Что Вам сказать об этой женщине?
Великий Педагог и Учитель милостью Божьей. Многодетная мать — её ученики, все до единого, были её детьми. Икона стиля для коллег и школьников старших классов. Умница и просто красавица даже в свои преклонные годы. Мама!
Это — моя Мама.
Новая книга. Я принимаю твоё имя как свой псевдоним.
Это всё, что я сегодня могу сделать ради твоей памяти.
В одну воду…
Рассказы
Михаил Идес
Мама
Через два года после моего отбытия на ПМЖ за Северный полярный круг ко мне в гости впервые прилетела мама. Встречал я её в аэропорту дважды ночью. Во-первых, самолет приземлился по часам в полпервого, во-вторых, была одновременно ещё и полярная ночь — кромешная тьма вкупе с северным сиянием (сто лет бы его не видеть, эти сполохи — не что иное, как магнитные бури, и «Скорые» с мигалками начинали метаться по городу ко всяким там гипертоникам, сердечникам и остальным метеозависимым слабакам).
По пути в город народ расслабленно дремал в рейсовом автобусе. Маме не спалось. Она напряженно вглядывалась в черные тени сопок, проплывающие за окном. И вдруг, после очередного витка серпантина, на траверсе показался залитый огнями Мурманск — самый крупный в мире город за Северным полярным кругом, со своими улицами и проспектами, театрами и филармонией, крупнейшей в регионе Научной библиотекой, институтами и мореходкой, Кольским заливом и Морским портом при нем. А уж когда мы въезжали в город, матушка узрела совсем неожиданное и недоступное её пониманию явление:
— Мишенька, у вас здесь что, троллейбусы ходят?!
— Да, мамочка, и на одном из них мы сейчас поедем, но только до угла.
— Сынок, а дальше?
— А дальше, мам, как положено — на оленях и на собаках.
Народ уже не дремал расслабленно, народ либо улыбался, либо добродушно похохатывал.
Чтобы закончить тему о первом визите маман, надо краем глаза поглядеть на то, что она привезла мне в подарок.
Вы знаете — ничего нового. Все то же, что в течение двух лет она присылала мне в посылках, итак:
— белье нательное нижнее: «Ты знаешь, нам с папой все-таки удается еще доставать вот это замечательное, китайское, с начесом»;
— носки вязаные: «Никак не могу это освоить — вязать, это, видимо, не для меня, так что извини, сынок — с рынка»;
— тапочки домашние: «После того как мы с отцом узнали, что у вас в домах можно ходить в тапочках, папа достал тебе эти — утепленные».
Между прочим, большинство друзей моей комплекции вот уже два года безвозмездно снабжались избытками кальсон с начесом и вязаными носками.
Когда пришли гости, мой друг Вовка Коновалов прочувственно сказал:
— Спасибо вам, Ида Исааковна, вы нас всех одели и обогрели, ваше тепло греет нас и сейчас.
— Вы о чем, Володенька? Хотелось бы узнать, посмотреть.
— Эээ… не стоит.
— Почему?
— Это будет не совсем прилично, верьте на слово…
— Сынок, чуть не забыла, я еще привезла тебе новую байковую рубашку.
— СПАСИБО, МАМА!!!
(Это была уже шестая байковая рубашка за два года.)
Город-порт
Каждый город имеет свой облик (оригинальная мысль, правда?). Питер — это Нева-Мосты-Эрмитаж, Киев — это Лавра и Крещатик, Москва — это… Лужков-пасечник и Собянин-плиточник. А Мурманск, скажете вы, это Город-порт, и будете правы, но не до конца.
Нет, вы поймите, порт — это безликая громадина, живущая своей отдельной жизнью, а вот сам город — это люди, идущие, спешащие на работу, стоящие в магазинах, сидящие в ресторанах.
Если Воркута — это город-шахтер, если Магнитогорск — это город-металлург, Мурманск — это город-морячок.
При этом моряк моряку рознь.
