Никто: ни Григорий Константинович Орджоникидзе, ни Семен Михайлович Буденный, ни Климент Ефремович Ворошилов, ни даже сам Иосиф Виссарионович Джугашвили — никто-никто вообще, как бы сейчас выразились, «не заметил фейка». (далее…)
Записи в категории Былое и думы
Виктор Улин: Оглобли вместо пушек
Никто: ни Григорий Константинович Орджоникидзе, ни Семен Михайлович Буденный, ни Климент Ефремович Ворошилов, ни даже сам Иосиф Виссарионович Джугашвили — никто-никто вообще, как бы сейчас выразились, «не заметил фейка». (далее…)
Сергей Эйгенсон: Андрей
Сначала Андрей по академическим накатанным рельсам собрался работать в Никитском Ботаническом, мэнээсом на установке ЯМР, но почти сразу понял, что научников на Южном Берегу за людей не считают. Серьезные люди тут те, кто работает сутки, а трое для сада свободны. Хорошо еще, чтобы можно было красть стройматериалы. (далее…)
Евгений Айзенберг: Грехи наши тяжкие
Да простит меня покойная Советская Власть, что лишил себя возможности, выполняя так называемый интернациональный долг, въезжать в мирное время на танке в Прагу, искать счастья в Афганистане и Анголе, помогать арабским странам в попытках уничтожить страну, где сейчас мой дом. (далее…)
Леонид Изосов: Таёжный диссидент
Заказывали 20 человек, при необходимости 15. А когда все они съезжались на участок, устраивали небольшой проверочный ужин со спиртным. Эффект был всегда ожидаемым. Трое–четверо, а то и пятеро показывали себя во всей красе! Кто после двух рюмок хватался за нож, за ружьё, за топор, кто лез в драку… (далее…)
Яков Шульман: Вспоминая отрочество
Запомнился день смерти Сталина. Нас собрали в актовом зале школы. Выступал директор. Многие девчонки плакали. Некоторые из них выглядели очень смешно. На меня почему-то напал дикий смех. Пришлось зажать рот рукой и быстро убежать из актового зала. (далее…)
[Дебют] Мария Остроухова: «Я хочу рас...
![[Дебют] Мария Остроухова: «Я хочу расчленить её!»](http://z.berkovich-zametki.com/wp-content/uploads/2019/10/ostrouhova.jpg)
Приплелись мы в интернациональную полицию на Сан-Марко. Но это интернациональная полиция в Италии! Там не говорят по-английски. А я в те поры не говорила по-итальянски. Что делать? (далее…)
Сергей Эйгенсон: Весь мир насилья
Опытный человек, в карательных акциях в Чечне участвовал, в Севастополе тоже не на митингах трепался, а батареей командовал, полжизни на охоте, Тургенева чуть на дуэли не шлепнул, в общем, Эдичке Лимонову долго ещё за такой биографией тянуться, а по вопросу о ненасилии чепуху нагородил — будто всю жизнь в инкубаторе сидел. (далее…)
Леонид Изосов: Родники Добра. Припада...
В одной ТВ–передаче на улице у юной девицы спросили: “Каких героев Великой Отечественной Войны Вы знаете?” Ответ был потрясающим, именно потрясающим: “Анка-пулемётчица?”. Да, это уже чёрный юмор, хотя сама девица, вряд ли, его оценила. С одной такой чудо-девицей я как-то ехал в электричке… (далее…)
Иосиф Гальперин: Рыхлые стенки
Рыхлые стенки памяти. Попробую повернуться от болезненных тем к теме болезни, это же — стариковский круг интересов. Лет десять тому назад посетил несколько заседаний литературного кружка в московском ЦДЛ. Его участники читали друг другу написанные ими тексты, в основном — драмы из своей полу-уже- клинической жизни… (далее…)
Сергей Эйгенсон: Самотлор
Есть причина Самотлор — «Поле Чудес в Стране Дураков» — оплакать. Тем более — мне, лучшие ведь годы там прошли. Сядешь, бывало, под факелом, прибор присоединишь, померяешь, запишешь — и за грибами в лесок. Осень сухая, звонкая, комаров уж нету. Самый лучший сезон. Вот мы однажды… Ну, это уже в следующий раз. (далее…)
Григорий Писаревский: Пикник под Херс...
