Александр Левинтов: Лето 17-го. Продолжение

Loading

И будет он объявлен злодеем и вторым Сталиным, чтобы через поколения вернуться в «память» людей как эффективный менеджер и спаситель. Мне эта перспектива показалась настолько забавной, что вернувшись домой, я немедленно выпил (как на перегоне «Серп и Молот» — Карачарово), нет, не за их победу — за нашу победу: жить дальше.

Лето 17-го

Заметки

Александр Левинтов

Продолжение. Начало

Именно так всё и было
(фельетон)

Мне позвонили по домашнему телефону и очень вежливо пригласили в поликлинику на завтрашнюю встречу с главврачом поликлиники. Жене позвонили также, примерно через час. Мы — люди разные: жена решила, что это очередное надувательство, а меня зажевала жаба любопытства.

Поликлиника наша недавно прошла капремонт и её освятил своим визитом сам мэр Собянин.

Конференц-зал расположен в подвале, в котором ни капремонта, ни Собянина сроду не было: черт ногу сломает и такая застарелая вонь человеческого неприсутствия.

Народу набилось тьма: пять старушек и один я, старичок. Главврач появился с 10-минутным опозданием. Без речи:

— Прошу задавать вопросы, какие у вас проблемы, трудности, неудовольствия.

Ответы оказались развёрнутыми:

— Лекарств нет и не будет из-за санкций, дальше будет ещё хуже.

— Но ведь это не санкции, а антисанкции, это мы сами отказываемся.

— Ну, это политика, а мы с вами про медицину.

— А почему в аптеках импорт есть, а у вас нет?

— Частные аптеки держатся на челноках, те едут в Европу и скупают в аптеках лекарства чемоданами…

(Я представил себе эту картину: приезжает чудак с двумя чемоданами куда-нибудь в Германию, да хоть в Андорру, и скупает лекарства, которые продают строго по рецептам, а он всё равно скупает, а потом спокойно проходит таможню с двумя чемоданами лекарств, а меня, дурака, трясут, если заподозрят, что какие-то таблетки я везу более, чем на месяц — представил я себе эту картину и, понятное дело, не поверил в неё.)

— А почему физиотерапия не работает?

— Закрыл я её: оборудование 60-70-х годов, а там ток, не дай бог, убьёт кого, а мне сидеть в тюрьме неохота. Да и бесполезная она, физиотерапия, теперь так никто нигде не лечит: вы думаете — раз жужжит, значит лечит, а оно только жужжит

— А массаж?

— А массаж вообще вреден и очень опасен.

— Результаты анализов часто теряются…

(Это ещё ничего, подумал я, мне вообще чужие результаты подсунули, врачи на уши встали, консилиум устроили, пришлось идти в ИНВИТРО, делать анализы по коммерческим ценам, чтобы врачей успокоить.)

— Вы анализы сдаёте нам, а мы их отвозим в лабораторию, там всё теряется, не у нас.

Ну, и так далее, по всему спектру вопросов: виновато НАТО, Евросоюз, отечественная промышленность, чужая лаборатория, вообще все, кто не работает в поликлиники.

После брифинга главврач перешёл к делу:

— Вы все знаете, что 10 сентября состоятся местные выборы. Вы знаете, как работают ваши депутаты — они только о себе думают. А вот мы тут собрались и решили выдвинуть себя, от «Единой России», разумеется.

— А кто эти «мы»?

— Местная соцзащита, центр культуры и спорта, юношеский клуб боевых искусств и я, главврач вашей поликлиники. Вы же видите — мы только о вас и заботимся, а нам самим ничего не надо.

— Значит ли это, что вы, как представители исполнительной власти, хотите быть и в законодательной?

— Так ведь для пользы дела.

— Это, смотря чтó считать делом: вы ведь этим превращаете здравоохранение в самоохранение, потому что теперь вы будете выполнять не нашу дурную волю избирателей и жителей, а мудрую волю своего начальства, заодно блюдя и свои личные интересы. Ловко!..

На том и расстались, получив общую на пять кандидатов визитку с телефоном горячей линии.

Я ковылял домой и думал:

Вот, у нас законодательная власть подмята под президента и его администрацию и существует больше для посмешища. Вот и правительство с этим придурком Димоном тоже подмято под президента и его администрацию, ведь министров назначает, снимает и контролирует президент, а не наоборот. Вот, у нас и суд давно уже подмят под президента и его администрацию, и приговоры суд только выносит, а вносят их совсем другие люди. Так устроена власть на федеральном уровне. Но точно также она устроена и на региональном, с той только разницей, что любой губернатор подмят президентом и его администрацией, может быть в любой момент снят, заменен или поставлен на эту должность, неважно, через выборы или без них. И точно также устроена городская жизнь и власть. А теперь, стало быть, и органы самоуправления будут устроены также. Полная гармония. И в самом низу — непременно чья-нибудь невинная слезинка, неважно чья, но обязательно невинная — иначе всё рухнет.

