Борис Филановский: Доцент Саня

Так длилось месяца три. Александр колдовал над своей алхимией, а потом исчез. Так же внезапно, как появился. И привет. Вообще-то, многие учёные мужи задаются вопросом, что является главным в научных исследованиях? Это такой скорее философский вопрос. На который строго говоря не существует однозначного ответа.

Борис Филановский

ДОЦЕНТ САНЯ

1.

Как всё связано в этом лучшем из миров. Что-то в этом роде говаривал герой одной из повестей Вольтера. Тогда, в королевской Франции, великие энциклопедисты просвещали народ. Как водится, просвещение сводилось к перечислению безобразий королевской власти. Власть конечно была та ещё (вспомним только Марию-Антуанетту и её совет пейзанам кушать пирожные, если у вас нет хлеба). Но сравнительно с 1793 революционным годом жизнь-то у людей была сносная. Мука продавалась. Дилижансы ходили по расписанию. И винцо не переводилось. И на Гревской площади никаких таких творений папаши Гильотена ещё не воздвигали.

Нам почему все эти примерчики из учебника истории для девятого класса вспомнились. Как жили пейзане в прекрасной Франции до революции и потом. В революционном 1793. И как жили люди лет через 60 у нас в СССР. После незабываемого 1919. Скажем в Свердловске. Ведь согласитесь, интересно сравнить. Революция у нас когда была. А трудности остались. В Свердловске (да и по всей Руси святой) при демократическом Ельцине старорежимное слово *купить* не использовалось. Потому как устарело. Его заменил советский глагол *достать*. И доставали. Скажем *выбросили* (ещё одно советское словечко) в продажу *суповый набор*. Такие белые кости со следами былого мяса. Так его нужно было *достать*. А очереди — вспомнишь, так вздрогнешь.

Об этом, и о многом другом рассказал нам новый химик Александр. В соседней лаборатории нашего Тель-Авивского университета (ТАУ) появился развесёлый белобрысый доцент Саня. Парень разбитной, он так и представлялся: Саня, доцент. Биография у него была отменная. Он был химиком-органиком в Свердловском Политехе. А надо сказать, что Уральский политехнический институт (УПИ) был одним из настоящих научных центров СССР.

Хорошо, коммунисты были плохие хозяева, кто спорит. Но наука-то была вполне на европейском уровне. А то и похлеще (мы имеем в виду простые науки, ну там химию, физику, математику, а не такие величавые дисциплины, как *научный коммунизм*). Особенно на Урале. Почему-то уральские химики носили гордое имя упийцы (похоже на *пропойцы*, но не то). Хотя и это бывало. Попили мы с ними Несмеяновки. Назван напиток в честь изобретателя — академика Несмеянова. Талантливый химик сделал много хорошего, но прославился в веках изобретением Несмеяновки. Рецепт был прост (как всё гениальное). Напиток готовился из этанола и воды по Менделееву. Потом добавляют клюкву. И всё. Рекомендуем. Пили на Урале хорошо, а работали просто замечательно. Школа.

Так вот доцент Саня был из этой породы. Мы разговорились, нашли общих знакомых. Повеяло чем-то родным. Водку не пили. Увы, слишком жарко в наших палестинах. Но и без этого было о чём поговорить. Саня, как многие другие, пережил и голодные восьмидесятые, и лихие девяностые, и только в 2008 сломался и перебрался в Тель-Авив. Рассказывал, что никакими энциклопедистами у них в Свердловске и не пахло (разве только Евгений Ройзман, хотя и он не очень-то). Но дули ветры из Москвы. А уж там в белокаменной «Огонёк» Коротича, один Яковлев из ЦК, второй Яковлев из Огонька, плюс Афанасьев, да и сам Горбачёв, они раскачивали лодку. В воздухе чувствовалось электричество.

2.

При Ельцине в Свердловске жили просто — впроголодь. Потом Ельцин отправился в Москву. Настал незабываемый 1991. Вначале было совсем хреново. Потом стало полегче. Доцент Саня придумал свой старт-ап, если выражаться современным русским воляпюком. Тогда это называлось по старинке: малое предприятие. И заработал кучу денег. Заказчиком был атомный «Арзамас-16», не к ночи будь сказано. Он им синтезировал какой-то хитрый антикоррозионный состав. Он не лез в подробности (хотя видно было, уж очень хотелось рассказать, как он ковалентною связью приляпывал амины к углеродной матрице). Но не стал. А я и не расспрашивал. Эти русские секреты нам уж совсем на хрен не нужны.

