Евгений Айзенберг: Заграница

Кто виноват? Ну, конечно же не Владимир Владимирович. Он (пусть и в прошлом), но хороший спортсмен на ковре и на льду, под водой плавал, на самолете летал, грузовые машины водит, владеет уличным слэнгом и немецким языком, на рояле немножко играет и у него любимый предмет — история.

Евгений Айзенберг

ЗАГРАНИЦА

Я, как и большинство в СССР был невыездной. Изначально это не очень осознавал и поэтому делал разные попoлзновения.

Ректор нашего института (ЛЭТИ) профессор Н.П.Богородицкий был по-совместительству Председателем Ленинградского Общества Польско-Советской дружбы, что позволило ему организовать поездку четырех лучших студентов в Польшу. Комитет Комсомола объявил конкурс, что произошло как раз после мелиорации, где мы валили лес, выросший вдоль заброшенных канав возле разоренных финских усадьб Карельского перешейка. Я лет с тринадцати каждый год летом на каникулах от нечего делать заготавливал дрова на зиму на литовском хуторе, где жил, и топором владел не хуже крестьян. На мелиорации дерево заваливал за несколько ударов, в то время когда сокурсники с той же целью долго и нудно водили пилой туда-сюда. Видимо за этот мой трудовой успех я и попал в четверку, потому что по учебе было немало и других претендентов. Знающие люди в райкоме подробно инструктировали нас как себя вести за границей, что можно, и что нельзя. Но последнее слово в СССР всегда было за КГБ. Без объяснения причин (там не отчитываются) меня не пустили. Поехали трое, четвертого не успели подготовить.

Вторая попытка случилась через несколько лет.

Студенческий Хор ЛЭТИ регулярно гастролировал по разным городам СССР. Но однажды случилось невообразимое, его руководитель Александр Иванович Крылов (профессор консерватории и Заслуженный Деятель Искусств) договорился с властями о гастролях в ГДР. Я уже окончил институт, в хор не ходил, но про меня вспомнили, так как на Международном Конгрессе Союза Студентов, проходившем в Таврическом Дворце, я работал переводчиком с немецкого языка. Александр Иванович вызвал меня и спросил, не хочу ли я к ним присоединиться. Услышав положительный ответ, попросил обговорить по телефону с немецкими товарищами детали поездки, а также поставил условие — выучить ту часть репертуара, которую я не знал. Песня о Ленине далась мне особенно тяжело, на дух не переносил панегириков усопшим вождям. Но справился, так хотелось, наконец, побывать за границей. И вот уже собраны нужные характеристики, Райком меня пропустил, осталось родное КГБ. На последней репетиции перед поездкой Александр Иванович не без изумления произнес: “Женя, твоя фамилия почему-то вызывает у товарища из Комитета крайнее раздражение”.

Хор поехал без меня.

Прошло еще больше лет. Началась перестройка, запахло свободой. Натянутые вожжи ослабли. Как говорили в таких случаях китайцы: “Пусть расцветут все цветы”, и у народа разыгралась “Память”. Начались намеки, что “мы можем повторить”. Евреи почему-то вспомнили про погромы. У любых ворот есть свойство, они могут отворяться, затворяться и запираться. На тот момент ворота открылись, евреев стали отпускать. Все, кто мог, рванули в разные стороны, боясь, что вдруг опять закроют. Основные направления были: Америка, Израиль и Германия, хотя Канада, Австралия и даже Новая Зеландия не были забыты.

Мой товарищ, не имевший отношения к евреям, стал судорожно искать еврейскую девушку для фиктивного брака. И, надо сказать, нашел. К моему удивлению, этот брак перестал быть фиктивным, они живут вместе в Нью-Йорке до сих пор, и у них трое совершенно нормальных не фиктивных детей.

Тогда и родилось: “еврей — не национальность, а средство передвижения”.

Произошел массовый исход из Российской Империи примерно такой же, как за сто лет до этого после прокатившихся погромов.

В этом потоке оказался и я с женой и детьми. При выборе направления исхода не сомневался, что быть израильтянином мне психологически комфортнее, чем быть евреем в любой другой стране. Когда мой родственник, Леня, оказавшийся в США, спросил меня, почему я выбрал Израиль, а не Америку, ответил, что надоело быть русским евреем, теперь я израильтянин, что явно предпочтительнее. Никогда не жалел о своем выборе несмотря на повторяющиеся регулярно войны с соседями.

Россия стала заграницей, но туда меня почему-то не тянуло.

Когда немного освоился, позвонил в Ленинград однокласснику Валентину Соломоновичу Зонделю.

— “Валя, приезжай сюда”.

— “Да я, Женя, русский, чего я поеду”.

— “А я, кто, по-твоему, — тоже русский, нас всех так называют”.

— “А ностальгии у тебя нет?”