И когда вся страна, до последнего микроба, потеряет своего президента, коль скоро до бессмертия он скорей всего не доживёт, именно на него можно будет списать все грехи, огрехи, ошибки, преступления и искажения. И будет он объявлен злодеем и вторым Сталиным, чтобы через поколения вернуться в «память» людей как эффективный менеджер и спаситель народа от него самого.

Мне эта перспектива показалась настолько забавной, что я, вернувшись домой, немедленно выпил, как на перегоне «Серп и Молот» — Карачарово, нет, не за их победу — за нашу победу: жить дальше.

Больница старых большевиков

я опять в больнице, помираю,
затянулся слаженный процесс,
и когда всё кончится? — не знаю
и кто ждёт меня: архангел или бес?

и всё также будут плыть столетья,
облака и прочие стихии,
без меня… и никто, надеюсь, не заметит
что исчезли зауми лихие

я устал болеть и притворяться,
прятаться в лекарствах, как в лесу —
ждёт меня уже ушедших братство,
ждут и те, что тело понесут

Отзыв о пребывании

Больница, бывшая ранее больницей старых большевиков, затем №60, а теперь гордо именуемая Московский Клинический Научный Центр (МКНЦ), как и вся Москва, уже несколько лет ремонтируется, обновляется.

На всех этажах появилось типографски исполненное объявление с просьбой дать отзыв о работе МКНЦ. «Отчего бы и ни дать?», подумал я, а, подумав ещё немного, понял, что это может быть интересно и полезно не только администрации больницы, поэтому пока не знаю, буду ли посылать его по указанному в объявлении адресу (otzyv@mknc.ru) или придам ему открытый характер, с обсуждением не только МКНЦ, но и более общих вопросов, касающихся медицины и здравоохранения. Считаю даже написать отзыв своим долгом, так как уже около десяти лет ежегодно ложусь сюда на добровольных началах, а, согласитесь, пациентов с таким стажем в любой больнице совсем немного.

Сразу: никаких претензий к лечащему врачу Светлане Владимировне Родионовой, с которой я сотрудничаю все эти годы, а также к персоналу отделения: медсестрам, санитаркам, кухне — лучшие традиции обслуживания старых большевиков сохраняются. Всем им без исключения — сердечная благодарность за отзывчивость, внимательность, чуткость, уважение

Сначала, для разгона, нечто внешнее, очевидное и потому неинтересное:

— Десять лет назад кроны деревьев парка, отделяющего наш корпус от шоссе Энтузиастов, находились на уровне пятого этажа, теперь они выше уровня нашего седьмого — расположенное по ту сторону Измайловского Леса Измайлово совсем не видно, и славно: мы как бы совсем в лесу;

— Восточный сектор горизонта зарос недостройками Ново-Реутова: Замкадье всё более нависает над Москвой.

А теперь — что видно изнутри.

Любопытен технический прогресс в МКНЦ:

— Сменился кроватный парк, но как пользоваться и трансформировать эти сооружения персонал толком не знает, а мне, например, освоить и понять это невозможно из-за давления (нельзя наклоняться, особенно надолго); в такой ситуации ещё 80-90% пациентов; в конце прошлого тысячелетия я побывал в госпитале Стэнфордского университета, наверно, лучшем госпитале в мире. Там каждая постель — настоящий компьютер, позволяющий врачу снимать показатели состояния пациента в своём кабинете, а пациенту испытывать комфорт, меняя положение тела по своему хотению, превращая постель то в кресло, то в обеденный гарнитур, то в рабочее место — мы отстаём от этого технического шедевра уже на два шага, и сколько лет или десятилетий продлится второй шаг, не знает никто;

— Интернетом МКНЦ был снабжён и десять лет тому назад, но только для персонала, а не для нас — современный пациент без WiFi чувствует себя неуютно, как крокодил на айсберге;

— Пациент по-латыни означает «терпеливый», но сколько можно терпеть наше туалетное Средневековье? Без туалетной бумаги и сменных бумажных покрышек для унитаза, без жидкого мыла современный туалет туалетом не признаётся, даже в джунглях Экваториальной Африки; я не знаю, зачем нужны в торгово-развлекательных центрах туалеты для инвалидов, тем более, что они там почти всегда заперты, но в больницах нужны только такие, с штативами, штангами, подлокотниками и прочими прибамбасами — японцы в этом деликатном вопросе продвинулись дальше всех, пусть забирают свои законные Южно-Курильские острова, но обеспечат нас этим удовольствием.

Кстати, об Экваториальной Африке.