Вот морячок-рыбачок. Он ловит треску, пикшу и мойву. И его колбасит в Баренцухе по несколько месяцев кряду на мелкой СРТешке или, того хуже, МРТешке…
Для справки:
— Баренцуха — Баренцево море, которое постоянно штормит;
— СРТ — это Средний Рыболовецкий Траулер;
— МРТ — это не магниторезонансный томограф, это Малый Рыболовецкий Траулер.
… Поэтому ходят они вразвалочку, покачиваясь, как по палубе в море.
А вот морячок-трудовичок.
Он может ходить на кораблях обеспечения. Подвозить траулерам воду, топливо, пищу. Идет в море молча, куда пошлют, в общем — работяга, не отягощенный романтикой.
А вот ВМФный морячок, то есть моряк Военно-морского флота. К ним не подходи, они гордые, они все секретные… до первых ста грамм водки. Мирный Мурманск их не особо жалует, это вам не Североморск.
Ну и, наконец, краса и гордость, осознание собственной значимости и исключительности, морские небожители — моряки Торгового флота. Помимо Зарплаты они получали ещё и валюту бонами-талонам в местную Мурманскую «Березку». Отношение к ним было комплексное — не любили и завидовали одновременно.
Но всё равно.
Этих разномастных мореманов объединяла одна субстанция, одна сущность — ПОРТ!
Порт, как для команды, так и для самого корабля — это Начало и Конец. «Начало» — это понятно, это выход в море. «Конец» — это два смысла в одном, потому что «Отдать концы» это опять-таки начало плавания, а вот «Принять концы» — его завершение. (Как лингвист-любитель и филолог-практик должен сказать, что фраза «Отдать концы» имеет и другое значение, но сейчас мы, слава Богу, не об этом».)
Бегло пробежимся по Началу.
Убытие мужчины в плавание, даже в долгое, многомесячное плавание, это не всегда грусть разлуки обоюдная. Многие мужчины из мореманов к концу долгосрочного отпуска с семьей и детьми жаждут моря и корабля. Там в родном морском доме тебя посреди ночи или дневного отдыха не будят дети, там за тебя думает и принимает решения на все случаи морской жизни капитан или старпом, там нет женщины, которая тебе выносит мозг по любому поводу. Там жизнь разбита на четырехчасовые циклы — вахта, подвахта, отдых. В магазин ты не ходишь, мусор не выносишь, пищу готовит кок, в дневнике смотреть оценки сына не надо, потому что на судне один дневник за всё про всё — это бортовой журнал, и глядеть в него должен только кэп, и не может быть такого, чтоб раздался звонок в дверь, и вошла тёща — погостить недолго, недельки две.
Поэтому при отходе можно было достаточно часто наблюдать печальные лица жен и просветленные внутренним светом лица моряков, а то ещё и похлеще — он короткими прыжками несется к трапу, а она, Ярославна в натуре, пытается за ним поспеть, чтоб сорвать прощальный поцелуй.
Конечно, работа в море не сахар. Там много ограничений, изъятий и усечений. Но главное — нет спиртного и женщин.
Для знатоков данной темы.
Я тоже знаю, что какое-то количество водки, лучше спирта, на корабль ухитряются проносить. Более того, у моего знакомого капитана в рейсе было неожиданное ЧП: рванул один из огнетушителей на жилой палубе. Долгого расследования не потребовалось. В разряженном огнетушителе зрела бражка, просто за ней не уследили. Так что по минимуму на первую неделю плавания что-то, возможно, и было, но потом, до прихода в родной порт — ни-ни.
Женщины.
Для освещения этого вопроса надо будет вспомнить две известные взаимоисключающие истины.
Первая — женщина на судне к беде и несчастью.
Вторая — «Без женщин жить нельзя на свете? — Нет!»
То есть.
Женщины как биологический вид в море встречаются, и не только как пассажирки, но и как рабочая сила, как мореманки.
