Когда Петров решил уберечь его от неосмотрительной затеи и открыл историю происхождения санитарно-курортного лечения, кооператора это откровение нисколько не смутило; он хитро подмигнул Петрову, полез в портфель и показал заключение Минздрава и сертификат качества этой грязи. Петров в недоумении почесал затылок и подумал: «Всё, что нельзя купить за деньги, можно купить за большие деньги. Конечно, всё это липа, но если людям помогает, пускай лечатся».
НА ФАЗЕНДЕ
(рассказ)
В СССР и раньше можно было получить от производства небольшой участок земли, существовали, правда, строгие ограничения на размер домика и участка. Но в конце 80-х годов, когда Советский Союз уже трещал по швам, на его окраинах во всю разгорались межэтнические конфликты, а внутри страны свирепствовала талонная система на продукты и товары первой необходимости, тогда, чтобы как-то отвлечь людей, власти убрали всякие ограничения и начали массово раздавать садовые участки. Как раз в это время по телевизору показывали первый бразильский сериал «Рабыня Изаура», и граждане свои участки стали называть фазендами.
Получив в личное распоряжение заветную землю, рабочий завода Петров, окрылённый романтическими мечтами о прелестях загородной жизни на собственной фазенде, всё свободное время и средства расходовал на постройку дачного домика, столика со скамейками и сортира в виде скворечника. Его участок был расположен на пригорке, а за водой приходилось спускаться вниз к небольшой речке. Как-то раз, закатав штаны, Петров босиком шагал к реке за водой через утопающий в грязи соседний надел. Этот участок мало соответствовал своему назначению, — располагался в низине, где постоянно скапливалась дождевая вода, поэтому был заболочен и заброшен. Петров остановился закурить и, доставая из кармана спички, выдернул ключи от дома. Описав в воздухе дугу, связка плюхнулась в самую гущу жидкой грязи. Петров был вынужден в позе известных членистоногих долго и безуспешно шарить своими клешнями в зловонной жиже. А в это время с вёдрами речной воды мимо шла пенсионерка Матвеевна. Она остановилась передохнуть и обратилась к Петрову:
─ Сосед, аль потерял чего?
Петров решил приколоться.
─ Да нет, ─ говорит, ─ грязевые ванны принимаю. От работы руки ломит.
─ И помогает? ─ удивилась старуха.
─ А то! Я в поликлинику на анализ эту грязь носил, сказали ─ целебная. Получше, говорят, чем в Кисловодске.
Ключи Петров так и не нашёл, а когда через несколько дней снова шёл к речке, на злополучном участке обнаружил Матвеевну с дочкой, зятем и малолетней внучкой. Они сидели на раскладных стульях, вымазанные подсыхающей на солнышке грязью. Петров поприветствовал «курортников» и, давясь от смеха, отправился за водой. Через неделю на грязевом участке уже «лечились» человек десять. Слух о целебных свойствах местной целебной грязи разносился со скоростью цунами. Теперь дачники к своим участкам тащили вёдрами не воду, а грязь. Паломничество продолжалось до самой осени. А к весне заболоченный участок оказался огорожен высоким забором, и к речке Петрову приходилось добираться обходным путём. Оказалось, этот участок выкупил ушлый кооператор и приступил к строительству грязелечебницы. Когда Петров решил уберечь его от неосмотрительной затеи и открыл историю происхождения санитарно-курортного лечения, кооператора это откровение нисколько не смутило; он хитро подмигнул Петрову, полез в портфель и показал заключение Минздрава и сертификат качества этой грязи. Петров в недоумении почесал затылок и подумал: «Всё, что нельзя купить за деньги, можно купить за большие деньги. Конечно, всё это липа, но если людям помогает, пускай лечатся». А ещё кооператор сообщил, что за оградой садоводческого товарищества, проходит газовая магистраль, и что он уже заказал проект на газификацию своего учреждения.
Тогда Петров по поводу газификации обратился к своему знакомому сантехнику Киселеву, работнику районного ЖЭКа. Однажды Петров с ним уже имел дело, когда зимой в его квартире потек радиатор парового отопления, и горячая вода едва не затопила соседей снизу. Сантехник поставил неутешительный диагноз:
─ Трубы прогнили насквозь, надо менять всю систему. За недельку управлюсь.
─ Надо так надо, ─ согласился Петров, ─ после рассчитаемся.
На том и порешили. Киселёв отправился на трубопрокатный завод, где рабочие приторговывали продукцией родного предприятия прямо сквозь дыру в заборе, на котором был закреплен красочный плакат с аршинными буквами: «Стране ─ труба».
Свою работу Киселев исполнил добросовестно и в срок, но денег Петров за работу не дал, заплатил только за материалы:
─ Тебе за эту работу платит государство, ─ заявил он и вручил сантехнику бутылку водки.
На этот раз Петров обратился к Киселеву со словами:
─ За моим забором в земле проходит газовая труба. Законным способом провести в хату газ — дело хлопотное. Давай я тебе хорошо заплачу, а ты ночью врежешься в трубу, и будет у меня дармовой газ. Я даже газовую плитку уже приобрел.
Киселёв согласился, но деньги взял вперёд, да ещё прибавил за вредность, земля только начала оттаивать. Пользовались дармовым газом Петров с семьей недолго, а когда газа не стало, он заподозрив подвох, стал копать, чтобы выяснить причину. Прокопав всего полметра, наткнулся на баллон из-под сжиженного газа, на котором крупными буквами краской было написано: «С 1 апреля, товарищ Петров!»
