Наум Клейман: Интервью (записки эмигранта)

Loading

Удача уж в который раз отвернулась от меня. Было впечатление, что меня тестируют на срыв, увеличивая нагрузку и выставляя всё более тяжелые преграды, исследуя, где находится мой предел. Честно говоря, этот предел я уже начинал чувствовать.

Интервью

(записки эмигранта)

Наум Клейман

 Наум Клейман «Виноват, — мягко отозвался неизвестный, — для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?»
(Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»)

В Москве был конец августа и в столице стояла изматывающая жара, но дни её были сочтены, так как надвигался сентябрь, который, по прогнозам, обещал быть прохладным.

Сегодня был очень важный для моей семьи день — интервью в посольстве Соединённых Штатов. Заканчивалась многолетняя история по получению Грин-карты для нас. Три года назад в Мичигане я встретился с эмиграционным адвокатом, и он согласился работать над оформлением документов для моей семье. Я имел дела с рядом американских компаний по бизнесу, и одна из них пригласила меня работать в Мичигане. Всё оформление продолжалось долгих три года и, наконец, я получил извещения от Министерства Иностранных дел и Министерства Труда Соединенных Штатов о согласии предоставить моей семье право жить и работать постоянно на территории США. Это было огромное событие, к которому я шёл большую часть жизни. Правда, нужно было ещё пройти интервью в посольстве, но как сказал американский адвокат, это только формальность, так как основные ведомства уже дали согласие. И вот мы всей семьёй: моя жена Юля, дочь Женя, сын Илюша и я в полдень, в разгар жары, отправились в посольство, где нам было назначено интервью. Несмотря на жару я надел лучший костюм, так как для нас это было огромное событие, и заказал столик в ресторане, чтобы отметить это.

В посольстве своей очереди ждало большое количество совершенно разных людей из бывшего Союза, среди которых выделялась группа старообрядцев. У всех решалась дальнейшая судьба, здесь и сейчас. В зале чувствовалось большое напряжение. Мы отметили своё прибытие и стали ждать вызова на интервью. К нашему удивлению кондиционер в зале ожидания не работал, и дышать было тяжеловато. Так прошли бесконечные четыре часа ожидания, во время которых сын просил меня уйти, так как дышать уже было совершенно нечем. От праздничного вида остались одни воспоминания. Пот стекал с головы вниз по шее и по спине, а галстук жалко висел на плече. Мы были раздражённые и уставшие, но что можно было сделать? Увы, ощущения праздника начинало теряться… Наконец нас подозвали к окошку, через которое и происходило интервью. Нужно было быстро сосредоточиться и быть предельно внимательным. Любая ошибка или оплошность могла обернуться непоправимыми последствиями.

У многих людей есть свои приметы, по которым они предполагают, как могут произойти какие-нибудь события: чёрная кошка, рассыпанная соль, разбитое зеркало и много других. У меня — это молодая женщина с проблемами кожи на лице. Не знаю почему, но я вызываю раздражение у этих женщин и даже враждебность уже при первой встрече. И надо же такому случиться, что на этот раз на таком важном событии меня интервьюировала молодая американка со всеми этими проблемами. Я старался отогнать дурацкие мысли о приметах и сосредоточиться на интервью, но это было нелегко, так как это было очень важное событие для семьи, и волнение было достаточно велико.

На первый вопрос, почему я хочу эмигрировать из России, ответил быстро и уверенно, так как причин было, к сожалению, предостаточно. Так же уверенно я отвечал и на другие вопросы. Всё шло хорошо и без проблем. Но вдруг она сказала, что в моём деле налоги даны на президента компании, которая меня приглашала, а полагается на компанию. Я ответил, что этим вопросом занимались в США адвокат и компания, а я в этом участия не принимал и ответить не могу, но, если Министерство Труда этот ответ удовлетворил, значит всё в порядке — я же могу ответить на все вопросы по России. Она ответила: «Да, я понимаю», и мы продолжили моё интервью.

Оно продолжалось ещё минут двадцать без всяких осложнений и закончилось на хорошем чувстве взаимного уважения. Уже закрывая окно, она совершенно неожиданно для меня сказала, что мне отказано в связи с тем, что налоги предоставлены неправильно. Мне показалось, что я ослышался. Сказать, что это был сильный удар, это не сказать ничего. В своей непростой жизни я получал много ударов, но такого уровня… В одну минуту перечёркивалась дальнейшая перспектива всей семьи, за которую я боролся большую часть жизни, по смехотворной причине, так как заменить данные по налогам можно в течение одного дня, а работа велась в течение трёх лет. Почему эта молодая женщина приняла такое решение? Зачем она разрушает будущее моей семьи? Голова кружилась как от сильного удара тупым предметом. Жена очень перепугалась и стала меня успокаивать. Я чувствовал сильную боль внутри. Всё стало бессмысленным. В таком состоянии я ещё не был. Вот и не верь после этого в приметы.

