Stay tuned (Будьте на связи). Интервью Прита Бхарара с Биллом Браудером. Перевод Владимира Лумельского

Loading

Заявка на возврат 230 миллионов долларов была самая большая заявка о возврате налога в истории России. Эта заявка была подана 23 декабря 2007 года, и она была утверждена и выплата была произведена на следующий день! Это самый большой возврат налога в истории России.

Stay tuned (Будьте на связи)

Интервью Билла Браудера на подкасте Прита Бхарара “»Stay tuned with Preet”

Перевод Владимира Лумельского

(из серии «Тексты, что прошли мимо нас»)

От переводчика

Несколько переводов, предложенных в этой серии, касаются тем и событий, обычно интересующих русско-язычного читателя — США, Израиль, Россия — но, насколько я знаю, не появлявшихся на русском языке.

Представленное здесь интервью с Биллом Браудером состоялось в конце прошлого 2017 года, на подкасте Прита Бхарарa. До организации своего популярного сайта по интервью известных общественных деятелей Бхарара был федеральным прокурором в Нью Йорке (2009-2017), и был известен как гроза мафии, террористов, и жуликов с Уол Стрита.

Интервью Браудера интересно как само по себе, так и, неожиданно, в связи с поразительным предложением выдвинутым российской стороной неделю назад на встрече на высшем уровне Россия-США в Хельсинки — чтобы Америка позволила русской стороне допросить неких американских граждан, связанным с различными событиями в русско-американских отношениях. Реакция американского президента в тот же день была — «это великолепное предложение». Пока мир, не веря своим ушам, переваривал услышаное, на другой день американский президент, по своему обычаю, передумал. Среди названных имен было упомянуто и имя Б. Браудера — подтвердив таким образом утверждение Браудера ниже, что в общении с западными лидерами Путин непременно упоминает его, Браудера, имя.

До его драматической депортации из России в 2005 г. Браудер, родом из США а ныне гражданин Англии, был в Москве менеджером самого в то время крупного в России иностранного инвестиционного фонда. К этому редкому титулу у Браудера была и весьма необычная для международного инвестора биография — его дед в свое время был генеральным секретарем коммунистической партии США.

Перепетии конфликта Б. Браудера с российскими властями были подстать его биографии, дав начало серии событий, одним из результатов которых был закон проведенный Конгрессом Соединенных Штатах в 2011 году, известный сегодня как Акт Магницкого. Как известно, в отношениях между странами давление разных видов, таких как санкции и бойкоты, существуют давно, придумать здесь что-то новое нелегко. Но в данном случае это произошло, Браудер обогатил мир совершенно новой идеей: в отличие от обычных санкций, которые направлены на страну в целом (скажем, бойкот банков страны на международной арене, или запрет на экспорт продукции какой-то отрасли ее промышленности), в Акте Магницкого ограничения наложены на свободу передвижения и финансовой жизни конкретных лиц.

Для России, где престиж человека в обществе традиционно оценивается его возможностью свободно путешествовать и наслаждаться ресурсами западной жизни, Акт Магницкого перевернул жизнь с ног на голову: теперь попавший в список Акта олигарх, со всеми его миллиардами, не может выехать в Камбоджу, не говоря уж о Европе, в то время как его домработница на свои скромные сбережения может с легкостью это сделать. «Какой же ты ТОГДА олигарх!» — слышит он от друзей и семьи. В этом и состоит идея Акта. Браудера вряд ли когда-нибудь простят в России; по его интервью ниже, одним результатом этого изобретения стал для него постоянный страх за свою жизнь…

(Где они есть, замечания и дополнительная информация даны в квадратных скобках, с моими инициалами. ВЛ)

STAY TUNED: Интервью Билла Браудера
на подкасте Прита Бхарара “Stay tuned with Preet”
26 октября 2017 г.

