Михаил Ривкин: Недельный раздел Ваэра
И эти чудеса и знамения должны повергнуть Паро в полнейший ужас и шок, а не просто доказать правоту посланцев Всевышнего. И именно поэтому Паро явлено иное знамение, а не то, которое явлено Израилю.
Журнал-газета истории, традиции, культуры
И эти чудеса и знамения должны повергнуть Паро в полнейший ужас и шок, а не просто доказать правоту посланцев Всевышнего. И именно поэтому Паро явлено иное знамение, а не то, которое явлено Израилю.
А в то время царь морской ещё дружил с колдуньей Модел. Согласилась она помочь царю морскому, но при условии, что первую дочь он отдаст замуж за её сына.
Русь, не трусь, на тебя не залезет. Со своею он Родиной спит: весь в нее поэтический лепет, хоть не Блок он, а просто жид.
9 января 1923 года родился большой русский поэт, опальный в СССР, Борис Чичибабин. Историю рукописного сборника из 50-и самых любимых им своих стихотворений я рассказал четыре года тому назад. Там же помещены две его рукописи: «Махорка» и «Кончусь, останусь жив ли…»
Раз в месяц и раз в квартал его песочили на районном и городском партактиве за нарушение процентной нормы. Евреев в гипрожиде было существенно больше, чем в любой другой конторе. И он спокойно выслушивал критику и терпеливо объяснял, что у него нет текучести кадров и ни один сотрудник не подавал заявления …
Первое, что бросается в глаза при этом сравнении — текст нынешнего закона вчетверо короче текста закона Второй мировой. Беглое знакомство с текстами позволяет понять, почему.
Когда ты, наконец, привезла меня в эту выстраданную коммуналку, и в моей уже шестилетней жизни появился почти настоящий отец, всемудрый и, безусловно, самый справедливый на свете Бог Любви решил, что ты этой самой любви перебрала и разом сделал три компенсирующих хода: сначала на этом проклятом ядерном заводе взрывом на молекулы …
Но надежда на выздоровление все-таки есть. Ты мой друг, и я не могу у тебя даже малюсенькую надежду отнимать. Пусть она даже иллюзорная. Все-таки дружба налагает…
Вновь в Европе смерти вьюга, Что приносит ветер с юга, — Рядом с ней Орды нашествие Было только происшествие…
Удивительные метаморфозы стали происходить с еврейскими именами в России в периоды её новой и новейшей истории. Евреи стали стыдиться своего еврейства и своих имён.
Мы перестали писать письма, и исчезает на глазах огромный срез памяти. Эпистолярный. Жаль. Очень жаль. Ведь именно в сохранившихся письмах мы видим великих такими, какими они были на самом деле. Живыми людьми.
Как-то выходим на перерыве с Яшей на лестницу, покурить. Там стоят два пацана, лет по двенадцать-тринадцать и хохочут в полный голос, глядя в какой-то журнал. Любопытно. Заглянул через их головы, думал «Крокодил» или что-нибудь юмористическое. Щас!
Если бы я был человеком, мне, наверное, было бы интересно выбрать что-то, что отразило бы мою способность помогать людям и предоставлять информацию.
Действительно, первым побудительным мотивом Моше, заставившим его приблизиться к Всевышнему, было… любопытство. Или, другими словами, удивление. Удивление же, как известно, является началом философии.
Как известно, рабби Йосеф бен Каспи был принципиальным противником толкования Торы, основанного на лингвистических тонкостях. Он отвергал попытки найти какой-то смысл в нарочито подробном либо чрезмерно кратком языке Торы.
Поселившись в США в 1986 году, я попал в Бостоне на урок реформистского «раввина» и обнаружил себя спорящим с ним. Я доказывал, что Тора истинна, а «раввин» утверждал, что она — лишь сборник легенд.
Со временем мы все-таки привыкнем Не есть свинину, соблюдать шабат. А может быть, совсем и не привыкнем, За что нас и осудит раввинат.
пора нам ехать, дорогая! опять в один конец билет до станции «юдоль земная», по адресу войны-дот-нет
Как ни хотелось мне трогать семейные реликвии, но удержать их дома не удалось. Награды! За долгую трудовую жизнь отец заработал немало наград. Заслуженный тренер, заслуженный изобретатель. Ведомственные награды и грамоты. Он хранил их в небольшом деревянном сундучке, в рундуке, как называл его старик по матросской привычке. Там же лежала коллекция …
Ну, если от кикиморы — то пожалуйста, — сказал я великодушно. — Кикиморы в наше время — вообще редкость. А тут еще такие разговорчивые… Где ж ты ее раздобыл, Родиоша? И, главное, скажи — у тебя что-нибудь с ней было?