Мы приехали домой, и я отправил семью на дачу, которую мы снимали в Фирсановке недалеко от Москвы. Ситуация казалась абсолютно тупиковой. Опять нужно сражаться с бумажными змеями, но всё осложнялась тем, что посольство для меня — это закрытый чёрный ящик, куда нет входа. Жаловаться на очевидную несправедливость некому. Нужно было обдумать, что делать дальше.

Конечно, я тут же позвонил адвокату и всё рассказал об интервью — он отказывался в это поверить, так как проверка налогов не входит в компетенцию посольства. Но что-то надо было делать, и я попросил его прислать необходимые данные по налогам компании, что он и сделал, прислав их по факсу через час. Спать эту ночь я, естественно, уже не мог. В 9.00 утра я уже был в посольстве. На проходной стояла полная русская женщина, напоминающая скорее не работницу этого ведомства, а хозяйку ночного бара. Она преградила мне путь и спросила, что мне здесь надо. Её тон и поведение не вселяли большой надежды на успех. Я объяснил ей, что принёс в посольство затребованные налоги. Она взяла документы в руки, бегло просмотрела и сказала, что они не годятся, и я должен принести данные за последние три месяца. Я пытался ей что -то объяснить, но она попросила меня покинуть помещение. Было очевидно, что её целью было отказать под любым предлогом. Я не понимал, кто она и почему принимает эти решения, но настаивать и выяснять не мог, так как моё положение и так было хуже некуда, и могло ухудшиться окончательно. Очень расстроенный, я вернулся домой. Что можно было сделать в этой ситуации? Увы, я не знал. Удача уж в который раз отвернулась от меня. Было впечатление, что меня тестируют на срыв, увеличивая нагрузку и выставляя всё более тяжелые преграды, исследуя, где находится мой предел. Честно говоря, этот предел я уже начинал чувствовать.

После долгих раздумий я решил найти факс посольства и с сопроводительным письмом отправить данные по налогам консулу, что и сделал незамедлительно. Целую неделю я ждал. Это ожидание было крайне мучительно, так как ни о чём другом думать не мог, только ходил кругами по квартире и искал выход из этого сложного лабиринта. Наконец, я решился позвонить. На моё несчастье, трубку взяла та же грубая женщина. Она ответила, что своими звонками я мешаю ей работать, и бросила трубку. Круг замкнулся. Что ещё можно делать в такой ситуации? Никто из моих знакомых не мог ничего посоветовать. В таком положении я находился ещё страшных два дня.

Я решил попытаться позвонить ещё один раз, понимая, что он может быть последним для меня, и, если ответ будет отрицательный, то надо будет менять жизнь, но не имел понятия, в каком направлении.

Был жаркий полдень, все окна были открыты, но дышать было совершенно нечем. Я сидел, обливаясь потом, в своей квартире на одиннадцатом этаже напротив телефона, по которому должен был позвонить в посольство, и этот звонок должен был определить дальнейшую жизнь моей семье. Перед звонком решил выпить для храбрости, хотя никогда в жизни не пил один. Налил себе полный стакан водки и залпом выпил. Я позвонил. Трубку взяла молодая женщина с приятным мягким голосом без акцента. Я, назвав себя, сообщил, что неделю назад отправил факс с налоговыми данными компании, и хотел бы узнать решение по моему вопросу. Она ответила, что сейчас всё узнает, и попросила подождать у телефона. Эти пять минут показались мне вечностью, да и стакан водки начал действовать. Сердце бешено стучало в груди и, казалось, пытается вырваться наружу. Что я чувствовал, я описать не смогу. Через пять минут она ответила, что мой вопрос решён положительно, визы для семьи сегодня будут распечатаны и завтра я могу их забрать и ещё, она меня поздравляет. Я стоял у телефона, боясь двинуться с места, повторяя много раз услышанное по телефону ещё и ещё раз…

Print Friendly, PDF & Email

7 комментариев для “Наум Клейман: Интервью (записки эмигранта)

  1. Уважаемый, Наум !
    Здорово написано, мне очень понравилось ! Большое спасибо !
    ——————————————————————————————————————————
    Г.Писаревский :
    «Разумеется, у всех свои обстоятельства, опыт, индивидуальность восприятия, период ««созревания»….»
    ——————————————————————————————————————————-
    Правильно заметил мой земляк, Григорий, потому что я «созревал» почти 20 лет — в итоге, оказался совсем не там (в Америке), где хотел, а в Германии (и уже не в том возрасте, в котором надо было).

