Рим (как, кстати, и Москву) именуют городом на семи холмах. Первоначально заселялся холм Палатин (где в 754–753 гг. до н. э. Ромул и основал Рим), затем обживались соседние холмы — Капитолий и Квиринал, и позднее поселения появились на остальных четырех холмах…
Холмы Рима
Виктор Гопман
Рассказывая о своих поездках, я обычно стараюсь следовать принципу, который Борис Степанович Житков сделал названием своей книги — «Что я видел». (Позволю себе заметить в скобках, что эта книга — достаточно толстая, скажем правду — стала первой из числа прочитанных мною самостоятельно, в возрасте неполных шести лет.) Так вот: если видел — то, значит, видел, а нет — так и нет, ничего не поделаешь… Я ведь не пишу путеводители — занятие хотя и заманчивое, да только мне не по силам, но всего лишь стараюсь изложить, по возможности без прикрас и преувеличений, свои личные впечатления.
Итак, что я видел. Нет, прежде: чего я не видел. Не по причинам лености или нехватки времени — а потому, что власти Вечного города в мае 2015 года вели активные реставрационные работы, сделав физически невозможным посещение ряда знаковых мест. В частности, был полностью обезвожен фонтан Треви — некуда было кинуть монетку на возвращение. Мраморная пыль побудила владельцев наглухо закрыть двери соседствующих зданий и помещений — в том числи и церкви св. Викентия и Анастасии (если стоять лицом к фонтану, то у вас за правым плечом). На фронтоне церкви значится имя похороненного здесь кардинала Мазарини (знакомого нам по не очень-то лестному изображению Александра Дюма), но тут же (справа от входа в церковь) покоится и княгиня Зинаида Александровна Волконская, «царица муз и красоты», по точному определению Пушкина. Княгиня Волконская в 1830-х гг. снимала второй этаж палаццо Поли, фасад которого, собственно, является как бы задником этого известнейшего римского фонтана. Заметим, что здесь было лишь одно из римских жилищ княгини; при этом большей известностью пользуется римская вилла Волконской, где она позировала Карлу Брюллову и где Гоголь, ее постоянный гость, начинал работу над «Мертвыми душами». Если же говорить о самом известном доме княгини, так это, несомненно, ее московский особняк на Тверской, существующий, пусть и после многочисленных перестроек, под всем известным названием «Елисеевский магазин».
Впрочем, мы нечаянно отвлеклись от римских реалий. Попробуем начать иначе. Традиционнее, во всяком случае. Надо заметить, что мы с женой бывали в Риме — но как-то мельком, неосновательно. И вот было решено посвятить Вечному городу соответствующее время — скажем, дней десять — с целью его детального изучения и рассмотрения. Подготовку начали загодя, приобретя, в частности, путеводитель своей любимой серии Eyewitness Travel, с большим числом фотографий, карт, схем, рекомендуемых маршрутов и так далее, и так далее. Помимо изучения официальных сайтов, не оставляли без внимания и всяческие неформальные чаты — иначе откуда бы я смог взять, скажем, адрес той кассы, где продаются билеты, годные в течение двух дней, для посещения Колизея, Римского форума и Палатина, центрального из семи главных холмов Рима — причем безо всякой очереди. По пути к этой кассе мы прошли аналогичную, расположенную у стен Колизея, и ужаснулись хвосту минимум на час, напомнившему московские времена за билетами на премьеру крутого кинобоевика. А здесь и впрямь три человека (как было обещано в чате). Еще мы заранее приобрели по интернету кое-какие билеты, из числа тех, что на месте купить затруднительно: на виллы Адриана и д’Эсте, в галерею Боргезе, а также автобусные билеты из аэропорта Фьюмичино и, соответственно, в аэропорт. (Последнее весьма важно — и не потому, что интернетовская покупка обходится в 4 евро, а билет, приобретенный уже в Риме, стоит 5 евро; дело в том, что владельцы заранее оплаченных билетов пользуются преимуществом при посадке — и их права обеспечивают двое крепких сотрудников автобусной линии, тогда как потратившие на евро больше рискуют пропустить автобус, а то и не один, притом, что ходят автобусы с получасовым интервалом. Добраться до Рима можно также и поездом, минут на двадцать быстрее, но уже за 14 евро.)