— “Ностальгии нет ни у меня, ни у жены, а вот эйфория первые полгода была”.

Если быть честным до конца, то у трехлетней дочери, попавшей в детский садик, где она не понимала ни слова, были первую неделю истерики, она требовала свой ленинградский двор и тамошнюю трехлетнюю подружку.

Нас опекала израильская семья, и я заметил, что дочка успокаивается, когда видит их симпатичного двенадцатилетнего мальчика. Женщина и в три с половиной года уже женщина. Я попросил отца мальчика отпустить на несколько часов сына, чтобы тот поиграл с дочкой. Мальчик ни слова не знал по-русски, что-то ей рассказывал на иврите, играл с ней в какие-то игры. Детские истерики прекратились. Через некоторое время из папы, я стал “аба” (папа на иврите). Это я перенес спокойно. Но вскоре она перестала говорить с нами по-русски, несмотря ни на какие увещевания. — “Ани ло роца лийот русия” (Я не хочу быть русской). Видимо в садике она была белой вороной, несмотря на смуглую внешность. Прошло много лет, иврит у младших дочерей и их детей — родной язык, по-русски с родителями не говорят. Жаль, конечно.

Но я, как всегда, отвлекся.

Поехать за границу снова захотелось, лишь когда появились свободные деньги. Первый выезд по просьбе жены был в Лондон. Я терпеть не могу большие города — скопище людей, шум транспорта и амбре из люков канализации. Но спорить с женой не отважился. Поехали вместе с двумя младшими дочками. Жена у меня — человек обстоятельный, заранее разработала план посещений огромного числа музеев и развлекательных мест для детей. Мы, как на работу, каждый день куда-то шли, таща за собой детей. Впечатление на всю жизнь оставил только Исторический Музей, где экспонаты, вывезенные из стран Востока (и не только) не шли ни в какое сравнение с содержанием убогого аналогичного раздела Эрмитажа. Я всегда любил только горы, страдал, но терпел. За день перед отъездом прозвучала команда отправится к Букингемскому Дворцу (по-моему, ничего не путаю), детям нужно увидеть королевский кортеж. Дело было летом в середине необычно жаркого дня. На площади в ожидании проезда королевской конницы стояла большая толпа таких же идиотов из разных стран. Дети хныкали, что им ничего в толпе не видно, хотя видеть пока было нечего. Пришлось на этой жаре еще и держать на себе двоих детей, одна на шее, вторая на руках. Ничего не происходило, я только зря потел. Наконец, вдали послышался цокот копыт, и спустя некоторое время мимо нас прогарцевали несколько обыкновенных коней из королевской конюшни. Я в деревне каждое лето проводил, коровами и лошадьми меня не удивишь. Даже не вспомню, была ли карета или это были всадники. Единственное, что запомнилось, кроме запаха конского пота, прямо возле нас пара лошадей Их Величества вывалила огромную кучу свеже пахнущего продукта переработки сытного королевского корма. Кортеж удалился, все присутствовавшие с чувством выполненного долга начали медленно расходиться.

После этого мероприятия я решительно заявил, что отдыхать в большие города больше никогда не поеду, только на природу в горы или в крайнем случае в пампасы.

Выяснилось, правда, что пампасы это долины, а я люблю все-таки горы.

С тех пор каждый год менялись горы и страны. Принцип один — каждый год новая страна: Альпы в Италии и Швейцарии, Татры в Польше и Словакии, Судеты в Чехии, Карпаты в Румынии.

Дошла очередь до гор в Болгарии. Я понял — это место, где можно задержаться. Помню советскую поговорку “курица — не птица, Болгария — не заграница”, но горы здесь красивые, леса прохладные, и жизнь дешевая. А малина, черешня, черника, абрикосы и персики какие, даже брусника есть, я уже не говорю о бесплатной алыче по обочинам дорог и орешнике в лесу.

Из всех славянских языков болгарский ближе всех к русскому. Не мудрено, Кирилл и Мефодий в девятом веке не только христианство доставили на Русь, но и язык молитв — староболгарский.

Кстати, язык “Слова о полку Игореве” (последняя четверть ХII века) очень близок именно староболгарскому, хотя и содержит немало тюркизмов (читайте диссертацию двуязыкого Олжаса Сулейменова на эту тему).

Странно как-то — русские по недавним генетическим исследованиям ближе всего не к славянам, как всегда считалось, а к финнам и эстонцам. Нет, чтобы объединить родственные по крови народы*, в большей части утратившие в России родные языки, и возродить их древнюю культуру (ради “многополярного мира”).

Так нет, на горе жителей России призывного возраста и их соседей в любых возрастах ожил в ней дремавший вирус хронической государственной клептомании.

