Мы дружили то ли с позднего детства, то ли с ранней юности. Оба увлекались химией и стихами. Оба стали журналистами и в какой-то момент забрасывали поэзию на много лет. А потом, неожиданно для самих себя, возвращались к ней.
ВЕЧНЫЙ ДЕНЬ СУРКА… ДЕНЬ ЦВЕТКОВА… ДЕНЬ ГЕНИЯ…
Сегодня, 2 февраля, Алексею Петровичу Цветкову исполнилось бы 77. Его не стало в 75. Почти 2 года назад. Живу с ощущением того, что ничего не изменилось, что он где-то рядом или я где-то рядом с ним. Даже его последние посты в ФБ кажутся актуальными, ироничными и живыми (загляните на его страницу Алексей Цветков). Для тех, кто не интересуется поэзией и поэтами дам короткую справку.
Алексей Цветков (2 февраля 1947 — 12 мая 2022) — русский поэт, прозаик, эссеист, критик и переводчик. Доктор философии (1983). Лауреат премии Андрея Белого (2007) и Русской премии (2011). Лауреат альманаха «Семь искусств» в номинации «Поэзия»…
***
Мы дружили то ли с позднего детства, то ли с ранней юности. Оба увлекались химией и стихами. Оба стали журналистами и в какой-то момент забрасывали поэзию на много лет. А потом, неожиданно для самих себя, возвращались к ней. Наш литературный клуб в Запорожье был разгромлен после гэбистской статьи «Интеллектуалы без фундамента» в областной партийной газете. Лёша учился на химфаке в Одессе, на журфаке и истфаке в МГУ, но окончить вуз ему дали только в Америке. Его кгб выдворяло из Москвы (в наручниках на самолёте с конвоиром… куда? а в Запорожье). В бешенстве он написал письмо председателю Президиума Верховного Совета СССР Подгорному. Написал и забыл. Однажды его вызвали в ОВИР, показали бумаги, поверх которых был скан начала его письма и резолюция Подгорного: «ВЫПУСТИТЬ ЕГО!». И мы попрощались. Думали, что навсегда. Но «навсегда» в природе не существует — ни для плохого, ни для хорошего. Чтобы чуток понять атмосферу, в которой мы жили, можете глянуть на этот вот текст «Сигаретный дым нашей юности»… https://stihi.ru/2015/06/03/5411
Сегодня наверняка многие будут цитировать стихи Цветкова. Я думал приложить на прицепе его перевод «Гамлета». Ну, кто захочет, найду и пришлю в PDF. Алексей в работе над переводом поднимал старинные полные публикации (Шекспир не брезговал ни жаргонизмами, ни обсценной лексикой). Цветков считал даже талантливые переводы, сделанные по подстрочникам, ужасными («я со слепыми не конкурирую»). Алексей переводил Ницше. И вообще я не знаю, кто ему ближе, — Шекспир или Кант. Он гений словопользования. Его язык можно сравнивать с языком Заболоцкого или Платонова (по которому он диссертацию защитил в США). Но он другой. И образный строй у него другой. И нежность его чаще относится не к приматам, а к другим тварям земным. А людей он любит по особому: строг и не всегда справедлив. Мы с ним ссорились, и мирились, но это не имело отношения к дружбе нашей, и дружбе нашей компашки…
Ладно, проехали. Мы когда-то шутя пообещали друг другу, что тот, кто первым покинет этот мир, постучится к другому и даст знак. Но… Он не постучался…
А завершить я хочу песенкой Алёши, сочинённой где-то в году 1967 примерно (мы многие стихи пели).
© Алексей ЦВЕТКОВ
Ах, друг мой, не брани —
На то она и осень,
На то она и есть
Хотя бы раз в году.
И я гляжу в окно,
Где мокрый ветер носит
По Млечному Пути
Заблудшую звезду.
Мы с ней одной судьбы,
Одной заботы дети,
Но путь пересечёт
Оконное стекло.
Не то, чтоб я всерьёз
Соскучился о лете,
Но я б не возразил,
Чтоб вновь оно пришло.
А ночь плывёт в окно
Лиловым океаном,
В нём бродят облаков
Седые патрули.
Ищи мои следы
По всем меридианам —
От вымершей Земли
До вымерзшей звезды…
«Мы когда-то шутя пообещали друг другу, что тот, кто первым покинет этот мир, постучится к другому и даст знак. Но… Он не постучался…»
_______________________
Я бы не был так уверен. Возможно, вы просто не услышали слишком тихий стук или приняли его за стук дождя или стук клювом по ветке какой-нибудь птицы или звуки (старого) дома…
Уважаемый Виталий! Присоединяюсь ко всему сказанному, к которому я мало что могу добавить. Прошу уточнить одну необязательную деталь, верно ли, что Цветков «лауреат альманаха «Семь искусств» в номинации «Поэзия»»? В списке лауреатов он встречается в 2022 году «За заслуги». Хотелось бы ошибаться.
Ну, как-то выстояли. И я. И те, кто выжил. Не одну зиму, не две, не десять, но и не ожидавшуюся вечность. Выжить, как выяснилось, не подвиг. Жить и оставаться собой – ну, такой маленький подвиг. Жить – и менять мир к лучшему – иллюзия. Но пусть здравствуют сохранившие иллюзии, ибо на них мы и выстраиваем какое-никакое настоящее.
Виталий Челышев — https://stihi.ru/2015/06/03/5411
………………………………………………………………………………………………….
Спасибо! Вы правы!
Спасибо, Борис!
Спасибо, Виталий! Цветков вносил в нашу жизнь с юности что-то неповторимое, какую-то надежду на возможность выхода из советского сознания.
Это так, Иосиф. Это факт. Но факт и то, что он был выдавлен из страны. Ему перекрывали кислород, и он задыхался. И таких выдавленных было много. Не каждый в бешенстве писал письмо Подгорному. Не на каждое письмо, если писали, была реакция. И остающихся выдавливали уже не из страны, а из себя, оставляя внутри человека каменеющую пустоту, если пустота эта не успевала заполниться лицемерным лицедейством. Учёный-физик, сделавший открытие (так он думал, так думал и Фейнман, правда сильно позднее и ещё позднее опровергнувший это открытие) так вот, этот учёный предварял свой 17-страничный реферат, напечатанный через один интервал, шестистраничной методологией на базе марксизма-ленинизма. Без этого его могли обвинить в формализме и приверженности каким-то буржуазным теориям. Это происходило в науке, в литературе, на производстве. Всё заполнялось бессмысленными ритуальными камланиями, дабы не допустить в живую жизнь смысл… Ну, это целая история… А Алёша, он тоже привыкал к Америке. Поработал сторожем (привычно в СССР), но ушёл, поскольку там могли и пристрелить. До издательства работал ещё где-то, и писал оттуда Маше Ч.: «Здесь всё не так просто, чековыми книжками интересуются больше, чем поэтическими». И потом: «Сука хозяин не отпустил меня в NY посмотреть празднование 200-летия США»… И только когда он вошёл в литературный круг эмиграции, всё стало на свои места. Но и тогда, чтобы кушать, он поработал на «Голосе Америки», потом перешёл на «Радио Свобода». И хлеб свой журналистский ел не зря. А на «Голосе Америки» читал также свой перевод с английского последней поэмы Набокова. А потом пошли книжки. А потом он стал тем Цветковым, которого знает и любит сегодня полмира…
Думаю, это труд — встроиться в непривычный мир. Но не меньший труд — не уехать и остаться собой…