Прокурор, невзирая на выпитое и на воскресный день, отправился прямехонько в прокуратуру. Когда начальник райотдела, первый секретарь и все прочие заявились туда через час-полтора, в кабинете прокурора уже вовсю кипела работа… (далее…)
Виктор Улин: Денис Артемьевич Владими...
Я — не математик. Никогда им не был, не собирался быть, и быть был не должен, просто так сложилась моя судьба. Но в ней математика заняла 29 лет моего существования. Матмех мог не оставить во мне ни единого душевного отсвета. Но мне все-таки повезло. В моей жизни был замечательный человек… (далее…)
Сергей Эйгенсон: Дима и Василий Алекс...
А самое большое дело, которое он для меня сделал — отговорил от профессии историка… Той альтернативы, чтобы либо поясницу начальству лизать, либо, по новому словцу, в диссиденты — в инженерии нету. Прожил жизнь, начальникам не особо кланяясь. Но и без лесоповала. Сейчас-то уж что? С ярмарки… (далее…)
Яков Шульман: Вспоминая детство
Я любил ходить в библиотеку, находящуюся в красивом старинном здании во Дворце пионеров. Дворец пионеров находился недалеко от нашей школы. В библиотеке две интеллигентные библиотекарши всегда спрашивали, что меня интересует, и помогали найти книги по теме. Меня с детства интересовала история… (далее…)
Виктор Улин: Денис Артемьевич Владими...
С какой самоотдачей работал мой старший друг там, где требовалось, говорят 15 лет, в течение которых он вел на Ленинградском телевидении передачи для абитуриентов. Мне кажется, что только так должен строить жизнь человек действительно умный, а не работающий напоказ в угоду принципам. (далее…)
Роман Гут: За порогом девятого десятк...
Организм, раскачиваясь, двигается вдоль вагона, проходит у меня за спиной, затем оборачивается. Для саморазогрева выражает неудовольствие тем, что я загородил проход и не давал ему, русскому человеку, места, чтобы пройти… Затем монолог превращается в стандартный набор с ключевым словом «жиды». (далее…)
Сергей Эйгенсон: Сельхозработы. Оконч...
С перепою забыли семена люпина в смесь засадить, так что они бы до будущей весны ждали, пока суперфосфат заколосится. Исправили ошибку, проехались по полям в сопровождении грачей, да и конец нашей сельхоздеятельности. Автобус новых научных работников привез, а нас назад возвращают, к постоянному образу жизни. (далее…)
Сергей Эйгенсон: Сельхозработы
Регулярный образ жизни всегда располагает к размышлениям и исследованию жизненных явлений. Моего напарника, в частности, очень интересовал белый петух, который как раз обычно оперировал неподалеку от того бревна, где мы отдыхали до и после обеда. Не поймите только превратно, никаких замыслов-покушений на птичку у нас не было. (далее…)
Сергей Эйгенсон: Déjà Vu
Уфимский татарин, однако — не гордый сын Кавказа. Как и все советские люди любой национальности, он очень уж большого уважения к закону и госсобственности не имеет. Но и того, чтобы непрерывно пребывать в напряженных поисках, где что украсть, хоть по мелочи — этого тоже нету. Это уже местный обычай, заветы предков, Закон Гор. (далее…)
Сергей Эйгенсон: Северные байки. Давн...
Для надежной охраны месторождения надо окружить его по периметру, всего километров триста, через леса и болота двойным проволочным заграждением с вышками и КПП. По коридору пустить собачек. Девять смен караула, собачьи проводники, тыловое обеспечение, автобат, да не один. Получается дивизия Внутренних Войск. (далее…)
Константин Емельянов: Американский су...
Мне было интересно с головой окунуться в завершающую стадию уголовного расследования и даже принять участие в вынесении приговора. Думаю, что у меня как американца в первом поколении было чуть побольше энтузиазма, чем у моих «коренных» коллег. (далее…)
Сергей Эйгенсон: Прогулки в парке Юрс...
