Эллан Пасика: Предтечи. К истории первой организации иммигрантов-евреев из СССР в Мельбурне

Loading

Эллан Пасика

Предтечи

К истории первой организации иммигрантов-евреев из СССР в Мельбурне

В 2010 в Мельбурне торжественно отметили  тридцатилетие со дня основания ассоциации «Шалом», массовой организации русскоязычных евреев штата Виктория. Это было значительное событие в жизни евреев нашего штата, выходцев из бывшего Советского Союза. В связи с этим стоит вспомнить о том, что ещё до ассоциации «Шалом» была в Мельбурне организация русскоязычных евреев. Но давайте расскажем всё по порядку.

В дореволюционный период не только в Мельбурне, но и во всей Австралии не было каких-либо институтов русскоязычных евреев. Хотя в клубе «Кадима», основанном в 1911, было много евреев из России, знавших русский, их родным языком был идиш. Правда, в 1913 русский клуб был создан в Бризбене.  В этом клубе было много евреев, но всё же это был русский этнический клуб. Требовался значительно больший приток евреев из России, чтобы возникла социальная база для клуба русскоязычных евреев.

В течение почти всего периода Советской истории вплоть до 1970-х еврейская эмиграция из СССР была или штучная, или никакая. Придавленные обрушившимися на евреев бедствиями в первые годы Советской власти, лишённые всякой внешней поддержки для эмиграции, евреи СССР в своей массе просто не в состоянии были организовать выезд. В качестве примера такой единичной эмиграции можно привести семейство Наума Сморгона, эмигрировавшее в 1927 и занявшее позднее одну из ведущих позиций  в бизнесе штата. Чтобы из Причерноморья попасть в Австралию, им нужно было добраться поездом до Москвы, оттуда – до Риги, из Риги – до Берлина, оттуда — до Марселя. Чтобы, наконец, там сесть на пароход, следовавший в Австралию. В начале 30-х всякая связь с заграницей частных лиц из СССР практически была прекращена.

Небольшая лазейка открылась в послевоенное время, после 1945, когда возвращались в Польшу беглецы от Гитлера, в том числе и из СССР. Для этого нужно было доказать, что до войны имярек был гражданином Польши. Так, по подложным паспортам, полученным с помощью  любавического  ребе Шнеерсона, выехало несколько больших семей из Москвы через Польшу.  Среди них было семейство Гурвиц, эмигрировавшее в 1948 в Польшу, а затем сразу – в Австралию, в Мельбурн. Глава семейства Залман Гурвиц длительное время потом был ребе синагоги в мельбурнской ешиве, а другой член этой семьи, бывший тогда ребёнком, Моше Гурвиц – ныне директор еврейской женской школы «Бетривка» в Мельбурне. Член нашей общины, престарелый ветеран войны Лев Аронштам, оказался в Мельбурне в 1960-е, женившись до этого в Ленинграде на польской еврейке и уехав  сначала в Польшу.

Другим направлением эмиграции евреев России-СССР, был Дальний Восток. В конце 19-го и в самом начале 20-го века царская Россия вела активную политику по освоению Сибири и Дальнего Востока, для чего была проложена Транссибрская железнодорожная магистраль, а также Китайско-Восточная железная дорога, КВЖД, значительно сокращавшая путь к тихоокеанскому побережью и Владивостоку. КВЖД проходила по китайской территории, для чего было получено согласие китайского правительства.

Основанный во время строительства гор. Харбин стал центром КВЖД. В 1914 там проживало 5.5 тыс., а в 1931 – 13-15 тыс. евреев, среди которых было много белоэмигрантов. Несколько сот евреев собралось в других городах Манчжурии. Крупные поселения евреев образовались к тому времени в Тянцзине, до 1,2 тыс, и Шанхае – 2-3 тыс. Под давлением японских властей евреи из Харбина постепенно перемещались в другие города Китая, главным образом, в Шанхай. Всех их потом, вместе с этническими русскими из Харбина, часто называли харбинцами. В Китай, главным образом, в Шанхай, бежала, через Дальний Восток часть евреев из захваченной Гитлером Польши. Некоторым из них после войны удалось иммигрировать в Австралию. Так, например, в 1948 вместе с родителями въехал в Сидней родившийся в 1933 в Даляне (бывший гор. Дальний) Гарри Трегубов (Triguboff), ныне один из крупнейших австралийских строительных магнатов.