Я — Прит Бхарара (Preet Bharara, ниже Бхарара), ведущий этого шоу-подкаста, и мой гость сегодня Билл Браудер (Bill Browder, ниже Браудер). На этой неделе имя Билла было часто в новостях; позже мы узнаем почему. Билл — менеджер английского инвестиционного хедж-фонда. А еще он известен как критик — некоторые скажут, критик номер один — Владимира Путина. Несколько лет назад, когда Билл был крупнейшим иностранным частным инвестором в России, он и его адвокат Сергей Магницкий — запомните это имя, оно нам еще встретится — раскрыли случай крупной коррупции и мошенничества, на сотни миллионов долларов, в российском правительстве. История, которая за этим последовала, одна из самых ужасных, которые я когда-либо слышал. Это история о коррупции, о жестокости, но еще и о невероятном мужестве. Сейчас вы ее услышите.

Сегодня наше шоу будет немного дольше чем обычно, потому что в этой истории важно каждое слово. Есть здесь и другая причина — вы, возможно, слышали имя Магницкий в связи с другой известной историей, о встрече в здании Трамп-Тауэр в Нью Йорке между сыном Трампа Дональдом Трампом Мл., Полом Манафортом, зятем Трампа Джаредом Кушнером, и российской юристкой по имени Наталья Весельницкая. Слегка неожиданно, наша история поведет и в эту сторону.

Мы планированы встретиться с Биллом Браудером позже в этом сезоне, он собирался быть в США, но в связи с вихрем событий на прошлой неделе по поводу появления его имени в списке Интерпола — что сулит невозможность ему попасть в США — мы решили ускорить процесс и позвать Билла на наше шоу сейчас. Как вы услышите, его виза в США была отклонена, к счастью ненадолго, потому что Владимир Путин и российские власти поместили имя Браудера в «красный список» Интерпола.

Этот долгий и увлекательный разговор с Биллом Браудером имел место по телефону, он говорил с нами из Лондона. Вам трудно себе представить, как я ждал этого разговора, и я гарантирую, что вы найдете его историю более поразительной, чем многое другое, что вы слышали за много лет.

Итак, Билл, добро пожаловать в наше шоу.

БРАУДЕР: Спасибо, рад быть с вами.

БХАРАРА: У вас была довольно сумасшедшая неделя.

БРАУДЕР: Это верно. У меня в жизни бывали случаи, которые я мог толковать как свидетельства моей важности, но такого, как в эту неделю, еще не было.

БХАРАРА: Откуда вы сейчас говорите с нами?

БРАУДЕР: Сейчас я в Лондоне, в моем офисе.

БХАРАРА: У вас были какие-то проблемы на этой неделе, ваше имя много мелькало в новостях, вы якобы не могли покинуть Лондон. Что произошло?

БРАУДЕР: Случилось вот что: на прошлой неделе у меня был большой успех в нашей кампании по Акту Магницкого, об этом я расскажу подробно чуть позже. Вариант Акта прошел как закон в парламенте Канады — как акт о санкциях против людей вокруг Путина — и в отместку за это Владимир Путин выпустил «красный ордер» Интерпола на меня. По этому документу меня положено арестовать, где бы я ни был в мире. Это тут же закрыло мне американскую визу, я не мог поехать в Нью Йорк, и это вызвало огромный скандал и в Вашингтоне и в Лионе, Франция, где находится штаб-квартира Интерпола. Люди пытались понять, с какой стати эти западные организации и правительство США сотрудничают с Путиным в его мстительном преследовании меня за то, что мы раскрыли его коррупцию.

БХАРАРА: Кроме того — нет ли тут некой иронии, или, возможно, некого специальнго смысла — как раз сейчас вышла ваша книга-бестселлер, под тем же названием «Красный ордер» (Red Notice), верно?

БРАУДЕР: Верно. Книга называется «Красный ордер» потому, что такой ордер выпускают на арест Интерпола. Это было пятая попытка России организовать ордер Интерпола на мой арест. Прежние четыре попытки Интерпол отклонил сразу, сказав, что заявки России были политически мотивированы и потому незаконны. Но Путин — человек упорный, он не сдается, и он не сдался на этот раз. Он попытался опять, и на этот раз, по крайней мере на очень короткий срок, ему удалось заполучить этот ордер и заблокировать мою поездку в Соединенные Штаты.

БХАРАРА: Кого в США вы обвиняете в этой неприятности на этой неделе?

