Михаил Ривкин: Недельный раздел Лех-Леха

По молчаливому допущению, Авраам, прежде чем требовать чего-либо от Всевышнего, требует этого и от самого себя. Именно ему, торговавшемуся за судьбу Сдома, очень подходят слова «может быть, среди них был один праведник или один богобоязненный».

Михаил Ривкин

НЕДЕЛЬНЫЙ РАЗДЕЛ ЛЕХ-ЛЕХА

«не бойся, Аврам, Я щит тебе; награда твоя весьма велика» (Брейшит 15:1)

Слова, с которых мы начали рассмотрение нашего недельного раздела, звучат в Торе не раз. Всевышний обращается с этим призывом к каждому из трёх патриархов, в различных обстоятельствах и по разным причинам. Но обстоятельства, при которых эти слова сказаны Авраму вызывают недоумение. Перед нами Авраам — победитель, которого благословил царь Шалема, который почтён царём Сдома, предложившим ему многие материальные блага, Авраам, который отказался от богатой военной добычи, именно потому, что был очень уверен в себе, в своих силах и достоинстве, ибо он служил «Б-гу Всевышнему, Владыке неба и земли», и не нуждался в дарах плотских владык. И на фоне этого победного величия и уверенности призыв не бояться непонятен.

Мудрецы Талмуда тоже задавались вопросом: чего же и кого же боялся Авраам, от кого и от чего следует его защищать?

Мидраш Раба даёт на этот вопрос три ответа:

«Рабби Леви дал два толкования, а мудрецы — одно. Р. Леви сказал: Праотец наш Авраам боялся, ибо так говорил он: Вот, множество людей убил я, может быть, среди них был один праведник или один богобоязненный! Подобно это тому человеку, который проходил мимо царского сада, и увидел пучок сорняка, сорвал и унёс его. Посмотрел царь и увидел его, а человек этот стал прятаться от царя. Сказал ему царь: почему ты прячешься от меня? Ведь мне нужны были бы рабочие, чтобы прополоть этот сорняк! А теперь, когда ты его сорвал, получи свою плату. Так сказал Всевышний Аврааму: те люди, которых ты убил, это был сорняк!

Р. Леви дал и другое объяснение: Праотец наш Авраам боялся и говорил так: Ведь сыновья тех царей, которых я убил, соберут большую армию и выступят против меня войной! Сказал ему Всевышний: «не бойся, Аврам, Я щит тебе». И что это за щит? Даже если все мечи обратятся против него, он выстоит против них, так и ты: даже если все народы мира объединятся против тебя, Я буду воевать против них!

Мудрецы дали одно толкование: Праотец наш Авраам боялся и говорил так: бросили меня в пещь огненную, и я уцелел, вышел я на войну против многих царей — и уцелел! И можно сказать, что уже получил я награду в этом мире, и не полагается мне ничего в мире грядущем? Сказал ему Всевышний: «не бойся, Авраам, Я щит тебе», всё, что сделал Я в этом мире, безвозмездно сделал Я тебе, но истинная награда предуготовлена тебе в Мире грядущем, «награда твоя весьма велика» (Брейшит Раба 44:5)

Согласно первому ответу, страх Авраама это не что иное, как голос совести. Он опасается, что среди убитых им на войне, в рядах врагов, которые с ним сражались и пришли ради этого издалека, мог оказаться хотя бы один праведник. Нет ничего удивительного, что мидраш первым делом приписывает праотцу Аврааму именно такой страх. Ведь именно Авраам требует от Всевышнего пощадить погрязший в грехах город, если в нём найдётся несколько праведников.

«(24) Может быть есть пятьдесят праведников в этом городе? Неужели Ты погубишь, и не простишь места сего ради пятидесяти праведников в нем?

(25) Неблагопристойно Тебе делать подобное, чтобы погубить праведного с нечестивым и чтобы праведный был, как нечестивый; неблагопристойно Тебе это! Неужели Судья всей земли не учинит правосудия?» (Брейшит 18:24-25)

По молчаливому допущению, Авраам, прежде чем требовать чего-либо от Всевышнего, требует этого и от самого себя. Именно ему, торговавшемуся за судьбу Сдома, очень подходят слова «может быть, среди них был один праведник или один богобоязненный».

