Человек не должен обманывать себя красивыми и правильными декларациями и обещаниями в отношении будущего, не должен довольствоваться «благими намерениями», а затем, когда эти решения, декларации, торжественные обещания не исполнены — утешать себя тем, что в момент торжественной декларации, священной клятвы и обета он находился в возвышенным настроении и пережил эйфорический подъём. Именно это особое возвышенное настроение зачастую играет свою негативную роль, когда выясняется, что решение не исполнено. У человека, признавшего свой провал, неисполнение обета, всегда готовы многочисленные объяснения, почему же именно его благие намерения остались втуне.

Недельный раздел Ки Теце

Михаил Ривкин

«(22) Если дашь обет Г-споду, Б-гу твоему, не замедли исполнить его, ибо Г-сподь, Б-г твой, взыщет его с тебя, и будет на тебе грех.

(23) Но если ты воздержишься от обета, то не будет на тебе греха.

(24) Изреченное устами твоими соблюдай и исполняй так, как обещал ты Г-споду, Б-гу твоему, добровольное приношение, о котором сказал ты устами своими» (Деварим 23:22-24)

Законы об обетах упоминаются в Торе дважды: подробно — в главе Маттот в книге Бемидбар, и кратко — в нашем недельном разделе.

Мудрецы Талмуда сравнивают эти два отрывка и приходят к выводу, что речь идёт о двух разных видах обетов. Надо иметь в виду, что все заповеди Торы делятся на заповеди, требующие какого-то активного действия, и заповеди «пассивные», требующие воздержаться от определённых действий. Активные заповеди в еврейской традиции именуются «встань и сделай», пассивные заповеди — «сиди и ничего не делай». По мнению мудрецов, обеты в разделе Маттот относится к категории «сиди и ничего не делай». Человек может принять обет воздерживаться от какой-либо пищи, в общем случае разрешённой, или от получения пользы от какого-то разрешённого к использованию предмета. Заповеди в нашем разделе относятся к категории «встань и сделай». Таков обет дать милостыню бедным, и про этот обет сказано «не замедли исполнить».

Однако оба эти вида обетов, как видно и из самой формулировки в Торе, и из текста Писаний и ещё более — из толкования мудрецов, неугодны Всевышнему, и следует от них воздерживаться.

Из стиха 23 ясно следует, что Тора стремиться сдержать спонтанный порыв того, кто хочет дать обет, умерить его пыл. Вот что пишет РАМБАН:

«А также в отношении жертвоприношения добровольного (т.е. такого, которое не относится к категории жертв грехоискупительных, обязательных для грешника) сказано: «и приобретет он благоволение для искупления его» (Ваикра 1:4) \…\. Отсюда следует, что обет — это стимул для исполнения заповеди. И сказано также «обеты мои Г-споду исполню пред всем народом Его» (Теиллим 116:18). Поэтому предупреждает нас Писание, чтобы мы были осторожны в обетах своих, ибо, хотя это и стимул к принесению добровольной жертвы Г-споду, которая даёт тебе благоволение, ты согрешишь, если ты примешь обет и не исполнишь или исполнишь с запозданием. А если не примешь обета, то и греха на тебе не будет. Даже если ты не принесёшь жертву во все дни жизни твоей, не будет на тебе греха, поэтому следи за тем, что исходит из уст твоих. А если ты что-то сказал, то должен исполнить после того всё сказанное, всё, в чём ты обязался добровольно, и о чём уста твои молвили» (РАМБАН, Деварим 23:23)

В цитированном отрывке РАМБАН усматривает возможность греха только в тех случаях, когда обет не исполнен вовсе или исполнен с опозданием. Однако в своём комментарии к Коэлет он делает более глубокий и обобщённый вывод о греховности обета, как такового.

«(3) Когда дашь Б-гу обет, не опоздай с его исполнением, ибо не благоволит (Он) глупцам; то, что обещал — исполни.

 

(4) Лучше обета не давать, чем дать и не исполнить.

 

(5) Не давай устам твоим вводить в грех плоть твою, и не говори перед ангелом: «Это — ошибка!» Зачем, чтобы гневался Б-г из-за слова твоего и губил дело рук твоих?» (Коэлет 5:3-5)

Мы видим, что в этих стихах негативное отношение к обетам достаточно явно просматривается, и РАМБАН в своём комментарии его объясняет и расшифровывает:

«И сказано (в этом стихе), что не угодны глупцы, которые замыслили исполнить заповедь, и приносят многочисленные обеты, чтобы они стали для них стимулом к исполнению тех заповедей, которые они замыслили. И не понимают они в сердце своём — и в рассудке своём, что, быть может, не будет у них сил исполнить всё это. Они думают, что само по себе желание, которое было у них в момент обета, будет засчитано им во благо. И потому сказано: «Не давай устам твоим вводить в грех плоть твою, и не говори перед ангелом: «Это — ошибка!», иными словами, не умножай обетов, и тебе не придётся, в случае их неисполнения, объяснять ангелу жестокому, который будет к тебе послан, что ты ошибся, что ты хотел исполнить обет, и с чистым сердцем принял его, а теперь сил твоих не хватает сделать так. Ибо Б-г разгневается на глас твоего обета и пошлёт к тебе ангела жестокого» (РАМБАН, там)

Человек не должен обманывать себя красивыми и правильными декларациями и обещаниями в отношении будущего, не должен довольствоваться «благими намерениями», а затем, когда эти решения, декларации, торжественные обещания не исполнены — утешать себя тем, что в момент торжественной декларации, священной клятвы и обета он находился в возвышенным настроении и пережил эйфорический подъём. Именно это особое возвышенное настроение зачастую играет свою негативную роль, когда выясняется, что решение не исполнено. У человека, признавшего свой провал, неисполнение обета, всегда готовы многочисленные объяснения, почему же именно его благие намерения остались втуне. Это и «психологические объяснения», и «технические выкладки» и ссылки на форс мажор, на такие обстоятельства, которые от него не зависят и которые невозможно было предусмотреть заранее. Такой человек искренне убеждён, что его первоначальный порыв полностью искупает отсутствие каких-либо реальных результатов.

Теперь нам станет понятнее категорическое несогласие Гемары с самой идеей обета:

«Учили: Рав Дими сказал Раву Сафра: Всякий принимающий обет, даже если он его исполнил, называется грешником. Из какого стиха мы это учим? «Но если ты воздержишься от обета, то не будет на тебе греха», отсюда следует: если не воздержишься — то будет» (Недарим 77В)

Рав Шимшон Рафаэль Гирш так комментирует самый первый обет, упомянутый в Торе, обет праотца Яакова, и при этом объясняет своё принципиальное несогласие с идеей обета:

«Принимающий обет переносит себя из настоящего в будущее, в тот момент времени, который ещё не наступил, и принимает обязательство о том, как ему надлежит поступить, когда этот момент наступит. И именно в этом, в перенесении себя в будущее, которое никому не известно (ибо не дано человеку знать, что родит день), и состоит грех принятия обета. Довольно с человека быть честным и порядочным в каждый момент настоящего времени, и жить как должно и как от него требуется сейчас, в эту минуту. И то, что мы обязаны исполнить и совершить в будущем, когда оно наступит, должны мы исполнить, даже если мы не принимали никаких обетов. А то, что запрещено нам делать, нельзя этого делать ни под каким видом, даже прикрываясь принятым обетом. Что же касается тех сфер нашей жизни, которые не относятся ни к обязательному для нас, ни к запрещённому, то принятием обета в этой сфере мы только извращаем и профанируем саму идею обета, лишаем обет смысла» (Ш.-Р. Гирш, Брейшит 27:20)

Тема обета, священной клятвы исполнить нечто, или воздержаться от чего-то занимает значительное место и в мировоззрении великого индийского духовного лидера и мыслителя Махатмы Ганди:

«Полностью прояснилась для меня нравственная дилемма обета. Мне стало ясно, что обет не запирает двери перед истинной свободой, напротив, он их широко распахивает. До сих пор я не преуспел в своих делах, поскольку воля моя была слаба, поскольку я не верил в милость Творца, и душа моя качалась на волнах сомнения. Я осознал, что человек, отказывающийся принять обет, подвергает себя искусу сомнения, а тот, кто накладывает на себя цепи обета подобен тому, кто от сексуальной распущенности переходит к семейной жизни. «Я верю в свои силы, и потому не хочу связывать себя обетами» — это ход мысли человека со слабой волей, в этих словах есть примесь порочности, распущенности, стремления к тому, от чего следует воздержаться. Если я говорю: достаточно моего усилия (и нет нужды принимать обет), это значит, что я не прочувствовал до конца всю непреложность и обязательность моего решения. «А если моё мировоззрение изменится, что мне делать, ведь я связан обетом?» Такого рода сомнения удерживают нас от обета. Но эти сомнения красноречиво доказывают, что мы не осознали до конца всю нравственную ценность и святость принятого нами решения» (Махатма Ганди)

Мы видим два очень разных мировоззрения. Ганди требует, чтобы человек связал себя цепями обета и только в принявшем обет видит он настоящего героя. Тора хочет, чтобы мы оставались живыми и свободными людьми. В том, что прямо не запрещено и не предписано, человек должен руководствоваться соображениями здравого смысла, принимать решения в данный момент времени, и не быть рабом решений, принятых в прошлом, без учёта реальностей того момента, когда настанет время эти решения исполнять.