БРАУДЕР: Вы знаете, я никого не обвиняю в США. Я обвиняю в этом Владимира Путина. Получив такой ордер, Соединенные Штаты вполне оправданно автоматически отменяет визы, как для людей, которые бегут от правосудия. Они и тут предположили, что если я попал в список Интерпола, то это нормальный ордер. Так что я могу громогласно объявить всем в Вашингтоне — я не виню там никого за то, что произошло. Но, я бы даже очень их винил, если бы они не исправили этой промашки быстро, так как иначе это было бы потворство злодейству. Что и произошло — ошибка была исправлено очень быстро: проблема появилась в воскресенье, а в понедельник днем ​​у меня уже была виза.

Поэтому я не обвиняю никого в Америке, но я обвиняю Путина, и в определенной степени Интерпол. Как-никак, Путин использовал Интерпол для своих собственных целей политической мести, и Интерпол позволил ему это делать. У меня, кстати, есть немалый опыт с Интерполом, в связи с моей предыдущей работой. Иногда они работают отлично, но бывают и сбои, вот как сейчас.

БХАРАРА: Мы вернемся к вашей истории, и как вы в нее попали — но поскольку наши слушатели ничего о вас не знают и не читали вашу книгу, расскажите для начала, кто был ваш дед.

БРАУДЕР: Я родом из весьма необычной американской семьи. В 1920-х годах мой дед был организатором профсоюза в городе Вичита, штат Канзас. Он был настолько хорош в этом деле, что однажды его заметили коммунисты, и сказали ему: эй, парень, если тебе нравится профсоюз, ты наверняка полюбишь коммунизм. Поезжай-ка ты в Россию и убедись в этом сам. И вот в 1927 году мой дед переезжает в Москву, и делает там то, что делают многие молодые американские парни, приехав в Москву — он знакомится с русской девушкой, которая позже станет моей бабушкой. Пять лет спустя, в 1932 году, он вернулся в Америку, и стал генеральным секретарем американской коммунистической партии. [Эта часть истории достаточно типична — так же готовились генсекретари компартий других стран Запада и Востока. ВЛ]

БХАРАРА: Глава американской компартии, ни много ни мало — означает ли это, что он был главный коммунист Америки?

БРАУДЕР: О да, означает. Он баллотировался в президенты США от коммунистической партии США в 1936-м и 1940-м годах, против Рузвельта.

БХАРАРА: И что, в вашем интересе к России вы пытались следовать по стопам вашего деда?

БРАУДЕР: Мой план был немного другой. Я родился в 1964 году, мне сейчас 53 года. В 1970-е годы, когда я проходил через подростковый период отрицания ценностей взрослых, я пытался найти подходящий способ восстать против моей семьи коммунистов. Я попробовал несколько вариантов, и они не сработали. Например, я отрастил длинные волосы — но если бы вы видели меня раньше, проблема была очевидна — мои волосы не растут в длину, они завиваются, получается прическа афро. Так что этот протест не расстроил мою семью. Тогда я придумал другую идею протеста — одеть костюм и галстук, и стать капиталистом.

БХАРАРА: Это интересная форма протеста.

БРАУДЕР: Я тоже так считал — как-никак, в моей семье были коммунисты, это должно было сработать. В 1989г. я окончил школу бизнеса Стэнфордского университета — это тот самый год, когда рухнула Берлинская стена. Я пытался придумать, что мне с собой делать после школы бизнеса, и однажды меня осенило — если мой дед был самым главным коммунистом в Америке, мне надо попытаться стать крупнейшим капиталистом в Восточной Европе. Это стало планом.

БХАРАРА: И вам это удалось?

БРАУДЕР: Как ни удивительно, да, удалось. Сначала я переехал в Лондон, позже я переехал в Москву, и создал там инвестиционную компанию, для инвестиций в акции вновь приватизированных компаний Восточной Европы. После ухода России из Советского Союза президентом России стал некто по имени Ельцин. Он тоже хотел перейти от коммунизма к капитализму, и он сказал, давайте просто отдадим всё, все предприятия, которые принадлежат государству, людям — отдадим бесплатно, и это сделает их капиталистами. И он так и сделал. Как мы знаем, эта идея сработала не очень хорошо, 22 олигарха стали владеть 40% всей страны. Но в процессе этого дележа со стола падали мелкие крошки, и эти крошки дали мне возможность создать мой бизнес по инвестициям в акции российских компаний.

