Михаил Ривкин: Недельный раздел Экев

Но если дело обстоит именно так, Тора могла бы назвать испытанием любую заповедь, про любую заповедь, заповеданную Израилю можно сказать, что это — испытание. Ибо в любой заповеди стоит человек перед выбором: соблюдать или нет. Однако про остальные заповеди не сказано, что это — испытание.

Михаил Ривкин

НЕДЕЛЬНЫЙ РАЗДЕЛ ЭКЕВ

«И помни весь путь, каким вел тебя Г-сподь Б-г твой, вот уже сорок лет, по пустыне, чтобы смирить тебя, испытать тебя, знать, что в сердце твоем: будешь ли соблюдать Его заповеди, или нет. И смирял Он тебя, и дал тебе голодать, и питал тебя маном, чего ты не знал и не знали твои отцы \…\ Который питал тебя маном в пустыне, чего не знали твои отцы, чтобы смирить тебя и чтобы испытать тебя, благотворить тебе в грядущем твоем» (Деварим 8:2-3, 16)

В главе восьмой дважды сказано, что ман дарован Израилю дабы испытать, будет ли он соблюдать законы Всевышнего или нет.

Однако уже в книге Шемот это испытание упомянуто в словах Всевышнего, обращённых к Моше:

«И сказал Господь Моше: Вот Я дождем ниспошлю вам хлеб с небес; и выйдет народ, и соберут они сколько нужно на день в этот день, чтобы Я испытал его, будет ли он поступать по Моему наставлению или нет» (Шемот 16:4)

И многие комментаторы уже выражали своё недоумение относительно этого «испытания», которое по сути своей разительно отличается от всех других испытаний, упомянутых в Торе. Ибо суть испытания, которому подвергается человек, состоит в том, что его ставят в тяжёлые, иногда в невыносимые условия, что перед ним ставят сложные и великие цели, требуют ограничить себя в самом важном и отказаться от насущно необходимого, совершить нечто, трудно совместимое, иногда — вовсе несовместимое с его естественными нуждами, и этим его испытывают. В чём же, в таком случае, состоит испытание маном?

Лучше всех сформулировал это недоумение Ицхак Абарбанель (Шемот , восьмой вопрос)

«что же это за испытание, когда кормят их хлебом изо дня в день, «и было, на шестой день и собрали они ман, и было вдвойне» — и это было величайшей милостью, а вовсе не испытанием»

РАШИ в комментарии к нашей главе, пытается рассеять это недоумение. Как всегда, он комментирует дарование мана в том месте, где оно упомянуто впервые, в книге Шемот:

«Я испытал его, будет ли он поступать по Моему наставлению или нет». Будут ли они соблюдать заповеди, связанные с маном, или нет, а именно, запрет оставлять назавтра, и не собирать его в шаббат» (РАШИ Шемот 16:4)

Согласно этому комментарию, испытание состоит не в самом даровании мана, но в тех заповедях, которые заповеданы Израилю в связи с маном. Эти заповеди, требования Всевышнего, станут испытанием, «будет ли он поступать по Моему наставлению». Но если дело обстоит именно так, Тора могла бы назвать испытанием любую заповедь, про любую заповедь, заповеданную Израилю можно сказать, что это — испытание. Ибо в любой заповеди стоит человек перед выбором: соблюдать или нет. Однако про остальные заповеди не сказано, что это — испытание.

Но если мы внимательнее вчитаемся в нашу недельную главу, в главу Экев, нам станет понятнее, что это испытание, о котором идёт речь, заключается не в заповедях, регламентирующих ман, а в самом мане, в ежедневном получении и в поедании его.

Р. Овадия Сфорно видит испытание в самом образе жизни, образе жизни «поедающих ман», в образе жизни, в котором нет заботы о пропитании, нет тяжкого труда ради хлеба насущного:

«Испытать тебя»: будешь ли ты исполнять повеления Его, если он даст тебе пропитание и одежду без труда» (О. Сфорно Деварим 8:2)

И далее:

«Дабы испытать тебя»: будешь ли исполнять повеления Его, если даст он тебе пропитание без труда» (О. Сфорно там 8:16)

Иными словами, испытание заключается в изобилии и множестве благ. Сможешь ли ты соблюдать заповеди и сохранить Трепет и почтение пред Всевышним, даже если будешь есть и насыщаться без всяких усилий, без труда в поте лица? Сумеешь ли ты располнеть и не брыкаться?