В послевоенное время, как при Сталине, так и позднее, в СССР, было много людей, которые хотели бы воссоединиться со своими близкими в странах Запада, или хотя бы повидать родственников за границей, в том числе и в Австралии. Тем не менее, это было невозможно, хотя каждый раз, когда советские руководители выезжали за рубеж, их осаждали с подобными просьбами. В декабре 1966, находясь  в Париже, премьер-министр CCCP Косыгин заявил: «Если есть семьи, разобщённые войной, которые хотели бы встретить своих родственников вне СССР, или даже оставить СССР, мы сделаем всё, чтобы помочь им решить эту проблему». На самом деле почти любые попытки эмиграции из СССР были обречены на провал. И были опасными, если не для жизни, то для карьеры наверняка. Объясняется это тем, что советская пропаганда постоянно внушала и внутри СССР, и за его рубежами, представление о своей стране, как «рае для трудящихся». Стремление к эмиграции. тем более, массовый выезд, разрушили бы этот миф. Так это и случилось позднее.

Массовая эмиграция евреев из СССР началась со стремления некоторых советских евреев выехать в Израиль. В свою очередь, это желание крепло с ростом самосознания советских евреев. А оно каждый раз возрастало с успехами государства Израиль. Первым таким успехом явилось провозглашение государства и приезд первого посла Израиля в Москву Голды Меир в 1948. Результатом этого стали жуткие репрессии, обрушившиеся на верхи московской еврейской интеллигенции. Вторым таким успехом была победа Израиля (в союзе с Англией и Францией) над насеровским Египтом во время Суэцкого кризиса в 1956. Это событие, хотя и стало поводом для антисионистской кампании в СССР, но совпало с хрущевской оттепелью, и за ним  репрессии не последовали. Но и явных движений в еврейской среде, кроме голого энтузиазма, оно ещё не вызвало. Оттепель ведь только наступала.

И только волна невиданного подъёма национального сознания советских евреев после Победы Израиля в Шестидневной войне 1967 дала ощутимый результат в виде начавшегося сперва очень тоненького ручейка евреев, отъезжавших на пороге 1970-х, в основном, именно в Израиль. Результат известен. Верхи ещё пытались удержать народ, но низы всё явственно заявляли «Отпусти народ наш»!

Ввиду начавшейся финансовой зависимости СССР от Запада, советская власть уступила и хлынула первая волна еврейской эмиграции из Советского Союза. Эта волна, эффективно поддержанная евреями США в виде спровоцированной ими поправки Джексона-Венига, была грубо оборвана силой после вступления советских войск в Афганистан в канун 1980. Но значительная часть советских евреев, несколько десятков тысяч, успели уехать. Малая толика их предпочла Австралию, в основном, Мельбурн и Сидней.

Исторически этнические русские несколько предпочитали Сидней. Одной из причин этого было то, что они добирались в Австралию чаще всего через Дальний Восток, многие из Харбина и Шанхая. Самые нетерпеливые сходили на берег и оседали в Брисбене, а большинство стремилось попасть в Сидней. Мельбурн был дальше и ему доставались «высевки».

Евреи же в большинстве своём плыли сюда с запада, и первым из двух крупнейших городов оказывался на дороге Мельбурн. Это, однако, не единственная причина, может даже не главная. Мельбурн создавался через полвека после Сиднея, когда в столице Нового Южного Уэльса (НЮУ) уже давно существовала  еврейская община выходцев из Британии. Хотя эти евреи имели в Сиднее ортодоксальную синагогу, она не могла удовлетворить более набожных и привыкших к более строгому соблюдению иудаизма русских евреев.

Первые группы евреев из Восточной Европы стали появляться в Австралии во время золотой лихорадки 1850-1860-х. И естественно, что они ехали, большей частью, в Викторию. Уже первые миньяны этих евреев в Мельбурне, Балларате и Бендиго отражали глубокий религиозный дух восточноевропейского еврейства, особенно, хасидов. А дальше делала своё дело цепочечная иммиграция, когда один родственник тянул в Австралию других родственников или друзей.

