Борис Гулько: Особенности национальной демократии

Удалось уничтожить свободу слова; разрушить традиционное отношение полов и библейскую половую этику — даже слово «женщина» подменили на «рожающий человек»; возродить в обществе расизм, заменив архаичный белый на прогрессивный чёрный. Системой образования отменена культура, а экономику регулирует «Зелёная программа».

Борис Гулько: Особенности национальной демократии Читайте далее

Михаил Ривкин: Недельный раздел Хуккат

… и твоё имя (Иерусалим) обжигает мне губы, как поцелуй Сарафа. Поэтесса не только не боится приближаться к Сарафу, она жаждет его поцеловать! Перед нами нечто сверхчеловеческое, неземное, мистическое, но уже не грозное и устрашающее, а манящее и влекущее.

Михаил Ривкин: Недельный раздел Хуккат Читайте далее

Арье Барац: Понятное и непонятное («Хуккат»)

Главный парадокс Торы, главный ее необъяснимый закон, а именно — ее обращенность к одному единственному народу. Царь всего мира объявил себя Богом только вполне определенных людей, Всеобщий Бог избирает Себе клан! Причем основной водораздел между Израилем и народами проходит именно по «мишпатим» и «хуким».

Арье Барац: Понятное и непонятное («Хуккат») Читайте далее

[Дебют] Полина Лозовская: А Карфаген против!

Когда мы наблюдаем, как опускают страну ниже плинтуса, заставляя вместо насущных задач заниматься всякой гендерной фигней, не можешь не видеть: они явно играют на понижение. Уже сделаны огромные ставки и теперь игроки наблюдают, подправляя ситуацию в нужном направлении! “Карфаген должен быть разрушен!”

[Дебют] Полина Лозовская: А Карфаген против! Читайте далее

Лев Мадорский: Уроки «мудрейшего из мудрейших»

Печальные и вроде бы глубоко пессимистичные мысли этого кладезя мудрости не только не угнетают, но, напротив, помогают справиться со стрессовыми ситуациями, депрессией, суицидными настроениями. Проникнитесь их сутью, и вам станет легче перенести трудности, болезни, даже потерю близких.

Лев Мадорский: Уроки «мудрейшего из мудрейших» Читайте далее

Эдуард Шехтер: «О спрыгивании не может быть и речи…» Три дня в Альпах

И вот, наконец, я дома! Я скинул надоевшие мне чужие сапоги, отбросил рюкзак и куртку и шагнул босиком в объятия жены. Я в полной мере ощутил все то, что выражали голые пятки на картине Рембранта «Возвращение блудного сына». Он тоже, наверное, только что снял натершую ему мозоли обувь!

Эдуард Шехтер: «О спрыгивании не может быть и речи…» Три дня в Альпах Читайте далее