Вот, допустим, плавбаза «Маточкин шар» — судно-Город, судно-Завод, куда прямо в море сдавалась выловленная рыба, которая там разделывалась и замораживалась, и это все выполнялось женскими ручками. Представляете, плавучий женский монастырь, и вы там пономарь, то есть механик, или электрик, или неважно кто, но в штанах.
А кругом чаровницы, чаровницы…
Правда, такая чаровница в три удара ножа трещину (в смысле большую треску) шкерит (разделывает) и полную тушками тележку, килограммов эдак на сто, отправляет в нужном направлении непринужденным движением бедра и ещё, главное… пахнет она, несмотря на парфюм, все равно рыбой, но…
Но всё это уходит… со временем… максимум через месяц мужского воздержания.
Пример плавбазы — это, конечно, исключение. А так?
Ну, на относительно больших судах женщины есть. Это подавальщицы, уборщицы, прачки и т.п. — обслуга для суровых мужчин. Но их мало. И делят их не по-честному, а по ранжиру.
Первым любимую жену, а то и двух, выбирает султан, то есть капитан. Далее — старпом, стармех и… как бы всё, на остальных не хватает.
Конечно, капитан и остальное корабельное начальство в своем праве. Именно им на корабле внебрачные жены обеспечивают такой комфорт, такой покой мозга и безотказную ласку, что женам на суше — хоть тресни — ничем не обеспечить свой законный приоритет.
Бедные. Они знают, мучаются, НО НЕ СДАЮТСЯ…
Остальной мореманский народ до мужеложества не доходит — здесь не тюрьма и не зона, но при заходах в порты и увольнении на берег …
Как говорят старые моряки: «Увидел ребенка в чужом порту, дай ему конфетку, погладь по головке, возможно, это твой!»
А вот теперь Приход, возвращение в родной Порт.
Уж как ждут своих мужей и любимых мужчин на берегу, уж как ждут!
Уж… как… ждут?
С осознанием.
С осознанием, я бы сказал, грядущего.
Что знает опытная, бывалая моряцкая жена?
А вот что.
Уболтавшийся в качке, тяжело отработав энное количество месяцев в море, зажатый в тиски железной коробки, без женщины, без спиртного и при деньгах, он, сойдя на берег… тут же начнет «Добирать Жизнь».
Хорошо если дойдет до дома и первый пар спустит за семейным столом и на супружеском ложе. А если не углядеть?
Упустить себе дороже — проверяли, знаем: он с приятелем пойдет сначала просто пивка попить, потом в шикарный ресторан, типа «Арктики», приход отметить, а там женщины нехорошие, прям непонятно откуда такие взялись при Советской власти, прям даже проститутки конкретно, да ещё не простые, а есть которые только за валюту и боны в «Березку». И каждая такая «сучка крашеная» выглядит почти как Софи Лорен спереди, и Брижит Бардо сзади. А в койке такое покажут, такому научат, что мужу законному в постели уж ничем не угодишь, как ни старайся.
Именно поэтому, ахтунг, то есть внимание, моряцкие жены ждут мужей не дома, не на лавочке, а непосредственно у трапа!
Чтоб никуда — ни вправо, ни влево — за рога и в стойло.
А дома у морячек тоже непросто, там свои темы.
У капитанских жен:
— А кто с тобой, Вася, из буфетчиц в рейсе был? Клавка или новая какая?
У жен обычных моряков:
— Как на берег в Лас-Пальмасе ходил, Вова, никто из местных испанок не приглянулся, никто не подмигнул?
Мучаются бедные.
Вся причипорилась, всего наготовила, благоухает «Красной Москвой», как роза. И он вроде как улыбается, рюмку — хлоп, по попе — шлеп.
Пришел касатик, вернулся ненаглядный… а все равно в нутре что-то гложет.
В общем, мучаются.
А мужик?
А мореман наш?
Ему хорошо, его, вон, встретили, накормили, напоили, спать уложили…
Вон спит, паразит, это ж надо, бутылку водки, считай, в одиночку. А в спальне?