И только кризис 2008 года заставил толкового химика оформить документы и свалить в Израиль. «Я очень боялся, что меня не выпустят, ведь работа на Арзамас-16 не шуточки. Но пронесло.» Подумать только, даже советская система всеобщей секретности поломалась. С нулевой формой допуска (самой секретной) выпускают. Я помню, поэта Анри Волохонского с третьей смешной формой секретности и то мурыжили в ОВИРе. Правда это было году в 73.

Саня синтезировал своему профессору какое-то умопомрачительное ВВ (одних нитрогрупп в молекуле штук пять, не меньше) и исчез. Потерялся. И вдруг доцент проявился. Он попросил арендовать у нас на кафедре пол лаборатории на месяц-другой. «откуда деньги, Зин» — спросил я словами популярной песни. И он поведал удивительную историю. Там присутствовали братья-близнецы, таинственный порошок, Силиконовая долина и Одесса-мама. Я уж не помню деталей, но вкратце текст такой.

Доцент-Саня был не одинок во вселенной. У него был брат-близнец Гоша. Судьба, как и полагается в античном сюжете, разлучила братьев. Брат-Саша стал хорошим химиком. Брат-Гоша стал «плохим» бизнесменом. Т.е. бизнесменом он стал хорошим, продавал, покупал и разбогател. Потом он уехал в Штаты. Потом он оказался в Одессе, а любимая семья (с которой он не расставался) в Калифорнии. Впрочем, это сейчас довольно тривиальный сюжет. Но придаёт пикантность этой истории химия.

Брат-Гоша купил хороший участок земли в Калифорнии. И развёл там плантацию марихуаны. Совершенно криминальную. Мог бы и загреметь под фанфары. Но бог спас. Народ Калифорнии принял важное решение — закон о легализации каннабиса. Так научно у них там в США называется марихуана. Нет того, чтоб как у нас назвать план планом. Или анашой. Оказывается, в Калифорнии марихуана не является наркотиком. Вааще.

Тут уж брат Гоша погорел по-настоящему. У всякого империалиста, у них что главное? Рынки сбыта. Рынки, положим, остались. А сбыт накрылся. Кто, спрашивается, будет покупать из-под полы всякую дрянь у частника, если государство распахнёт широкие двери универмагов. Выбирай, дорогой товарищ, что душе угодно. Вот тебе наркота высшего сорта. Скажем, супер-пупер какой товар (как говаривал президент Трамп, правда по другому поводу). А если кошелёк не потянет, можем предложить, чего попроще. Демократия.

Вот брат Гоша и прогорел. Не выдержал. Цены-то обвалились. Кончилась подпольная торговлишка. Банки открыли свои двери настежь, капитал перестал быть подпольным. Теперь Гошины доллары чисты, как улыбка пионервожатой. Но класть-то в банк нечего. Кончилась лафа. Одна аренда чего стоит. Да и этим бездельникам-мексикашкам за сбор урожая плати. Деньги-то не казённые. Свои.

Это как во времена *сухого закона*. Когда богатая Америка чуть не разорилась. Её, как понимает всякий пьющий человек, спасли бутлегеры. Или, если использовать великий и могучий, то спецы самогонщики. Страну спасли, а сами погорели. Такие дела проворачивали. Пока *сухой закон* действовал. А как *сухой закон* кончился, так и всё. Привет. Тряси, не тряси, денежки с того дерева больше не сыпятся. Конечная станция.

А вот СССР при Горбатом совсем пропал. Развалился. И что, Генсек Михаил Сергеевич Горбачёв не понимал что ли, что вся наша экономика держится на проклятой? В жизнь не поверю. Да это каждый пионер знал. Автор этого малохудожественного произведения сам-то старый хрен. Но память не пропил. Пока.

Я вспоминаю лекцию о международном положении. Не знаю, как у вас там, но нас, в простом ленинградском НИИ НП (такое название) регулярно просвещали насчёт происков империализьма. Так вот, на одной из таких, не побоюсь этого слова, лекций, такой райкомовский деятель рассказал не только об ужасах Запада, но и об успехах СССР. В числе прочего он нам объявил, что растёт наше благосостояние, и что поэтому в том году был собран рекордный налог. Он нам таким цельнометаллическим голосом объявил, что в СССР было собрано 2.5 миллиарда рублей, и добавил, что налог с водки составил 2.2 миллиарда. И тут раздался глас народа: «а откуда они берут остальные 0.3 ?». Это было ещё в хрущёвское время. Много воды утекло, а вопрос остался.