По доле здравоохранения в государственном бюджете мы теперь отстаём и от этих стран, а ведь там, помимо государственной медицины, существуют больницы и медицинские комплексы, построенные и содержащиеся церквями различных конфессий, благотворительными фондами и различными международными организациями. Мы же по сути — наедине со своим звероподобным государством, скупящимся и на здравоохранение, и на культуру, и на образование, но щедрое на ведение войн и охоту на щук где-то в далекой Туве (цена одной такой рыбалки с лихвой перекрывает годовой бюджет МКНЦ). РПЦ, обуянная бесами стяжательства и сребролюбия, давно превратила больницы и кладбища в прибыльный бизнес по высасыванию денег из болящих и скорбящих, креста на попах нет.

Как-то неудобно вспоминать питание в госпитале Стэнфордского университета, разумеется, заказное. Но в столовых американской армии, бесплатных для солдат, предлагается около 20 холодных закусок и салатов, 5-6 супов, полтора десятка вторых блюд, 40 сортов кофе, чаи, соки, компоты и десерты в ассортименте. Современная российская армия питается также вполне прилично. Почему же мы больных держим в статусе зэков? Мы-то чем провинились? Да, впрочем, и они, зэки, достойны более приличного питания. Едой не наказывают. Человек, особенно больной, хочет есть то, что он хочет, а не понуждаем, и достоин еды, а не помоев.

Родился я, признаться, с диагнозом «не жилец» и, сколько себя помню, уже 70 лет, частенько попадал в больницы, а потому авторитетно могу заявить: за 70 лет (а, скорее всего, за век или более того) ничего в больничном питании не изменилось. Качество продуктов и приготовления, право выбора есть право пациента. Не помню, кто первым это сказал, Асклепий или Гиппократ, но сказано было верно: «что в рот полезло, то полезно». Не зря ведь из дочерей Асклепия, Саниты, Гигиеи, Панакеи и Кулины, Кулина была любимицей отца.

К сожалению, никакого социологического и психотипологического мониторинга пациентов по сути не ведётся нигде, в том числе и в МКНЦ, а ведь мы

а) меняемся,
б) дифференцируемся.

Всё больше среди нас молодёжи, всё больше людей социально статусных и значимых, что далеко не всегда выражается в имуществе и доходах. Уже никто не играет ни в карты, ни в домино, ни в шахматы — мы индивидуализируемся. Психологические стратегии и ожидания у нас разные: кто-то одержим идеей долголетия во что бы то ни стало, кто-то обеспокоен достойной старостью, кто-то гедонистически прожигает последнее, кому-то на всё, включая самого себя, плевать слюнями.

Причина тому есть, и она кардинальна: как и всё в нашей стране, медицина устроена как рефлексия (отражение) желаний и требований начальства, а не нужд и потребностей людей. Разумеется, это — никакая не рыночная экономика и никакая «протестантская этика или дух капитализма» Макса Вебера. Это — ситуация тотального страха перед начальством, страха, превозмогающего совесть, профессиональный долг и гуманизм как таковой.

А ведь пациент («терпеливый») и госпиталь («гостеприимный») во все времена были сотрудниками, единомышленниками, соратниками и союзниками, находились в субъект-субъектных отношениях, не ущемляющих ничьего достоинства.

Десять лет назад сеанс лежания для хроников типа меня длился две недели, теперь 7-8 дней. К чему это приводит?

Помимо более глубокого обследования (раньше, например, венозную кровь на анализы брали через день, теперь — только в начале срока, а ведь из одной точки можно построить сколько угодно анамнезов, диагнозов и эпикризов), резко сократились оздоровительные процедуры (раньше я получал их до пяти: массаж, гидромассаж, циркулярный душ, «магниты», ЛФК и т.д., теперь не добьёшься и одной), лечебные процедуры (вплоть до пиявок), а также собственно лечение (из этой обоймы остались только капельницы, да и то, не как раньше — 10 сеансов, а заметно меньше). Лекарства, которые лишь отчасти были приносимыми с собой, теперь полностью собственные, покупаемые в аптеках, а не получаемые бесплатно в аптечных киосках поликлиники, где предлагают бесполезные или даже опасные аналоги настоящих, импортных препаратов. Мне противно и непонятно, почему за оккупацию Крыма должен расплачиваться я, а не тот или те, кто развязал эту оккупацию. Мне также непонятно, почему я должен в принудительном порядке поддерживать фармацевтический бизнес министра здравоохранения. Пока же половина моей, вполне приличной пенсии, уходит на покупку лекарств, а отчисления от фонда оплаты моего труда в Пенсионный фонд в 2-3 раза больше этой пенсии. У меня нет никакого желания быть пожизненным донором государства, преследующего и терроризирующего меня своими законами, репрессиями и прочими спецназами.

Постепенно и незаметно мы перестаём лечиться.

Все лекарства (если забыть об отечественных имитациях лекарств и декоративных процедурах) можно разделить на собственно лекарства и протезы.

