Журнал-газета истории, традиции, культуры
Сейчас, накануне 76-й годовщины Дня Победы, самым младшим участникам войны (призыв 1927 года рождения) — 94 года. 17 марта 2021 года Госдума приняла закон о защите ветеранов Великой Отечественной войны от унижений.
Среди евреев-террористов были герои, которые в Германии, после прихода к власти Гитлера, убивали видных нацистов. Их было мало, но они были. К героям несомненно относятся израильтяне из МОССАДа, которые нашли и убили исламских террористов, расстрелявших спортсменов Израиля на Олимпиаде 1972.
В 1993-м группа именитых артистов во главе с Кобзоном прибыла туда на его 90-летие. Торжество, по местным масштабам, получилось грандиозным, но сам Вадим Алексеевич его проигнорировал, ворчливо отмахнувшись: «Я уже привык к валенкам, а на юбилей нужно во фраке, который с валенками не сочетается…»
Число ообщений о таинственных взрывах на иранских кораблях растёт. Вероятно, ответственность за это несет израильская секретная служба. Тегеран явно наносит ответный удар. Но откуда берется информация о действительно сверхсекретных действиях? Есть предположение.
В комнате умирала тишина. По случаю серьезного разговора радио не включали. Без стука вбежала Анастасия: — Вы уже все знаете? — увидала чужие лица матери и дочери, поняла — ничего не знают. По радио выступал Молотов…
У нашего народа немало героев. И вовсе не нужно кого-то тащить в евреи насильно, вне зависимости от того, какие, как кажется тому, кто тащит, у него основания. Мне было несколько совестно читать про оскорбительные для еврейского народа попытки насильно затащить в евреи маршалов Катукова и Малиновского…
Из всех пороков был он, по собственному признанию, более всего снисходителен к блуду и презирал бездарность. Без конца менял автомобили. Выпускал весёлые книжки. Восьмидесятилетним в третий раз женился, причём — на молоденькой, и потом утверждал, что стал «домосексуалистом». Острил бесконечно…
Председатель партии «Родина», депутат Госдумы Алексей Журавлев предложил ввести отдельный Уголовный кодекс для иностранных граждан, в котором будет предусмотрена статья о смертной казни.
Когда гости ушли, профессор Соренсен вернулся в свой кабинет, уселся в старое кресло перед экраном и включил компьютер. На экране возникла любимая Соренсеном шахматная доска.
Я за эту зиму закурил. Очень просто — куришь, так вроде бы и чем-то занят, сидишь в курилке, а не куришь, то, значит свободен, можно тебя куда-нибудь послать… Всерьез начал дымить и прожил с этим с 63-го года до 99-го. Вот когда зашел разговор об операции сердечного байпаса — тут …
Вот где, значит, евреи эти его догнали! Дочку-красавицу сперва заманили к себе, воспользовались ее наивностью и неопытностью, отоварили так сказать, чтоб жиденку своему недалеко ходить, а теперь еще надеются женить его на Верке! Породниться с ним рассчитывают!..
Истребление «… людей в мундирах федеральной армии…» на Севере рассматривали как преступление, на население завоеванных областей смотрели как на «… пособников мятежа…» — и генерал Шеридан жег все, что только находил в долине Шенандоа. Он исходил из положения, что «… войну ведут не армии, а народы…»
Как такие мощные индивидуальности работали вместе, уму непостижимо. Но результат, тем не менее, налицо. Результат, по-моему, выдающийся.
Аля слышала это. Девочка увидела, как водитель автобуса вошёл в двери почтовой конторы, где он отмечал конец рейса. Подойдя к пыльному пазику Аля увидела, что номер мащины был прикручен плохо и край его неплотно примыкал к борту.
Исследования на территории парка продолжаются уже почти 150 лет, но количество сохранившихся ископаемых столь велико, что палеонтологические работы продолжаются непрерывно, и новые открытия происходят буквально каждый год. Сотни древних животных уже определены в этой богатой и разнообразной экосистеме.
В своем романе-исследовании «День шестой» я показываю, что в «Мастере и Маргарите» наложение этих сакральных событий осуществляется в рамках литературной мистификации. Причем эта мистификация позволяет выявить довольно редкие годы, которые оказались узловыми в истории развития европейской литературы.
В качестве оправдания объясню, зачем я вообще интересуюсь этой, прямо скажем, провокационной темой. Меня это давно интригует как человека пишущего. Я верю, что успешным становится тот писатель, который умеет включать воображение будущего читателя, умеет правильно его, это воображение, задействовать.
Мой друг-еврей во всем был дока, но идиш не хотел учить, и не умел он «поц» от «шмока», как мы ни бились, отличить… Ну, вот и наступила старость. Утратил он былую прыть. И мне, несчастному, осталось одну лишь Родину любить…