Журнал-газета истории, традиции, культуры
… Берегите себя, в том числе и за праздничным столом. Оперируйте закусками горячими! Не слушайте политических новостей, можно немного и поскучать, обнимите детей, позвоните друзьям. Забудьте обиды, не тащите их в Новый год. Всем удачи и счастья! Меньше сюрпризов от жизни, больше творческих успехов!
Вдруг вижу: кинооператор, который весь наш слёт скрупулёзно фиксировал для киножурнала «Восточная Сибирь», а ещё, наверное, «для вечности», от кинокамеры оторвался и схватился за голову… И вот шпарю я дальше «звонким, ликующим голосом» письмо Сталину, а он (ясно это вижу!) не снимает. Почему же?!
В его телефонной книжке я обнаружил номера Константина Симонова, Ильи Эренбурга, других достойных литераторов… А в его записной книжке — изречение и на латыни: «Vanitas vanitatum et omnia vanitas» (тут же перевод: «Суета сует и всё суета»), и на французском: «qui vivra verra» («Кто доживёт, тот увидит»).
Плятт считал, что в мире должна существовать лишь одна национальность: хороший, порядочный человек. По поводу всяких своих наград иронично отмахивался: «Цацки…» И часто вспоминал слова Евангелия: «Будьте как дети». Потому, наверное, что сам был большим артистом с душой ребёнка…
Врачи чудом вытащили мальчишку с того света, однако плата оказалась слишком большой: из больницы вернулся без рук… Дальше — месяцы, полные ужаса… Мама не отходила ни на шаг: одевала, мыла, кормила с ложечки. И утешала: «Ничего проживём. Станешь пастухом…» Пастухом?! А он так мечтал быть художником…
Воспоминания Жукова вышли в свет только после того, как в текст вписали нелепый абзац: «… мы хотели посоветоваться с начальником политотдела 18-й армии Л.И. Брежневым». Осведомленные читатели посмеивались: надо же, маршалу Жукову понадобился совет полковника Брежнева!
Я стоял у дверей и почти спал. И вдруг слышу: интонация голоса у докладчика изменилась. Он спрашивает: «Который час?» Через паузу опять: «Который час?» Я подумал: «Почему ему не отвечают?» Достал свои большие серебряные часы, глянул на циферблат — и громко, через весь зал: «Без четверти восемь!»
А потом в стране вместе с глобальной перетряской общества началась болезненная переоценка тех самых ценностей, ради которых была прожита вся ее отчаянная жизнь. И она приняла решение: самой поставить в жизни точку. Это был ее последний рукопашный бой, который свершился в 1991-м, 21 ноября…
Начальник Александровского централа развлекался: «Знаешь, чем я отличаюсь от того, кто был тут хозяином до революции?» — «Понятия не имею». — «Тот мог тебя повесить без суда и следствия, а я — только расстрелять»… К счастью, узник дожил до 1954-го, когда его освободили «за отсутствием состава преступления»…
За 33 года существования Царскосельского Лицея его окончили 286 человек, в том числе 234 — по гражданской части, 50 — по военной, двое — по флотской. Многие из них пополнили ряды чиновной знати Российской империи, становились министрами, дипломатами, сенаторами. Ну а Пушкин прославил Лицей на весь мир…
Грянула революция. Поддубный плохо разбирался в раскладе сил. Как-то в Бердянске во время поединка на ковре его едва не поставили к стенке налетевшие махновцы. Потом в Керчи чуть не застрелил пьяный офицерик. Иван Максимович признавался, что порой начинал выступление «при красных», заканчивал — «при белых»…
«Собрание началось с опозданием, потому что прибывший из Москвы Симонов, а также Кочетов и весь секретариат за сценой долго уговаривали Зощенко признать свою глубоко порочную ошибку. Мол, товарищи по перу учтут чистосердечное признание. И вот он вышел на трибуну…»
Стоит этот дом над Окой, в старинном селе Константинове… В окошки, разукрашенные резными наличниками, заглядывают тополя. Тополя как тополя, да только один из них посажен мальчиком с васильковыми глазами. Дом как дом, да только на нём мемориальная доска: «Здесь родился и жил поэт Сергей Есенин».
Ровно девяносто девять лет назад советское правительство приняло сие позорное решение — выставить за кордон неугодных власти интеллектуалов. А поскольку среди таковых были и философы, которые большей частью уезжали морским путем, то вся высылка обрела название «философского парохода»…
Пройдут годы. Товстоногов станет главным режиссёром — сначала Театра имени Ленинского комсомола (куда пригласит актёра Лебедева), потом оба окажутся в Большом драматическом. А Олег Басилашвили станет для Лебедева коллегой и партнёром. И три народных артиста в одних спектаклях встречаться будут не раз…
Его пригласили как-то, перед Новым годом, выступить на обувной фабрике, чью продукцию никто не покупал. Зрители в предвкушении банкета почти не слушали. Артист сказал: «Вас не интересует, продолжать не стану. Желаю, чтоб ваша продукцияв в будущем году была не хуже, чем в этом… Хуже — некуда». В зале случился шок.
Достигнув к началу XVI века берегов Индии, португальцы были поражены и Цейлоном, «имеющим ароматную корицу и всевозможнейшие драгоценнейшие каменья, и всяких индийских слонов, и многие другие товары». Вот почему желающих прибрать это райское место к своим рукам оказалось более чем достаточно.
Многие из стихов Марины дошли до нас только благодаря её памяти… С 1947-го скрупулёзно восстанавливала всё, что было связано с именем сестры… Анастасия Ивановна родилась выдающейся мемуаристкой, и «Воспоминания» — громадный двухтомный труд — стали основным делом её творческой жизни.
Вернемся сюда, на поле Куликово, где в самом центре наших боевых порядков застыл передовой полк. О чем думал Мамай, глядя с этого холма на отряды — московский, брянский, белозерский, угличский, новгородский, что твердо встали по ту сторону Поля? Надеялся крепко проучить непокорных, решившихся защитить родную землю?
Представить, какой она была в ту пору, не трудно: гляжу на её фотографии из старого семейного альбома… Вот такой и запомнили её в Москве, Ленинграде, других наших городах: божественное лицо, божественный голос! Концерты Изабеллы Юрьевой в двадцатые-тридцатые годы успех имели просто ошеломительный.
Я решил «похулиганить» насчёт «Голубых городов». Помните? «Снятся людям иногда Голубые города…» Мгновенно родился экспромт и я выдал под аккомпанемент на рояле Саши Журбина: «На показе дамских мод Возбуждается народ: Особливо хорош туалет, Где прозрачная тафта Демонстрирует места, У которых названия нет…»