Летели Алиталией, самолетик небольшой, Airbus A321, но всё чистенько и аккуратно; кормежка же была достойна итальянской кухни: к пармской ветчине в качестве гарнира дали горстку скатанного в колобок салата, типа оливье; получили также мини-головку сыра и, разумеется, фруктовый салат. Заметим при этом, что кормили нас, простой народ, в третью очередь: сначала обнесли вегетарианцев, потом многочисленных (на нашем рейсе) сторонников кошерного питания, и только потом уже тех, кто не против ветчинки в сочетании с сыром.
И еще два слова — о названии настоящего текста. Рим (как, кстати, и Москву) именуют городом на семи холмах. Первоначально заселялся холм Палатин (где в 754–753 гг. до н. э. Ромул и основал Рим), затем обживались соседние холмы — Капитолий и Квиринал, и позднее поселения появились на остальных четырех холмах (Целий, Авентин, Эсквилин и Виминал). Помимо названных, речь ниже пойдет о холме Пинчо, тоже находящемся на левом берегу Тибра, хотя и не входящем в число «семи классических холмов Рима», а также о правобережных холмах — Ватиканский и Яникул. Простое перечисление названий ничего, разумеется, не дает — однако мы вернемся к ним, к каждому в своем контексте.
Ну, а теперь — к делу! Начнем с упомянутых уже классических древностей, для ознакомления с которыми туристическая система Рима отводит два дня (то есть, можно и больше, но билет в три основные исторические точки действителен как раз в течение двух дней — см. выше). Первым в нашем списке был Колизей — потому хотя бы, что его бесспорно можно считать символом Рима (равно как Эйфелева башня является символом Парижа, «Биг-Бен» — символом Лондона, Спасская башня Кремля — символом Москвы). Символична и фраза, восходящая к VIII веку: «Пока Колизей стоит, будет стоять и Рим, исчезни Колизей — исчезнут Рим и вместе с ним весь мир».
Колизей — это самый большой амфитеатр времен античности (длина наружного эллипса — 524 метра, большая ось — 187,77 метра, малая ось — 155,64 метра, длина арены — 85,75 метра, ширина — 53,62 метра. При высоте стен от 48 до 50 метров Колизей мог вместить в себя около 50 тысяч человек. По всему периметру сооружения располагалось равномерно большое число входов, что позволяло публике заполнить Колизей за 15 минут и покинуть его за пять минут (именно это архитектурное решение используется и в наше время при строительстве стадионов и спортивных арен). Четыре из 80 входов вели в нижний ряд, где были места императора с семейством, сенаторов и весталок. Выше места распределялись в зависимости от степени знатности публики. Существовали категории населения (могильщики, актеры, бывшие гладиаторы), которым вход в Колизей был заказан вообще.
В самом начале V века бои гладиаторов были запрещены как противоречащие духу христианства, ставшего государственной религией в первой трети IV века, при императоре Константине Великом, однако поединки с дикими зверями устраивались в Колизее фактически до первой четверти VI века.
Далее мы отправились на Римский форум, главную городскую площадь Древнего Рима, где была сосредоточена политическая, религиозная и экономическая жизнь города. Как справедливо сказано в одном путеводителе, «очень трудно здесь разобраться без сопровождающего экскурсовода, трудно идентифицировать руины храмов, общественных и жилых зданий» — впрочем, правду сказать, мы и не ставили перед собой таких честолюбивых задач. Хотелось просто сориентироваться, пусть в самом общем виде, и выйти на Священную дорогу, виа Сакра, главную дорогу Римского форума, по которой в свое время проходили участники триумфальных шествий и религиозных церемоний. Целью наших поисков была Триумфальная арка Тита, возведенная его братом и преемником Домицианом в память о взятии Иерусалима в 70 году н. э. (это сооружение послужило моделью для многих триумфальных арок Нового времени). На одном из барельефов внутри проема арки изображено шествие с трофеями, захваченными римскими легионерами при разграблении разрушенного ими Иерусалимского Храма. В числе трофеев — храмовая Менора, ритуальный семисвечник, изображение которого стало гербом Государства Израиль.