Мы протезируемся.

Мои глаза протезированы очками, и оба кристаллика протезированы также.

Мои зубы уже давно протезированы и я, честно, не знаю, сколько там у меня своих.

Мои ноги протезированы тросточкой, а вены — эластичными гольфами.

Моё кровяное давление, а также текучесть крови протезированы соответствующими препаратами.

Мой сон — протезирован.

Мои почки…

Моё…

Я понимаю, что в 73 года многое уже неизлечимо, но не всё же! Что-то, наверно, в этом организме ещё можно лечить!

Протезы опасны тем, что к ним легко привыкаешь, что твой организм теряет физиологический суверенитет и, стало быть, способность сопротивляться среде. Чёрт возьми, возможно, я уже давно умер, а за меня живёт шайка протезов.

Собственно, о лечении уже и не говорят, и не думают, а раз не думают, то его и нет вообще и не будет.

Неподалёку от центрального входа с Новогиреевской улицы расположено заброшенное-заколоченное одноэтажное здание. Судя по архитектуре, при старых большевиках здесь была библиотека-читальня. Почему бы не отремонтировать это сооружение и не превратить в Интернет-кафе, безалкогольное кафе для встречи с посетителями (это гораздо лучше, чем в палате, коридоре или на скамеечке, особенно в непогоду), игротеку (существуют во множестве игры для взрослых и даже игры для пенсионеров, я даже знаю производителей таких игр) или, скажем, дискотеку, работающую до вечера как зал ЛФК.

И последнее.

Логистика выписки, особенно, если тебе не нужен бюллетень (а он не нужен большинству), крайне проста, в отличие от логистики поступления. Это тем более нелепо, что основной контингент поступающих — хроники, которые хорошо знают МКНЦ и которых хорошо знают (должны знать) в МКНЦ. Я — не специалист по логистике, но даже мне понятно, что необходимо разделение потоков поступления:

— экстренные пациенты по «Скорой помощи»,
— вновь поступающие («новички»),
— хроники («рецидивисты»).

Всё внимание — первым, а последние должны проходить с минимальными затратами времени и внимания приёмного отделения.

Но в любом случае проход к КДО, а именно с консультационно-диагностического центра начинается оформление госпитализации, мимо морга как-то не вдохновляет.

Надеюсь, мой отзыв не будет воспринят только как старческое брюзжание и не станет поводом для принятия репрессивных мер относительно ни в чём неповинного персонала. Если я правильно понимаю, администрация МКНЦ в гораздо большей степени заинтересована не в благодарностях, а во мнении, конструктивной критике и предложениях пациентов. Именно на это и направлен мой отзыв. Я-то своё, считай, уже отболел — внуков жалко.

С уважением,
Александр Левинтов

Протезированный интеллект

Тема искусственного интеллекта опять входит в моду, как это было на заре развития вычислительной техники в 50-60-е годы. Имя академика Глушкова тогда по частотности употребления обгоняло, кажется, даже Норберта Виннера. При этом, как и тогда, алармистских опасений раздается гораздо больше, чем вздохов и сладких слюней надежды.

Люди осмотрительные, а я теперь, катясь по склону лет, тоже стал осмотрительным, прежде, чем приступать к обсуждению любой темы, особенно той, в которой ни черта не разбираюсь, начинают с понятий.

Что есть интеллект?

Представляется, что это некий набор способностей, которыми обладает любой субъект сознания, будь то человек, кошка или даже растение.

В разной степени, но все мы обладаем такими интеллектуальными способностями, интеллехиями, говоря языком Аристотеля, как:

— мышление,
— память,
— принятие решений,
— понимание и интерпретация (креативное понимание),
— восприятие,
— осознание,
— видение, слушание (не путать с физиологическими процессами смотрения и слышания),
— предвидеть,
— создавать новое (креативная или творческая интеллехия),
— сочувствовать, соболезновать и сопереживать,
— различать Добро и зло,
— улыбка (как акт смущения или юмора) и смех (как угрожающий оскал),
— чувство прекрасного (эстетизация мира).

Наверно, это — не полный перечень, наверняка не полный — да и возможен ли он, полный? и нужен ли? зачем?

Мне важно, что пока мы обсуждаем чаще всего первые три интеллехии. Более того, мы именно по этим трём направлениям продвинулись более всего, думая, что это — путь создания искусственного интеллекта (ИИ).

Возможно, возможно, так оно и есть, но прежде всего мы протезируем наш, человеческий интеллект, а это — далеко не одно и то же с ИИ.

Мы озабочены прежде всего скоростью мышления, ёмкостью памяти и рациональностью принимаемых решений.

