Александр Шапиро

Под парусами интернета

(интервью с Сэмом Ружанским)

 

Вряд ли Сэм Ружанский когда-то думал о том, куда занесёт его журналистское течение новой жизни, отправившись в плавание «Вокруг света под парусами Интернета». Так называлась рубрика, которую он вёл в русскоязычной газете «Форвертс», выходившей в Нью-Йорке. Инженер, кандидат наук, не только сам освоил работу с компьютером, но и обучал азам этой премудрости всех желающих. Тактично, с юмором, шаг за шагом… Одновременно появлялись на страницах этого и других изданий его статьи, многочисленные интервью.

С переходом газеты на другие рельсы, бригантину для «чайников» пришлось поставить на прикол. Но полученный опыт, осмысление окружающего мира и себя в нём, принесли свои плоды. Ведь жизнь в эмиграции заставляет многих из нас искать и открывать в себе новые грани и способности… Не случайно бывший скрипач становится программистом, морской офицер — редактором газеты, доктор наук — художником…

Сэм Ружанский нашёл себя в журналистике. Он продолжает печататься в разных средствах массовой иформации и интернетных журналах. Особенно удаются ему интервью. В них сразу подкупают доверительные отношения автора со своими героями, откровенность и искренняя любознательность, информативность. Они запоминаются. Например, с Бэл Кауфман — внучкой Шолом-Алейхема, Татьяной Михайловной  Соболевой — вдовой Александра Соболева, автора стихотворения «Бухенвальдский набат», писателем Анатолием Кардашем (Аб Мише), Евой Шлосс — сводной сестрой Анны Франк…

В 2012 году вышла из печати книга Сэма Ружанского, написанная совместно с Леонидом  Комиссаренко, которая сразу захватила меня своим глубоким содержанием и объёмом — более пятисот страниц. Тем более, что со многими её материалами я уже был знаком по порталу Евгения Берковича «Заметки по еврейской истории».

Называется она «Освальд Руфайзен – Брат Даниэль. Антология». Издательство «Общества любителей еврейской старины».

Имя этого удивительного человека давно окутано тайной, а о его жизни и подвигах знает относительно небольшое количество людей, хотя о нём написано несколько книг. Одна из них — «Даниэль Штайн, переводчик» Людмилы Улицкой, где в образе главного героя можно узнать Освальда Руфайзена. Книга была издана в России в 2006 году, а уже в две тысячи седьмом получила премию «Большая книга». Читателю была предоставлена ещё одна версия, ещё один источник информации о нём. Но книга С. Ружанского и Л. Комиссаренко во многом противостоит роману Улицкой…

Более подробно рассказать о ней я попросил Сэма Ружанского:

Почему среди многих героев Ваших публикаций именно Освальду Руфайзену Вы посвятили целую книгу, которая превратилась в антологию самых разнообразных материалов?    

Ответ напрашивается сам собой: практически все «герои» моих предыдущих публикаций, а если точнее, интервью — это наши с Вами современники, жизнь и деятельность которых проходит у нас на виду. Поэтому моя задача состояла лишь в том, чтобы найти и донести до читателей еще нераскрытые их черты или последние достижения: новые книги, фильмы, научные разработки, картины, наконец, победы в спорте и т. д. С другой стороны, Освальд Руфайзен был для русскоязычного читателя поистине «terra incognita». До нашей «Антологии» на русском языке был известен не Освальд Руфайзен, а искусно созданный Людмилой Улицкой его литературный клон — Даниэль Штайн.

Когда я со своими коллегами начал работу по донесению читателям правды и только правды об  Освальде, то вскоре обнаружил, что для создания полноценного образа, отражающего все сложнейшие и опаснейшие повороты его жизни, придется провести очень большую работу. То есть, исследовать литературу о нём, изданную на немецком, английском и польском языках. Проинтервьюировать говорящих на этих языках самых близких людей из его окружения, попутно сверяя все полученные факты. Всё это и вылилось в «Антологию», которая Правдиво, Педантично и Чётко отвечает на главный вопрос: КТО ВЫ, ДАНИЭЛЬ ОСВАЛЬД РУФАЙЗЕН?