Ему и торшер новый с мягким светом, и музыку «Лав стори» на пластинке, а он? Отстрелялся и даже бельишка нового не заметил.
Но.
Так ли уж спокоен и благостен духом и помыслами сам моряк?
А вот и нет!
Не важно, кто ты есть, мореман.
У вас у всех: от матроса до капитана, от юнцов до старых морских волков, и у рыбака, и у валютного плавателя, и у гражданского моряка, и у военного — на всех, без исключения, одна заноза.
Заноза — это женщина, оставленная на берегу.
Хорошо было рыцарям средневековья — надел «Пояс верности», навесил амбарный замок, так сказать, на основные ворота, оставив маааленькую калиточку для повседневных нужд, и в путь. Ни забот, ни хлопот.
Нет, эти всякие Брунгильды запиранию ворот на замок сопротивлялись как могли: и уговорами, и клятвами морочили рыцарские головы. Вон как это у Артура-то нашего было.
И Артурчик, и Милый, да как ты только мог подумать, что твоя Гвиня, что я, что тебе… Ну, и дальше рыдать белугой от оскорбленной беспорочности.
Поддался король Артур на уговоры, не стал перед походом облачать свою Гвиневру в пояс верности, и что?
Снюхалась лярва средневековая. Да с кем? С подлецом Ланселотом, а ещё рыцарь называется, лучший друг…
Так что получался расклад следующий: поясов верности нет в принципе, верить верностным уверениям хочется, но не можется, информации достоверной — ноль, поэтому дальнейшее — для кого анекдот, для кого прямо жизнь — выглядело так.
На второй, максимум на третий день, выходит мореман на лестничную клетку, звонит соседке и говорит:
— Моя Валентина, мне про тебя Зинка такого рассказала, такого… Ну, ты и блядь!
— Я блядь, Я — БЛЯДЬ?!!! Да твоя Валентина…
Ну, дальше салют наций, звон фужеров и другой разбитой посуды, мольбы о пощаде и стандартные оправдания, типа: «Не виноватая я, он сам пришел!!!»
Как видите, есть, ох есть в моряцкой среде проблемы, специфичные в своей массовости и знакомые только портовым городам.
Снова Я
Конечно, все эти годы, помимо основной задачи, упомянутой выше, я ещё и работал, «работал под прикрытием». Центр рассматривал несколько вариантов, пока не выбрали один — быть мне массажистом.
Анекдот в тему:
— Папа, папочка, а кто такой Массажист?
— Это, сынок, такой дядя, который получает деньги за то, за что другие дяди получают по физиономии.
Цимес этой профессии, этого ремесла я ощутил не сразу. Сначала я честно, с интересом и радением, учился в медицинском училище. После курсов анатомии и физиологии, самым интересным были практические занятия. Нас разбивали на небольшие группы — человека по четыре, мы концентрировались у одного массажного стола и отрабатывали приемы массажа друг на друге. Как вы понимаете, раздеваться приходилось практически полностью. Стеснения прекратились после окрика мастера, ведущего занятия, с угрозой отчислить всех «стеснянтов и стеснялок». Поэтому, когда мы дошли до темы «Массаж пояснично-крестцового отдела», трусы слетали до «нижних ягодичных складок» как «С Новым годом!» или «Мама, здравствуй!».
Девочек в возрасте от восемнадцати до тридцати на курсе было двадцать, мальчиков — двое. Через месяц мы с Вовкой могли с полной доскональностью обсуждать формы и прелести наших подруг.
Девчонкам было сложнее, так как к самому главному, мужчинскому, у них доступа все-таки не было, А МЫ С ВОВКОЙ поначалу БЫЛИ ПРОСТО НЕПОКОБЕЛИМЫ, поэтому окончательный женский вывод они сделать не могли… поначалу.
Но, смех смехом, а учили нас на совесть, и свои Дипломы, в отличие от нынешних самодеятельных массажистов, мы заработали немалыми трудами.
Это я к чему?
