Вячеслав Засухин: О Т В Е Т К А

Зачем тебе баба под твой возраст? Глупость это и бери пример с наших артистов, которые с каждой женитьбой выбирают все более молоденьких дев! Молодая женская кровь и тебя сделает моложе!

Вячеслав Засухин

О Т В Е Т К А

Отпускных, как всегда, оказалось меньше, чем ожидалось. «Вот беда»,— выдохнул горечь разочарования Валерий Званкин, отходя от кассы родного завода. «Кровь из обеих ноздрей, но к дочке в Ленинград надо съездить обязательно. А вдруг ушлют к черту на кулички после диплома?! Тогда никаких отпускных денег не хватит на поездку».

Он машинально провел правой ладонью по лицу, ощутил упругие складки по бокам волевого рта, качнул седеющей головой: «Раньше брылей не было, стареем, брат, стареем и впереди ехидно улыбается одинокая старость. м-да. Странно, почему Миланочка не позвонила?.. Ладно, сам еще наберу междугородную, рука не отсохнет, поди. Может, на вахте в ейной общаге сидит какая-нибудь злобная разведенка или выжившая из ума старая дева, которые мстят молодым и красивым студенткам. Кто же тогда проводит меня до институтской общаги?» Громадный город моментально превращал уверенного в себе Валерия в растерянного и неуклюжего провинциала. Его всегда встречала Милана, которая уже довольно сносно знала Ленинград и неплохо разбиралась в улицах, каналах и реках города.

…После набора знакомого номера и трех продолжительных гудков, в трубке проскрипели шепелявые и ядовитые слова:

— Телефон шлушебный, пошторонние рашговоры шапрещены!

Оставался последний вариант-звонок армейскому другу Леньке Шпирберу. — Только бы трубку снял Ленька! — молился в душе Валерий, потому что его жена на дух не выносила визиты деревенского мужлана.

На свое счастье в трубке он услыхал знакомое:

— Говорите! Вас внимательно слухают!

— Привет львовским хохлам!

— А-а, это ты, шлимазл, трезвонишь из своего чума?

— Я, Леня, узнал?.. Да, да. Можешь меня встретить на Московском вокзале утром в субботу и проводить до проспекта Стачек, где находится общага моей дочери?.. Да, да…Твой нынешний город трех революций чудовищно утомляет и я чувствую себя песчинкой на пляже, которую оттоптали тысячи

ног.

— Конечно! Если таки просит сам командир отделения славного мотострелкового полка! Тем паче, шо моя ненаглядная Софочка дежурит в своем невралгическом отделении.

— Отлично! Я посижу с Миланочкой в кафе, потом на Невском посмотрим новую кинокартину, а вечером посидим в кабаке, который поближе к вокзалу. А поздним вечером рвану в свою «тундру» вокруг Онежского озера-

— Якши! Как сказал бы наш брат по оружию ефрейтор Сигматуллин. Буду ждать подле центрального входа.

— 2 —

…По утреннему летнему тротуару с букетом роз прогуливался джентльмен в синих джинсах и серой жилетке, бордового цвета рубашки с длинными рукавами при щегольских запонках. Джентльмен, попыхивая дымящейся курительной трубкой, невнимательно поглядывал на снующую туда-сюда публику. Автотранспорт всех мастей послушно замирал возле светофоров, а потом с рычание бросался нагонять потерянное время.

Валерий нерешительно, бочком, подобрался к импозантному субъекту и как бы робко спросил:

— Товарищ! Вы случайно не Ленька Шпирбер?

Мушкетерские бородка и усы товарища моментально раздвинулись в радостной улыбке:

— Валерка! Шлимазл! Хотя для кого-то я и Ленька, но для всех остальных я уже давно Лев Яковлевич, шоб я так жил! С приездом, дружище!

Друзья обнялись, Валерий слегка прослезился. Ленька это заметил.

— Да, не молодеем, хавер, не молодеем! — грустным глосом проговорил он, оглядывая когда-то стройного. высокого парня, а сейчас грузного седовласого мужика в поношенном коричневом двубортном костюме и несвежей белой рубашке, и длинными залысинами на крупной ушастой голове.

— Как я понял, что целью вашего визита является рандеву с дочкой?

— Так точно, товарищ гвардии рядовой Шпирбер! Но вот какая незадача, Леня: позавчера звоню ей, чтобы предупредить о своем субботнем приезде, но мне ответила лишь один раз какая-то злобная старуха, которая проквакала, что посторонние разговоры по служебному телефону недопустимы, а это называется — приехали. Вот и пришлось беспокоить тебя.

— Ты помнишь дочкин адрес?

— Два раза бывал у нее в общаге, а вот как туда добирались — убей, не помню.