3.

Но к делу. Брат Гоша тоже ведь был не лыком шит. Он думал, как выйти из этого положения. И в его голове мелькнула простая мысль. (Можно сказать, как молния). Ведь любой яд может быть лекарством. Всё зависит от дозы. И марихуана может стать лекарством. Интересно только, от какой болезни? И Гоша вовремя вспомнил, что у него есть брат-близнец Саша. Он химик, притом хороший. А сейчас он там загорает под пальмой в своём Израиле. И отлынивает.

Брат Саша не совсем отлынивал. Точнее он совсем не отлынивал. Работа в университете не есть синекура. Особенно для эмигранта. Мало туда попасть, надо ещё и удержаться. А для этого требуются кой-чего под шляпой. Тогда и появляются публикации. Да ещё и в солидных журналах. Статья доцента Сани про новую взрывчатку появилась в одном из самых-самых журналов. И произвела. Казалось, живи себе и радуйся. Ан нет.

Лукавый не дремал. Сигнал от потусторонних сил появился неожиданно. Он явился в виде длинного е-мейла от родного брата. И спутал все карты. Брат Гоша расписывал все прелести новой старт-ап компании. Финансы я тебе обеспечу, ты только придумай, брат, от какой такой болезни спасёт человечество наше растение. А дальше, в случае успеха, мы с тобой, братик ты мой Саша, заживём как прынцы. И даже лучше. Думай, брательник, думай.

— А чего здесь думать — резонно отвечал компьютеру химик –задача эта неподъёмная. Тут нужен большой НИИ с химиками, да и с биологами. Для испытаний, сначала на мышках. А потом и добровольцы потребуются. Чтобы новый препарат испытать. Да и разрешение от правительства США нужно подучить. Может для тебя, Гоша, это всё пустяки?

Немедленно пришёл ответ. –Всё так. Работа предстоит нешуточная. Саша, но пойми, дурья твоя голова, что так и начинались большие дела. Вспомни Била Гейтса, вспомни этого еврея, забыл фамилию, с Телеграм-каналом, Стива Джобса наконец.

— Так там сплошная математика. И только. Да и математика какая-то не такая. Виртуальная, одним словом. А здесь требуется реальная лаборатория, а то и две, и чёртова уйма оборудования. И время, время, чего ты ни за какие деньги не купишь.

Лэптоп долго молчал. Наверно дня три, а то и четыре. Доцент думал, что брат Гоша наконец заткнулся. Но зря надеялся брат Саша. В следующем е-мейле он прочёл. — Трам-тарарам … твою… такую…; мы опустим это так сказать типично русское вводное предложение. А вот дальше там интересно. — Дорогой Саша, братец ты мой ненаглядный, ты про химию, и я про химию. Вспомни о ваших химиках. Про Луи Пастера я говорить не буду, гений он и есть гений.

Хотя он не только молоко пастеризовал. Он ведь мир избавил от бешенства. Для первых испытаний невиданной вакцины случайно подвернулась бригада русских плотников. Бригада наших колымщиков трудилась где-то под Парижем. Там их всех покусали бешеные французские собаки (ну и времена были, Саня –наши работяги находят халтурку в Белль Франсе). Так Пастер засадил им в зад (или куда там полагается) свою вакцину. И помогло. Ни один не заболел. А ведь бешенство страшная штука. Смертность сто процентов. Конечно, Пастер был гений, но, Саша, не только гении двигают науку.

Был такой немецкий доктор Пауль Эрлих. Этот точно не гений. Но работяга. Он наблюдал в микроскопе бактерию под названием бледная спирохета. От которой сифилис. И загорелся идеей создать препарат для лечения этой страшной болезни. Известно было, что препараты мышьяка (или ртути-тебе лучше знать) помогают. Иногда. А иногда нет. То есть просто чушь какая-то. Совсем ненаучная. Так он, фриц как-никак, трудовой человек, любовь к порядку у них в крови. Он ведь, братец ты мой Саша, перепробовал больше шестисот соединений, и только препарат 606 оказался волшебным. И избавил людей от *французской болезни*. Ты представляешь, брат, какая это работа. И Эрлих один, без помощников, всю эту гигантскую работу одолел.