Так сложились две различные еврейские общины: сиднейская, по преимуществу, англосаксонская, менее религиозная и несколько чопорная, и мельбурнская, разноликая, но, в основном, включающая выходцев из Восточной Европы, чаще из еврейских местечек. Уже в начале прошлого века приезжавшие в Австралию евреи из Польши и России отмечали гораздо более дружественное отношение к себе евреев Мельбурна, чем сиднейских. И гораздо большее благочестие, религиозность. Поэтому и в дальнейшем польские евреи значительно охотнее селились в Виктории, чем в НЮУ.

В наше время, если мало действовал фактор большей набожности, то фактор цепочечной миграции продолжал действовать. Ведь у многих советских евреев имелись родственники в среди польских евреев Австралии.

Вот почему первая еврейская организация русскоязычных евреев, выходцев из СССР, появилась именно в Мельбурне, а в Сиднее её до сих пор нет. Хотя русскоязычная пресса лучше развита в НЮУ, а не в Виктории.

Естественно, нельзя здесь исключить и элемент случайности. К ним относится, например, появление в Мельбурне молодого способного  одесского еврея Романа Миркуса, который в середине 1980-х возглавил молодёжное движение в среде русских евреев Мельбурна, и вот уже много лет является одним из «отцов» ассоциации «Шалом».

К сожалению, постепенно и сам Миркус, и руководство «Шалома» деградировали, и действия их в последние годы скорее напоминают поведение коррумпированных чиновников, чем представителей  демократической организации. И хотя главари «Шалома» по-прежнему развивают бурную деятельность, но у многих эта деятельность вызывает справедливое раздражение.

Как говорилось выше, эмиграция из СССР началась в самом начале 1970-х. И началась она из крупнейших городов страны, прежде всего из Прибалтики, Риги и Вильнюса, Москвы, Ленинграда, Одессы, Тбилиси, Баку, Харькова. Уже в 1972-73 она становится одной из главных тем разговоров в еврейской среде. Хотя есть много примеров, когда выезжали учёные или крупные врачи, в большинстве, тогда ехали люди, не обременённые высоким образованием, либо те, которым удалось дипломы спрятать. И дело не только в том, что образованный человек много терял в случае, если получал отказ, ибо, чаще всего терял работу по специальности, и становился парией-отказником.

Существенным было и то, что для получения визы требовалось уплатить значительную сумму «за диплом», за полученное на «народные деньги» высшее образование. Эта сумма составляла 700 рублей за диплом вуза, средняя зарплата за полгода в то время. В дальнейшем, под давлением американского еврейства, эту подать отменили.

Кроме того, выезд был связан с крайне унизительной процедурой исключения из партии или комсомола, а беспартийные подвергались настоящим аутодафе на профсоюзных собраниях. Эти трудности тоже было легче преодолеть людям без высокого социального положения.

Поначалу ехали почти исключительно в Израиль, но, «войдя во вкус», стали стремиться и в другие страны. Первым пунктом всегда была Вена. Приезжающих встречали представители Еврейского Агентства (Сохнут) и предлагали тут же отправить в их Израиль. Если эмигранты выражали желание эмигрировать в другие страны, то ими начинало заниматься Общество помощи еврейским иммигрантам, ХИАС (по-английски  — HIAC, акроним английского названия, Hebrew Immigrant Aid Society), которое переправляло наших евреев в Рим, где в городках Ладисполь и Остия они ждали визы в США, Канаду, или Австралию.

Те, кто хотели уехать в Австралию, бывало, ждали по году и больше. Некоторые за это время успевали познакомиться с итальянским языком, но все имели возможность познакомиться с итальянцами, чрезвычайно дружелюбными и приятными в общении. Будущие австралийцы в ожидании визы подрабатывали, изучали английский, знакомились с Италией.

