Самуил КУР: НАМ НЕ ДАНО ПРЕДУГАДАТЬ

Loading

— Милый Сема! Можно я буду тебя так звать по-простому, по-нашему, по-американски? — невыразимо мягким голосом перебила меня собеседница. — А ты зови меня просто Таней. Я сразу почувствовала по твоему объявлению о турнире, что ты такой одинокий, такой одинокий, а я тоже совсем одинокая…
— Вы ошибаетесь, — произнес я твердо, отчеканивая каждое слово. — Я не одинокий. У меня жена и двое детей. У меня три любовницы — в Париже, Лондоне и в Житомире. Кроме того, я плачу алименты еще на пятерых детей и состою в обществе анонимных алкоголиков.

НАМ НЕ ДАНО ПРЕДУГАДАТЬ

рассказ                                          

Самуил КУР

Лет семнадцать назад, в Германии, в городе Дюссельдорфе, один наш человек по имени Рафаэль придумал поэтический турнир. Суть в том, что на заданную строчку известного поэта надо придумать свое стихотворение, а потом проводится конкурс — у кого это лучше получилось. Поскольку я как-то тоже принимал участие в упомянутом турнире, Рафаэль попросил меня быть его представителем на Западном побережье Америки, т. е. пропагандировать здесь турнир и собирать для него стихи наших иммигрантов. Я имел неосторожность согласиться. Бескорыстные энтузиасты, рассуждал я, которые без средств, на общественных началах затеяли такое интересное дело — почему бы им не помочь? Я дал объявления в русскоязычных газетах, указал в них номер своего телефона и занялся текущими делами.

Первый звонок раздался через несколько дней, в 7 часов вечера.

— Здравствуйте, я по объявлению. Меня зовут Леонид, я из Сиэттла. Это вы занимаетесь турниром?

— Да, я.

— Значит, так: тема — строчка Тютчева “Нам не дано предугадать”, а дальше у него — “Как слово наше отзовется”, но вторую строчку не нужно, — правильно?

— В общем, да, — ответил я.

— Ну, стишок написать — не проблема, — бодро заявил Леонид. — Я вообще-то его уже написал. Вчера пришел из “садика” и написал. Куда мне его посылать?

Я продиктовал свой адрес.

— Высылаю! — прозвучало в трубке.

Назавтра в 7 часов вечера снова раздался звонок.

— Здравствуйте! Это Леонид из Сиэттла. Вы помните меня?

— Помню, — сказал я.

— Тут у меня возник вопрос: в каком виде посылать стих?

— Лучше всего напечатать. Можно прислать e-mail.

— У меня нет компьютера.

— Тогда просто напишите от руки.

— Хорошо. Высылаю.

Прошло два дня. Взяв в 7 часов вечера после продолжительного звонка телефонную трубку, я услышал знакомый голос.

— Это Леонид из Сиэттла. Я хотел спросить: а вы стих будете оценивать сами или в Германию пошлете?

— Я ваше стихотворение вообще читать не буду, — заявил я. — Отошлю в Дюссельдорф, там у них жюри, пусть разбираются.

— Вот это правильно, — поддержал меня Леонид. — Я тоже так подумал, вы ведь наверняка в этом деле ничего не смыслите, а там в жюри специалисты. Кстати, они грамотные люди?

— Безусловно.

— Они там что — все русские?

— Нет, — ответил я. — В основном, евреи. Но по-русски читать умеют.

— Это хорошо. Высылаю свой стих.

Минуло еще несколько дней. Когда в 7 часов вечера опять зазвонил телефон, мне уже было любопытно, о чём пойдет речь на сей раз.

— Это Леонид… — начала трубка.

— … из Сиэттла, — продолжил я.

— Вы меня запомнили? — обрадовался мужчина. — А ведь я вам так редко звоню. Скажите, а вы сами будете участвовать в турнире?

— Собираюсь.

— А вы уже написали стишок?

— Пока нет.

— А откуда вы тему возьмете? А так не бывало, чтобы вы тему из чужого стишка брали? Например, из того, который вам прислали? Или вообще чужие строчки использовали?

— Классики иногда так делали, — огрызнулся я. — Что касается меня, то пока еще не решаюсь.

— Это хорошо. Высылаю стих.

Мне казалось, что все аспекты турнира всесторонне рассмотрены. Но я ошибался. Очередной звонок в 7 часов вечера застал меня врасплох.

— Это Леонид, как вы помните, из Сиэттла. Я бы хотел уточнить: какие награды предусмотрены для победителей?

Пару секунд я стоял, осмысливая глубину вопроса. Потом ответил.