И теперь третье место, возможность посетить которое давал наш объединенный билет — Палатин. Это центральный из семи главных холмов Рима, где, собственно, и возник Вечный город, заложенный Ромулом; здесь росла смоковница, под которой была найдена корзина с младенцами-близнецами; здесь волчица вскормила отца-основателя и его брата-близнеца Рема; здесь произошло братоубийство — не первое в истории, после Каина и Авеля… Название холма связано с именем древнеримской богини скотоводства Палес. Октавиан Август, родившийся на Палатине, решил построить в самом центре холма свой императорский дворец — таким образом, слово palace (от латинского Palatium) приобрело значение изначально «места пребывания царственной особы», а впоследствии и всякого «здания, отличающегося роскошью и великолепием» (ср. французское palais, немецкое Palast, итальянское palazzo или же русское палаты).
Далее наш путь лежал на Капитолий, который, будучи наименьшим из семи холмов, представлял собой, в сущности, средоточие политической и религиозной жизни Древнего Рима. Капитолийский храм (освященный в 509 году до н. э.) был для римлян символом власти, силы и бессмертия Рима; он не только являлся религиозным центром, но в нем также заседал сенат. Храм, в перестроенном виде, сохранился до VI века. Здесь же находился храм Юноны, супруги Юпитера; священные гуси богини, содержавшиеся при храме, вошли в легенду: благодаря их бдительности в 390 году до н. э. Рим был спасен от галлов (о чем писал, в числе прочих, и дедушка Крылов). Заметим, что впоследствии вся Галлия была завоевана Гаем Юлием Цезарем в ходе Галльской войны (59–51 гг. до н. э.).
Эпоху Возрождения Капитолийский холм встречает в состоянии упадка. Но тут Рим собирается посетить Карл V, император Священной Римской империи, и папа Павел III поручает Микеланджело в 1536 году (великий флорентиец находился тогда на пике своей славы) радикально перестроить Капитолийскую площадь, чтобы произвести должное впечатление на важного гостя. Работы, разумеется, не были завершены к императорскому визиту — потребовалось не менее трех десятилетий для выполнения всех планов Микеланджело. Поднявшись на площадь по спроектированной им же лестнице, мы видим перед прямо собой дворец Сенаторов; справа по ходу — Палаццио Консерватори, а слева — достроенный уже после его смерти Палаццио Нуово. Рядом с дворцом Сенаторов, на столбе, статуя волчицы, кормящей Ромула и Рема; это копия, а оригинал — в Палаццио Консерватори, где, как и в расположенном напротив Палациио Нуово, хранятся экспонаты Капитолийских музеев. Открытые в 1734 году, они являются, в сущности, первыми публичными музеями мира — то есть, собранными там произведениями искусства вправе любоваться все желающие, а не только их владельцы.
В центре площади возвышается конная статуя Марка Аврелия, императора и философа (вспомним здесь, пусть и не по теме, одну из любимых присказок Ильфа, которую он частенько бормотал себе под нос: «Марк Аврелий — не еврей ли»).
На северном склоне Капитолийского холма воздвигнут монумент в честь первого короля объединённой Италии Виктора Эммануила II: бронзовая конная статуя короля на фоне величественного строения в духе древнеримской архитектуры. Работы заняли немало времени — с 1885 по 1935 годы. Официально монумент именуется Витториано, однако народ Рима, отнюдь не вдохновленный архитектурными достоинствами памятника, удостоил его издевательским прозвищем «Пишущая машинка» — поскольку издали он и впрямь похож на канцелярскую пишущую машинку старого образца с большой кареткой.
Далее мы отправились на Эсквилинский холм — один из семи холмов Рима, на котором располагалось древнейшее после Палатина римское поселение. Из знаменитых римлян здесь жили Цезарь, Вергилий, Плиний Младший.
