18 мая исполнилось 80 лет Геннадию Борисовичу Сосонко, или Генне, как он сам просит себя называть. Впрочем, я так и не научился звать по имени человека, который «знал Капабланку». Насчет великого кубинца — это небольшая гипербола, но Генна действительно был свидетелем всех важнейших шахматных событий на протяжении более полувека, и близко общался со всеми самыми великими, кроме Фишера. А с иными и дружил — как написал бы сам Генна.

Шахматные этюды Эмиля Сутовского. Геннадий Сосонко

Эмиль Сутовский

18 мая исполнилось 80 лет Геннадию Борисовичу Сосонко, или Генне, как он сам просит себя называть. Впрочем, я так и не научился звать по имени человека, который «знал Капабланку». Насчет великого кубинца — это небольшая гипербола, но Генна действительно был свидетелем всех важнейших шахматных событий на протяжении более полувека, и близко общался со всеми самыми великими, кроме Фишера. А с иными и дружил — как написал бы сам Генна.

Первые эссе Сосонко стали появляться в девяностые годы — характерный стиль, манера изложения, интонация и блестящее знание темы — а точнее погружение в нее. Некоторые произведения — а это были именно произведения, были наполнены симпатией к героям, бывали и такие эпитафии под лозунгом «о мертвых только правду», что Александр Борисович Рошаль горько пошутил — наконец, у меня в жизни появилась цель — пережить Сосонко. Но это всегда было чтиво. Генна создавал очень яркие образы — большей частью они были пронизаны достаточно мизантропическим взглядом на мир и шахматы, но блестящая игра ума, помноженная на высочайшее мастерство автора и личное знакомство с героями, заставляли читать и перечитывать эту портретную галерею.

С годами этой горечи в текстах стало с избытком — но не такой ли становится наша жизнь после определенного периода — наверняка возразил бы Генна на подобную критику.

Я никогда не считал себя последователем или учеником Сосонко, но прочтя подавляющее большинство его эссе, наверняка заимствовал нечто для своих заметок — пусть даже совсем других стилистически.

В последние годы Генна пишет намного меньше, но он остаётся интереснейшим собеседником, следящим за всеми актуальными событиями и постоянно их анализирующим.

Мы не встречались после пандемии — но помню свои ощущения по встречам в 2018-2019.

Совместный завтрак с ним затягивался на пару часов — и не потому, что неудобно уйти, а потому, что интересно слушать. И обсуждать. И задавать вопросы. Сосонко и в шахматах до сих пор разбирается весьма прилично — не зря же в конце семидесятых — начале восьмидесятых он прочно входил в мировую двадцатку. Тогда Сосонко был видным теоретиком и сильным, извините за тавтологию, практичным практиком. Но в истории шахмат он безусловно останется прежде всего летописцем и рассказчиком, создавшим целый жанр и подарившим любителям нашей игры десятки ярких эссе о золотом веке шахмат и героях не нашего времени. С юбилеем, Генна! До новых встреч!