Вместе с тем, вполне может быть, что некоторые комментаторы отстаивают гигиеническую пользу обрезания не как главный смысл обрезания, но как полезный побочный эффект.
НЕДЕЛЬНЫЙ РАЗДЕЛ ТАЗРИА
«А в день восьмой пусть обрежут крайнюю плоть его» (Ваикра 12:2)
Было высказано множество различных мнений и допущений о том, в чём же именно заключается смысл заповеди обрезания. Предлагаем вашему вниманию наиболее важные из них.
Некоторые толкователи склоняются к «гигиеническим» объяснениям. Так «Баал а-Акеда», в недельном разделе Лех-Леха приводит семь различных «полезных результатов» обрезания. Вот как он описывает один из этих результатов: благодаря обрезанию удаётся избежать
«накопления остатков семени, которое скапливается под крайней плотью. И многие делают обрезание не ради исполнения заповеди (неевреи иногда делают обрезание из соображений гигиены). И своевременное обрезание избавляет от многих недугов и болезней»
Однако такое толкование смысла заповеди обрезания отвергается многими комментаторами, по мнению которых невозможно, чтобы сотворил Всевышний тело человека с неким изначальным ущербом, и заповедал бы человеку самому этот ущерб исправлять. И по простому смыслу Писания совершенно очевидно, что не в этом состоит смысл заповеди, ибо сказано ясно: «Вот завет Мой, который вы должны соблюдать \…\ Обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знаком союза [завета]» (Брейшит 17:10-11). Позднейший комментатор подчёркивает, что в строении этих двух стихов ясно усматривается, что слова, заповедующие обрезание, вставлены между двумя упоминаниями завета: «вот завет мой» и «сие будет знаком завета»
На основании такого повторения даёт «а-Эмек давар» своё толкование:
«сие будет знаком завета»: именно ради знака, что я заключаю с вами вечный завет, а не из прагматических соображений [соблюдение гигиены]»
Вместе с тем, вполне может быть, что некоторые комментаторы отстаивают гигиеническую пользу обрезания не как главный смысл обрезания, но как полезный побочный эффект.
Другое объяснение предлагает Рав Давид Кимхи:
«обрезывайте крайнюю плоть вашу»: этот будет для вас знаком и напоминанием, подобно заповеди цицит и тефилин, и подобных им. Но это знак самый сильный из всех, ибо он в самом теле человека \…\ и потому заповедал нам Всевышний сделать его в том самом члене, которым совершает человек большую часть грехов, потому что в нём сосредоточено животное вожделение и похоть. И когда человек собирается совершить грех в области, связанной с этим членом, он увидит знак, который на нём, и вспомнит, что заповедал ему Всевышний, и избежит совершения этого греха, и не будет подобен животным, какие есть на свете, но будет следовать тому, что ему разрешено, и строго соблюдать заповедь» (РАДАК Ваикра 12:2)
Эту же мысль продолжает и развивает РАМБАН:
«а ты мой Завет храни»: и сказано было о смысле заповеди обрезания, что она обращает память нашу на член сладострастия и похоти, источник многих скандалов, дабы мы использовали его не иначе, как для соблюдения заповеди и для дозволенного»
Согласно этим словам, смысл заповеди исключительно воспитательный, но не в физиологическом аспекте, как думают некоторые комментаторы, а как знак, напоминающий человеку о его обязанностях по отношению в Создателю. Этот знак предупреждает, чтобы мы не использовали для греха силу размножения, дарованную нам Создателем. Эта сила должна быть направленна и сфокусирована для того чтобы облагородить инстинкт и превратить его в исполнение заповеди.
Все перечисленные выше объяснения относятся к числу индивидуальных. Смысл заповеди объясняется благом и моральной чистотой каждого отдельного человека. Но РАМБАМ в «Учителе заблудших» предлагает нам ещё один смысл заповеди, смысл общественный:
«И есть в обрезании ещё один аспект. Это знак, объединяющий всех людей единой веры, всех верующих в Единственность Создателя. Это некий телесный знак, который всех их собирает. И не сможет тот, кто не из их числа, сказать, что он — один из них, но останется он чужим. Иногда человек делает так [обманывает], чтобы добиться какой-то пользы. Но это действие (обрезание) не сделает человек над собой или над своими сыновьями, иначе как из истинной веры, ибо это не царапина на локте и не надрез на бедре, но это операция, которая весьма и весьма тяжела.