Но и этот комментарий не вполне передаёт общий дух цитированного отрывка. Ведь по простому смыслу рассказа про ман блуждание в пустыне и питание только маном это трудность, это мучение, а вовсе не удовольствие. Поэтому более убедительными представляются слова РАМБАНа, повторяющиеся дважды, и в комментарии к книге Шемот, и в комментарии к Деварим:

«чтобы Я испытал его, будет ли он поступать по Моему наставлению или нет»: и об этом же сказано: «Который питал тебя маном в пустыне, чего не знали твои отцы, чтобы смирить тебя и чтобы испытать тебя, благотворить тебе в грядущем твоем» (Деварим 8:16). И испытание состоит в том, что не будет у них пищи в пустыне, только ман, которого они изначально не знали, и о котором не слыхали от отцов своих, и будет этот ман спускаться к ним изо дня в день, и они будут голодны по этой пище, и при этом будут послушны, дабы идти вслед за Всевышним, и не сворачивать с прямой дороги в поисках хлеба. И про это же сказано им: «И помни весь путь, каким вел тебя Г-сподь Б-г твой, вот уже сорок лет, по пустыне, чтобы смирить тебя, испытать тебя, знать, что в сердце твоем: будешь ли соблюдать Его заповеди, или нет» (Деварим 8:2) Ибо мог Он вести их через города, которые в округе, но повёл их пустынею, где только змеи и скорпионы, и где не было у них хлеба, кроме как порция мана с небес изо дня в день, дабы испытать их и благотворить им в будущем, когда они в Него поверят» (РАМБАН Шемот 16:4)

«И я уже дал свой комментарий к словам «чтобы смирить тебя, испытать тебя, знать, что в сердце твоем: будешь ли соблюдать Его заповеди, или нет» (Деварим 8:2). И это было великое испытание для них, ибо они не знали, что с ними творится, и блуждали в пустыне, в бесплодных местах, и нет у них ничего, кроме мана, но ман нисходил к ним изо дня в день, и они изголодались весьма, и всё это не помешало им исполнить заповеди Всевышнего, идти туда, куда Он заповедал. И Всевышний мог повести их через города, которые там поблизости, но Он подверг их такому испытанию, ибо из этого испытания стало Ему ясно, будут ли они соблюдать заповеди» (РАМБАН Деварим 8:2)

Итак, РАМБАН видит суть испытания в том, что ман был чуждой, неизвестной пищей и для самого поколения Исхода и для их праотцев, поэтому он вызывал отторжение. Кроме того, эта странная пища поступала строго нормировано, каждый день — дневная порция, и запрещено было делать запасы. Поэтому израильтяне опасались каждый день, что дарование мана прекратится.

Ещё сильнее акцентирует эту ежедневную зависимость от Всевышнего, ставшую важнейшим фактором в страхах израильтян, рав  Яаков Цви Мекленбург, автор «А-ктав веа-каббала»:

«Чтобы испытать»: И слово «испытать» не означает, что сам испытующий желает прояснить нечто ему не ясное. Нет для Всевышнего надобности проводить испытание, чтобы устранить сомнения, ибо Он провидит и знает будущее наперёд. Но «испытать» означает в данном случае дать ясное осознание испытуемым, чтобы прояснили они свои возможности, смогут ли они выдержать испытание или нет. И глаза их были изо дня в день обращены к небу, в ожидании пищи, и их испытывали, будет ли у них полное доверие ко Всевышнему или нет. И смысл слова «испытать» таков: «поставлю вас самих перед испытанием, и вам станет ясно, достигли ли вы высшей ступени доверия или же нет» («а-ктав веа— каббала» Шемот 16:4)

Итак, смысл нисхождения мана в том, чтобы стать символом зависимости человека от милости Всевышнего чтобы укрепить осознание этой зависимости пока она не станет душевным свойством.