Брат Саша прекрасно понимал брата Гошу. Родная кровь, как-никак. Не надо было больших умственных усилий, чтоб отличить простую (хотя и братскую) демагогию от серьёзных аргументов. Но нельзя не восхититься изобретательностью брата Гоши. Брат Саша и восхитился. Чем-то зацепил толкового химика последний е-мейл.

Хотя в своём ответном послании образованный химик и отметил, что профессор Эрлих не такой уж был простой изобретатель-одиночка и что он был Нобелевским лауреатом. А Нобеля так уж совсем зря не дают. Во всяком случае в то время не давали (в отличие от нынешних времён — какой-то прощелыга получил Нобеля за борьбу с климатом). И эту огромную работу над препаратом 606 Эрлих вёл с помощниками. И весьма квалифицированными. Но в ответе не было той нотки категоричности, которая была в первых мейлах. И брат-Гоша сразу это уловил, не зря братья были близнецами, как, скажем, Ленин и Партия.

Брат-Гоша сразу усилил натиск. Он засыпал брата россказнями о великих. Саня, бери пример с Юстуса Либиха. Он придумал агрохимию. Не шуточки. Ведь до него никто и не подозревал, что добавь в почву простые соли калия и фосфора, и урожай удвоится. То есть хлеба станет вдвое больше. И картошки. Для Германии с её суглинками это было окно в новый мир. Полный продовольствия. И заметь, Саша, Либих работал в начале Х1Х века. И работы великого химика не утратили значения до сих пор.

Такой получился у брата Гоши *Штурм унд Дранг* (штормовой натиск — нем. искаж.). Не хуже, чем в Х1Х веке у великого Либиха. Дальше больше. В начале ХХ века (1914) разразилась Первая Мировая. И Германия должна была сложить оружие осенью, ну в крайнем случае зимой 1915. Нет, с порохом у фрицев было всё в порядке. Просто кончились удобрения. Ведь чилийскую селитру везли из Чили. Через Атлантику. А в Атлантике был флот Британии. И привет. Никак мимо не проехать, не пройти. Нет удобрений, нет урожая, голод хватает за горло, одним порохом войну не выиграешь.

И тут появляется Фриц Габер (увы, тот самый, с ипритом). Он был настоящий фокусник. Он достаёт кролика из шляпы. По-простому говоря, он придумал как добывать удобрения из воздуха. Воздух-то на 80% состоит из азота. Саша, ведь ты не хуже меня (а то и получше) знаешь Габер-Бош синтез. Ведь ты профи, ты знаешь, как твой Габер навострился получать аммиак. Конечно, он использовал метод кувалды (давление 100 атмосфер, стенки у реактора из танковой брони и т.д.). 100 лет прошло, и никто получше способ не придумал. Саня, а что, мы с тобой, хужей людей, что ли? Неужели простая марихуана ни на что, кроме дури, не годится? Ни в жизнь не поверю.

Такими и подобными речами библейский змей соблазнял Адама. И Еву. И соблазнил. Доцент Саня не выдержал регулярной осады и сломался. У нас он появился прямо как купец первой гильдии. И откупил (правда, на время) половину нашей лаборатории. А деньги, как в том старом анекдоте, он достал из тумбочки. А кто вечнозелёные бабки в неё положил, лучше не спрашивать. Всё равно нам не понять, какие там подводные течения приносят к берегу такую уйму деньжищ. И выбрасывают на брег аккурат в тумбочкину пасть.

4.

И доцент Саня развернул работу. Он первым делом выделил такой главный компонент, от которого дурь. Дело в том, что в растении чёртова уйма алкалоидов. Уж не меньше сотни. И только один из них бесхозяйственная природа использует на дело. Называется эта молекула THC. Такое название. А вытащить эту штуку из адской смеси, то ещё удовольствие. Но Александр был профи, и он справился. И отсыпал автору этих строк целых 17 миллиграмм ТНС от широкой русской души. Это был королевский подарок. Дело в том, что у меня был свой корыстный интерес. Я разрабатывал детектор на следы марихуаны. Спасибо доценту Сане.

Так длилось месяца три. Александр колдовал над своей алхимией, а потом исчез. Так же внезапно, как появился. И привет. Вообще-то, многие учёные мужи задаются вопросом, что является главным в научных исследованиях? Это такой скорее философский вопрос. На который строго говоря не существует однозначного ответа. Некоторые не без основания считают, что главным является выбор научного руководителя. Они приводят в качестве примера Кавендишскую лабораторию. С великим Эрнестом Резерфордом во главе. Там собрались такие блестящие умы как юный гений Мозли (убитый на войне), сам Поль Дирак, Нильс Бор, да и нобелевского Петра Капицу не худо помянуть. Трудно возразить, но это только пример. Который, как известно, ничего не доказывает.