БХАРАРА: И как же пошел ваш бизнес?

БРАУДЕР: Я начал, инвестируя 25 миллионов долларов известного американо-ливанского банкира по имени Эдмонд Сафра. А в моей высшей точке на рынке я управлял четырьмя с половиной миллиардами долларов. Я был тогда самый крупный иностранный инвестор в России. Таким образом, если вспомнить о моем юношеском протесте, я преуспел в своей цели стать крупнейшим капиталистом в этой ранее-коммунистической части мира.

БХАРАРА: М-да, это намного больший успех, чем с вашей прической афро. Ну, хорошо, а теперь перемотаем ленту вперед, к началу 2000-х годов. Вы добились успеха, у вас инвестиционная фирма «Эрмитаж», и вдруг ваша фирма начинает наживать врагов, и они важные и влиятельные люди в России. Что произошло?

БРАУДЕР: Точно — я становлюсь этим огромным инвестором, у меня большой инвестиционный фонд, и этот фонд инвестирует, в частности, в большие компании, о которых вы наверняка слышали: Газпром, национальная газовая компания; Лукоил, нефтяная компания; энергетические компании; Росбанк. И тут я начинаю замечать, что во многих этих компаниях мои акции на самом деле не владеют никакой долей компании, как это нормально должно бы быть, и это потому, что управление этими компаниями, их мажоритарные акционеры, крадут миллиарды долларов через, так сказать, задний ход. Это было большое разочарование — вы видите реальную ценность, но вы также видите, что идет монументальное воровство, на уровне, который вы даже не можете себе представить где бы то ни было в остальном мире.

Итак, я наблюдаю это, и я говорю себе — знаете, это неправильно, и это невыгодно моей фирме и моим клентам, и морально это отвратительно. Я должен попытаться остановить это. Мы начали исследовать поглубже, и узнали, как это воровство делалось. И тогда мы поделились нашей информацией с газетами — Wall Street Journal, Financial Times, и другие. Странным образом, тот факт, что мы публично назвали и пристыдили эти кампании, помогло. Как они воровали? Они делали много разных вещей. Например, они делали asset stripping — скажем, перемещали отделения больших нефтяных компаний в баланс других компаний. [Обычно термин asset stripping означает продажу малодоходных частей компании с целью поднять цену акций компании для инвесторов. ВЛ]

Или, они делали перенос цены (transfer pricing) — скажем, они продадут нефть по одному доллару за баррель своей частной компании, а потом эта компания будет продавать нефть по 50 долларов за баррель. Или они не продадут, а просто дадут часть акций своим друзьям, бесплатно. Tо есть, чистое воровство. Они усовершенствовали эту технику до уровня высокого искусства. Тут много всего, понадобится больше времени, чтобы обсуждать это даже в общих чертах. Эти ребята были большие специалисты в воровстве, и они это делали довольно нагло, даже не очень скрываясь.

БХАРАРА: Если они были такие умные, как же вы сумели в этом разобраться?

БРАУДЕР: Так и есть — они это делали умело, но с другой стороны, разобраться в этом нетрудно. Люди думают, что в России трудно найти информацию, а значит и разобраться в чем-то подобном трудно. А на самом деле Россия — самая бюрократическая страна в мире, там все зарегистрировано. Грубо говоря, вы идете в туалет, а там при входе висит листок, где вам положено расписаться. А потом этот листок копируется в четырех экземплярах и рассылается в четыре разные министерства. Так обстоит дело с информацией повсюду в России. И, что важно, эту информацию легко купить, прямо как если бы она делалась на продажу. За 5 долларов на местном уличном рынке вы можете купить материал из базы данных Российской Комиссии по ценным бумагам. А там будут все операции с акциями. За пять баксов! А за 20 долларов вы смогли бы собрать данные для анализа, кто и сколько воровал, и куда эти деньги ушли. И я это сделал. Журналисты, конечно, любили меня, потому что я экономил им три месяца их собственной работы.

БХАРАРА: Давайте вернемся чуть-чуть назад. К этому времени вас, конечно, ненавидят многие люди. Но до того, как вы занялись этим расследованием по раскрытию коррупции, вы, как я понял, были в довольно хороших отношениях с правительством Путина, не так ли?