Широко известны литературные пары: братья Гримм, Гонкуры, Вайнеры, Ильф и Петров, и другие… Что привнесло соавторство в Вашу творческую работу? Какими критериями в выборе партнёра руководствовались Вы, как распределялись ваши функции?

Как я уже сказал, все изучаемые материалы были на английском, немецком и польском языках. На них проходили и встречи с людьми, знавшими Освальда. Поэтому моим первым обязательным критерием было найти людей, которые бы знали один из этих языков. Мне, знающему английский, посчастливилось познакомиться с Леонидом Комиссаренко, владеющим немецким, а он, в свою очередь, привлек (своего бывшего одноклассника, ред.) Виллена Калиновского, второй родной язык которого — польский. Это был «языковый» набор. Вторым и, пожалуй, главным критерием было наличие у них определённого литературного опыта, инициативы, умения работать в команде и желания целиком посвятить себя этой теме. Нам всем повезло, и всё сошлось. Именно этим объясняется то, что мы два года работали, не считаясь со временем, хотя нас и разделяли часовые пояса. Я живу в США, Леонид — в Германии, а Виллен в России. Но мы все работали в едином ритме, на практике доказав, что это было не просто сложение наших знаний и опыта, а их приумножение.

У Михаила Веллера в «Легендах Невского проспекта» многие персонажи — известные исторические личности, и выведены они под своими настоящими именами. Но автор так круто смешал правду с вымыслом, что положил начало рождению новых мифов об этих людях… Потому что он писал не документальные очерки, а создавал художественные легенды. Людмила Улицкая написала роман, в котором тоже использовала художественные приёмы, свойственные этому роду литературы. О  прототипах героев можно лишь догадываться, их действия во многом связаны с вымыслом писателя. В главном герое его личностное и нравственное «эго» сталкивается с социальной необходимостью, но так, как это трактует сам автор. Не в этом ли суть вашего конфликта?

Давайте расставим точки. К этому обязывает слово конфликт. Во-первых, никакого личного конфликта у меня и моего коллеги Комиссаренко нет и не было с Людмилой Улицкой. Во-вторых, не уверен, что слово конфликт подходит к оценке отношения её романа «Даниэль Штайн, переводчик» и нашей «Антологии» под названием «Освальд Руфайзен – Брат Даниэль». В любом случае это две разные книги: одна (наша с Комиссаренко) — сугубо документальная книга о реальном герое Освальде Руфайзене (Брате Даниэле после крещения). О его реальных поступках и не менее реальном  окружении. Книга Улицкой — это художественное произведение о созданном  писательницей литературном клоне Дитере Штайне (после крещения Брате Даниэле). Поступки Штайна, как и положено клону, иногда полностью совпадают с поступками Освальда, а иногда расходятся на все 100 процентов. При этом его жизнь проходит в выдуманных местах, в окружении придуманных лиц. Но, как только автор касается крещения и отношения Даниэля Штайна к религии, последний существенно отличается от своего прототипа Даниэля Освальда Руфайзена. Таким образом, ничего кроме имени Даниэль не объединяет наши книги. В этом случае можно говорить о конфликте интересов при написании рассматриваемых книг. Мы хотели и донесли читателям правду и только правду о незаурядной личности — Даниэле Освальде Руфайзене. Улицкая же на основании реальной истории создала обобщённый образ неофита-миссионера,  исповедующего ту же идеологию, что и она сама.

Именно это социальное противостояние я имел в виду. Когда не авторы, а герои занимают позицию, противоположную к другой стороне. В данном случае противоречия возникли на религиозной почве. Ваш Руфайзен, с его реальными жизненными проблемами, и художественный «литературный клон» Л. Улицкой по-разному относятся к иудаизму и христианству, отношению между этими конфессиями. Расскажите об этом, пожалуйста, более подробно.                 

