Александр Разгон: Когда в Москве еще Арбат существовал…

Loading

И если москвичи тех давних лет взяли от балтов название реки Яуза (Ауза ― стебель овса, ость, связывающая река), из татарского языка включили Балчуг (трясина, влажная земля, глина), то почему не позаимствовать из иврита Арбат?

Когда в Москве еще Арбат существовал…

Александр Разгон

Эта строчка из стихов Булата Окуджавы вызывала у меня неизменно двойственное чувство. Во-первых, мне понятна привязанность поэта к этому месту. Я и сам родился и вырос в арбатских переулках. Но вот слово Арбат… Всегда оно стояло особняком среди множества московских наименований. Странное, неразгаданное.

Есть несколько версий, которые объясняют его происхождение. Попробую присоединить к ним свою. Я выстроил ее на основе множества открытых источников, они представлены во всемирной библиотеке под названием интернет.

Для начала перенесемся в окрестности Москвы лет на тысячу назад. Или даже больше ― на 1200‒1300. Тогдашние окрестности Москвы ― это леса на месте современного Кутузовского проспекта.

Здесь издавна проходил торговый путь на запад. В давнюю пору это не магистраль и не тракт, а широкая тропа среди лесов, по которой движется цепочка лошадей. Часть из них несет на себе тюки с товаром, на других восседают купцы, их работники, конюхи. Но немало и вооруженных всадников. Это охрана, потому что порой из лесов выскакивают лихие разбойники, алчущие поживиться караванным добром.

Кто снарядил этот торговый отряд? Кому принадлежат товары? Что находится в тюках?

К Москве приближается караван радханитов ― еврейских купцов, объединенных в торговый союз. Они вели деловые операции на большей части Европы, в Северной Африке и на Ближнем Востоке, освоили Центральную Азию и некоторые части Индии и Китая. Точно известно, что этот союз существовал с VII по X век (предполагаю, что и позже, хотя и на меньшей территории). По большей части купцы торговали пушниной, украшениями, шелком, оружием, пряностями и специями. Они доставляли в Европу ладан, необходимый для религиозных церемоний, и алоэ-вера ― весьма ценимое медицинское и косметическое средство.

Арабский географ Ибн Хордадбех (он жил в IX веке) сообщает, что эти купцы говорили на многих языках и, в частности, по-славянски. А перечисляя торговые маршруты, пишет: «Иногда они держат путь… в страну славян».

Вот и на сей раз каравану радханитов остается до Москвы один день пути, один переход. Почему купцам нужно попасть именно сюда?

Если мы посмотрим на географическую карту, то обнаружим, что основные торговые пути пролегали с севера на юг по рекам (Днепр, Дон, Волга). Они связывали европейский регион с азиатским. Да, речные торговые пути шли по меридианам, а вот сухопутные маршруты купцов отмечены на параллелях, на линиях «запад-восток». В нашем случае радханиты подходят к Москве с запада. Здесь они перегрузят товары на суда, довезут их по Москве-реке до Оки и затем выйдут в Волгу. Устье Волги ― ворота в Азию.

Свидетельством торговли, охватившей огромные пространства, служат монеты из кладов. На территории Москвы и окрестностей обнаружены арабские дирхемы VIII‑X веков. А всякий клад говорит о том, что владелец сокровища рано или поздно захочет забрать его ― добравшись к приметному месту по хорошо знакомой дороге.

Москва в это время представляет собой городище, то есть поселение, окруженное валом и рвом. Рядом с ним ― причал. Здесь же, как можно предположить, фактория радханитов с конюшнями, складами, жилыми помещениями.

… Караван подходит к Москве-реке. Последний привал. Лошадей расседлывают, снимают с них поклажу, дают отдохнуть. Но через короткое время тюки закрепляют заново, готовясь к последнему переходу. Хотя он и невелик (по прямой километров десять), но препятствий на этом отрезке немало.

Вот первое ― брод через Москву-реку. Примерно триста метров от берега до берега. Сегодня над рекой нависает Бородинский мост. А тогда приходилось осторожно, шаг за шагом ступать по дну реки и переводить лошадей в поводу.

Но наконец весь караван собрался на другом берегу. Не мешкая, он отправляется в путь. До фактории следует добраться засветло.

Путешественники знают: впереди их ждут еще три водных преграды.

Это ручей Черторый ― быстрый поток на дне глубокого оврага.

Это река Неглинная. На реконструкции А.М. Васнецова ширина реки ― несколько метров (он относит свой пейзаж к XVII веку).

Наконец, это река Ленивка. Хоть и неспешно она текла, но считаться с ней приходилось.

Итак, четыре реки на завершающем этапе пути. Четыре! Только вымокли в одном потоке, а вот уже и следующий. Это запоминалось как самое зримое, самое приметное. И поэтому в описаниях маршрута отрезок от Москвы-реки до городища мог получить свое обозначение ― «Четыре реки».

А поскольку у евреев того времени переписка между общинами, все хроники и делопроизводство шли на иврите, то в путевых описаниях радханитов могла появиться помета «арбаа нахалим» ― на иврите, разумеется.

Однако такое сочетание двух слов относится к каким-то неопределенным четырем рекам. Как если бы задача по арифметике поручала пересчитать некие водные потоки. Но здесь-то речь идет о четырех конкретных реках. К одной отыскали удобный пологий подход, а в другой вода поднялась так, что чуть не намокли тюки…

И тогда в иврите появляется другая грамматическая форма ― смихут. К первому слову добавляется «т» (буква «тав»), а перед вторым ставят определенный артикль.

Теперь обозначение четырех рек выглядит иначе ― «арбаат а-нахалим».

Вот она, та самая маркировка последнего этапа.

К слову сказать, звучание этого оборота показывает, что его создали евреи-сефарды («испанцы») ― представители одной из двух групп европейского еврейства. По именам известны три купца-радханита тех времен. Это Йосеф Мисфарад, Исаак бен Дорбело и Ибрагим ибн Якуб ал ат-Тартуши ― он же Авраам бен Яаков из испанского города Тортос. Но если бы название давали евреи-ашкеназы («германцы»), то первое слово заканчивалось бы на «с» ― Арбаас.

Итак, Арбаат а-Нахалим. Местные жители слышали это сочетание от странствующих купцов и ввели в свой обиход. Понятно, что конце концов они отбросили за ненадобностью вторую часть названия и оставили первую ― Арбат.

Могло это слово продержаться во времени? Есть упоминание о радханитах, которые торговали в Восточной Европе в XII веке. Спустя триста лет, в XV веке ― первое письменное упоминание Арбата. А еще через столетие и далее (в XVI‒XVII веках) Арбатом обозначают и Воздвиженку ― вместе с нынешним Арбатом это тот самый участок пути, отмеченный четырьмя реками.

И если москвичи тех давних лет взяли от балтов название реки Яуза (Ауза ― стебель овса, ость, связывающая река), из татарского языка включили Балчуг (трясина, влажная земля, глина), то почему не позаимствовать из иврита Арбат?

Print Friendly, PDF & Email

3 комментария для “Александр Разгон: Когда в Москве еще Арбат существовал…

  1. Михаил!
    «А русская колбаса произошла от ивритского «коль басар» — все мясо.»
    Русская колбаса произошло от «кав басар»- мясная линия( линия из мяса).В украинском «ковбаса»

  2. Арабатская стрелка в Крыму появилась значительно позже? Вообще, слово похоже на пришедшее из ислама — через татар.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Арифметическая Капча - решите задачу *Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.