563 total views (from 2022/01/01),  2 views today

Внезапно дверь распахивается и в комнату быстро входит высокий, красивый парень на вид лет тридцати с небольшим, в белом медицинском халате. Он бесцеремонно хватает меня за рукав и куда-то ведет. Все происходит очень быстро, парень, по-видимому, торопится и меня не ведет, а, скорее, тащит. Мы входим в небольшую прихожую-тамбур, парень быстро надевает на меня белый халат, вводит в какое-то медицинское помещение, и…я вижу женское тело, обнаженное в нижней части и распростертое в гинекологическом кресле таким образом, что обращено ко мне самым интимным местом.

Изобретение (середина 80-х)

Из Цикла «За порогом девятого десятка»

Роман Гут

Продолжение. Начало

Первые дни моей работы на новом месте. Новое место — это позиция старшего научного сотрудника в отделе биоматематики научно-исследовательского института, принадлежащего Министерству Здравоохранения РСФСР. Институт клинический. Это значит, что в его состав вместе с научными подразделениями входит клиника. Основная тематика исследований в институте — воздействие радиации на живые организмы. Одно из основных направлений лечебной практики в клинике — лучевое лечение злокачественных новообразований. В числе научных подразделений института находится физический отдел, имеющий медицинский реактор. Одна из задач отдела — физическое обеспечение лечебной практики.

Каким образом я попал на работу в это учреждение?

В течение довольно длительного времени я работал в «почтовом ящике». Такое общее название носили институты, конструкторские бюро и заводы, разрабатывавшие и производившие спецтехнику. Работал я там, как мне кажется, довольно результативно. Одним из показателей результативности был список публикаций (около сотни статей в различных научных журналах) и изобретений (около восмидесяти). Однако, со временем у меня появилась настойчивая потребность уйти из этой отрасли, и, возможно, сменить область деятельности. Первая часть реализации такого намерения не составляла труда — подавай заявление об увольнении и уходи. Однако, вторая часть — новое место работы — была проблемой, практически неразрешимой. Не мне рассказывать о перипетиях устройства на работу в восьмидесятые годы при моей возмутительной национальности. Особенно в Ленинграде, который к этому времени имел устойчивую репутацию самого антисемитского города в России, где неукоснительно соблюдался принцип трех НЕ: «не принимать, не повышать, не увольнять». Это многократно и красочно описано людьми с литературными способностями и талантами не чета моим. Кстати, именно к этому времени относится возникновение поговорки: что такое «Чудо-Юдо»? Это еврей, устроившийся на работу.

 После длительных усилий и через весьма продолжительное время я оказался на том самом месте, с которого начал свой рассказ.

 Итак, я сижу за отведенным мне рабочим столом. В комнате находятся еще несколько человек, тоже сидящих за столами. Я познакомился с ними (с людьми, а не столами, хотя и со столами тоже) совсем недавно, и не помню, о чем шел разговор.

 Внезапно дверь распахивается и в комнату быстро входит высокий, красивый парень на вид лет тридцати с небольшим, в белом медицинском халате. Он бесцеремонно хватает меня за рукав и куда-то ведет. Все происходит очень быстро, парень, по-видимому, торопится и меня не ведет, а, скорее, тащит. Мы входим в небольшую прихожую-тамбур, парень быстро надевает на меня белый халат, вводит в какое-то медицинское помещение, и…я вижу женское тело, обнаженное в нижней части и распростертое в гинекологическом кресле таким образом, что обращено ко мне самым интимным местом.

 Теперь представьте себе мое состояние. Мне тогда было немного за сорок, я был, что называется, мужчина с опытом, и, естественно, мне приходилось видеть женские тела разной степени обнаженности и в разных положениях. Но в таком я не видел никогда…

 Однако парень не даёт мне возможности осознать новизну впечатлений. Он наклоняется над женщиной, я вижу его спину и ступни её ног по обе стороны от его плеч. Парень совершает какие-то манипуляции, очевидно болезненные. Женщина стонет, он уговаривает её потерпеть и время от времени бросает мне через плечо: «Вот видите, что приходится нам делать, вот видите, как мы лечим!». Ясно, что я переполняюсь сочувствием к человеку, которому больно, и оказывается, что у меня совершенно вылетело из головы то, что человек этот принадлежит к женскому полу.

 Теперь я должен разъяснить происходившее.