Чтобы ответить на этот вопрос подробно, необходимо глубоко знать хотя бы основные постулаты, разделяющие обе упомянутые Вами конфессии. Более того, для этого надо написать целую книгу. Однако, для этого ни я, ни мой коллега Комиссаренко, не обладаем достаточными знаниями о религии (мы оба типичные агностики). Но, к счастью, ответ на этот вопрос дали за нас (шучу) два весьма уважаемых нами автора, работы которых я предлагаю вниманию интересующихся:

Юрий Малецкий, написавший фундаментальный труд «Случай Штайна: любительский опыт богословского расследования. Роман о романе».

Даниэль Освальд Руфайзен, изложивший свои религиозные взгляды и устремления в «Автобиографии», которая полностью приведена в «Антологии».

Хочу добавить пару слов в дополнение к сказанному. Готовя «Антологию», мы изучили все возможные публикации об «одиссее» Освальда, в том числе описывающие, так глубоко поразивший нас его стремительный переход в христианство. Это свое, действительно судьбоносное решение креститься, он объясняет как-то очень «легко», и в таких простых, неубедительных выражениях, что я посчитал необходимым в заключение ответа их процитировать:

— «Мне казалось, что в церкви должно быть какое-то зарезервированное для евреев место»;

— «В конце концов, моё сближение с христианством не означало уход от иудаизма, а напротив, попытку найти ответ на мои, как еврея, проблемы»;

— «И я хочу показать, что в этом есть не отрицание иудаизма, а его продолжение, которое мной принимается в его специфической форме».

Во время Второй мировой войны жизнь Руфайзена всё время подвергалась смертельной опасности. И, несмотря на это, ему удалось организовать побег евреев из гетто. Как это произошло?    

Начну с того, что юноша-сионист, спасая свою жизнь, сумел не только избежать расстрельной ямы, но и был назначен переводчиком при главном гитлеровском жандарме (!) города Мир. Как же это произошло?

Совершенно незнакомые ему люди, которыми, по словам редактора его «Автобиографии», управляла «какая-то неведомая рука», не только давали ему убежище, но и помогли создать убедительную легенду. Согласно ей, он стал сыном полячки и немца, что послужило его долговременному спасению. И Освальда, безукоризненно владеющего как польским, так и немецким, привлекают на работу переводчиком в жандармерию. Отказаться от этого предложения было опасно, но, с другой стороны, его согласие означало ежедневную жизнь в «логове львов». Малейшая ошибка и… расстрел.

Освальд, давая это согласие, решил использовать любую возможность для спасения людей. И хотя внешне он не очень походил на полуполяка-полунемца, мало кто в городе мог подумать, что в комендатуре переводчиком работает еврей. Эта тайна была скоро раскрыта евреем из гетто, знавшим Освальда как члена «Бней-Акивы», но который дал слово держать эту информацию в секрете.

И вот наступил звёздный час — Освальд узнаёт дату ликвидации гетто, т.е. расстрела всех  его обитателей. Он срочно сообщает эту информацию своему знакомому в гетто, и предлагает организовать побег. В гетто находилось 800 человек и, чтобы дать им возможность бежать, надо было чем-то отвлечь немецкий гарнизон и белорусскую полицию. У Освальда возникает грандиозный план: пользуясь высоким доверием начальника жандармерии, он сообщает ему о якобы готовящейся большой партизанской операции. Ему поверили, и весь гарнизон выехал для «встречи» с партизанами. В городе осталось всего несколько полицейских. Все евреи, которые решились и могли — бежали.  Всего 300 человек. В гетто осталось 500 человек: пожилых, больных, ослабевших от голода. И тех, у кого ещё теплилась надежда, что может быть пронесёт… Не пронесло — всех расстреляли.