— Первая премия, — сказал я, — автомобиль “Запорожец”, антикварная модель 1965 года. Вторая премия — путевка на двоих на Красное море, в дом отдыха организации Хамас.

В трубке наступило краткое молчание, затем Леонид спросил:

— Скажите, если выпадет путевка, можно взять деньгами?

— Можно, — быстро ответил я. — В северокорейской валюте.

И положил трубку. Я очень надеялся, что после этого разговора больше звонков не будет.

Дня через два, вернувшись домой, я обнаружил на двери записку: мне приносили заказное письмо, но так как дома никого не оказалось, надо забрать его теперь в отделении связи. Я отправился на почту. Конечно, письмо было из Сиэттла, и я увидел, наконец, долгожданное стихотворение. Оно не было напечатано на машинке, не было набрано на компьютере и не было написано от руки. Оно было наклеено на толстый лист бумаги вырезанными из газеты буквами, причем автор почему-то использовал английский шрифт. Поэтому вместо русского И стояло заглавное английское N, а вместо русского Г перевернутое английское L с верхней палочкой, направленной влево. В тексте говорилось о некоем нашем эмигранте, успешно предсказывавшем клиентам их будущее. Прилагалась вырезка — интервью с ним на английском языке с номером телефона и часами приема.

Но больше всего меня поразила круглая печать, какие-то штампы и витиеватая подпись на обороте. Присмотревшись, я обнаружил, что Леонид по всем правилам заверил свой стишок у нотариуса…

В тот же день в 7 часов вечера тишину нашей квартиры нарушил телефонный звонок. Я вздрогнул, мысленно взял в руки дубинку и медленно направился к аппарату.

— Здравствуйте, могу я говорить с Самуилом? — раздался в трубке приятный женский голос.

— Конечно, это я Самуил, — ответил я приятным мужским голосом, мысленно отбросив в сторону ненужную дубинку.

— Я вам звоню по поводу поэтического турнира.

— Очень рад. Чем могу помочь?

— Знаете, когда я приехала сюда 8 лет назад, я обратила внимание на то, что здесь все пишут стихи.

— Вы хотите прислать свое стихотворение?

— Я как раз над этим думаю, но тут есть некоторые вопросы.

— Пожалуйста, что вас конкретно интересует в условиях турнира?

— Ой, всё интересует. Вы откуда приехали?

— Из Белоруссии.

— Не из Украины?!

— Нет, из Белоруссии.

— А я думала из Украины.

— В следующий раз я обязательно приеду из Украины, — заверил я ее.

— Жаль, конечно, что не из Украины, — вздохнула женщина. — А я приехала из Украины. Из Житомира.

— Вы что-то хотели уточнить насчет турнира… — дипломатично заметил я.

— Да, конечно. И как вы устроились?

— Хорошо. Устроился.

— Работаете — или как?

— В основном, или как. Но я не совсем понимаю, какое это имеет отношение к турниру.

— Отношение имеет всё. Особенно жильё. У вас, конечно, субсидированная квартира?

— Нет, арендованная.

— В конце концов это неважно, потому что у меня субсидированная.

— Но позвольте… — начал я.

— Милый Сема! Можно я буду тебя так звать по-простому, по-нашему, по-американски? — невыразимо мягким голосом перебила меня собеседница. — А ты зови меня просто Таней. Я сразу почувствовала по твоему объявлению о турнире, что ты такой одинокий, такой одинокий, а я тоже совсем одинокая…

— Вы ошибаетесь, — произнес я твердо, отчеканивая каждое слово. — Я не одинокий. У меня жена и двое детей. У меня три любовницы — в Париже, Лондоне и в Житомире. Кроме того, я плачу алименты еще на пятерых детей и состою в обществе анонимных алкоголиков.

— Так чего же ты мне голову морочил? — неожиданно громко раздалось в трубке, после чего связь оборвалась.

… Конечно, были и другие звонки — хорошие и разные, и стихи неплохие присылали. Я тоже написал стихотворение со строчкой “Нам не дано предугадать”. Но не отправил его на турнир. А вместо этого послал письмо Рафаэлю с просьбой освободить меня от обязанностей его представителя. По семейным обстоятельствам.

Print Friendly, PDF & Email

17 комментариев для “Самуил КУР: НАМ НЕ ДАНО ПРЕДУГАДАТЬ

  1. Спасибо всем, кто прочитал (и прочитает) этот мой рассказ! Особенно я благодарен тем, кто улыбнулся и откликнулся — уважаемым Zvi Ben-Dov, Александру Локшину, Виктору Зайдентрегеру, Баруху Герману, Марксу Тартаковскому, Инне Беленькой, Льву Мадорскому, Марку Цайгеру, В.Ф., А.В., Л. Беренсону, Tanya,Эд. Бормашенко!

