Рубрика: Проза

Наверное, это звучит кощунственно, но своей смертью дед облегчил маме и бабушке дальнейшую жизнь. Наверняка его бы расстреляли в тридцатые годы, уж очень он подходил на роль германского шпиона.

Каждые десять лет он делит наше государство на геометрические фигуры: округа, квадраты, ромбы, прямоугольники. Вроде, ищет оптимальную форму для экономического расцвета.

Механическая обработка осуществлялась ударами кувалд: (“курнас” на иврите). Раскаленный металл клали с помощью клещей— “цват” на наковальню — “садан” на иврите. Отсюда в русском появилось слово “ухват” и глагол “садануть” или слово “ссадина”.

Но вот, пожалуйте — более четверти всех эсеров, треть меньшевиков и подавляющая часть большевиков — бывшие евреи. Я говорю: «бывшие» потому что, уйдя в политику или в науку, они отрываются от своей веры

…Но я доехала. Увидела наш наполовину сгоревший дом. Соседи-поляки, с которыми до войны никогда не ссорились, смотрели на меня так, как будто я пришла их грабить. В двух домах маминых сестер жили чужие люди.

Бывало, засиживались до ранних петухов в спорах о существующих порядках, рассуждениях о смысле, точнее, бессмысленности жизни. Обо всём современном нэповском распутстве и показном барабанном патриотизме…

И если русские пожелают отделиться от Германии, то почему бы всем этим народам не пожелать отделиться от России? А вдруг национальной независимости потребуют грузины, эстонцы, узбеки, татары? А украинцы? Эдак и родители моей мамы, живущие в Полтаве, остануся за границей. А самой маме, глядишь, придётся выбирать между российским и украинским …

— Успокойтесь, господа, — махнул рукой господин Динлингер, постепенно успокаиваясь и сам. — Разумеется, я не имею в виду весь русский народ. Конечно же, большинство русских — нормальные люди, германские патриоты, законопослушные подданные кайзера. Однако, к сожалению, у вас в России ещё иногда попадаются отдельные отщепенцы, диссиденты, сепаратисты…

Афоризмы Ашот Наданян • Эпиграф — это памятник цитате. • Вершины немноголюдны. • Свои ошибки талантливее.

Я стою на остановке и жду проклятущего автобуса, которого нет и нет. И хорошо, что нет. Сейчас он подъедет и нарочно встанет, гад, не впритык к бордюру, а метрах в двух-трёх. Ему так удобней. А мы будем скакать по снего-воде, по хлюпающей хляби эти три метра, погружая в неё ноги …

К сожалению, он не был евреем, и потому натоптанный путь Вена/Рим — Израиль/США ему был заказан. Лишенный гражданства и паспорта, он оказался в Калифорнии, без языка, без признания, без ничего. Привыкший к любым, самым грязным и низкооплачиваемым заработкам, он пробовал себя и мойщиком машин, и развозчиком пиццы, и таксистом.

Борис Львович работает кузнецом. Он не может, не куя. А, когда куёт, всё может, особенно выпить-покурить, так что куёт он редко, только если штопор сломается. Как штопор выкует, откроет им всё, что нужно, выпьет, домой поедет и снова не может, не куя. А ковать-то уже нечем, да и откуда в …

… Опешив, та смотрела на усталую, грузную, беснующуюся женщину с недоумением, словно не веря, что эти вопли, проклятия и трясущийся перед её лицом указательный палец с обломанным ногтем, могут относиться к ней.

Мысли на полях и впопыхах Александр Левинтов Обрывочные мысли на ходу Мы живем во времена, когда высшим достижением письменного текста является его экранизация.

Цитаты (не вырванные из контекста) надергал Хаим Соколин с целью умственного развлечения, а также чтобы показать, как и в каких направлениях мыслят великие люди, и какая от этого бывает польза человечеству.

Неужели еще есть такие, которые способны в это пове­рить? Ни про кого так злонамеренно не лгали и никем так не спе­кулировали, как евреями… Если дела в государстве идут плохо, если темные силы хотят дорваться до власти или укрепить свою власть, начинаются издевательства над евреями. Для подлых политиков преследование евреев — …

Я ясно вижу три возможные катастрофы. Первая — поражение армии, вторая — создание независимой Польши, третья — отмена кре­постного права. Возможны также любые сочетания этих трех ка­тастроф. Что делать? 

Но тут надо открыть боксерский секрет. Каким бы ни был смелым спортсмен, он всегда перед боем волнуется. Это называется «предстартовая лихорадка». Ее никто не способен избежать, ни новичок, ни мастер спорта.

Главное — преградить путь проклятым демократам… с их черто­выми общечеловеческими ценностями и правами всякой личности. А насчет евреев вы зря. Мы уверены, что для победы нужна не только светлая, мерцающая идея, но и большая, настоящая ненависть, пропитывающая насквозь. Так-то.

Нас готовят к мысли: ГУЛАГ был — и ничего страшного, люди оставались людьми по обе стороны от параши. Нам говорят: ГУЛАГ был и Сталин был — и мы выжили и, значит, выживем еще и еще. И это — подлая ложь. Еще раз: мы не выживем.

Татарский размышлизм «Обидно не за то, что за стол не посадили, а за то, что не пригласили» идеально подходил к моей ситуации. Совсем не в моем характере было солировать…