— Не боись, гвардии сержант: найдем, увидим, вручим! Но сначала прогуляемся по городу я давно не бывал в этих местах, тем паче, такие погоды стоят чудные, да и рано заявлятся в присутственное место. Валерий рассмеялся, все-таки хорошо встретить в огромном городе армейского друга и он стал рассказывать, какая у него расчудесная дочь Милана:

— Дед купил ей, еще дошкольнице, эпидиаскоп и с десяток диафильмов с русскими народными сказками. Я повесил на дверь простыню, один раз прокрутил и прочитал надписи на кадрах. Так она на следующий день собрала своих малолетних подружек и устроила им киносеанс и все озвученные надписи соответствовали каждому кадру на экране. Причем, тогда букв она не знала, запомнила все с одного прочитанного мной раза. Феноменально, не правда, Леня?

— Умничка! — меланхолично попыхивая трубкой, поддакивал тот, степенно вышагивая по ленинградским тротуарам.

— 3 —

— А еще, — не успокаивался Валерий, — я где-то вычитал, что ребенка от истерик и капризов можно избавить очень радикальным способом.

— Каким же, мой любознательный книгочей? — заинтересовался Леня

— Облить из тазика холодной водой!

Леня остолбенело уставился на друга. Через пару минут он произнес:

— Конечно, при желании можно и в «Детском мире» купить тазик, а вот как быть с холодной водой? Ха-ха-ха!

— Ничего смешного!— порядком обиделся Валерий. — Истерики у детей случаются не только в магазинах, но и дома, да… И я по своему непростительному скудоумию эту садистскую процедуру и произвел вечером с Миланкой, м-да… Из прожитых совместно со мной детских лет, она не помнит ничего, кроме внезапного водопада ледяной воды.

— Еще бы! — воскликнул потрясенный Леня.— Благодари Всевышнего, что не сделал ребенка заикой!

— Вот и ругаю себя всю жизнь!

Хождения вдоль бесконечных набережных начали его утомлять: «Зря пожмотничал, надо было взять такси и давно бы встретился с Миланочкой». Леня заметил кислую мину на физиономии Валерия и резко притормозил у гранитного парапета:

— Ну , куда мы заявились бы в этакую рань? Нормальные люди только умываются и завтракают в выходной день. А так мы убили полтора часа, наслаждаясь величественными видами Ленинграда.

— Да уж, — промямлил Валерий, которого достали красоты имперского, когда-то города.

— Не боись, дружище. Сейчас прыгнем в трамвай, который и домчит нас до твоей дочурки. Хочу спросить, а почему не женился во второй, третий разы? Женилка замерзла, ха-ха?

— С женилкой все тип-топ, дело в другом. Не могу стать предателем, это-раз. И второе— как я буду смотреть в глаза после своей женитьбы Милане? И-третье, — где найти нормальную женщину под мой возраст, если сейчас остались одни разведенки или старые девы?

Леня возмущенно фыркнул:

— Зачем тебе баба под твой возраст? Глупость это и бери пример с наших артистов, которые с каждой женитьбой выбирают все более молоденьких дев! Молодая женская кровь и тебя сделает моложе!

Валерий даже остановил друга:

— Ты это серьезно, Ленька?! У артистов «капусты» по глотушку, а у меня одна зарплата фрезеровщика на заводе… Не, молоденькую не потяну, да и через двадцать лет из меня песок будет сыпаться, а она только войдет в самый сок и ей мужика молодого только подавай, желательно каждый день и не один раз, ха-ха-ха!!

— Да, ты где прав, неисправимым шлимазлик! — усмехнулся Леня…

Трамвайная тряска закончилась возле знакомой остановки. В прохладном вестибюле за столиком с телефоном восседала фундаментальная старуха с квадратной нижней челюстью надзирателя СИЗО.

— 4 —

В прошлом посещении именно с ней и случился грандиозный скандал, который едва не закончился прибытием наряда милиции. Во время подошедшая комендантша, симпатичная ухоженная женщина, успела разрулить конфликтную ситуацию до приезда правоохранительных органов.

Тем не менее, оставив Леню возле дверей, Валерий по ступенькам поднялся к столику вахтерши, сухо поздоровался:

— Здрасте. А можно мне пройти в 412 комнату к Милане Званкиной, я её папа.

— «Папа!» — ядовитос щурясь, промычала вахтерша. — А на часы разрешенного контакта с проживающими вы ознакомлены? Видел объявление, «папа»?

— Представьте, видел! — Валерий понял, что старуха его вспомнила и начинает мстить. — Так можно пройти наверх или нет?

У него побелели щеки, заколыхались розы в правой руке.

— Нет! — отрезала вахтерша и отвернулась от скандального мужичка в поношенном костюме и помятым, видимо, с похмелья лицом. — Бродят всякие, алкашня несчастная! Убирайся, покуда не вызвала милицию!..

У Валерия подкосились ноги и перестал работать речевой аппарат.

Это заметил внимательный Леня. Он мигом подскочил к ошеломленному другу, вытащил из букета самую большую розу и протянул её вахтерше:

— Мадам! Прошу вас быть крайне снисходительной к моему армейскому провинциальному товарищу. Ведь он не сомкнул глаз всю ночь в плацкартном вагоне из дальнего Севера, торопясь на встречу с единственной и любимой дочуркой. Эту большую розу примите в знак нашей безмерной благодарности и бескрайнего уважения!