Согласно второму ответу, Авраам боится не самого своего поступка, а тех последствий, которые могут за ним последовать. И не случайно Всевышний обращает к нему слова ободрения после победы в битве, ибо именно в этот момент дальновидный полководец особенно осторожен. Победа в сражении — это ещё не победа в войне, она таит в себе зародыш грядущих войн и сражений: «Ведь сыновья тех царей, которых я убил, соберут большую армию и выступят против меня войной!» Нет ничего удивительного в том, что мидраш приписывает Аврааму именно такого рода страх. Ведь его внук, праотец Яаков, после того, как его сыновья разгромили Шхем, произносит нечто очень похожее, опасаясь мести: «А у меня людей мало; соберутся против меня, поразят меня, и истреблен буду я и дом мой» (там 34:30)

Труднее понять третий ответ — тот, который даётся от имени мудрецов. Проф. Хайнеман предложил очень верную и убедительную расшифровку того особого образного языка, которым пользуется мидраш. Вот как он объясняет слова мудрецов: врождённое чувство справедливости подсказывает человеку, что между его поступками и его судьбой, между тем, что человек даёт, и тем, что получает, должно быть некое соответствие, некая пропорциональность. И если человек видит, что это соответствие нарушено, он искренне восклицает, обращаясь к Судье Истинному: почему есть праведник, которому плохо, и злодей, которому хорошо?! Но так уж заведено на свете, что свои собственные добрые дела человек склонен рассматривать через увеличительное стекло, а то благо, которого он удостоился — как бы сквозь уменьшительное стекло. И ему кажется, что все милости Всевышнего, которых он удостоился, слишком малы в сравнении с его праведностью и его добрыми делами. Однако истинный праведник судит о себе и своих делах ровно наоборот. Он склонен преуменьшать свои добрые дела и все свои добродетели, как мало важные в своих собственных глазах, в то время как милости и чудеса Всевышнего, которых он удостоился, кажутся ему безмерно великими. Это чувство ясно и достойно выразил праотец Яаков в известных словах «Недостоин я всех милостей и всех благодеяний, которые Ты сотворил рабу Твоему» (Брейшит 32:11).

Итак, Авраам видит себя прахом земным, ничтожным и слабым, именно он, истинный праведник, смотрит на свою праведность как на крошечный кустик в поле, и отсюда его страхи и опасения. Столь велики милости Всевышнего, которые тот расточает ему каждый миг изо дня в день, что этим как бы нарушается равновесие между заслугами Авраама и прожитой им жизнью, однако нарушается именно в пользу Авраама. Авраам останется должником до конца дней своих, и никогда не сможет своими деяниями уравновесить и восполнить то великое благо, которое выпало ему на долю. «бросили меня в пещь огненную, и я уцелел, вышел я на войну против многих царей — и уцелел! И можно сказать, что уже получил я награду в этом мире, и не полагается мне ничего в мире грядущем?» И именно это опасение, что в грядущий мир он вступит должником, на котором висит неоплатный долг Всевышнему, влечёт за собой постоянный страх Авраама, именно поэтому Всевышний должен его успокаивать и говорить ему «не бойся», разъяснять ему, что баланс между добрыми делами Авраама и милостями, которых он удостоен, ничуть не нарушен, более того, что самая главная награда ожидает праотца именно в грядущем мире.

Таким образом, первый ответ мидраша объясняет страх Авраама соображениями этическими, опасением, что по его вине мог погибнуть хотя бы один невинный человек. Второй ответ объясняет страх Авраама соображениями военно-политическими, тем, что сегодняшний победитель на войне рискует назавтра стать побеждённым. Третий ответ трактует страх Авраама как страх религиозный, страх, что он не был достаточно праведен, чтобы предстать в должный час пред своим Создателем с уверенностью в своих заслугах, предстать без страха и упрёка.