Протезирование скорости расчётов впечатляет своими результатами. Быстродействие современных компьютеров давно обогнало человеческие возможности. Но… мы так привыкли к этому протезу, что уже не в состоянии читать и понимать длинные тексты. Напрочь! Как-то, читая курс элементарной философии студентам МИСИСа, я, добившись доверия к себе и философии, попросил их прочитать «Пир» Платона, 60 страниц практически художественного текста. Никто не смог! 18 человек даже не пытались, двое честно и напрасно потели две недели.

Об этом же постоянно говорит и пишет филолог, нейрофизиолог и психолингвист Т.В. Черниговская, заметный авторитет в теории сознания: протезированное мышление может действовать только накоротке.

Протезирована и наша память: по любому поводу мы ныряем в Гугл или Яндекс, не напрягая собственную память, всё более или более атрофированную. Когда-то, на компьютерной заре, в 80-е диски были чуть не полметра в диаметре и вмещали 8 килобайт. Сегодня миниатюрная флешка удерживает террабайты. Ещё немного — и мы выйдем на пределы молекулярных возможностей, и правило Мура, наконец, прекратит своё существование.

Но атрофия памяти страшна не сама по себе — атрофируется этическая память, совесть, основа нашего сознания. И это явление — массовое. Более того — насаждаемое пропагандой и всей воспитательно-образовательной системой. Атрофированная совесть разрешает и индульгирует всё, даже «крымнаш!», что ещё совсем недавно, всего 20-30 тому назад, было невероятно и немыслимо, описывалось в фильме «Брат-2» как бандитская дегенерация.

С принятием решений мы сами себя загнали в тупик, посчитав, что, чем больше информации, фактов, знаний и т.п. будет стоять за каждым принимаемым решением, тем верней, рациональней и обоснованней это решение. Тут мы более, чем доверяем компьютеру с его практически неограниченной памятью и скоростью обработки любых массивов информации. Но — Сотворение мира произошло в докомпьютерную эпоху и практически без наличия информации, одной голой энергией Большого Взрыва, Моисей взмахом руки рассёк Красное море и создал проход евреям из Египта, Иисус Навин одной энергией поднятого меча остановил движение Солнца, кто-то первый (или первые), кажется, Фидий освоил золотое сечение, простую формулу: Не хочется всуе цитировать Евангелия и Будду, но и там проблема принятия решений рассматривается как сознательный отказ от сложности и многознания.

В теме об ИИ имеются ещё две интеллехии, обискусствление которых весьма сомнительно.

Речь идёт о понимании (и искусстве интерпретации) и нашей способности различать Добро и зло.

Герменевтическое образование, образование, строящееся на понимании и формирующее понимание, не только жизненно важно: сам характер, природа понимания такова, что это, судя по интерпретациям библейских сюжетов и слов, нечто бездонное и бесконечное, а, следовательно, не только не алгоритмизируемое, но и не поддающееся стандартизации, всякого рода ЕГЭ и прочим затеям, призванным прежде всего оболванивать.

Понимание невозможно протезировать, пока невозможно…

Я уверен, что обискусствление выбора между Добром и злом — типичная 666-технология. Именно поэтому мы, люди, добились здесь наибольших успехов и самого впечатляющего прогресса.

Яду мне, господа.

Шизофрения

Мы живём в разных, но пересекающихся чувственных мирах: в видимом и слышимом, осязаемом, обоняемом и вкусовом. Пересекаясь, эти миры создают устойчивые комплексы ощущений: видя, как молодое пламя бежит по скручивающейся бересте, мы ощущаем тепло и аромат берёзовых поленьев, легкий приступ аппетита и потрескивание дров даже, если ничего этого в реальности нет — это устойчивый образ, сложившийся у нас в ходе жизненного опыта. Кстати, те, у кого такого опыта нет, испытывают и чувствуют нечто совсем другое, я не знаю, что именно, даже предполагаю, что вообще ничего не испытывают. Мне важна идея сочетаемости, композитности наш чувств и их имитаций.

Более всего мы обычно доверяем зрению, в меньшей степени — слуху, некоторые люди напрочь лишены обоняния, у многих отсутствует вкус, и они лишены такой жизненной радости, как вкусная еда, как правило, они и одеваются безвкусно, наконец, иногда мы попадаем в ситуации потери осязательных ощущений, когда наша кожа немеет — как правило, такое бывает при различных болезнях.

Разумеется, мы живём не только в чувственных мирах — есть, например, мир мышления, где мы ничего не чувствуем и не ощущаем, но мы в нём живём. И он также взаимопроницаем для чувственных миров — это проницание обычно связано с воображением как особой интеллехией человека, очень похожей на условный рефлекс собаки Павлова.

Но иногда происходит рассогласование наших миров: мы начинаем видеть одно, а слышать другое. И то, что мы видим, кажется нам поверхностным, иллюзорным и ненастоящим — настоящее мы слышим: мы слышим некие голоса или голос, которым мы доверяем и подчиняемся. Слышимое приобретает статус истинного, более важного, чем видимое. Очевидное становится для нас необязательным и несущественным.

