Инна Гумина: Натан
Он хотел заняться каким-то разделом математической логики и объяснял мне, тёмному человеку, что математика и логика стоят совсем рядом с философией. У него были какие-то идеи, которые я понимала довольно смутно. Само слово «философия» у меня вызывало ассоциации разве что с марксизмом-ленинизмом. Он явно имел в виду другое.