Если где-то говорят по-русски или похоже, почему-то это место надо обязательно отжать. Кто это придумал? Британия уже больше века не стремится прихватить страны, где говорят по-английски, Испания не стремится захватить Латинскую Америку, Португалия не зарится на Бразилию и Анголу. И так далее. Конечно, это вирус, как говорится, международного значения, но все от него вылечились, а Россия никак.

Уцепилась зачем-то за славян из другой этнической группы, не говоря уже о менталитете.

Кто виноват? Ну, конечно же не Владимир Владимирович. Он (пусть и в прошлом), но хороший спортсмен на ковре и на льду, под водой плавал, на самолете летал, грузовые машины водит, владеет уличным слэнгом и немецким языком, на рояле немножко играет и у него любимый предмет — история.

Беда в том, что он был учеником не у того учителя истории.

У нас, например, в школе был историк, который всем объяснял, что в прошлом не было случая, чтобы колониальная империя не развалилась. Римская, Византийская, Оттоманская, Испанская, Германский Рейх, Арабский халифат, Персидская империя, Российская и так далее. Это не значит, что империя должна сразу разделиться на все составные части. Это процесс, идущий во времени. Например, после Первой мировой войны и революции от Российской империи откололись только Польша, Финляндия и Прибалтийские республики. От Советского Союза — наследника этой империи в 1991 году откололись только союзные республики. Но, как говорил товарищ Горбачев, “процесс пошел”.

Владимиру Владимировичу с учителем просто не повезло, так что он, повторяю, не виноват. И что произошло? Толпы “инородцев” и жителей глухих и нищих провинций, за бешеные по их пониманию деньги, рванулись восстанавливать империю.

Но славяне — гордый народ, они не любят, когда им что-либо навязывают силой.

И что я отвлекаюсь! Куда меня так опасно несет? Вернемся в Болгарию.

Недолго думая, мы купили жилье в горах. Если забираться от дверей дома до самой высокой горы Балкан (гора Мусала, высота 2925 метров), то часов пятнадцать хватит. А если подъехать до подъемника, подняться на нем наверх, то до вершины останется всего пять часов подъема. Туда есть несколько путей. Один называется Мусалинская тропа. Я по созвучию глупо пошутил, что тропа названа в честь Benito Mussolini. Каково было мое удивление, когда на главной улице Боровца (начало тропы) на всех люках я увидел надпись Benito,com.

И вот уже восьмой год, спасаясь от израильской жары, мы летом оказываемся в горах в прохладе, а для зимы у нас здесь есть лыжи. Сподобился до того, что загрузил самоучитель болгарского языка в смартфон и стал регулярно его почитывать. Так что получается, одним языком владею в совершенстве (субъективная оценка), а шестью — в разной степени несовершенства (объективно). Если добавить похожий на болгарский македонский и сербский языки, то мое несовершенство расширится.

Иосиф Виссарионович знал всего два языка, грузинский и русский, и то не удержался и выдал трактат “К вопросу об языкознании”. Может и мне выдать что-нибудь “K вопросу”.

Парадокс: В первом классе школы, не помню, какая нелегкая загнала меня на сцену, я вздумал петь соло популярную после войны песню, в начале которой были слова: “Хороша страна Болгария, а Россия лучше всех”. Дальнейший текст от волнения забыл и с позором слез со сцены. И что в результате: не прошло и пятидесяти лет, Россию оставил, а в Болгарии имею удовольствие бывать.

Случайно выяснил, что в Болгарии ещё до Второй Мировой Войны возникла небольшая община под названием Жутане Рома (букв. «еврейские цыгане»). Костяк общины составляли потомки еврейских женщин, вышедших замуж за принявших иудаизм цыганских мужчин. В Софии они проживали в основном компактно в районе Факультета на улице Средняя Гора. После войны большинство из них уехало в Израиль.

По переписи 1991 года в Болгарии было примерно 9 миллионов человек, а в 2022 году только шесть с половиной миллионов. Молодые болгары едут зарабатывать в другие страны Европейского Союза, местные женщины не спешат рожать (исключение: цыгане и турки, доля которых постоянно растет). Летом здесь заметно присутствие израильских пенсионеров союзного значения. Есть немало беженцев из Украины и России. 13.7 процентов — мусульмане, в основном турки.

Услышал мрачную шутку. Со временем в Болгарии будет министр финансов — цыган, а министр обороны — турок.

Примечание

Родственные финнам и эстонцам народы, проживающие на территории России:

Ингерманландцы, Сету, Карелы, Ливвики, Людики, Вепсы, Ижора, Водь, Саамы, Сколты, Мордва, Мокшане, Эрзяне, Шокшане, Марийцы, Удмурты, Бесермяне, Коми, Верхневычегодцы, Вымичи, Нижневычегодцы, Печорцы, Прилузцы, Сысольцы, Удорцы, Иньвенцы, Зюздинцы.