Прошли годы, и я просто-таки одуреваю от тех видов услуг, которые предлагают нынешние массажисты.
МЫ ЭТОГО НЕ ПРОХОДИЛИ!!! В наших классических учебниках ничего этого не было.
«Антицеллюлитный массаж» — это как? Из вашего апельсина сделать персик. И вы верите, что это возможно?
Вон идет дама необъятного размера на обертывание, НА ШОКОЛАДНОЕ ОБЕРТЫВАНИЕ! Сбылась, сбылась хохляцкая мечта. Вот оно, Сало в Шоколаде, конкретно и в натуре!!!
Последний «тренд» меня добил окончательно:
«Подготовьте Ваши ягодицы к пляжному сезону».
Что это, как?
Для тех, кто в серости своей об этом ещё не слышал, рассказываю.
Если стоять под дверью и подслушивать, то сначала вы будете слышать легкие стоны, ничего не имеющие общего с эротикой и наслаждением. Затем, как правило, включается громкая музыка, так как стоны по характеру и звуку становятся душераздирающими. Если стоять под дверью и подсматривать, мозг — по крайней мере сразу — увиденное переварить не сможет.
Представляете, лежит на столе блондинистая ду…, с голой ж…, и ей по голой ж… этот кудесник, этот фокусник, который массажист, хлещет специальными массажными розгами. И это по своей воле и за свои деньги. После нескольких таких сеансов на пятой точке образуется отек травмированных тканей, НО… ЗАТО… целлюлит разглаживается, попа вспухает и увеличивается в размерах, а если еще пожариться в солярии, то на «пляжу» вы предстанете перед окружающими, как Ким Кардашьян… при двух изъятиях.
Первое — упаси бог какому-нибудь обольщенному мужчине потрогать у вас это место. Он не поймет, что молниеносный хук справа вы нанесли — нет, не от возмущенной невинности, а от боли, потому как не только притронуться к этому месту, а и сидеть и лежать Вам просто-таки невозможно.
Второе — эффект недолговечен. Через две недели, вы с поникшей жо… либо возвращаетесь домой, либо прячете её в штаны или шорты. Боже мой, ба…, то есть женщины! Как нам вас понять?!!!
Однако идем дальше, пропуская второстепенное. Наконец, вот он я, в белом халате и с умным видом, в кабинете замечательного психотерапевта Сергея Сергеевича Тена, который смотрит на меня своими выразительными корейскими глазами…
И где я, и что я?
Вообще, то место, где я нахожусь до 18.00, называется Городской психоневрологический диспансер. Но я здесь бываю строго после восемнадцати, и то же место после 18.00 называется «Медицинский кооператив психологической поддержки».
Да-да, это те перестроечные времена, когда частный бизнес зарождался в виде кооперативов.
Это был, как сейчас говорят, очень удачный startup. Советский человек боялся официальной психиатрии как огня и занимался самолечением: в мужском варианте — водкой с селедкой, в женском — валерьянкой или, пустырником, когда припрет.
Вот почему появившаяся возможность решать свои проблемы в частном, так сказать неофициальном, порядке была встречена народонаселением с энтузиазмом.
Название врачей в большинстве своем начинались термином «психо…» — психолог, психотерапевт, психиатр. Ну и, конечно, сексопатолог (не к ночи будет помянут).
…Итак, на меня смотрят «выразительные корейские глаза», и звучит текст:
— Михаил Семенович, поймите, вы находитесь в специфическом лечебном заведении. У вас действительно высокая профессиональная квалификация и опыт, и ВЫ НАС ВСЕХ ЭТИМ УЖЕ ЗАБОДАЛИ!
Не надо объяснять врачам, что Височная мышца это на голове, а Большая ягодичная мышца это, как вы интеллигентно выражаетесь, на жопе. Они другое лечат. Да, могли и перепутать в запарке, они тоже люди, у них тоже бывают проблемы…с головой. Вот поработаете с нами…
И, если… Если я в листке назначения пишу «массаж левой ушной раковины и мизинца правой ноги», не надо приходить ко мне с вопросами — просто так надо с точки зрения психиатрии, а уж бурчать под нос во время сеанса, что вы думаете обо мне и моих коллегах, вообще некорректно.