БРАУДЕР: Точно, был. Было вот что. До Путина был этот Ельцин. Он позволил 22 олигархам захватить страну. Вся остальная страна жила в страшной нищете, в бедности, так что к концу эры Ельцина был полный хаос. Я — и я думаю, большинство людей в России — просто хотели увидеть наверху кого угодно, лишь бы он навел порядок. И тут появляется этот парень, Путин, и у него такое полностью непроницаемое лицо. Вы понятия не имеете, что он думает. Он приходит, и говорит: «Я восстановлю порядок; я избавлю страну от этих олигархов, и жизнь пойдет на улучшение». Я так жаждал улучшения жизни и восстановления порядка, чтобы остановили весь этот криминал, что я принял Владимира Путина с восторгом.

БХАРАРА: Т. е. в наших американских терминах, вы надеялись, что Путин осушит их болото — примерно так?

БРАУДЕР: Так он и говорил. Кроме того, когда Путин начинал, он не был столь наглым, как сегодня. И он действительно сделал несколько вещей, которые были объективно нужны — вещей нормализующих жизнь. Это производило хорошее впечатление. Он преследовал некоторых олигархов — мне это понравилось, потому что те олигархи были отвратительны и они были преступники.

Но потом он стал делать что-то другое, и это стало менять жизнь в очень другую сторону. В некий момент он арестовывает крупнейшего олигарха в стране, человека по имени Михаил Ходорковский, который был тогда владельцем нефтяной компании ЮКОС. Путин снимает его с частного самолета в Сибири, привозит в Москву, и отдает его под суд за уклонение от налогов. Представьте себе — вы вдруг под судом в Москве, где вероятность быть осужденным 99.7%, где презумпции невиновности не существует, где вас сажают в клетку, и Путин разрешает телекамерам быть в зале суда, и снимать и транслировать это по всей стране. Михаил Ходорковский, самый богатый человек в России, сидит в клетке.

Теперь представьте себе, что вы — не первый, а 17-й богатейший олигарх в России. Вы у себя на яхте, припаркованной рядом с вашим отелем в Антибах. Вы только что вышли из спальни, где вы были со своей любовницей. Вы выходите в гостиную, включаете телевизор, и там по CNN вы видите парня гораздо умнее вас, гораздо богаче вас, гораздо лучше вас во всех отношениях — и он сидит в клетке. Какой будет ваша естественная реакция? Один за другим эти ребята пришли к Путину, и осенью 2004 года они ему сказали — Владимир, что нам нужно сделать, чтобы не сидеть в клетке? И он им сказал, очень тихо и спокойно, «Пятьдесят процентов». Попытайтесь это переварить — это не 50% для российского правительства или, скажем, для президентской администрации России. Это 50% лично для Владимира Путина.

БХАРАРА: Что такое олигарх?

БРАУДЕР: Oлигарх — это человек в России с состоянием десять или пятнадцать миллиардов долларов, которые он сделал от кражи активов от государства.

БХАРАРА: Они сами называют себя олигархами?

БРАУДЕР: На самом деле сегодня все они отчаянно пытаются придумать для себя новые названия и определения. Они могут называть себя художниками или музыкантами. Они пытаются найти новый образ, отличный от образа олигарха, потому что имя олигарх помещает их в перекрестье луча радара не только в России, но и на Западе. Сегодня никто не любит русских олигархов.

БХАРАРА: Вернемся к вашей истории. Итак, вы раздражаете этих людей, у них много энергии, но у них нет такой власти, как у Путина. И потом ваши дела идут на ухудшение.

БРАУДЕР: Так вот, после того как Путин арестовал самого богатого олигарха России, остальные олигархи, бывшие раньше врагами Путина, становятся его партнерами по бизнесу. А я продолжаю расследовать коррупцию этих людей. И хотя я ничего не делал лично против Путина, ему это не понравилось. И вот в 2005 году, возвращаясь в Россию — а я живу там уже десять лет, как крупнейший иностранный инвестор в этой стране — я прилетаю в аэропорт Шереметьево рейсом из Лондона. Я иду в зал VIP, сижу там, ожидая, что, как обычно, проверка моего паспорта займет пару минут. Я жду час. И вот в зал входят четыре вооруженные члена погранохраны, направляются прямо ко мне, хватают меня, и буквально тащат в подвал аэропорта, в охраняемый центр задержанных при аэропорте. И запирают дверь.