Кроме Санта-Мария-Маджоре, одной из четырех Великих базилик Рима, о которой будет сказано ниже, на Эсквилине стоит Сан-Пьетро-ин-Винколи, Базилика апостола Петра в веригах, одна из семи паломнических базилик Рима. Она славна хранящимися в крипте веригами апостола Петра, а также гробницей папы Юлия II работы Микеланджело. Центр композиции гробницы — скульптура «рогатого» Моисея, которого фланкируют Лия и ее сестра Рахиль — жены нашего патриарха Иакова (да, фланкируют! обожаю этот искусствоведческий термин и стараюсь ввернуть его при любом удобном случае, хотя таковой и нечасто предоставляется).
В Писании сказано, что после получения скрижалей Завета над головой Моисея «видны были лучи». Ивритское слово «керен» означает как луч, так и рог — в этом причина и ошибочного перевода библейского стиха, и соответствующего восприятия его великим флорентийцем. А ведь перевел Библию на латынь Святой Иероним, один из отцов-основателей христианской церкви, которого, согласно традиции, принято считать небесным покровителем всей нашей переводческой братии.
Несколько дней мы посвятили холму Пинчо — заметим, что, строго говоря, он не входит в число семи классических холмов Рима.
Пинчо с древних времен был для знатных римских семейств местом, где можно было пережить летний зной (Рим, вообще-то, жаркий город даже с точки зрения привычного к жаре израильтянина; средний температурный максимум летних месяцев находится на уровне тридцати по Цельсию). В XVII веке племянник папы Павла V Сципионе Боргезе разбил на холме парк в английском стиле, украсив его дорожки античными статуями, и вилла, естественно, была названа его именем. Интересно, что одной из хозяек Виллы Боргезе в свое время была Елена Боргезе, внучка приснопамятного Александра Христофоровича Бенкендорфа, шефа жандармов и одновременно Главного начальника III отделения Собственной Е. И. В. канцелярии.
В здании, где проживало семейство Боргезе, сейчас находится Галерея Боргезе, хранящая многочисленные шедевры мастеров эпохи Возрождения. Особое внимание привлекает собрание картин Караваджо, страстным поклонником которого был основатель виллы (на одной из них — Святой Иероним, создатель канонического латинского текста Библии, небесный покровитель переводчиков). Кроме того, в Галерее Боргезе выставлены картины Рафаэля Санти, Рубенса, Тициана и многих других художников. Скульптура Галереи Боргезе представлена, в числе прочего, работами Джованни Лоренцо Бернини и Антонио Кановы.
В 1903 г. римский муниципалитет выкупил парк Виллы Боргезе, и сейчас доступ туда открыт всем желающим. Надобно иметь в виду, однако, что вход в саму галерею не только платный, но и весьма ограниченный; это одно из тех мест, билетами куда целесообразно запастись заранее (по интернету), поскольку на месте вас может ждать жестокое разочарование. Мы были там 13 мая, и пока ожидали свою очередь на вход (убедительно рекомендуется прибыть за четверть часа до времени, указанного в билете), я искоса заглянул в лежавшую на виду кассовую книгу и ужаснулся: билеты распроданы уже до конца месяца.
И напоследок: интересно, могла ли представить себе одна из хозяек виллы, Елена Боргезе, внучка Бенкендорфа, что 6 июня 2000 года на территории ее бывших владений будет установлен памятник Александру Сергеевичу Пушкину? Памятник работы скульптора Ю. Орехова — дар Риму от Москвы; а то, что мы видим на пьедестале бутылку с минеральной водой и рюкзачок — так это без обид, просто место такое, используемое для занятий спортом и густо населенное местными любителями бега, которые, возможно, и не обязаны осознавать значение Пушкина для русской и мировой культуры.
Наши дальнейшие маршруты были выстроены в направлении двух основных спусков с холма Пинчо — ведущих к пьяцца дель Пополо (Народной площади) и к пьяцца-ди-Спанья (площади Испании).