И когда мы окончательно отказываемся от видимого мира и уходим в слышимый, другие люди начинают называть нас безумцами и сумасшедшими, но мы-то не сомневаемся в своей правоте и в истинности слышимого мира, приказывающего нам наши действия и поступки.

Вот тогда, когда мы перестаем верить в очевидное и видимое, мы обретаем свободу, полную свободу. Мы начинаем понимать, всё в этом мире движимо только волей, нашей волей, которая властно велит и командует нам действовать и мыслить. Мы обретаем новую, свободную мораль и новую, свободную логику, непохожие на обычные и обывательские. Эта свобода делает нас всемогущими и омнипотентными — способными на всё, а, стало быть, абсолютно счастливыми или абсолютно несчастными, что, в сущности, одно и то же.

И это и есть шизофрения, расщепление сознания и помутнение рассудка.

Кто правит Москвой
(реплика)

Вы не поверите: кто угодно.

Из 50 членов правительства Москвы москвичей — только 16 человек (одного из них на днях уволили). Остальное, как сор с пола — откуда ни попадя.

Теперь вся Москва знает, что есть в ХМАО такое дивное поселение, где отращивают мэров Москвы, Няксимволь. Из того же ХМАО ещё три министра, просто грядка там на местном огороде выделена по выращиванию московской власти, ботвы-братвы. В Правительстве представлены также: Татария (четырежды! а ведь раньше татары были дворниками, мыловарами и банными пространщиками, времена меняются), Саратовской, Самарской, Оренбургской, Курской, Брянской, Ростовской и Московской областей, Калмыкии, а также Самары, Вологды, Новороссийска, Иркутска, Саранска, Петропавловска-Камчатского, Челябинска, Владикавказа, Кисловодска. Полно народу из иностранных государств: Азербайджана, Украины, Эстонии, Молдовы, Германии. Полно негорожан — жителей сёл, деревень, пгт, крошеных городков: таких — дюжина. Трое тщательно, по всему Интернету, скрывают место своего происхождения, но вряд ли они стали бы скрывать это, будь они москвичами.

Среди одиннадцати префектов московских административных округов (один префектует сразу в двух округах Новой Москвы), москвичей тоже негусто, всего трое, два ленинградца, молдаванин, представлены также Хабаровский и Алтайский края, Московская, Саратовская и Костромская область, два селянина…

Наверняка этот сброд считает себя элитой, властной элитой, властной московской элитой. Никто из них не собирается карьерно падать — все устремлены либо на рост в Москве, либо на переход на федеральный уровень.

Они культурно, ментально, духовно чужды Москве и москвичам, они прут сюда исключительно за деньгами и властью, а вовсе не из любви к этому городу и его жителям, которых не понимают, ненавидят, презирают, мнение которых знать не желают. Это — варяги и оккупанты, лимита и гопота, иначе их и не назовёшь. Среди них — огромное число училок и медработников — этим-то что делать во власти? Учить нас жить и ставить клизмы всем подряд и по любому случаю? Что эти люди могут понимать в жизни большого и сложного города? — а зачем понимать? — править надо!

Такого интернационала, убеждён, нет ни в одном другом городе страны и ни в одной столице мира, нет и в крупнейших городах, какими этническими салатами они бы ни были (Нью-Йорк, Лондон, Париж). Представить себе, например, невозможно, чтобы Садик Хан тащил в лондонскую мэрию индусов или мусульман, да и его самого никто в Лондон и мэры не тащил: он родился в этом городе и честно победил на выборах.

Эта реплика может показаться неким расистским брюзжанием, но я — не расист, я просто хочу объяснить самому себе природу власти в этой стране.

Никаких предвыборных обещаний по поводу бесконечных дорожных работ, бордюров из полированного гранита и сноса пятиэтажек Собянин не давал, никто его об этом не просил и не давал такой наказ — это чистая отсобинятина, безудержная жажда денег, даже не прикрываемая демагогическим флёром «заботы о жителях». Причина тут практически одна — полное отсутствие культуры управления и дикое невежество.

Но точно также никто не уполномочивал Путина вторгаться в Грузию и Украину, оккупировать Крым, воевать в Сирии, разгонять Болотную. Ни в «плане Путина», ни в одном другом его перспективном плане не стояли все эти агрессии и злодеяния, преступления и нарушения. Всё это идёт от грубого незнания основ государственного управления, от самовластия.

Самовластие, говоря юридическим языком, неведомом всем нашим московским и государственным властителям, — есть исполнение законов, принятых самим исполнителем. У нас, кроме самовластия, никакой другой власти нет, а потому мы даже не знаем, что же это такое — власть.