И известна сильная любовь между людьми, которые отмечены этим знаком, который есть знак Завета. И обрезание — это Завет, который заключил праотец наш Авраам, Завета веры в Единственность Всевышнего. И потому каждый, кто делает обрезание, вступает в Завет Авраама и верует в Единого Творца: «быть Б-гом тебе и потомству твоему после тебя» (Брейшит 17:7)
И этот аспект столь же силён, как и первый аспект [знак индивидуального благочестия] и, возможно, он ещё важнее, чем первый аспект. И цельность Торы, и её соблюдение неисполнимы иначе, как с помощью обрезания» (РАМБАМ «Учитель растерянных» 3:49)
И эта идея об обрезании, как объединяющей всех людей одной веры силе, разъяснена и детализирована автором «Акедат Ицхак», который приводит её как вторую причину обрезания:
«Вторая польза \…\ которая налицо для всех Сынов завета, состоит в том, что это знак, связывающий их всех связями любви, дополнительно к заповеди «возлюби ближнего своего». И Сыны Завета, отмеченные им, помогают друг другу во всех жизненных нуждах, и это полезно и необходимо людям во всех сословиях, как это объясняется в восьмом очерке Книги человеческих качеств. Если речь о богатых, то Завет защищает их от опасений перед фанатиками и нечестивыми. Если речь о бедных, то Завет избавляет их от полного обнищания, от стенаний бедности. Молодых он пестует и наставляет, избавляет от глупостей и грехов молодости, старым — помогает в их старческих слабостях, в их возрастных недугах.
И вот, пожелал Пресвятой, будь Он благословен, удостоить Израиль и умножить для него Тору и заповеди, ведь для его существования очень важна взаимная помощь, помимо всего прочего. И в своей мудрости Всевышний «выкрасил их всех одним цветом», т.е. отметил их всех единой отметкой. И в этом огромная причина умножить любовь и нести мир между ними. И да будет у них одно сердце и будут они все прозываться Именем Всевышнего, который Господин Завета, и будут все носить Его печать, и хранить Завет Мира друг с другом, и не изменять друг другу, как сказал пророк: «Ведь Отец единый у всех нас… почему же изменяем мы каждый брату?» (Малахи 2:10)/…/И об этом уже говорил Рав и учитель в гл. 49 третьей части, но мы добавили к его словам»
Выражение «носить Его печать» приводится многими комментаторами, и до, и после «Акедат Ицхак», чтобы объяснить сущность обрезания. Бехор Шор так пишет об этом:
«И дам Завет между Мною и тобой»: поставлю печать на плоти твоей, чтобы была она знаком, что ты раб Мой, подобно тому, как у рабов есть печать на их одеждах, чтобы показать, что они рабы и подчиняются своим господам, как сказано: «И не ходить рабу без печати на его одеянии» (Шаббат 58А). И тут тоже отметил нас Пресвятой, будь Он благословен, что мы рабы Его, такою печатью, которую человек не может снять и отбросить от себя»
И об этом говорим мы в молитве после трапезы «за печать, которой отметил ты плоть нашу». Важно помнить, однако, что в самом ТАНАХе про печать ничего не сказано.
Но есть и ещё один смысл у обрезания, и о нём рассказывает нам мидраш про Рабби Акиву:
«Спросил Турнос Руфус, злодей, Рабби Акиву: чьи деяния прекрасней, Пресвятого, будь Он благословен, или человека? Ответил ему: человеческие деяния прекрасней. Сказал Турнос Руфус: Всевышний сотворил Небеса и Землю! Но разве может человек сотворить нечто подобное? Сказал ему Рабби Акива: не говори со мной о том, что превышает уровень творений, и над чем у нас нет власти, но говори со мной о том, что присутствует в самом человеке. Сказал ему: зачем вы делаете обрезание? Ответил ему: я знал, что именно об этом ты спросишь, и потому опередил тебя и сказал, что деяния человека прекрасней, чем деяния Пресвятого, будь Он благословен.