    1. Дорогой Яков, спасибо, как всегда, за тёплое слово.
      Многое записано в Книге Судеб, но возможно, что в форме «вариантов». Как есть, так пусть и будет, а что сможем изменить — попробуем. Всего тебе доброго, брат.

  2. Есть и ещё причины, почему, помимо указанных уважаемым Григорием, почему люди читают, но не комментируют. Это, к примеру, политкорректность.
    Все описано неплохо. Но уж больно мрачно. «Воздух пронизан антисемитизмом». Я сам из Харькова, не так далеко от Винницы, с госантисемитизмом сталкивался не раз (в том числе от евреев на руководящих должностях, ради которых они жертвовали честью и достоинством). Кстати, мы с автором, считай, ровесники. А вот с бытовой разновидностью (после раннего детства, до того как отселили всякое быдло из подвалов нашего дома) почти не сталкивался. Иногда чувствовал, что кто-то не любит нашего брата, но в открытую — припоминаю один раз, закончившийся « конфликтом». Среди моих близких друзей 60-80гг: евреи, русские, украинцы, армянин, белорус. Один из них признался мне, что его отец терпеть не может евреев. А у меня на проводах один мой коллега, простой парень, украинец, не друг а просто хороший знакомый реально плакал и утирал слезы.
    И ещё она цитата, по памяти. Автор «шёл к моменту отъезда в Америку всю жизнь». А пришёл в 97-м… Разумеется, у всех свои обстоятельства, опыт, индивидуальность восприятия, период ««созревания»…. Да только не надо бы все так мрачно, черно и трагично.
    А вот девушка с дефектами кожи на лице описана хорошо.

    1. Уважаемые, Григорий, Яков и может быть и другие. Я написал книгу о своей жизни, прочитав которую, Вы поймёте почему я иногда пишу не очень весело. Книга не большая, но многое объясняет. Я прошёл большой путь от бомжа до проектирования кремлёвских объектов, бизнеса и т.д. Пришлите Ваш электронный адрес, и я вышлю книгу. С уважением, Наум Клейман.

  3. Уважаемый Григорий!
    Спасибо за комментарий. Это действительно было в августе 1996 года. О ситуации вокруг этого события я описываю в своей книге «Опыт выживания», где подробно описываю, как моего сына, рыжего мальчика в очках, ежедневно избивали в школе и обзывали жидом, а школьные подруги моей дочери с любовью писали на двери нашей квартиры «жидовка». В то время я занимался бизнесом, но моё руководство меня не травило по одной причине – все они уже имели «грин-карты», хотя среди них были, помимо евреев, русские и украинцы тоже. В этом правдивом рассказе я, начиная с эпиграфа, хотел показать уязвимость и зависимость человеческой жизни от случайных людей, и непредсказуемости жизни.
    А о тех ужасах, о которых вы говорите, я написал в своих мемуарах «Опыт выживания», в которых более чем достаточно ярких примеров и размышлений на эту тему. Кстати, две главы из книги напечатаны в «Заметках» в июне. В моем другом рассказе «Как молоды мы были», опубликованном в этом разделе раннее, тоже написано об этом много.
    С уважением, Наум Клейман

  4. Уважаемый автор, очевидно, события относятся к 1996-97 годам, когда отношения между РФ и США не были такими накаленными как сейчас. Думаю, неприятности вашей семьи связаны не с установками Госдепа, а с личными качествами мелких, ленивых и тупых чиновников посольства США в Москве. По своему опыту знаю, что не все там такие.
    Меня другое заинтересовало. За короткий срок на ваш рассказ зашло рекордное количество — около 900 человек. Это может говорить об интересе, вызванном названием, точнее тем, что в скобках.
    В то же время нет ни одного коммента, и это тоже может говорить о многом. Люди с интересом открывают, поскольку многих на Портале те или иные проблемы эмиграции касались лично, не находят солидарных авторских мыслей и наблюдений и разочарованно уходят.
    Попробуйте добавить что-нибудь эдакое про российскую сторону: как там у вас на работе начальство гневалось (или завидовало), как детей в школе позорили, обзывали жидами и крысами, которые бегут… ну, что-нибудь в этом роде.
    Мне кажется, количество комментов резко возрастет. Но если вас сей фактор не волнует, знайте: художественно эту суку с прыщами вы показали очень натурально.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.