Я, конечно, понимал, что уж лучше пусть ребята такой вот лженаукой занимаются, чем пьянкой, драками, да групповыми изнасилованиями. Но всё-таки мне не особо бред-то этот понравился, да и вся атмосфера тоталитарной секты… (далее…)
Леонид Лазарь: Одна тысяча девятьсот ...
Тоталитаризм может существовать только тогда, когда общество поддерживает своё полное сращивание с государством и политическая власть имеет полное одобрение своих действий со стороны общества. С этим проблем не было: было много желающих поработать на «щит и меч партии». (далее…)
Виктор Улин: Предтеча. Неизвестный по...
Под запретом находилось почти все, составляющее элементарный культурный пласт. В литературе господствовали убогие милитаристские романы, эпопеи про деревню, фанфарные хроники советской милиции да унылые летописи фабричных «династий». Все живое, свежее, побуждающее думать душилось в корне. (далее…)
Сергей Эйгенсон: Воздухоплавание
Чтобы дирижабль летел, куда надо, нужны очень мощные двигатели. Так он додумался поставить на дирижабль электрические. Логика железная — возить грузы надо, по большей части, туда, где дорог часто нет, но линии ЛЭП, как правило, есть. Значит, так — цепляем наш электродирижабль троллеем за ЛЭП. И поехали! (далее…)
Леонид Лазарь: Одна тысяча девятьсот ...
В Дрездене, прижимая к глазам кружевной платочек, Гертруда почти рыдала: в феврале 1945 года Германия уже была побеждена, а историческую столицу древней Саксонии продолжали бомбить… Очень даже понятно! В условиях тотальной войны все средства хороши, молодцы те, кто превратил Германию в руины. Это было хорошо и полезно. (далее…)
Михаил Корабельников: Отпуск в Италии
Но тут кому-то пришло в голову разнообразить на этот раз семейный досуг 10-дневной поездкой на юг Италии, дабы насладиться средиземноморскими пейзажами, искупаться в теплом море, вкусить заморских блюд, да мало ли зачем? Кто из вас, дорогие граждане, не хотел бы хоть раз в жизни побывать в Италии? (далее…)
Леонид Лазарь: Одна тысяча девятьсот ...
Наконец, закончив гундосить, лектор собрал свои пожитки и отбыл просвещать еще кого-то. Его место заняла старушка-преподавательница немецкого языка на пенсии. Достав из портфеля стопку немецких газет, она стала пересказывать газетные статьи… (далее…)
Мирон Амусья: Утверждаю, как свидетел...
Не сомневаюсь, что руководство города и армии обеспечивалось продовольствием существенно лучше, чем иждивенец или красноармеец. Всё дело в масштабе этой разницы, недавними публикациями доведённой, нередко на основе недостаточно тщательно интерпретированных документов, до гротеска. (далее…)
Яков Шульман: Родобиография. Окончани...
Мы делали из перьев, вставляя в расщепление пера особым образом бумагу, маленькие стрелы, которые на перемене метали в стены класса. Бумага образовывала хвостовое оперение маленькой стрелы. Метали многие мальчишки, но когда учительница вошла в класс после перемены, метал как раз я. (далее…)
Леонид Лазарь: Одна тысяча девятьсот ...
Носатые, сутулые, кривоногие, с загребущими, крючковатыми пальцами, алчные, с огромными животами — заказчики и изготовители были уверены, что именно такой еврейский стереотип вызовет у зрителей отвращение и презрение. Народу нравилось… (далее…)
Яков Шульман: Родобиография
До войны я был блондином и имел вьющиеся волосы (локоны), и, как рассказывала мама, когда она шла со мной по улице, то все оглядывались. Я думаю, что оглядывались больше на неё, ибо в молодости, да и после войны, когда я её уже помню, она была очень красивой женщиной. (далее…)
Павел Кожевников: Две истории
Попал он тогда в плен к русским и был послан на лесоповал. За три года там он не только не выучил, как другие военнопленные, сколько-нибудь простых фраз по-русски, но даже не мог понять приказов конвоиров, за что попадало ему нещадно от них… (далее…)
Изабелла Победина: О грузинском чае, ...