И я не знаю — я арестован, или может это грядущая депортация? Я просидел так всю ночь, пытаясь понять, что произошло. Пришло утро. Я знал, что следующий рейс на Лондон будет в 11 часов утра. Я соображаю — сейчас 9:30 утра; если меня депортируют, им нужно время на обработку моих бумаг для полета; тогда это произойдет где-то сейчас. Никто не пришел ни в 9:30, ни в 10:00. Я начинаю думать, это похоже на арест. Время уже 10:15 — я знаю, у них есть не больше 15 минут чтобы успеть на рейс — это явно не депортация, дело хуже.

БХАРАРА: О чем вы думали в это время?

БРАУДЕР: Я просто сидел, не шевелясь, в этой камере в центре по задержанию при аэропорте. 10:30 — я думаю, мой бог, вот оно, я арестован, я еду в Сибирь. 10:40 — я в состоянии паники. И вот в 10:47 другая группа из четырех охранников входит в камеру, хватают меня, и так же силой тащат меня в самолет рейса Аэрофлота на Лондон. Они сажают меня на сиденье между какими-то пассажирами, покидают самолет, и дверь самолета закрывается. Мой вздох облегчения в тот момент не сравнится ни с каким другим вздохом в моей жизни. Я не арестован, меня депортировали.

Позже Министерство иностранных дел России прислало мне письмо — вы были депортированы в связи с тем, что вы объявлены угрозой национальной безопасности страны, без права допуска в Россию.

БХАРАРА: Вас депортировали — а что происходило с вашей фирмой?

БРАУДЕР: Меня депортируют, и я говорю себе — окей, когда россияне начинают заниматься вами всерьез, они не склонны делать это мягко, они делают это скорее экстремально. Депортация довольно серьезная санкция — что еще они могут мне сделать? Есть две вещи, которые они могут сделать. Они могут захватить все наши активы — а у нашей фирмы было чертовски много активов в России — и они могут арестовать моих людей. Первым делом я срочно эвакуирую из России весь свой персонал, их и их семьи, привожу их в Лондон. Далее я говорю им — нам надо срочно вытаскивать наши деньги из России. И мы быстро и тихо продали все до одной наши ценные бумаги в России, и вывезли все эти деньги из России, в целости и сохранности.

[Об этом факте много писали, но история о том, каким образом это оказалось возможным — под носом у охранных и финансовых органов страны за несколько недель продать ценные бумаги на такую колоссальную сумму, и вывезти из России четыре с лишним миллиарда долларов так, что никто этого не заметил — все еще ждет своего рассказчика. ВЛ]

БХАРАРА: Как вы это сделали?

БРАУДЕР: Многие люди задают мне этот вопрос, это кажется им слишком странным. Ответ здесь простой. Путинский режим крайне злой и опасный, но он не очень компетентен в реализации этого зла. Так происходит потому, что компетентные люди не идут в их организации. А те, кто идут, не очень мотивированы в их работе. То есть они работают крайне неэффективно. Они все время были позади нас, а когда они добрались до нас, было уже поздно. Позже они попытались что-то сделать, я расскажу об этом через минуту. А пока что мы вытащили наши деньги из России, вывезли оттуда наших людей, в безопасности были и люди и деньги, клиенты нашей фирмы довольны — вот вроде и конец этой истории. Я начал работать над инвестициями в других частях мира, и думал, что это конец моей биографии в России.

БХАРАРА: Есть ли у вас сомнения в том, что то плохое, что случилось с вами, с вашей депортацией, делалось по личному указанию Владимира Путина?

БРАУДЕР: У меня нет никаких сомнений.

БХАРАРА: Почему вы так думаете?

БРАУДЕР: Я много узнал о Путине за последние 12 лет, со времени моей депортации из России. Путин первоклассный преступник. Когда вы услышите, что они сделали позже — мы с вами еще дойдем до этого — вы увидите, насколько глубока причастность Путина в этой истории.