Читая книгу, видишь, что спасению Освальда Руфайзена из самых невероятных ситуаций всегда способствовала какая-то сверхъестественная сила, которую можно назвать только чудом…

Действительно, жизнь Освальда с самого начала и практически до конца Второй мировой войны — это цепочка удивительных чудес.

Это и помощь совершенно незнакомых людей, спасших его от смерти. Они помогли создать легенду о том, что он сын полячки и немца, а это дало ему возможность работать в жандармерии… А не чудом ли было то, что её начальник, даже после признания Руфайзена в том, что он еврей, даёт ему возможность бежать…

Могу привести примеры и других чудес. Начну издалека. В детстве Освальд отличался удивительной добротой, дружелюбием и прекрасно владел польским и немецкими языками. Благодаря дружбе с одноклассниками-поляками, он посещал занятия по конной выездке и освоил «шляхетскую» посадку и манеру верховой езды.

Вместе с бегущей от немцев еврейской молодёжью он оказался в Вильнюсе, где, чтобы выжить, ребята организовали кибуц в надежде добраться до Палестины. В нём каждый его член, чтобы прокормить себя и других, должен был овладеть какой-то профессией. Освальд стал сапожником. Когда немцы оккупировали Вильнюс, и начались облавы на евреев, он попадает в одну из них. Выяснив специальности каждого из задержанных, фашисты расстреляли всех, кроме сапожников…

Однажды, когда Освальд шёл по мостовой, его обогнала конная повозка. Возница, назвавшийся Любомиром, предложил юноше забраться к нему. Абсолютно незнакомый поляк внимательно посмотрел на него и пригласил к себе на ферму, объяснив, что там он будет в полной безопасности до конца войны. Освальд, сославшись на справку, выданную немцами (полезный еврей — Nutzlicher Jude), поблагодарил его. Но когда он предложил вместо себя своего товарища, то в ответ услышал: «Спасу только тебя и никого другого. Надумаешь, приходи».

Через несколько дней Освальд снова попадает в облаву. Справка, показанная литовскому полицейскому, не помогла. Тот порвал её, да ещё и наградил парня пощёчиной. Евреев согнали в большой двор, где Освальд спрятался в одном из подвалов. Перед очередным расстрелом немцы выловили всех… кроме него. После этого он решил пойти на ферму к Любомиру. Там он прожил какое-то время, понимая, что подвергает доброго поляка и его семью смертельной опасности.

И снова помог случай. Когда у фермера заболела корова, Освальд отвёл её к ветеринару, белорусу Соболевскому. Тот, пообщавшись с ним, решил помочь молодому еврею. Он дал ему рекомендательное письмо к своему брату, проживавшему в городе Турец, денег на дорогу и подсказал представиться полуполяком-полунемцем… Начальник вспомогательной белорусской полиции этого города, узнав, что в городе появился человек, отлично владеющий как польским, так и немецкими языками, пригласил его к себе на работу. Так Освальд стал работать переводчиком, несмотря на то, что жена начальника подозревала в нём еврея. Но когда другие поляки увидели Освальда на лошади, они были так поражены его превосходной выездкой, что в один голос заявили: так может ездить только поляк, евреи так не ездят…

В книге описано много разных случаев, имя которым только одно — чудо!

«Я родился евреем и умираю евреем». Это слова Руфайзена. Его земной путь, как мы узнали, был насыщен самыми невероятными событиями. Но пройдя крещение и приняв католичество, в душе он всё равно вернулся к своим истокам… С учётом знания этих перипетий у меня сложилось впечатление, что его жизнь была как- будто заранее  предопределена свыше… Что она стала ещё одним звеном в более чем тысячелетнем процессе наведения моста между иудеями и христианами.

А какое объяснение феномену этой удивительной жизни можете предложить Вы?