Время от времени раздаются неавторитетные голоса, предлагающие перенос столицы за Урал. По-моему, блестящая идея. У нас за уралом есть такие замечательные места, которые буквально плачут по московским и федеральным властям: Лабытнанги, Берёзово, Нарымский край, Норильск, Шушенское, Нерчинск, Магадан, в конце концов, у нас есть Няксимволь!

Государство как машина
(увы, реальная зарисовка)

Эта школа существует уже почти сорок лет. Она начиналась как маленькая киностудия при городском дворце пионеров на Ленгорах, долго боролась за образовательный статус, а не просто «кружок-умелые руки». Первые выпускники давно уже выросли, многие из них стали известными и популярными актерами, режиссерами, сценаристами, операторами, мультипликаторами, художниками-декораторами и художниками-костюмерами. Из числа первых выпускников выросли и сегодняшние ведущие преподаватели.

Подобно Центральной Музыкальной Школе при Московской консерватории здесь сочетается обычная школьная программа с начальной профессиональной подготовкой. Порой один и тот же человек и ведёт уроки литературы, и сценарную студию — в ЦМШ такое просто невозможно. Понятно, что школьная литература тут специфична, хотя набор обязательных произведений. «канон», здесь такой же, как и везде. И история здесь своеобразная, и география, и физкультура.

Школа долгие годы ютилась, деля небольшое здание с детским садом. Потом ей наконец-то обломилось огромное здание. Бывшее ПТУ при бывшем заводе «Красный Пролетарий», полутюремная организация для тех несовершеннолетних малолеток, кто до срока ещё не дотянул, но на нормальную человеческую жизнь уже не может рассчитывать.

Школа расправила плечи, развернулась, стала и киношколой, и киноколледжем. Долго билась за утверждение своих стандартов начального профессионального образования — монструозный гигант ВГИК, боясь конкуренции, как мог (а может эта структура многое) тормозил это утверждение. Но киноколледж всё-таки победил. Хотя ВГИК не зря боится их: одна из выпускниц актерской студии поступила на актёрский факультет ВГИКа (понимаете, что это такое) и через год бросила — всё, что им там преподавали, она уже прошла в киноколледже.

Здесь работают и учатся фанаты, кладущие и положившие жизнь на кино: каникул здесь фактически не бывает, учатся дети с утра до позднего вечера и оттащить их домой порой не хватает сил. Родители, под стать учителям и своим детям, также фанатеют, хотя далеко немногие из них связаны с кино. Они готовы менять жильё, снимать или покупать его, чтобы быть поближе к Шаболовке, где расположено это необычное учебное заведение. Дети ездят в экспедиции, съемочные и одновременно социально значимые: в Кадниковский детдом (Вологодская область), на один из островов архипелага ГУЛАГ в Лодейном Поле (Ленинградская область). Осенью они устраивают в Подмосковье грандиозный театральный фестиваль для всех классов школы и колледжа — это почище любого ЕГЭ, поскольку ставится и репетируется экспромтом, за несколько дней. Они талантливы и необычны, как и их учителя, тоже ведь бывшие такими же.

И эта талантливость, и необычность — кость в горле чиновников всех мастей и страстей.

Московский департамент образования постановил: каждое бюджетное учебное заведение обязано сверх отпущенного ему бюджета заработать ещё 10% от этого. Зачем и почему — неважно. То есть, действительно неважно: ну, заработали — тебе-то, департаменту, с этого что? И что будет с департаментом, если не заработает? — тоже ничего. Именно поэтому — кровь из носу, а заработай: сдай часть своего помещения в аренду, окажи платные услуги, получи помощь от спонсоров, но — отчитайся о заработанном! И не более того, но и не менее. Конечно, киноколледж может выйти к ближайшему метро с протянутой рукой, все — от директора до сопливой семиклассницы: люди, пожалуй, подадут и школа нахристорадничает таким образом искомые департаментом 3 миллиона рублей, но ведь нужны не рубли, а бумаги о них.

Исхитрились — заработали 8% от бюджета. Ещё 3% набрали натурой — спонсорская помощь материалами и аппаратурой. Но эти 3% не засчитали. Московский министр образования, сам когда-то бывший учителем и директором школы в Оренбургской глуши, говорят, хорошим был учителем и директором, затопал ножками в гневе и наслал грозную проверку — а как он ещё умеет мстить и наказывать? — а никак. Вероломно, внепланово и без предупреждения.

Заплечных дел проверяющие — доки в своём деле. Такие найдут недостатки даже в Божьем мироздании. Нашли, конечно, у нас ведь недостатком считается то, что не вмещается в нормы, взятые с потолка или из пальца.

А параллельно свою сапу прокуратура копает: зачем это киношкола не своим делом занимается, деньги зарабатывает? Тут, правда, арсенал воспитательно-карательных средств шире: можно и проверку провести, а можно и ОМОН прислать, устроить маски-шоу и все документы разом изъять — просто так, чтоб не забывали о прокуратуре.