БХАРАРА: Хорошо. Итак, вы свободны, вы можете жить да поживать, как вам нравится. Что было дальше?

БРАУДЕР: Верно, именно так я и намеревался жить, и все еще надеюсь — жить да поживать — но так не вышло. Итак, меня выслали из России в ноябре 2005 года. Тут надо добавить, что я продолжал держать офис в Москве; я заплатил за аренду офиса вперед. Я думал, пусть пока будет офис, авось когда-то этот шторм пройдет, и я смогу вернуться в Москву. На этот случай я и держал небольшой офис в Москве, с секретарем.

Так вот, в 2005 году меня депортируют, я перестраиваю свою жизнь, занимаюсь другими вещами, и вдруг почти через два года, 4-го июня 2007 года, мне звонит секретарь из этого офиса в Москве. И она в истерике — Билл, говорит, тут сейчас 25 полицейских в нашем офисе, что мне делать? Я ей говорю, я не знаю, подождите, я позвоню нашему адвокату в Москве. К этому адвокату, по имени Джемисон Файерстоун, мы обращались в Москве в случае юридических вопросов. Я звоню ему и говорю — Джеймисон, в нашем офице сейчас люди в форме, это рейд/набег на наш московский офис, что мне делать? А он почему-то не удивлен, и сам звучит странновато, и говорит — я не знаю, что тебе посоветовать: дело в том, что у меня тут сейчас тоже 25 военных с рейдом на мой офис, они ищут документы о твоей фирме.

А следующее, что мы слышим — пользуясь документами, изъятыми полицией в этом рейде, наши компании обманным образом перерегистрированы с нашего имени на имя человека, который был осужден за убийство и освобожден из тюрьмы якобы специально для того, чтобы поставить его имя на эти документы. Я был в ужасе — не потому, что я боялся потерять деньги, к тому времени у нас не было денег в этих компаниях — я был в ужасе потому, что если полиция работает вместе с убийцами в совершении этих рейдов, и они заводят на меня уголовное дело, бог знает что еще они могут мне сделать.

Поэтому, решил я, надо срочно что-то делать, чтобы поставить этому конец. И вот я пытаюсь найти самого умного адвоката, какого можно найти в Москве, и попадаю на молодого адвоката — ему тогда было 35 — по имени Сергей Магницкий. Он тогда работал на американскую юридическую фирму, и он был из тех парней, которые делают 10 вещей за время, которое другим людям нужно на одно дело. Он был просто гений.

И я говорю Сергею — начинай работать, разберись, что здесь происходит, почему эти люди это делают, и как мы можем их остановить. Сергей начинает работать, раскручивает большое расследование, и говорит мне, что он все понял, и он шокирован тем, что он узнал. Те, кто инициировали эти рейды, говорит Сергей, пытались сделать две вещи. Во-первых, они хотели украсть ваши деньги, но вы были умнее, вы вывезли свои деньги быстрее, чем они действовали, и им ничего не досталось. Однако, продолжает Сергей, они сделали нечто второе — и это, пожалуй, самая циничная вещь, которую я когда-либо видел в России, а я видел много циничных вещей.

И Сергей объяснил: Когда мы обращали наши акции в деньги, чтобы срочно вывезти их из России, мы продали все наши активы, это было много, и у нас была огромная прибыль, около миллиарда долларов одна только прибыль, прирост нашего капитала, и мы заплатили российскому правительству налог в сумме 230 миллионов долларов. Сергей обнаружил, что когда эти плохие парни украли наши компании, т. е. перерегистрировали их на себя, они также обратились в налоговые органы и сказали, что этот налог, 230 миллионов долларов, которые мы заплатили за год до этого, был уплачен по ошибке, и они хотят подать налоговую декларацию на исправление этой ошибки и возврат этого уплаченного налога, т. е. возврат 230 миллионов долларов.

Заявка на возврат 230 миллионов долларов была самая большая заявка о возврате налога в истории России. Эта заявка была подана 23 декабря 2007 года, и она была утверждена и выплата была произведена на следующий день! Это самый большой возврат налога в истории России.

Окончание
Print Friendly, PDF & Email

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.