  2. Нам не дано предугадать
    Что может Самуил создать
    Всего страничка -но живет
    В ней эмигрантский наш народ

  3. Прекрасный рассказ! Чувствуется, что это проза поэта (скрытая музыкальность текста). Присоединяюсь к выдвижению.

  4. Предлагаю выдвинуть Самуила Кура за рассказ «Нам не дано предугадать» в номинации Проза.

  5. Всем (ну… почти всем) очень понравилось — может стоит выдвинуть автора?

  6. Автору спасибо. Не «Более-менее неплохо» — (ЛР: 14.08.2022 в 05:20), что, по-моему, непозволительно бестактно и высокомерно), а задуманное автором посмешить, почудить, потешить — отлично удалось. Успеха!

  7. Более-менее неплохо. В меру смешно и даже чуть-чуть похоже на правду. (Если бы эта байка была правдой, автор привел бы само стихотворение.)

  8. Дорогой Самуил,
    никак не угадать, как наше слово отзовётся…
    Не торопясь, прочёл вашу работу, и день заиграл голубым и зелёным,
    и этого хватило надолго, почему-то вспомнился О.Э.М.
    Работа М. — О ПРИРОДЕ СЛОВА начинается с Гумилёва:
    «Но забыли мы, что осияно
    Только слово средь земных тревог.
    И в Евангелии от Иоанна
    Сказано, что слово — это Бог.
    Мы ему поставили пределом
    Скудные пределы естества,
    И как пчелы в улье опустелом,
    Дурно пахнут мертвые слова.
    Н. Гумилев»
    Замечательная работа- https://rvb.ru
    Позволю себе добавить ещё одну цитату из —
    https://rustih.ru/osip-mandelshtam-soxrani-moyu-rech-navsegda/
    . . . Осип Мандельштам
    Сохрани мою речь навсегда за привкус несчастья и дыма,
    За смолу кругового терпенья, за совестный деготь труда.
    Так вода в новгородских колодцах должна быть черна и сладима,
    Чтобы в ней к Рождеству отразилась семью плавниками звезда.

    И за это, отец мой, мой друг и помощник мой грубый,
    Я — непризнанный брат, отщепенец в народной семье,—
    Обещаю построить такие дремучие срубы,
    Чтобы в них татарва опускала князей на бадье.

    Лишь бы только любили меня эти мерзлые плахи —
    Как нацелясь на смерть городки зашибают в саду,—
    Я за это всю жизнь прохожу хоть в железной рубахе
    И для казни петровской в лесу топорище найду.
    «Свое знаменитое стихотворение «Сохрани мою речь навсегда» он написал в 1931 году. Но ему так и не удалось застать его публикации, которая впервые произошла спустя 30 лет в Нью-Йорке. В СССР стих был опубликован только в 1966 году…»
    ________________________________
    Спасибо, уважаемый С.К., за работу без единого «мёртвого слова»,
    вдохновившую меня на прочтения-поиски живых слов.
    Будьте здоровы и вЕселы.

  9. Есть такая итальянская поговорка Se nоn é vero, é ben trovato, что означает: Если это и неправда, то хорошо придумано.

  10. Хорошо придумано, хорошо написано! Отличное чтение.
    На целине, где мы студентами помогали наполнять закрома Родины, один из местных парней иногда читал нам свои стихи и жаловался на газеты, которые большую часть стихов ему возвращали. Иногда он видел свои отвергнутые стихи напечатанными, правда, не с его авторством.
    Эту историю я вспомнил, когда однажды по радио услышал беседу маститого поэта, который рассказывал, как трудно бывает общаться с авторами стихов, считающих свои произведения более чем достойными публикации. Среди прочего он говорил о том, что все, кому напишешь отрицательный отзыв, обязательно подозревают его в том, что он этими стихами воспользуется в своих корыстных целях. Маститый поэт клялся, что никогда чужие стихи не присваивает ни в каком виде, за исключением одной-единственной строчки, которая его поразила.
    Вот эта строчка, которая удивила и меня, потому помню её вот уже лет сорок:
    ЖИЗНЬ ТАКОВА, КАКОВА ОНА ЕСТЬ, И БОЛЬШЕ НИКАКОВА.
    Недавно я узнал, что песня с такой строчкой звучит в одном из советских кинофильмов.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.