Вы всё поняли?
— Угу.
— Посмотрим. Следующий.
Поток непреодолимого Горя хлынул сразу, без предупреждения и преамбулы.
— Аааа, доктор, аааа, я — корова!!!
— Подождите, подождите вы…
— Аааа, Я — КОРОВА! Смотрите, смотрите на меня доктор, я толстая страшная корова!!!!!!!
— Подождите, милая, успокойтесь, мы сейчас во всем разберемся.
Горчайшую исповедь этой женщины без слез передать трудно.
— Вы понимаете, он приходит из рейса через месяц — полгода не виделись, он у меня капитан, и я знаю, я знаю, там у него эта гадина, эта мерзавка в официантках. Ну молодая, ну фигуристая, ну грудь четвертый номер! И что?!
И что, я вас спрашиваю, доктор, он в ней только нашел?!
А я, доктор, поверьте, с тоски по нему, любимому, все эти полгода всё ела и ела (вообще, я, конечно, люблю сладкое и мучное, но ела чисто с тоски). А теперь, доктор… можно я разденусь… вот, под лифчиком висит, над поясом выпирает. Аааа, в лучшее платье влезть не могу.
— Ну, что ж вы хотите милая …
— Доктор, любви хочу, ласки и (шепотом) сексу хочу… очень.
Я с интересом наблюдал за ситуацией, не предполагая своего участия. Сергей Сергеевич — умница. Женщину успокоил, наговорил кучу комплиментов, тонко намекнул, что, если бы не муж-капитан, то он лично, сам бы…э-эх!
Через десять минут даму невозможно было узнать. Она встряхнулась, кокетливо надела блузку, поправила прическу и стала зазывно смотреть на хитрую узкоглазую физиономию корейца.
— Доктор, ну что ж, я зря пришла что ли, и вот в юбку все-таки влезаю с трудом, да и талия?
— Ну, это мы, милая, подправим, посидим на диете…
— И это всё?
— А вот и нет. Видите этого человека в углу? Это наш Мастер, Супермассажист, Король талии, в его руках вы обретёте всё — и форму, и содержание.
Дама меня заметила и томно произнесла:
— Какой симпатичный, какой молоденький…
Осознав дальнейшее, я покрылся холодным потом.
Жизнь, она, конечно, летит, но не всегда. Иногда происходят некие зависания, из которых ты хочешь выскочить как можно быстрее.
А в чем дело?
А это смотря какое тело.
Вот приходит на сеанс молодое и тонкое создание, и порхаешь ты на ней, как на арфе. Душа поёт.
А вот Зрелость в полном соку. Тут уже рояль со всем многообразием красок и оттенков, того и гляди в грех вгонит.
А вот наша дама.
Она была контрабасом. Отзвуков в исполнителе ноль, зато пыхтишь над ней, с разных сторон заходишь, пальцы в мозолях, руки отваливаются, и так десять раз, как доктор прописал, и при этом ещё и кудахчешь:
— А мы её сейчас так, а теперь эдак… Кто говорил, что талии нет, как это нет? Будет… вот, вот уже показалась…
Прошло чуть больше месяца с её первого визита. Мы с Сергей Сергеичем, честно говоря, про неё забыли. И вдруг на прием снова пришла она с пакетом в руках.
— Спасибо, спасибо вам за все.
Из пакета она вытащила бутылку вискаря из «Березки».
— Ну что вы, ну зачем, — запричитал Тен.
— А это и не вам, доктор, это Михал Семенычу. Мой муж теперь без ума от моей талии! Можно я оплачу ещё десять сеансов?
Когда и где муж отыскал у этой дамы талию, для меня до сих пор остается загадкой, как и все то, что связано с женщинами вообще.
