Журнал-газета истории, традиции, культуры
Синагога в Долгиново дожила до наших дней только потому, что местные жители приспособили ее для хозяйственных нужд — устроили свои сарайчики, поскольку помещение считалось бесхозным.
И вот, взглянув, в зеркало Холокоста, не искривленное легендами и оправданиями, Ванагайте увидела там народ свой таким, что… ну, в общем, можно понять, почему он — народ — такой образ себя принять никак не желает. Потому что хочет жить, а не умереть.
Историческая память многострадального народа, как и индивидуальная память много страдавшего человека многомерна, многогранна и даже противоречива. В какой-то момент времени именно память о страданиях помогает лучше понять того, кто страдает сейчас и отождествить себя с его страданиями.
Слово воистину — в сути начала всего, дело же всегда вторично. Как человек народа Книги, я дорожу данной мне возможностью говорить и писать слова, за которыми следуют дела: дети, внуки, университеты. Слово недолговечно — оно вовсе не для того, чтобы быть памятником, оно — для начала всех наших дел.
Сейчас эти коробки с книгами — привычная картина. Но, к чему я не могу привыкнуть, так это к виду томиков — Пушкина ли, Баратынского — которые хозяин оставил к концу дня вместе с мусором и битым стеклом. Они разбросаны посреди пустого рынка, и ветер треплет их страницы.
Определяла каким-то седьмым чувством, любят эти люди цветы, не ленивые ли ухаживать за ними. А самое главное, чтобы у них была «зеленая рука» т. е. чтобы с их рук все произрастало. Наверное, есть люди, у которых есть такие положительные вибрации, у многих их нет.
С одной стороны, возвращаемся к тошнотворному «совку», а с другой — к полубандитской практике современности, частным службам по выбиванию долгов. Доброе слово и бейсбольная бита намного убедительней просто доброго слова?
Предполагаю, что новое «закрытие правительство» невыгодно обеим сторонам, а действенный компромисс послужит интересам и демократов, и республиканцев, и главное, страны в целом. Если же компромисса достигнуто не будет, надеюсь, что демократы чувствительно ощутят это на себе в ноябре 2020 г.
Ситуация напоминает анекдот времен холодной войны о том, как Хрущев и Айзенхауэр устроили забег. Победил Айзенхауэр в силу своей лучшей физической подготовки. В советских газетах результат был подан так: Хрущев пришел вторым, а Айзенхауэр предпоследним.
Драматическое искусство государства иудеев — кристалл, в котором отражается его история древняя и новая. Каждая его грань — шифр культуры, знаки ментальности общества, формирующегося еще в крови и победах и сегодня.
«Меня уже давно мучает вопрос. Ты создал этот мир, но почему он так несовершенен? Я, конечно, понимаю, шесть дней срок небольшой, но в таком деле, на мой взгляд, можно было и не спешить».
Возникает важный вопрос: знали ли в Кремле в тот день, когда Свердлов сообщил во ВЦИКе о расстреле одного Николая Романова, что говорят неправду? Знали ли уже, что там, в Екатеринбурге, расстреляна всё семья? Да, знали. И не только знали, но дали санкцию на убийство всех.
Вот так однажды я налил себе стакан чаю из термоса и полез в рюкзак за плиткой шоколада, которую мама купила в русском супермаркете накануне. Я глянул на обёртку шоколада под названием «Алёнка» — и едва не выронил из рук стакан…
Поднял глаза на пацанов, торопящихся впереди него к калитке школы. В этих приарбатских местах и школы — не для всех. Мальчишка в костюме при галстуке, это у них так положено, что ли? Да нет, у тех, кто бежит по бокам, как пристяжные, одежка обычная.
К открытию памятника власти готовились старательно. Готовились, судя по всему, к огромному стечению народа. Поэтому соответствующие органы приняли решение собрать с близлежащих организаций народных дружинников, причем в первую очередь еврейской национальности.
Лодки бороздят моря с разными, противоположными целями, с благородными или агрессивными, но какими бы не были цели и задачи, единство в том, что подводники всех флотов тонут одинаково. Хорошо бы быть уверенным, что за правое дело, но это уж как кому повезет.
Надо сказать, что за не такое долгое время присутствия Григория Быстрицкого на страницах «Заметок» литературный стиль его материалов (назовём так) и мастерство (именно так) заметно изменились в лучшую сторону, не утратив присущую с самого начала увлекательность.
Мы опять возвращаемся к теме кровавой, беспредельной революции, смеси бунта подвластных народов, социальной революции в городах и пугачевщины в деревне. Россию Петровской реформы, разделенную на две нации — европеизированную и «черноземную», победа в Мировой войне все равно не спасла бы.
«Человеку, ставшему приближенным царя или вельможи, вряд ли удастся уйти из этого мира, не сделав каких-либо подлостей. Близость к власть имущим притупляет в человеке веру во Всевышнего. Во всех своих поступках он станет руководствоваться интересами своего покровителя и его окружения».
Ведь не может такого быть, чтобы мудрый и талантливый человек не видел, что значительная часть палестинцев хотят уничтожения Израиля. Уничтожения в самом прямом и конкретном смысле. Давид не может не видеть, что «возвращение беженцев», за которое он выступает — это акт самоубийства,
Ничего «высшего» в «бессмертии души» нет, так как без Бога это бессмертие оборачивается кошмаром. Подлинная «Высшая Идея» — это идея личного живого Бога — представленного исключительно заповедями Первой скрижали, полное забвение которых ведет к всеобщей ненависти, к вечности в банке с пауками.