Журнал-газета истории, традиции, культуры
Россия отыскала средство добиться сразу и всего — она на время впала в детство, во всей жестокости его… Начнёт Держава лес рубить — чудес не стоит ожидать, в иллюзиях, как прежде жить — пусть щепки учатся летать.
Пробьёшь ты стену головой — Что в камере соседней делать?.. Вот так всю жизнь и проживёшь тайным красавцем… Ну когда же Я, наконец, стану великим! Тогда многие, высказанные мною банальности станут афоризмами!
На белом снегу / Одинокий лист клёна… / Япония, блин. … Мороженый гусь / Молча падает с неба. / Он песнь не допел…
«Ну и довольно о высоком / Текилу грейпфрутовым соком / Бодяжить не ленись / Ну а чего душа хотела / Чтоб время шло чтоб жизнь летела / Летела жизнь»
Сдается мне, что демократическим ценностям в нашем большом мире наступает… большой кирдык. Эти ценности несколько веков наполняли жизнь многих народов особой мечтой. Дескать, если не завтра, то когда-нибудь окружающее пространство непременно станет более разумным, чем сегодня. Не стало.
Это была полечка как полечка, весёлая, озорная, мажорная, но с секретом: в определённый момент у всех инструментов, включая духовые, проходила тема (уж не помню главная или побочная) — «до ре ми до ре до». В переводе на русский у лабухов это означало: «А пошли вы на***».
Хозяйка дома — декольтированное платье в пол, в ушах алмазные серьги, и так далее — закрыла дверь, обернулась к гостям, чуть приподняла левую бровь, и рафинированным таким, негромким голосом — истинный Петербург — сказала: «Духовность, бля!»
Что было дальше — требует более умелого пера. В антракте актриса ворвалась за кулисы как ураган. Как смерч. Как разъярённая фурия. «Вас мало убить!» — было самое мягкое и безобидное из её страстного монолога. Это был, воистину, шекспировский накал страстей.
И это только начало − коронавирус изменил, или еще изменит весь мир. В эпоху глобальных катаклизмов как-то ещё выживать можно только юмором, единственным на сегодня лекарством способным защитить от лишней тревоги. Хороший способ хотя бы избежать всеобщей истерики, придумали персонажи Джованни Боккаччо.
… И благодарен будь судьбе, / Сумев с коварным счастьем сладить — / Те, что завидуют тебе, / Не в состоянии нагадить… // Я не пойму с какой печали / Повидлом кажется говно — / Кололись мыши и пищали, / Но кактус грызли всё равно…
Дни молодости пролетели, / На печень бременем легли, / Мы пили меньше, чем хотели / При этом больше, чем могли… // … И каждый знал наверняка, / Что́ лучше для страны, / Любимой им издалека — / Видней со стороны…
Всё это происходило в разгар Перестройки и Гласности, когда было «модно» критиковать начальство по всякому поводу и даже без повода. Кроме того в это время победным маршем по стране шла компания Трезвости…