Я рассказал только о некоторых случаях, которые стали закономерностью в спасении жизни Освальда: получение специальности сапожника, умение управлять лошадью… Дальше — все ему верят на слово. Начальник белорусской полиции, «специалист по евреям», по одной фразе, произнесённой Руфайзеном по-немецки, мгновенно решает, что он не еврей…

И ещё одна загадка: никто не предлагает ему чисто немецкое определение еврея-мужчины — снять брюки… А ведь он ходил со всеми в баню и НИКТО НЕ ВИДЕЛ, ЧТО ОН ОБРЕЗАН!!!

Как же все-таки объяснить эту поражающую воображение череду «чудес», когда никакие логические построения не могут дать объяснения этим явлениям?

Но вот у кого не было проблем со своим резонным пояснением, так это у глубоко религиозной игуменьи Эузебии Бартковяк. Она легко и просто раскрывает природу всех чудес: «…Бог спас Освальда, который при этом даже не задумывался о том, что Бог имеет отношение к каждому живому созданию…». И ещё: «… за ним смотрело Божественное провидение».

Аналогичное объяснение дал известный историк и профессор-богослов, доктор Бенигнус Ванат: «…его вело бережной рукой неведомое существо».

Как один из авторов, детально изучивший историю жизни Даниэля Освальда Руфайзена, я целиком придерживаюсь толкования, предложенного уважаемым богословом Ванатом. Его «формула» — это универсальный ключ, поясняющий, что вся жизнь Освальда прошла, как сказала игуменья, под «таинственным Божественным покровом, который защищал Освальда от опасностей».

Когда Даниэль Руфайзен приехал в Израиль на постоянное место жительства, он обратился с просьбой предоставить ему гражданство в соответствии с Законом о возвращении. Ему отказали. Верховный суд страны, куда обратился истец, после рассмотрения его дела и вовсе вынес вердикт о том, что Руфайзен не может считаться евреем. Какова ваша точка зрения на это?

Ответ однозначный — я считаю, что Освальд, как человек, который, рискуя жизнью, спас 300 евреев, может быть признан евреем!

Но давайте начнем с решения правительства Израиля от 1-го января 1960 года, действовавшего на момент апелляции Освальда в Верховный суд страны. Не надо забывать, что государству Израиль ещё нет и 20 лет. И что это еврейское государство, желающее таким и остаться. Поэтому большое внимание уделялось формулированию понятия еврей.

Вот квинтэссенция упомянутого решения 1960 года: «… евреем может быть зарегистрирован: тот, кто рожден от матери еврейки и не принадлежит к иной конфессии или тот, кто принял иудаизм согласно Галахе».

Именно базируясь на этой формулировке, Верховный суд, с благодарностью и уважением выразивший своё отношение к подвигам Освальда, который готов был пожертвовать собой ради освобождения 300 евреев из гетто, все же постановил, что Освальд Руфайзен не может считаться евреем, поскольку он добровольно сменил вероисповедание. И только один судья, Хаим Коэн, не согласился с мнением большинства и проголосовал за признание Освальда евреем.

Так же, как и судья Коэн, я считаю случай Освальда уникальным. Полностью поддерживая упомянутое выше решение правительства, я полагаю, что заявление Освальда должно было рассматриваться с учетом комплекса его деяний по отношению к евреям, которые дают основание в порядке исключения признать его евреем.

Кстати, как это ни парадоксально, но музей «Яд ва-Шем» отказался признать Освальда Праведником мира, именно потому, что он еврей.

И еще один интересный факт. Перед отъездом Освальда в Израиль, один польский священник спросил его: «…не забыл ли он, что только недавно евреи потеряли столько своих людей; что всего лишь несколько лет назад они преуспели в создании своего государства, которое страдает от многих всё ещё нерешённых проблем. Понимает ли он, что его приезд в Израиль, как еврея католического вероисповедания, добавит стране дополнительные проблемы, в то время как Израилю и так по горло хватает забот?».

