Журнал-газета истории, традиции, культуры
Берни Сандерс весьма энергичен для своих 77 лет. Надо отдать ему должное — в своей риторике Берни способен преодолеть барьер поколений. Он, подобно Обаме, непременно хочет преобразовать Америку — на этот раз в страну, напоминающую Кубу или Венесуэлу.
Граф Альмавива, изображенный Бомарше, при всех его недостатках все же был человеком благородного происхождения. У нас альмавив нет, все — простолюдины, фигаро в своей среде и в своем соку.
Американские масоны, задумавшие и осуществившие Американскую революцию и создавшие США, евреями никак не были. Не были евреями и российские масоны, провалившие Декабрьское восстание 1825 года и ничего не создавшие. Однако оксюморон «жидомасон» в России прижился.
Но бывает, и не так уж редко, что талант остаётся невостребованным. Особенно если родители в детстве помогали его раскрытию. Отсюда и выражение «зарыть талант в землю».
Попробуй докажи, что это не голос великого Рембрандта. Развеется дымок… Что останется: убежденность в общении с мастером или праведная пустота?..
Наш дом, который дед Яков построил перед войной, был разобран соседями на мелкие домашние постройки — сарайчики, загоны для скота, навесы. От дома остались обломки фундамента, несколько камней. Мама не могла смотреть на эти камни, и мы уехали далеко от нашей реки.
Граф Алексей Толстой… иногда расслаблялся, позволял себе нафантазировать. Так и нафантазировал себе «Гиперболоид инженера Гарина». И в страшном сне не мог себе представить, что фантазии его оживут в веке 21-ом… «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…»
Бригада составителей учебника статистики не изменила в новом издании 1938 года своих идеалистических и механистических позиций ни при разрешении общих вопросов статистической теории, ни в трактовке отдельных категорий статистики.
Только Израиль, обретя свободу и собрав воедино мозги и трудолюбие народа-«изгоя», смог решить за последние 15-20 лет вопросы обеспечения страны энергией, водой, продовольствием в условиях тотальной блокады исламским фундаментализмом!
«Когда-то ты спас меня, сегодня моя очередь не спасти, так хоть уберечь тебя! Спасибо тебе за подаренные незабываемые ощущения свободного полета, когда мы, обнявшись, спускались к земле».
Всегда для дуры есть финал / В родной литературе — / Любовник спился, муж прогнал, / Соседки тоже дуры.
В очерке хочу попытаться найти общее, что связывает два уникальных народа. Лехаим — говорят евреи. Те аве́н бахтале́, зурале́, састевесте (За ваше здоровье!) — говорят цыгане.
Ни мама, ни папа мне в ту ночь не приснились. А взамен их, в мутной полудрёме, мне пригрезился наш двор на Ярославской улице в Киеве. Я стою посреди двора, окружённый оравой хулиганистых мальчишек. Они скачут вокруг меня, тычут в меня пальцами, хохочут и орут что есть мочи…
О бессмертие чего мы говорим? Что остается после нас, кроме других людей, которых создал, пересоздал, изменил? Надеюсь, что остается текст. Лет сорок мечтал писать книжки, чтобы на вырученные за них денежки покупать книжки. Не удалось. Не знаю, удастся ли оставить после себя текст.
Гранин не был диссидентом, не выступал против существующего строя, не звал на демонстрации или баррикады. Но его герои, люди науки, в своей ежедневной работе борются за правду, отрицают ложь, увлечены своим, нужным людям, делом.
Ему снова стало трудно общаться с незнакомыми людьми, и привычные в прошлом усилия воли («перетаскивание мешков») не помогали. Проблема своими силами не решалась, только загонялась вглубь.
Модернисты совпали с главным вектором двадцатого века, когда головная идея могла поднять или расстрелять массы. Они не просто вернулись к давней, шаманской модели условности (описания, познания мира), они изменили «под себя» весь современный (теперь получившийся) мир, а не один лишь взгляд на него.
Однажды зимой в Нижневартовске появился гость Свыше. Это был предсовмина Косыгин. К его приезду произошло локальное чудо. В овощных вдруг появилось какое-то количество ананасов. Гнилых, конечно, но у нас, среди болот и сугробов!
Пять лет научных исследований привели к однозначному результату: в деревне не было резни. Эта история по сути является продуктом палестинской пропаганды.
Теперь, когда жизнь прожита и положенные мне судьбой книги и рассказы в большинстве своем прочитаны, я считаю, что только то, что Было, то и важно — с плотью, запахами и осязанием каждой минуты. Вот в рассказе Генриха Иоффе — на бэкграунде сама эпоха. Уйма деталей, названий, штрихов…
Издревле иудейская традиция приписывает Эсаву страсть к кровопролитию. Тот факт, что традиция возвела к Эсаву Рим, по-видимому, во многом было обусловлено именно кровожадностью римлян, гордящихся своей военной мощью и превративших кровопролитие в одно из своих излюбленных зрелищ.