Принёс ему Рабби Акива колосья и печёный хлеб. Сказал ему: вот деяния Пресвятого, будь Он благословен, а вот деяния человека. Неужели же они не прекраснее колосьев?
Сказал ему Турнос Руфус: если он желает обрезания, то почему же не выходит ребёнок обрезанным из чрева матери? Сказал Рабби Акива: а почему выходит он вместе с пуповиной, и подвешен к животу матери, и мать перерезает пуповину? И это подобно твоему аргументу, почему не выходит ребёнок обрезанным. А потому, что даровал Он нам заповеди, дабы человек был Ему верен, как сказал Давид: «Слово Г-спода верно» (Тиллим 18:31)» (Танхума Тазрия 5)
Из этого следует, что смысл обрезания, действительно, воспитательный, но он не связан с физиологией заповеди, с конкретной частью тела и со временем её совершения (на восьмой день). Но, подобно всем остальным заповедям, смысл исполнения обрезания в самом исполнении, в том, что человек служит Творцу и исполняет его волю этим действием. И об этом же говорит нам Ибн Эзра, комментируя стих, которым открывается описание Завета обрезания:
«Ходи предо мною и будь непорочен» — не спрашивай, почему нужно делать обрезание»
Бено Яаков, в своей монографии, посвящённой книге Брейшит, указав, что обрезание это знак Завета, добавляет, в соответствии со словами Рабби Акивы, что обрезание имеет ещё один аспект: это своего рода корректировка первозданного Сотворения Мира. Обрезание — это подъём со ступени природного на ступень сверхприродного, облагораживание человеческой натуры. И Бено Яаков приходит к такому заключению опираясь на то место в Торе, где обрезание впервые упомянуто. Вместе с заповедью обрезания меняется имя обрезанного: место Аврам — Авраам. Этим новым именем нарёк его Всевышний, и с тех пор каждый младенец получает имя именно в момент обрезания. Вместе с изменением (наречением) имени обязательно следует требование некоего телесного изменения. Имя первому человеку было немедленно по сотворении его самим Всевышним (Брейшит 5:2). И сам Всевышний изменил имя Яакова на Израиль, и тем самым как бы сотворил его заново, сделал новой тварью, вознёс его над прежней его плотью, облагородил и усовершенствовал его натуру. Точно так же следует воспринимать и обрезание, которое мы совершаем по прямому повелению Всевышнего. Вот что пишет Бено Яаков:
«Подобно тому, как Тора рассматривает одежду не как продукт естественного эволюционного развития человека, но как непосредственный дар Творца твари, как некое дополнение и исправление твари, подобно тому как это исправление стало началом всечеловеческой нравственности, точно так же следует рассматривать обрезание как краеугольный камень веры Израиля»
Интересно сравнить Завет, который Всевышний заключил с Авраамом и его потомством и тот Завет, который был заключён с Ноахом и всем человечеством. Подобно тому, как сказано про Ноаха, что он ходил пред Б-гом, так же и рассказ про обрезание начинается со слов «ходи предо Мною». В рассказе про Ноаха сказано «Вот я устанавливаю союз Мой», в нашем рассказе сказано: «поставлю союз Мой» (Брейшит 17:7), в рассказе про Ноаха сказано: «Союз вечный, между Б-гом и всякою плотью земною», в нашем рассказе сказано про вечный союз между Всевышним и потомством Авраама. О сходстве и различии этих двух Заветов говорит Мартин Бубер в своей статье «О радуге и об обрезании»:
«Там мы видим некий всечеловеческий знак, явный глазам всех, знак космический, но и эфемерный, преходящий, а тут мы видим знак, объединяющий народ, знак сокрытый, телесный и неизменный. Там знак. Который являет нас сам Всевышний, от раза к разу, тут знак, который наносит рука человека»
И снова Рамбам лучше всех. 🙂
Обрезание — это, тавро, знак принадлежности.
Правда, в отличие от, например, от клейма на, например, скоте, обрезание говорит о том, что мы принадлежим Всевышнему. 🙂