Помнил ли Освальд об этом разговоре или совете родного брата: не поднимать этот вопрос в суде, но через несколько лет Освальд скажет: «То, что я обратился в Верховный суд, свидетельствует об отсутствии у меня достаточной информации. Я шёл в суд с убеждённостью в своей правоте. Теперь я думаю, что обращение в суд было ошибкой. Более того, я не понимал, что принятие судом моей позиции привело бы к революции в восприятии обычных понятий».

Этой «ошибки» могло и не быть, если бы Освальд не был столь сильно вдохновлён идеей строительства моста между иудеями и христианами. Ведь он даже не попытался сначала проанализировать реальную национальную ситуацию в Израиле, и возможное негативное влияние на неё признания христианского священника евреем. Не правда ли удивительно, что поляк-священник понимал, чем чревата позиция Освальда, а он, крещёный еврей, с его умением анализировать ситуацию, не видел или не хотел увидеть все отрицательные стороны его «войны» за право называться евреем.

Вы проследили путь Вашего героя от юноши-сиониста Освальда до монаха-кармелита Брата Даниэля. А сама книга, благодаря материалам разных жанров, стала полноценной «Антологией». Что найдёт в ней читатель?

Читатель найдет в нашей «Антологии» правду и только правду об «одиссее» Брата Даниэля Освальда Руфайзена. До наших публикаций всё, что вошло в «Антологию», практически не было известно русскоязычной аудитории, а то, что можно обнаружить в Интернете — в основном на польском, английском или немецком языках.

Впервые на русском языке под одной «крышей» собраны уникальные материалы, и у читателя имеется редкая возможность познакомиться не только с рассказами об Освальде его родственников, друзей и близких, но и с воспоминаниями крестившей его игуменьи Бартковяк, и многолетней помощницы Элишевы. Представлены интервью с профессором Нехамой Тэк — автором фундаментальной книги об Освальде, и совместная книга Освальда и немецкого пастора Дитера Корбаха.

В заключительной части «Антологии», как торжественный финал своеобразной симфонии под названием «Жизнь и Бытие Даниэля Освальда Руфайзена», звучит написанная им лично своеобразная исповедь: «Автобиография», которая впервые выходит на русском языке.

Где можно прочитать или приобрести Вашу книгу?

Во-первых, почти все главы «Антологии», за исключением «Вступительного слова», опубликованы в Интернете на страницах международного портала «Заметки по еврейской истории». Их можно прочитать там или «загрузить» в свою электронную книжку.

Во-вторых, хочу порекомендовать читателям просмотреть в Интернете наше бесплатное видеоприложение к «Антологии» — русифицированный мной и Леонидом Комиссаренко часовой фильм «Освальд Руфайзен, Последний еврей». Его можно открыть в  youtube.com** или на других сайтах, набрав название в поисковике.

Любители обычных «бумажных» книг могут приобрести «Антологию» в интернет-издательстве Lulu.com.

Я знаю, что Вы давно увлекаетесь фотографией, а есть ли ещё хобби? И немного о творческих планах.

Моим основным хобби долгие годы была моя работа — автоматизация производства. Я иногда шутил: на работе весь день занимаюсь своим хобби, а мне за это еще и платят…

Кроме фотографии увлекаюсь видеосъемками и путешествиями на автомобиле по Штатам. И открою ещё один свой «секрет»: очень люблю поэзию и книги из серии «ЖЗЛ».

Только что вместе с Леонидом Комиссаренко сдали в печать новое дополнение к «Антологии» — послесловие к «Автобиографии» Освальда Руфайзена, написанное её редактором проф. Бенигнусом Ванатом.

Дальнейшей удачи Вам, новых книг и попутного ветра в океане Интернета!

_________

*) Журнальный вариант книги печатался в Мастерской, см. Начало, Продолжение, Окончание, а также Предисловие к русскому изданию.

**) фильм «Освальд Руфайзен, Последний еврей»: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4.