А ещё есть пожарники, МЧС, санэпидстанция и множество других воистину силовых структур и ведомств, вплоть до благотворительных фондов при администрации президента и личной охраны президента «Роснефти» -— все они имеют неконституционное, а потому вполне реальное право на погромы, вмешательство и любые требования.

Киношкола опять, в который раз, на грани закрытия и одновременного открытия уголовных дел. И гремят громы, и сверкают молнии, и небо, свернувшись в овчинку, черным-черно. А во внерабочее время раздаются звонки из проверяющих и угрожающих органов:

— Можете срочно приехать к нам?

А, приехав, запуганные и уже собирающие вещички в СИЗО слышат:

— Вы бы моего оболтуса к себе не могли бы взять без конкурса?

Структура современной остепенённой науки

Статистику к этой статье мне любезно предоставил Александр Антонович Агиреччу, кандидат географических наук, старший научный сотрудник кафедры экономической и социальной географии России, мой коллега и давнишний приятель. Сам он ещё не успел это опубликовать.

Статистический ряд охватывает период за 8 лет, с 2007 по 2014 год, когда ничего существенного не произошло:

Табл. 1. Структура нового диссертационного массива РФ

кандидатские докторские Соотношение докторских к кандидатским
всего % всего % %
Все науки 168993 100 22125 100 13.1
медицинские 26322 15.58 4458 20.15 16.9
технические 27429 16.23 3432 15.51 12.5
экономические 26254 15.54 2836 12.82 10.7
физико-математические 9479 5.61 1924 8.70 20.3
биологические 9974 5.90 1644 7.43 16.5
педагогические 13614 8.06 1227 5.55 9.0
филологические 10257 6.07 1125 5.08 11.0
исторические 5788 3.42 952 4.30 16.4
юридические 10353 6.13 708 3.20 6.8
философские 3632 2.15 688 3.11 18.9
химические 5213 3.08 662 299 12.7
сельскохозяйственные 4395 2.60 603 2.73 13.7
социологические 2858 1.69 305 1.38 10.7
психологические 3762 2.23 288 1.30 7.6
геолого-минералогические 1286 0.76 278 1.26 21.6
политические 2561 1.52 268 1.21 10.5
искусствоведение 1379 0.82 177 0.80 12.8
ветеринарные 1289 0.76 168 0.76 13.0
географические 1240 0.73 146 0.66 11.8
культурология 845 0.50 121 0.55 14.3
фармацевтические 806 0.48 96 0.43 11.9
архитектура 257 0.15 19 0.09 7.4

В этот список не попали две «науки»: теология (я понимаю, что вся наука выросла из теологии, но всё-таки относить её самую к науке также стрёмно, как карету к автомобилестроению) — здесь прошла всего одна защита, и военная (наверно, у них вместо ВАКа что-то своё, ну, и Бог с ними.

Моя родная география занимает весьма скромные позиции, что примерно соответствует месту испанских вин на алкогольном рынке России, что не может не вдохновлять.

Согласно этим данным, все «науки» можно разделить на амбициозные (там, где соотношение докторских к кандидатским выше среднего показателя в 13.1) и неамбициозные.

К числу наименее амбициозных относятся юристы (6.8), архитекторы (7.4), психологи (7.6) — люди, ориентированные на практику, им некогда заниматься теорией и заумью, им надо деньги заколачивать или хотя бы искать их, а также педагоги (9.0) (тоже весьма сомнительная, но очень распространенная «наука»), представленная прежде всего педвузами и директорами школ.

Самыми амбициозными оказались геологи (21.6), чья наука — ползучий материализм и эмпирика, физ-мат.науки, где традиционно всегда было много науки и затрат на неё (20.3), а также философы (18.9), поскольку каждый из них вправе мнить себя Платоном, на крайний случай Кантом. Все остальные, включая скромную научную Синдереллу, географию, — умеренные и близки к средней температуре по больнице.

Продолжение
Print Friendly, PDF & Email

Один комментарий к “Александр Левинтов: Лето 17-го. Продолжение

  1. Кроме Няксимволя существует Когалым — детище к-то Нефтяного Бизнеса (наверное, ЮКОСа). . Подозреваю, что именно этот Бизнес позволил Мэру своей вывески -Когалыму тратить деньги без счёта. Эту транжирную школу Мэр прошёл ещё в Когалыме, и уже в Москве развернулся на суммы со многими нулями, потому что Москва- это не Когалым.
    Почему-то у многих градоначальников, включая их число Ельцина — Сатрапа по Москве в своё время — слабость к наведению эстетики. Ради неё уничтожаются кое-как живущие кусты вдоль магистралей, сносятся ещё пригодные для жилья дома и (естественно) ларьки. Естественно также, что о законности всех этих мер речь не ведётся.
    и.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.