Я задала ему вопрос: «А чай, полученный вашим способом, будет хорошего качества?» Он посмотрел на меня, как психиатр на своего пациента и сказал: «Что вы волнуетесь? Вам нужен чай? Я вам принесу». И действительно, на следующий день он принёс мне две большие пачки, завёрнутые в фольгу… (далее…)
Леонид Лазарь: Одна тысяча девятьсот ...
«Чего? Не рано тебе в заграницу? Деятель какой нашелся! Это кто тебя туда оформляет? За какие такие достижения? Если место дали — не тебе решать! Найдется кому ехать. Оформляется он! А на овощебазу не хочешь оформиться, на пару недель? Уж очень вы все прыткие…» (далее…)
Владимир Курт: Моя война
Там мы и попали под бомбежку. Хорошо помню, как все попрыгали из вагона и бросились врассыпную, так что мама осталась в вагоне одна с нами на руках. Помню фашистские самолеты, наверное «Юнкерс-88», летевшие ровным строем и с большой высоты кидавшие фугасные бомбы на поезда. (далее…)
Сергей Эйгенсон: Золотой сон (о социа...
Я честно пытался жить по тем принципам, о которых мне говорили в семье, учился, работал на заводе. Без фокусов и попыток уклониться пошел в армию и отслужил на Дальнем Востоке. Потом работал в НИИ, вроде бы неплохо, уехал из Москвы в Западную Сибирь, где, кажется, тоже принес некоторую пользу. (далее…)
Серафима Лаптева: «Нарисуй меня, худо...
Какое прекрасное юное лицо! Волевое, серьезное, озабоченное. «Портрет молодого человека в точке невозврата». К сожалению, судьба его была печальна, как печальна и судьба карандашных портретов, долго в забытьи пролежавших «в сундуке», а теперь угасающих во влажном климате Сиднея. (далее…)
Павел Кожевников: «Ай-болит!» в Амери...
Я-то думал, что это так только меня «обслужили», даже хотел жаловаться. Буду теперь более терпимым, ведь, в конце концов, американская медицина — лучшая в мире! (далее…)
Яков Шульман: Из невыдуманных рассказ...
Жизнь для мамы осложнялась тем, что имея на руках двух маленьких детей, она не получала никакого пособия за отца, рядового Красной Армии. Часть, в которой служил отец, в начале войны попала в окружение, и он считался пропавшим без вести. Семье такого военнослужащего пособие не полагалось. (далее…)
Валентин Лившиц: Если мы не расскажем...
Вспоминаю то время, как одно большое сплошное счастье. Поездки в гости, приходы гостей. Праздники, будни, как праздники — стихи, песни, картины. Вот так мы и жили. Счастье — это молодость, здоровье, которое прёт из ворота рубашки, сперма, которая брызжет из глаз, любовь тебя ко всем и всех к тебе. (далее…)
Андрей Зоилов: Израильская литература...
Да, за мой труд платят. Не щедро, но платят. По-видимому, сексуальные услуги всё-таки гораздо дороже литературных. И спрос на литературу, по-видимому, меньший. И контингент клиентов не совпадает. Впрочем, сексуальные услуги я оказывать не умею. А литературные — пожалуйста, вот они. (далее…)
Сергей Эйгенсон: Сентиментальное путе...
В Кишинев впервые мы приехали с тобой вместе, путешествовали после окончания вуза и перед тем, как я улетел в Хабаровск служить свои два года. Помнишь ночной ресторан «Каса Маре», вино в глиняных кувшинах и клезмерский оркестр, весь разместившийся на огромной крестьянской, на всю семью кровати?.. (далее…)
Яков Шульман: Из невыдуманных рассказ...
Приехав на химический комбинат и оформив пропуск, я пошёл через проходную, показывая пропуск вахтёру. На это он мне сказал: «Иди, раз ты сюда идёшь, значит тебе надо. Кто сам сюда пойдёт по своей воле?» Видимо, он был человеком с философским складом ума. (далее…)
[Дебют] Владимир Курт: О! Калифорния!
Тут я впервые понял, что такое американская полиция, совершенно перпендикулярная нашей родной советской милиции. Полицейские принесли нам поднос с бутербродами с ветчиной, пирожными и кофе, а затем посадили нас в полицейскую машину с мигалкой и быстро домчали в кампус Университета в Беркли. (далее…)
Свежие комментарии