Я присутствовал при процедуре подготовки стандартного сеанса лучевого лечения (т.е. лечения радиоактивным облучением) злокачественного заболевания женской половой сферы. Процедура заключается в следующем.

 В полость вводится интрастат. Интрастат — это полый стержень толщиной приблизительно с мужской палец. Положение интрастата фиксируется, поэтому больная на протяжении всей процедуры вынуждена лежать неподвижно. В интрастат из хранилища пневматически подается капсула с радиоактивной начинкой. Сеанс лечения–облучения продолжается определенное время, затем капсула возвращается в хранилище и интрастат извлекается. Сеанс окончен. Участники расходятся, правда, не по домам.

 Сама по себе процедура введения интростата малоприятна, если не сказать больше. Выполняют её три раза в неделю. Мужчине это представить себе довольно трудно, но все-таки, как может чувствовать себя человек, если к нему три раза в неделю лезут вовнутрь какой-то палкой, не говоря уже о технике такого проникновения?! Кроме того, в истории применения метода известен случай, когда капсула при превышении давления воздуха пробила стенку облучаемой полости и вылетела наружу, в брюшную полость.

Все это я узнал от парня позже, когда мы вышли из процедурной. Он оказался кандидатом медицинских наук, старшим научным сотрудником, врачем— онкологом, специалистом именно в этой области. Халат он предварительно нацепил на меня, чтобы я выглядел «лицом медицинской национальности» и не смущал пациентку своим присутствием. Выражение «лицо медицинской национальности» употребил он сам, перефразируя ходовой речевой оборот. По-видимому, он знал предысторию моего появления в институте и понимал, в чем причина трудностей, с которыми это удалось осуществить. Мое нахождение в процедурной было нарушением правила, запрещающего посторонним лицам присутствовать при процедурах вообще, и, в особенности, связанных с использованием радиоактивности. Пациенток это тоже беспокоит. Собственно, при самой процедуре-то я и не присутствовал, только при её подготовке.

 Он объяснил, что был на открытом заседании ученого совета института, когда я проходил конкурс на должность. Там он узнал, что у меня имеется довольно значительный опыт изобретательства, и уже тогда решил привлечь меня к разрешению вот этой самой проблемы — уменьшить болезненность, минимизировать риск и повысить эффективность. А зачем он потащил меня в процедурную, нарушая правила? Неужели нельзя было просто объяснить на словах? А чтобы стимулировать эмоционально! Тоже мне, психолог!

 Он достиг цели. К тому времени у меня уже давно была собственная, оригинальная, многократно использованная, хорошо работающая методика, с помощью которой я решил довольно много изобретательских задач (нет, не ТРИЗ и не основанная на нем!). Поэтому решение нашлось мгновенно — нужно ввести в полость, в качестве интрастата, упругий баллончик на тонкой трубочке в сдутом состоянии. Размеры его минимальны, и значит это можно сделать практически безболезненно. Затем баллончик, уже находящийся внутри полости, нужно раздуть радиоактивным газом. Равномерность облучения гарантирована. Риск минимален. При повышенном давлении баллон просто разорвется, магистраль автоматически перекроется и газ рассеется. Вот и вся идея, остальное — технические подробности. Как выяснилось позже, идея оказалось широко применимой, и не только для внутриполостных облучений.

 А где достать баллончик? Как это где? Конечно, в аптеке! Презервативы Баковского завода сделаны из самой тонкой и упругой резины!

 Аптекарша нисколько не удивилась объему покупки, только произнесла полуутвердительно-полувопросительно:

— У вас солдаты?

Ответ был абсолютно правдивым:

— Нет, у нас женщины…

С точки зрения изобретательской методики, задача была несложной, и решение оказалось очень простым. Результат достигнут полностью, причем минимальными средствами. По Остапу Бендеру — просто и элегантно! Редкий случай — самому нравится!..

В моем изобретательском портфеле это изобретение, несмотря на почти элементарную простоту, одно из самых ценимых. Впрочем, к тому времени я уже давно пришел, и по сегодня остаюсь в старомодном убеждении: простота вплоть до элементарности — не недостаток, а серьезное достоинство решения изобретательской задачи.

 Заключительное замечание.

По понятным, я надеюсь, причинам я позволил себе допустить некоторые, отступления от документальной точности при описании происходившего.

Впрочем, весьма небольшие и непринципиальные.

 Всем здоровья!