Некоторые учёные считают, что успехи науки зависят от руководства страны. Тут можно вспомнить историю атомной бомбы. В СССР атомным проектом руководил начальник НКВД Берия. Какой вклад внес он в создание А-бомбы? По сравнению с Курчатовым, Харитоном, Сахаровым. Да и в Германии такие умы как Гайзенберг, Отто Ган и Вайцзеккер занимались А-бомбой. А тупые нацистские бонзы не оценили их усилия (на наше с вами счастье).

Мы рискнём предложить свою гипотезу. Она, естественно, не универсальна, просто она основана на опыте работы обычной университетской лаборатории. Здесь, как это не смешно, главным делом является раздобыть финансы. Наши профессора тратит процентов восемьдесят своего времени на добывание денег. Почтенный профессор как нищий ходит с шапкой по кругу. Парадокс в том, что ему самому финансы не нужны, у него прочное положение, а финанс требуется для сотрудников. Профессор с солидной научной репутацией, автор сотни статей и американских патентов, вынужден выпрашивать деньги на научную работу. Нет, решительно что-то не так в наших палестинах. Это такое моё лирическое отступление. Типа –*как хороши, как свежи были розы*.

5.

Мы предположили, что просто у брата Гоши кончились финансы. И не были правы. Сияющий доцент явился к нам и предложил желающим поработать у него в лаборатории. Оказывается, он арендовал неподалеку от нас шикарную лабораторию. На два года. И сейчас ищет сотрудников. — Вы, ребята, первые, к кому я обращаюсь. Цените моё доброе к вам отношение — сказал доцент Саня со злодейской улыбкой. Что-что, а в обаянии уральскому химику не откажешь. Да и работник он классный, хотя, кажется, мы повторяемся. Только один студент Дов купился на не очень щедрые посылы свердловчанина. Но Дов был толковый парень, и в хороших руках из него мог получиться хороший химик. А руки у доцента были золотые. Тем, казалось, и закончилась история русской марихуаны.

Ан нет. Недавно мы были на экскурсии в одном кибуце (это такой еврейский колхоз). У нас ещё кое-где сохранились эти реликты социалистического израильского прошлого. Но те десять процентов, кто выжил, далеко ушли от тех славных времён. Они разбогатели. Естественно они забросили сельское хозяйство (с апельсинов не прокормишься) и пустились во все тяжкие. Тот кибуц наладил производство косметики. Пока дамы толпились в очереди за дефицитным товаром, приятель обратил внимание на этикетку с знакомым пятипалым листиком. «Да —, охотно объяснил гид, — она самая, марихуана. Собственной персоной. А что вас так удивляет?».

Мы попытались объяснить, что марихуана до сих пор не разрешена в Израиле. Что требуется специальное разрешение Минздрава для добавок наркоты в косметику. Гид только отмахнулся, мол отстаньте от меня с вашей бюрократией. Народ раскупает наш крем сходу, только успевай поворачиваться. А на вопрос, откуда дровишки, гид только покачал кудрявой чёрной головой и нехотя разъяснил (видно было. что мы ему смертельно надоели с нашими расспросами), что были тут какие-то русские. Два брата. Один чернявый как цыган, другой белобрысый. Они наладили техпроцесс, получили, что причитается. На выразительной физии гида появилась недовольная гримаса. Видимо немало братанам досталось, ведь отдали им деньги свои, колхозные. Каждый доллар считанный. Никто не любит, когда тебя обштопывают. Хотя к технологии не придерёшься.

6.

Всё-таки братаны нашли лазейку. Кому продать результаты своего творческого труда. И усвистали куда подальше. Пока их за это место не прихватили. Такой хэппи энд в голливудском стиле. Конечно косметика — это вам не лекарство. Но тоже неплохо. При этом автор далёк от мысли критиковать своего брата-химика. Тем более такого толкового. Ведь не приходит в голову даже крайним пацифистам ругать оружейника за то, что он сделал такой меч фасона секим-башка. Да и купца ругануть не повернётся язык. Ведь продают товар по всему миру. Сама Эсте Лаудер берёт, и Шанель. А что дамочки втирая крем будут малость под кайфом, так это даже плюс для торговлишки. Больше брать будут. Диву даёшься, какие удивительные штуки откалывает иногда союз химии и жизни.