хунхузы — члены организованных банд, действовавших в Северо-Восточном Китае и прилегающих территориях российского Дальнего Востока, Кореи и Монголии во второй половине XIX — первой половине ХХ вв.

Print Friendly, PDF & Email

17 комментариев для “Владимир Янкелевич: Осколки

  1. Замечательно написано! А кого же из двух выбрал Ваш сын, что у Вас появилось такое прекрасное «Вот молодое поколение»? :)))

    Мы в Америке еще застали живиго Юла Бруннера, сначала активного, а потом изможденного раком легких после сильного курения в течение всей жизни. В этом состоянии он выступал против курения по ТВ: «Just don’t do it!» — «Просто не делайте этого!»

  2. Очень-очень интересно и хорошо написано. Я и на карте посмотрела эти места (люблю географические карты).

  3. Спасибо за интересное продолжение воспоминаний.
    В Ташкент после войны по собственной нерасторопности и непониманию советской действительности попало определенное количество «харбинцев». В мое время почти все они подрабатывали преподаванием английского.
    В Израиле харбинцы основали город Мигдаль а-Эмек.
    Ваше «молодое поколение» удивительно напоминает адмирала Эли Марома (Чайни) в детстве. Признавайтесь!
    Вашего сына я понимаю и не понимаю одновременно.
    М.Ф.

    1. Марк,
      Я большой фрагмент этого «китайского» блока, основанный не на личном участии, а на своих поисках в архивах, выделил в отдельную статью, которая должна выйти в Старине.
      На мой взгляд это будет интересно.
      Главная, что я увидел в «китайско-еврейской» истории, это связь далеких территориально и по времени, казалось бы не связанных событий. Там переплелись погромы в России, русско-японская война, отношение Японии к евреям и, в конечном счете, их спасение от фашистского геноцида. Не забудь прочитать.

  4. Л.Сокол-2
    23 Декабрь 2013 at 13:50 | Permalink
    В давние годы я работал на Крайнем Севере нач.сейсмоотряда. У нач.партии вытребовал казённую бутылку спирта «для протирки контактов».

    Ты гляди-ка, приходилось еще и \»требовать\»… На том же Крайнем Севере я проработала часть сезона в геофизической партии. В августе выпал снег. В тот же вечер к нам нагрянул нач.партии с 5 бутылками водки (нас было шестеро), правда, и еду какую-то малосъедобную привез — и то праздник. Каково?! 🙂

  5. Володя, лекция в Сан-Франциско тебе обеспечена: тут харбинцев, как… хотел написать — грязи, но грязи тут нет.. зато харбинцев, как евреев. Где-то до 10 тысяч добрались в 1920-30-е. Через Китай, Японию, Бразилию-Аргентину. Для многих из их третьего-четвертого поколения ты будешь первым человеком, который был в «живом» Харбине. Они весьма харбино-националисты до сих пор.

    1. По Харбинской теме должна в старине выйти статья. Это действительно очень интересно.

  6. Очень интересно.
    А до Кайфэна вы не добрались? Там вроде бы есть сегодня община?

    1. К сожалению не получилось. Там в ходу китайский, и только он. Я имею ввиду дорогу. Возможно в самом городе кто-то знает иврит, но тогда он у нас был на уровне китайского.

  7. Для нас Швеция была гораздо ближе не только географически, но и информационно. Тесть, морской офицер, рассказывал о военной жизни во Владивостоке, но это были дела давно минувших лет… Превосходно написано, Володя. Интересно, ты рапорты о перерасходе спирта и независимых от этого перерасхода поломках оборудования тоже писал так же красиво?

    1. Юлию
      О перерасходе спирта писать было некому. То, что ты получил, то уже израсходовано, а поломки — так электроника — не торпедный аппарат, у нее работа такая — ломаться.
      Ночь. Я дежурный по лодке. Вахтенный колотит кулаком в рубку гидроакустика, где спит Кузьменков, которому на вахту, а тот все не просыпается. Потом проснулся и пошел. Ничего особенного, только долго будили. А потом я обнаруживаю, что у меня пропала бутылка спирта. Кузьменков, где? — Ой, товарищ лейтенант, я ее по ошибке выбросил! Думал, что там …, уже и не помню что. А потом он раскололся, что случайно ее обнаружил и тут же выпил.
      — Кузьменков, ты что, целую бутылку чистого спирта?
      — Да что Вы, товарищ лейтенант, я же сибирский охотник. Идешь на лодке по реке зимой, в правой руке ружо, а в левой румпель. А если лодка переворачивается в ледяной воде? Только вот спиртом и спасались.
      Он всегда говорил «ружо», «пошта»
      Он потом мне свои стихи показывал. Там было что-то вроде: Нам песни поют красавцы дельфины, А в небе висит «Орион»…
      «Орион» — это американский противолодочный самолет, при появлении которого нужно было срочно погружаться и резко уходить в сторону.
      Но о спирте писать — целая статья получится.

      1. В давние годы я работал на Крайнем Севере нач.сейсмоотряда. У нач.партии вытребовал казённую бутылку спирта «для протирки контактов». Зная своих операторов, после обслуживания аппаратуры я прятал эту бутылку в надёжное место за станцию, но через какое-то время заметил, что уровень спирта несколько больше, чем в прошлый раз. Отхлебнул – вода. Даже не допьёшь.
        В чём Вы, безусловно, правы: писать на эту тему — статья выйдет, а если крупным почерком — роман.

  8. Хорошо, Владимир! Жена родилась в Порт-Артуре ( папа-офицер) и прожила там 8 лет. Кое-что о Китае сохранилась в памяти. Судя по её рассказам сегодня совсем другая страна. Кстати, её папа живёт в Израиле и она едет 5 января отмечать его столетие. Замечу к слову, что в Израиле долгожители встречаются довольно часто…

  9. А это прелестное «молодое пополнение» не вашей семьи дело? 🙂

    1. Сильвии
      Не знаю, никогда нельзя быть уверенным.

  10. Володя, замечательно интересно. Какой удивительный мир на Дальнем Востоке. А склеп Бриннеров в глухом лесу выглядит кадром из неизвестного ранее фильма Спилберга: «Индиана Джонс в Атлантиде» 🙂

Обсуждение закрыто.