Журнал-газета истории, традиции, культуры
Прошло много лет. Дети выросли, разъехались. Вышел на пенсию. Переехал из холодного Хартфорда в теплую Флориду. Купили квартиру в русском районе, сделали ремонт. Пляж, концерты, седые волосы, позолоченные очки, кое-какие деньги, — все в порядке. Друзей близких нет, но знакомых, здрасьте — до свидания, полно.
На экстренном заседании обкома объявили о срочной эвакуации заводов и фабрик — станки, оборудование, материалы в поезда и на Восток. Из персонала только специалистов. Рабочие руки и в Сибири найдутся. Прозвучало: «немцы убивают евреев». Но решили не объявлять, не создавать панику в городе, где 30% были евреями.
Польша говорит, что в Израиле неправильно поняли новый закон, неправильно перевели с польского языка… И ни слова о том, что на самом деле произошло. Для чего принят глупый и лживый закон о непричастности Польши к Холокосту?.. Я верю, вам воздастся за все, что сотворили. Не будет вам покоя, поляки, в …
Великий певец Пол Робсон, приехав с гастролями в СССР, сказал: «Я спою несколько песен на еврейском языке». — «Не надо петь еврейские песни, — ответили представители государства всеобщего братства народов.— Пойте лучше песни для черных. У нас не так много евреев». — «А черных у вас много?» — спросил певец…
В бывшем Доме офицеров — маленький музей евреев города Черновцы. Жизнь нашего поколения не представлена. Всеобщий исход евреев не представлен. На входе сидит молодая немка из какой-то замаливающей грехи перед евреями организации. Говорит только на английском и немецком. Смешной музей. Суем доллары в банку.
Сегодня Будапешт полон антисемитизма. Большая необычайной красоты синагога Будапешта — это не синагога, это музей, концертный зал, бутафория. Евреев там нет.
Проходят годы, и факты меняются на притчи. Новое поколение евреев и неевреев знает об этом понаслышке. Кое-кто заговорил о «колбасной» эмиграции. Когда меня спрашивают: «Не мучит ли меня ностальгия по бывшей родине?» Я вспоминаю того проводника из вагона «Чоп–Вена» и ностальгию как рукой снимает…
Сходили на кладбище, попрощались с нашими покойными родственниками. У евреев нельзя по-другому… Они бы не осудили, мы знаем. Мы не уезжали добровольно. Жить так больше было невозможно. Чтобы мы хорошего не делали для той страны, мы оставались изгоями, во всем виноватыми евреями.
Русская жена Валя в Америку не уехала. «Я родину не брошу», — сказала. Она потом погибла в случайной перестрелке при становлении так называемой Приднестровской Республики. Детей у них не было…
В назначенное время, в костюме и галстуке я пришел на прием к начальнику ОВИРа. В приемной никого не было. Меня вызвали по фамилии. Дверь открылась, и я по-военному встал перед офицером в голубой форме…