После чудных слов, который произнес молодой и хорошо воспитанный, явно ленинградского пошиба, мужчина, доселе неумолимая старуха помолодела на двадцать лет.

— Всегда бы так! А то прется одно хамье! Пусть проходит, скандалист!

…Дверь в комнату Миланы отворилась лишь после того, как Валерий, набив мозоли на костяшках пальцев, громко взмолился:

— Да откройте же вы, ради Бога!

Щелкнула задвижка и девичий голос недружелюбно воскликнул:

— Можно!.. Входите!

Валерий с радостной улыбкой от долгожданной встречи вошел в полную солнечным светом комнату и увидел стройную девушку в коротеньком халатике. Бросились в глаза округлые коленки и рвущиеся наружу налитые здоровьем и молодостью груди. «Спелая уже ягодка!» — облизнулся холостяк Валерий и осипшим спросил:

— Здрасте, по-моему, Светлана?

По плечам девушки утвердительно колыхнулись волны длинных каштановых волос.

— Здравствуйте! Я вас тоже узнала, надо было сразу подать голос, а то ломятся.. тут, иногда… всякие.

— Света! А где Милана? На занятиях или где? — с уходящей с лица улыбкой спросил Валерий.

— 5 —

Светлана завозила наманикюренными пальчиками по крутым бедрам.

— Да, вы присядьте, дядя Вася… нет, дядя Валера, в ногах правды нет.

Он с опаской присел на разболтанный, вихлястый стул и выжидательно посмотрел на девушку. Та успокоила руки, скрестив их на груди.

— С чего начать? — она задала неожиданный вопрос.

— Начни с конца, — почувствовав непонятное жжение в горле, выдохнул Валерий.

— Хорошо! — покладисто согласилась девушка и, словно учительница на уроке, помогая себе руками, почти по слогам, продиктовала. — У нее сегодня свадьба в своем райцентре!

Губы Валерия скривились то ли в улыбке, то ли в гримасе. Лишь через пару минут он сумел просипеть:

— К-какая с-с-свадьба?!. Почему?.. С кем?.. Кто жених?

— Обыкновенная, как у всех — с фатой и множеством гостей. А жених, мы его прозвали «Хомячком», щекастый такой бутузик, хи-хи, тоже из её городка.

К горлу Валерия внезапно подступила забытая, но такая памятливая тошнота, вестник подлости и предательства, когда много лет назад он случайно узнал, что любимая жена вместо сдачи зачетов в ленинградском институте, на самом деле уехала к любовнику.

У него закружилась голова, нестерпимо захотелось пить.

— Света! Дай, пожалуйста, водички!

Та подала начатую бутылку газировки.

— Да-а, — только и сумел проронить он, опустошив литровую емкость. — Да-а…

Света вздрогнула, заметив, как вдруг жизнерадостный и симпатичный мужчина разом превратился в седого старика с опустошенными глазами.

— На той неделе, накануне отъезда в свой городок, девчонки позвали её к

телефону на вахте. Она, радостная, думая, что звонит мама с каким-нибудь наказом, но вернулась вся в слезах. Оказалось, что звонили вы.

— И она ничего не сказала про свадьбу!.. Меня снова жестоким образом кинули, но почему и за что?

Света закатила глазки:

— Милана сказала, что мама запретила говорить вам, чтобы вы не приехали и не устроили дебоша на свадьбе.

— Неимоверная глупость! Я и адреса ихнего не знаю…Ну, пожурил бы слегка по телефону, что надо бы сначала закончить ВУЗ, а уж потом создавать семью. Да… Вот, Светочка, возьми-ка этот букетик и поставь розы в вазу, мне он теперь без надобности. Прощай! И береги родителей, они далеко не вечны!..

…— Что с тобой?! На тебе лица нет! — всполошился Леня, увидев понурую фигуру друга, который шаркающей походкой медленно спускался по ступенькам.

Они молча вышли на чересчур оживленный проспект.

— 6 —

Валерий, шумно выдохнув, открыл рот неожиданным вопросом:

— Ленька! Где здесь ближайший винный магазин?

— Да вот же универсам смотрит на тебя!

Валерий купил бутылку водки и вышел к Лене.

— Айда за угол! — приказал Валерий.

Там он, совершенно не чувствуя вкуса, прямо из горлышка вылил в себя две трети содержимого. Затем спохватился и сунул остаток в руки обескураженного Лени.

— Пей до дна, гвардии рядовой Шпирбер!

— Ну, Валерка, ты даешь копоти! — вымолвил тот, делая глоток жгучего напитка. — Объясни, что случилось в общежитии?

— А то и случилось, уважаемый Лев Яковлевич, просто меня еще раз жестоко, даже страшно, кинул самый близкий и дорогой человек.

У Лени сердито взъерошились усы:

— Полно стонать! Рассказывай!

— Так я целый час твержу, что меня вновь кинули или пришла ответка за тазик с холодной водой!

Леня допил водку, оправил бородку и усы и назидательно произнес:

— Слушай сюда, нервенный товарищ! Запомни слова не старого, но уже довольно мудрого еврея: «Кинули, хорошо. Только тотчас встань, отряхнись и продолжай жить дальше!»