В древние времена с севера в Рим прибывали по Фламиниевой дороге, которая приводила как раз к нынешней пьяцца дель Пополо. Вообще говоря, это была самая настоящая окраина, и до 1826 года тут совершались публичные казни, хотя площадь — чей облик тогда еще не в полной мере сформировался — уже украшали церкви-близнецы: Санта-Мария-деи-Мираколи (1681 г.) и Санта-Мария-ин-Монтесанто (1679 г.). Собственно, похожими они кажутся лишь с первого взгляда, поскольку у одной купол круглый, а у другой — овальный.
Нынешний вид пьяцца дель Пополо приобрела в первой четверти XIX века, когда на склоне холма Пинчо была сооружена Наполеонова лестница, украшением которой является статуя Ромы, богини, олицетворяющей город Рим (а у подножья статуи — одна из многочисленных римских волчиц со своими подопечными).
Между церквями-близнецами начинается Корсо, считавшаяся основной магистралью старого Рима. И в наши дни улица славна своими гостиницами, ресторанами, магазинами, а ведет она прямо к площади Венеции, к монументу Витториано (он же «Пишущая машинка»).
Нас, однако, не очень интересовали торговые точки, разные там бутики и аутлеты, и потому мы направились левее, по виа Маргутта, в сторону Испанской лестницы. Земельный участок, по которому мы шли, приобрел в годы папства Пия IX (1846-1878) бельгийский кардинал де Мероде; после соответствующего благоустройства его высокопреосвященство посодействовал включению улицы в общегородской план… Ба, знакомые все лица, воскликните и вы: «Нет, ответствуют кастраты, Пий ты эдакий Девятый…», равно как и «А кастратам де Мероде молвит в этом роде…». В доме 51 по виа Маргутта провела первую ночь своей свободы Одри Хепберн (в смысле, принцесса Анна), но о роли, которую виа Маргутта сыграла в мировом кинематографе, подробнее рассказывает материал «Рим в кино, или кино в Риме», который, надеюсь, также появится в «Мастерской».
Виа Маргутта выводит нас к одному из самых знаковых мест Рима — Испанской лестнице. Это 138 мраморных ступеней, на которых в любое время дня — да, пожалуй, и ночи — сидят туристы, равно как и римляне: общаются, болтают, наслаждаются мороженым или иной необременительной едой и вообще прекрасно проводят время.
Вот читаю вас, Виктор, и думаю, как бездарно провел я свои «римские каникулы — просто болтался по городу, и все …
Спасибо …
Отличный текст , интересные фотографии. Прошло 25 лет с тех пор , когда я бросил монетку в фонтан Треви.
Центр композиции гробницы — скульптура «рогатого» Моисея, которого фланкируют Лия и ее сестра Рахиль — жены нашего патриарха Иакова (да, фланкируют! обожаю этот искусствоведческий термин и стараюсь ввернуть его при любом удобном случае, хотя таковой и нечасто предоставляется).
В Писании сказано, что после получения скрижалей Завета над головой Моисея «видны были лучи». Ивритское слово «керен» означает как луч, так и рог — в этом причина и ошибочного перевода библейского стиха, и соответствующего восприятия его великим флорентийцем. А ведь перевел Библию на латынь Святой Иероним, один из отцов-основателей христианской церкви, которого, согласно традиции, принято считать небесным покровителем всей нашей переводческой братии.
Ни один автор не преминет упомянуть о том, как великого скульптора подвела ошибка переводчика. Да, слова «рог» и «луч» — тождественны в иврите ( и не только в нем одном) и по звуку, и по смыслу. «Светоносный рог» — вообще не редкое словосочетание, употребляемое в древних текстах. Солнечные боги изображались рогатыми, поэтому.
рога неотделимы от представления о световой природе божества.
Но что такое Рог для древнего сознания? В Библии говорится: בחזקנו לקחנו לנו כרנימ, что в переводе «силою своею мы приобрели себе рога» (могущество) [Иов. 16:15]. Как видим, это далеко не то, что подразумевает современный человек под этими словами. Рог — это символ могущества, силы, славы.
Мы не можем проникнуть в замысел «великого флорентийца», но нельзя же подходить с нашими мерками к его творению и не учитывать символизм древнего мышления. .К тому же интересно, какую пластическую форму, по мнению автора, должен был выбрать скульптор для изображения сияния, исходящего от лица пророка?