Как-то выходим на перерыве с Яшей на лестницу, покурить. Там стоят два пацана, лет по двенадцать-тринадцать и хохочут в полный голос, глядя в какой-то журнал. Любопытно. Заглянул через их головы, думал «Крокодил» или что-нибудь юмористическое. Щас!
ТЕОРИЯ МЕРЫ И ИНТЕГРАЛА
Прошло несколько лет после окончания ЛИТМО и среди моих бывших однокашников, которых в нашем «ЦНИИ Электроприбор» оказалось аж человек двадцать, начались всяческие поползновения в сторону написания диссертаций и тому подобное. При этом некоторые из моих друзей считали, что нам совершенно не хватает уровня математической подготовки. Особенно на этом настаивал мой пламенный друг Яша Листвинский. Ну хорошо, Яша так считал, Володя Лифшиц тоже, а я-то что? Мне тоже не хватало математической подготовки? Для чего? Вот. В том-то и дело. У меня тогда еще даже и идей-то никаких не было по поводу аспирантуры, мне и так было хорошо. Спрашивается, чего я поперся вслед за этими вундеркиндами в Университет на курсы по повышению математической подготовки инженеров? Нет ответа. Вернее есть, но обидный. Есть такая старая антисемитская поговорка — «За компанию жид удавился». Это про меня. Во-первых, я очень люблю своих друзей, а, во-вторых, я человек доверчивый и увлекающийся. Можно даже предположить, что я тогда еще не полностью сформировался, как личность. Позднее развитие. Утешаю себя только слабой надеждой, что позднее развитие дает некоторые шансы на более позднее завершение спектакля, под названием жизнь. Авось.
Для того, чтобы идти на эти курсы, надо было получить направление от предприятия, которое должен был подписать начальник лаборатории. Начальником тогда у меня был Владимир Викторович Степанов, мужчина строгий и я, как, впрочем, и все в лаборатории, его побаивался. Набираюсь храбрости и стучусь в кабинет к шефу. Вхожу. У Степанова сидит Александр Иванович Коган, личность совершенно уникальная. Александр Иванович один из самых старых по возрасту сотрудников лаборатории. Он худощавый человек, небольшого роста, всегда очень элегантно одет и с бабочкой. Курит трубку. Известно, что у АИ, так его все и зовут между собой, нет высшего образования, но он один их самых уважаемых на предприятии специалистов. АИ начинал еще у легендарного инженера Николая Николаевича Острякова. Александр Иванович Лауреат Ленинской премии за участие в разработке первых навигационных комплексов для подводных лодок. Кроме своей известности как профессионал, АИ знаменит своим остроумием и довольно ехидными и не всегда добрыми замечаниями в отношении своих коллег. Итак, я вхожу в кабинет, разумеется, здороваюсь и протягиваю Степанову свое заявление. Он смотрит, привычно хмурится, но вроде готов подписать. И тут АИ обращается ко мне и ласковым голосом говорит: «Яшенька! Лучше бы ты ходил по б.…ям. Поверь мне!» После этого оба руководителя хохочут, а я стою красный, как рак, и молчу. «Ладно. Учись. Авось пригодится», — наконец произносит снова строгий Степанов и я выхожу из кабинета с подписанным заявлением. Как же был прав мудрый АИ, думаю я теперь. Вот, что такое жизненный опыт.
И начались занятия. Это было, конечно, совсем не легко, после целого рабочего дня ехать в Университет слушать четыре часа лекций по высшей математике, да еще по программе Матмеха. Но, с другой стороны, было приятно как бы возвратиться в прекрасную пору студенчества, да и лекции были интересные. А я, честно говоря, вообще люблю учиться и даже, стыдно признаться, сдавать экзамены. Такой вот уникум. Одновременно с нами в соседних аудиториях учились умники из Школы юных математиков при Матмехе Университета. Как-то выходим на перерыве с Яшей на лестницу, покурить. Там стоят два пацана, лет по двенадцать-тринадцать и хохочут в полный голос, глядя в какой-то журнал. Любопытно. Заглянул через их головы, думал «Крокодил» или что-нибудь юмористическое. Щас! Две страницы, исписанные сплошными интегралами. И эти мальчишки видят в этом что-то смешное. Да. Вот что такое Матмех. Все гении. Просто ужас.
В числе дисциплин, которые нам читали, были безусловно полезные нам, инженерам, такие, например, как углубленный курс математического анализа или теория нелинейных дифференциальных уравнений. Но были и дисциплины, которые, вероятно, очень важны для фундаментальной подготовки математиков, но представить себе, для чего это нам, было трудновато. Среди этих дисциплин самая крутая была Теория меры и интеграла, которую читал блестящий преподаватель, молодой доцент Виктор Петрович Хавин. Он был человек темпераментный и влюбленный в свою математику. Читал лекции прекрасно, но его вдохновенный рассказ о том, что множества бывают пустые, счетные, еще какие-то и сякие-то волновал уставшее инженерье, как прошлогодний снег. Однажды Хавин исчез примерно на неделю. Его лекций не было. И вот первая лекция после этой паузы. Хавин появляется весь какой-то необычный, торжественный и даже загадочный. Он сообщает аудитории, что был на международном конгрессе в Лондоне. Там была масса интереснейших докладов, но среди них был один, который его поразил, и он хочет нам рассказать суть представленных в докладе результатов, тем более что это прямо относится к изучаемой нами теории множеств. «Так вот. Как вам уже известно, существуют множества меры континуум и существуют множества открытые. А в том докладе было доказано», — тут Хавин сделал паузу и звенящим от волнения голосом закончил фразу — «что есть множества, имеющие свойства, как множеств меры континуум, так и открытых множеств! Каково?!» Он с волнением смотрел в зал, который после воцарившейся тишины вдруг разразился громовым хохотом. Бедный Хавин! Он покраснел, потом побелел и ушел из аудитории. Больше мы его лекций не слышали. Жаль конечно Хавина, но и нас понять можно. Ну что нам его множества? Смех, конечно, сразу с уходом Хавина прекратился и уходили мы домой смущенные и погрустневшие, понимая, что неправы, но изменить уже ничего было нельзя. Так и закончилась эта трагически прерванная лекция, показавшая всю глубину пропасти между прикладными и фундаментальными знаниями. И честь, и хвала этим Курсам, которые эту пропасть пытались, если не преодолеть, то, во всяком случае, уменьшить. Знаю, что некоторым моим друзьям эти курсы очень пригодились, правда лично мне для написания в дальнейшем кандидатской диссертации вполне хватило вузовской математики, но все равно, прикоснуться к Высокой науке было приятно.
Если теория вероятности и статистика Вам не чужие, то зря не уважаете теорию меры.
Благодарен за приятные, несколько ностальгические отзывы. Яков Ходорковский
Прочитал рассказ в n > 3 раз. Очень приятно вернуться в ту нашу юность.
Спасибо, Яков Ильич!
Как все это знакомо: подписание направления у начальства, диалог с ним(начальством), курсы математической подготовки. «Инженером можешь ты не быть, но кандидатом быть обязан» — такова была наша еврейская идеология. Не у всех получилось, правда.
У нас на первых скамьях большой университетской аудитории сидели слепые. Они довольно шумно записывали наслух, выстукивая текст лекций азбукой Бройля.
На Мехмате Московского Университета был инженерный поток. ТЕОРИЮ МЕРЫ И ИНТЕГРАЛА прходили со второго курса.