Я попытался сбить чертову надпись тряпкой, предназначенной для стирания с доски, но надпись ловко уворачивалась от моих ударов… Тогда я заприметил швабру, забытую уборщицей, но только огрел случайно по лысине профессора.
ФИОЛЕТОВОЕ ОБЛАКО
(фантастический рассказ)
После своей лекции «Трансгалактические основы панпсихизма» проф. Уничтожин, Гарун Гарриевич, подошел ко мне и спросил:
— Ну как, Саня, на этот раз ты понял что-нибудь?
Тут надо сказать, что на курс Гаруна записалось совсем немного студентов, да и те, в основном, по принуждению деканата. Кто посообразительней, сразу же потом разбежались, а остались только я и еще двое в силу природной лени, а также из жалости к профессору. На лекции мы ходили строго по очереди, чтобы не переутомляться. Короче, вы поняли, что в зале, помимо профессора, сидел только я один, если не считать уборщицы, которая привезла на каталке корзинку с научным мусором и внимательно слушала.
Корзинку она поставила почему-то рядом с нашим Гаруном и упорно пялилась на него, как будто там было на что посмотреть.
“Уж не завел ли наш Гарун интрижку с этой милой женщиной”, — подумал я, радуясь за престарелого и на вид немощного ученого…
Признаюсь, что посередине лекции я немного задремал, убаюканный скрипучим профессорским голосом. Когда, ближе к концу лекции, я протер глаза, в аудитории нас оставалось только двое. Уборщица исчезла, позабыв свою корзину с мусором…
То, что профессор подошел после своей лекции именно ко мне, не должно теперь вас смущать, поскольку наш Гарун вообще любил поговорить, а кроме меня в аудитории никого не было.
Ну, что я мог ответить профессору на его, в сущности, бестактный вопрос, чтобы не слишком огорчить беднягу и заодно поддержать (в его глазах) свою репутацию человека предельно искреннего?
— Дорогой профессор, — сказал я, — вы же сами знаете, что на ваши лекции нас, почти всех, как стадо баранов, согнала учебная часть. Что касается меня лично, то я записался сам, добровольно, а не по принуждению, как остальные. Прошу вас это учесть на зачете.
— Саня, — ответил растроганный профессор, — обещаю учесть все твои заслуги. Но все-таки, мне интересно — что ты сегодня понял?
— Я понял, — сказал я с достоинством, — что я ничего не понял. Согласитесь, профессор, что в наши дни это не так уж мало. Главное, чтобы вы сами понимали, что говорите.
(Я хотел сказать: “какую чушь несете”, но сдержался из уважения к профессору и боязни не получить зачет.)
— Что касается меня, — обиженно сказал профессор, — то я всегда с исключительной ясностью представляю себе то, что хочу сказать. Иногда, правда, новые мысли приходят в голову так быстро, что квантово запутываются между собой. Но мне обычно удается их распутать, потянув одну из мыслей, так сказать, за хвост…
— Да, — сказал я одобрительно, — мне прямо так и показалось, что вы сегодня ее здорово поймали за хвост!
— Это было нетривиально, — заметил обрадованный профессор, — поскольку мысль была уж больно скользкая. Как, впрочем, и все, что связано с трансгалактическим фиолетовым Облаком, с которым нам всем теперь приходится считаться….
— Про Облако вообще лучше бы вам помалкивать, — заметил я, зная наивность профессора, — никогда не угадаешь, чего оно на самом деле от нас хочет, и какие мысли бродят у него в голове. Учтите это на будущее, профессор.
— Спасибо, Саня, — живо отозвался Гарун, — но, если хочешь знать, у Облака нет головы…
Как раз в этот момент из мусорной корзины повалил едкий и, вероятно, ядовитый фиолетовый дым, сформировавший в воздухе отчетливую надпись:
Разглашение Облачной Тайны,
которая стала медленно покачиваться на сквозняке.
Признаюсь, я был потрясен не меньше профессора. В первый же момент стало ясно, что блестящая карьера Гаруна, а также моя скромная научная будущность находятся под угрозой.
Я попытался сбить чертову надпись тряпкой, предназначенной для стирания с доски, но надпись ловко уворачивалась от моих ударов… Тогда я заприметил швабру, забытую уборщицей, но только огрел случайно по лысине профессора.
— Саня, — сказал профессор, обеспокоенный не меньше моего, — попробуй поймать ее в целлофановый мешок, из которого она, видимо, вылезла.
И действительно, в мусорной корзине валялся довольно грязный мешок из продуктового магазина; было похоже, что надпись вылезла (в виде дыма) именно из него.
Проявив чудеса ловкости, я умудрился ухватить надпись за букву «О» и затем, с помощью профессора, запихнул ее обратно в грязный продуктовый мешок, который стал шевелиться и извиваться в мусорной корзине.
Почти сразу же, словно из ниоткуда, возникла миловидная уборщица; лицо ее, вероятно вследствие неудачного освещения, показалось мне совершенно фиолетовым. Она укатила свою тележку вместе с корзинкой и мешком, бросив на профессора уничтожающий взгляд.
Я на какое-то время как будто оцепенел, но профессор был, как говорится, ни в одном глазу.
— Все это согласуется с моей лекцией, — сказал он, — которую ты, Саня, благополучно проспал. Соль в том, что Облако оказывает на нас влияние, и многие люди словно вылупляются из своих прежних оболочек… Вот наша уборщица, например…
— Вылупляются? — поразился я.
— Да, — подтвердил он, — именно так. Не думаю, что существует более подходящее слово.
5 июня 2024