Первые эмигранты этой волны появились в Мельбурне в 1973-74. Прибывали они не часто, а поэтому длительное время их было очень мало. Лишь позже, ближе к 1976, стали прибывать регулярно.  Так, к концу 1976, в Мельбурне собралось значительное число евреев из Советского Союза. 

Нам было чрезвычайно трудно поначалу – рассказывает иммигрант «одесского разлива» 1976 г.  Анатолий Гельман, — мы прибыли в Мельбурн в середине 1976, и были, видимо двадцать восьмой семьёй с начала эмиграции, зарегистрированной в Джуиш Велфер, государственной организации, помогающей благоустройству еврейских семей. В аэропорту нас встретили представители Джуиш Велфер, и отвезли в гостиницу на углу Карлайс и Баркли Стрит в районе Сан  Килда. Там мы могли пробыть не более недели, после чего следовало снять себе жильё. Тогда уже было пособие по безработице, но мы не представляли себе сидение на пособии.  Нам много помогали местные жители, и евреи, и русские. Среди евреев нашими опекунами были, прежде всего, Макс и Ася Нью, семья Пекарских и их брат Жора, Бетти Гордон, Хаим Серебрянский, Марк Сапожников…  Очень многие помогали, если я кого забыл, то пусть меняпростят. И, конечно, синагога  ешивы с её ребе Залманом Гурвиц, которого упоминали выше, помогала нам много, и была нашим родным домом. С помощью ешивы и Хаима Серебрянского мы начали отмечать все еврейские праздники. 1-й пасхальный седер  отмечали мы все в синагоге ешивы, а на второй нас «разбирали» по австралийским еврейским семьям. Это теперь я хожу в синагогу раз в неделю, а тогда много чаще… Много внимания уделяли нам, работники Джуиш Велфер. Большую помощь оказывали нам и русскоговорящие  не евреи, например, Ирина Брок и Эрнст Шницер  (позднее он сменил фамилию и стал поэтом Игорем Смоляниновым). Это была помощь и в найме жилья и работы, и в получении ссуды, и приобретении мебели, и многое другое. Помню, в один из первых дней мы получили пособие, и  пошли с дочкой в кондитерскую на  Экланд Стрит в Сан Килде, где заказали пирожные с кофе. Поели и хотим уплатить. А те говорят, что хозяин велел записать на его счёт… Так мы познакомились с владельцем этой кондитерской и ресторана «Берёзка» Борисом Готлибом.  Потом он много помогал вновь прибывшим. Наши многие евреи, бывая на еврейском кладбище, не забывают положить на его могилу камушки. Позднее существенную помощь оказывал вновь прибывающим клуб «Кадима» и его президент, а также редактор отдела на идиш газеты Аустралиан Джуиш Ньюс, он же ведущий радио на идиш, Яша Шер.

Нас хорошо приняли, но всё равно, как только мы немного обустроились, потянуло нас «кучковаться». Это, видимо, поняли не только мы, ибо где-то в августе того же года некоторые из нас получили письма от Департамента Иммиграции и Джуиш Велфер с просьбой помочь в доведении этого письма до всех заинтересованных лиц. Такая встреча состоялась 18 сентября 1976. Собрание вёл Роберт Адамс, кроме него от Иммиграционного Департамента были Ирина Брок и Евгения Мар,  а от общественности — председатель общества «Добрый сосед» Эрнст Шницер. Решением  собрания было организовать русский клуб».

Первое общее собрание клуба состоялось 9 октября 1976, на котором присутствовало 50 человек.  Председательствовал всё тот же Роберт Адамс. Отсюда и следует вести день рождения клубной жизни русских евреев Мельбурна. Вначале клуб  назывался «Огонёк», но вскоре его переименовали в «Отид», что на иврите означает «будущее». На этом собрании был избран комитет клуба, в который вошли Феликс Раппопорт, Ребекка Шерман, Анатолий Гельман, Аркадий Гендлер и Алиса Харлам. Первым президентом клуба стал Феликс Раппопорт, а секретарём – Ребекка Шерман. На этом же первом собрании распределили обязанности среди остальных членов комитета. Тогда же было решено открыть счёт в банке и собирать членские взносы.

Вечера клуба были платными, но те посетители, которые прибыли недавно, приходили на первый вечер бесплатно. Постоянного места для проведения вечеров не было. Собирались в помещениях других клубов,  клубе Хабоним в Эльстернвике, Бет Анилевич, юношеском клубе им. Жаботинского, Латышском клубе. Все они сдавались новому клубу на льготных условиях. В начале 1977 Ешива выделила «Отиду» дом для клубной работы на ул. Хосем в Сан Килде (позднее его снесли). Там проводились заседания комитета и  молодёжного сектора во главе с Эриком Финкельштейном.  Молодёжь была особенно активна в организации встреч вновь прибывших иммигрантов. Всегда кто-нибудь из них, а иногда и не один, вместе с представителем Джуиш Велфер ехали в аэропорт, встречали прибывших и везли в гостиницу. Стала формироваться своя библиотека, что было очень важно: ведь в районных библиотеках русских книг тогда ещё не было. Там же работали курсы изучения языков английского  и иврита

Участие в  концертах клуба принимали музыканты Фред и Рая Бурштейн, братья Борис Старк и Александр Стариков, Яша играл на саксофоне, а Зорик Вак — на гитаре. Обычно вечера заканчивались танцами, которые сопровождали музыкой Валерий Бару и Роберт Матов. Для музыкантов за счёт клуба приобрели комплект инструментов для ударников и трубу.

В клубе было много энтузиастов-волонтёров. Например, Анатолий Райкис (дедушка Романа Миркуса, впоследствии руководителя молодёжной группы ассоциации «Шалом» и её президента), Аркадий Гендлер, семьи Голд,  Ройтман и Фельдман.

Приглашались и выдающиеся певцы из-за рубежа, например Нахума Лифшецайте и Эмиль Горовец.  При клубе существовала детская музыкальная школа. Очень популярными были общие поездки по штату на машинах, когда «безлошадные» садились в машину приятелей по клубу.

Позднее, в 1977, стали показывать русские фильмы. В одном из мест проката фильмов обнаружились и коробки с русскими фильмами. Однако там были только очень старые копии. Затем стали получать некоторые новые фильмы по линии Дома Российско-австралийской дружбы». Такие просмотры стали регулярно проводить сначала в клубе «Кадима», а позднее в кинотеатре «Астор», который находился в Сан Килде на Чапел Стрит.

«Трудно представить себе, – продолжал Анатолий Гельман, – насколько для нас это было важно. Ведь тогда ещё не было ни «Русского досуга», ни «Калинки», где могли бы мы брать русские ленты».

В 1979-м Клуб «Кадима» выделил для клуба «Отид» просторное помещение (бывшую гримёрную). Там собирались по вечерам почитать газету, сыграть в шахматы.  Библиотеку обслуживала волонтёр Клава Гиловая, а в остальное время было устроено дежурство.

Это был полнокровный клуб наших советских евреев, где каждому находилась область приложения сил и способностей. Последним значительным событием в клубе была встреча Нового 1979 г. К этому времени все «ветераны» клуба устроились на постоянную работу, втянулись в освоение австралийской жизни. Нужно было учить детей, покупать жильё… Всё меньше становилось энтузиастов, готовых безвозмездно отдавать своё время клубным делам, всё тише звучала музыка на вечерах… И тогда оставшиеся могикане, и среди них члены комитета клуба «Отид» Анатолий Гельман и Леонид Гольберг обратились в Джуиш Велфер за помощью в спасении клуба. Они же помогли разослать множество писем к евреям- эмигрантам из СССР.

Помощь и от Джуиш Велфер, и от вновь прибывших последовала. Опять состоялось  собрание, «ветеранов» и новых иммигрантов. Набралось порядка 500 человек. На нём Анатолий Гельман и Леонид Гольдберг обратились к собравшимся с призывом не дать погибнуть клубу. Они  вошли и в новое временное правление клуба, передав вместе с документацией имущество, в том числе библиотеку, музыкальные инструменты и счёт в банке. На 1-м заседании нового комитета клубу было дано новое название, «Шалом».

Но это уже совсем другая история, для которой нужен другой летописец.

Print Friendly, PDF & Email